Вот и ушли они. Эльф, я заметил, помедлил,
Только Дарил был взбешён, он его и заставил
К войску пойти, царь заморский увёл их обоих.
Дочка, скажи, что такое меж вами случилось,
Что позабыл вдруг Леир про невесту-эльфийку?»
«Царь мой, отец, он сказал, что покинул невесту,
В Ригэн приехал ко мне принести чтобы клятву.
Клятвы его принимать я не стала. А больше
Я говорить не хочу».
«Ну и славно! Не надо
Нам этих бед! Как он только на это решился?
Очень надеюсь, что мать-королева не знает,
Что вытворяет Леир – не хватало мне нынче
С эльфами Ригэн поссорить. Они не простили б,
Если б наследник пропал и, нарушив обычай,
Дав тебе слово, покинул бы лес вековечный,
Смертную долю избрав, как эльфийка-девица!
Жаль, успокоить Дарила теперь уже поздно —
В битву пошёл воевода, встревоженный эльфом.
Ну ничего. Пусть вернётся – давно я согласен,
Чтоб за Дарила ты вышла. И что тут поделать,
Если Эльке не берёт он, гордец, не желает
Быть мне приемником – будет пускай просто сыном…»
Медлит Альне: и не хочет отцу открываться,
И не желает, чтоб царь обманулся в надеждах.
«Нет, государь… Ни Дарилу, ни мужу иному
Слово не дам я. Прости, что тебя подвела я.
Вечно любить буду только Леира. Ему лишь
Клятву дала, и, не зная подвоха, он принял.
Я обманула его, не приняв его слова.
Рвался к тебе за судом он, но я не пустила.
Так что суди меня сам».
«Что же ты натворила?!
Дочери две – но и та, и другая без мужа!
Жизнь зачеркнула свою! Ну а если вернётся
В Ригэн Леир – что тогда отвечать ему станешь?»
«Пусть только выживет! В Ригэн, наверное, не будет
Эльф возвращаться, в себя он придёт и остынет…
Только меня не неволь сокрушаться и плакать —
Доля моя не могла быть, наверно, иною».
«Видно, проклятье на роде моём… То и это —
Всё не годится! Коль примешь ты клятву Леира —
С эльфами будет вражда. Коли клятвы не примешь,
Станешь несчастной женой, без наследства и мужа,
Розой в траве, без ухода и рук бережливых…
Вдруг и Дарил теперь царство покинет с обидой?
Некому трон передать, и лишусь я опоры!
Лучше уйди с моих глаз, я сейчас не сумею
Добрым отцом тебе быть! И отец твой, и царь твой
Слишком расстроен». «Прости меня, если сумеешь…»
«Да, я сумею. Мне дороги дети, и слаб я
В этой любви. Что бы дочки мои не творили,
Вечно прощал я, и нынче – что мне остаётся?
Но не прощу никогда я несчастного эльфа!
Как он посмел принимать твою клятву? Я – воин,
Воины знают, что могут они не вернуться,
И налагать обязательств на дев не желают
Раньше, чем мир воцарится. А этот скорее
Словом твоим заручился, своё не потратив!»
«Я ведь сказала тебе, что Леир не виновен!»
«Нет, виноват! Обмануться он рад был, наверно!
Хочет – вернётся к тебе, не захочет – к невесте».
«Клялся зачем он тогда перед всеми повторно?
Мог бы смолчать, и никто не узнал бы о слове,
Ты не спросил бы меня, ну а я б не призналась!
Царь мой, утешься, не клятва виною. Другого
Мне не любить… Я давно это знала, у эльфов
Я заболела ещё, мог и сам ты увидеть.
Нынче Леир меня сделал, приехав, счастливей,
Каплю любви подарил – я жива этой каплей.
Если любил ты, отец, то поймёшь и привыкнешь.
Я виновата – но ведь ничего не изменишь…»
***
Нет, разве можно мечты и надежды лелеять,
С нежной тревогой мечтать о любимой и встрече?
Страшно в сраженье идти, если хочется выжить,
И тем тоскливей на сердце, чем было отрадней
Рядом с Альне… Вспоминать её жаркие ласки
Разве позволено нынче? Лук должен быть точен,
Твёрдой рука и безжалостной, разум – свободным…
…Ну а как ринулись в бой – так забылось всё разом.
Битвы не знал он страшней – тучей стрел их накрыло,
Падали люди, их кони давили. Атака
Вмиг захлебнулась, коня под Леиром сразили.
Клином врубилась в них конница вражья, срубая
Всех, кто остался верхом, и давя тех, кто пеший.
Вмиг разделили Дарила с отрядом Бриэла.
Слишком уж много их было – врагов серолицых,
Кудри под шлемами белые их развивались,
И под забралом стальные глаза – убивая,
Каждый кричал на сиди-языке «Жертва, жертва!»
Страшных богов своих сиды кормили: чем больше
Будет смертей, тем сытней кровожадные боги,
К сидам добрей. Эльф давно уж истратил все стрелы.
Следом за конницей сиды рванули пехотой —
Крупные, злые. Едва успевали отбиться,
Новые шли, было их как песчинок у моря…
Падали рядом могучие воины, вскоре
Эльф оказался один, разделённый с Бриэлом.
«Надо пробиться к нему!» Но врагов слишком много,
Эльф, раздавая удары, завяз, как в болоте,
И продвигался с трудом – между ними кишели
Сиды. Не столько ловки по сравнению с эльфом
В ближнем бою, они брали числом и напором.
Эльфа клинки завертелись, как в танце синхронном,
В спину разить не давая. Двуручник Бриэла —
Видел Леир – всё ещё отражает атаки.
Воин крутился умело, но кажется, понял,
Что в одиночку не выстоять, и пробирался
К эльфу всё ближе. И вот, наконец, они рядом!
Встали спиною к спине, шквал ударов обрушив,
Хоть находились они в окружении полном…
Но уставать скоро начал Бриэл – он, могучий,
Силы терял. Тяжеленным махать эспадоном
Долго так мог только он, но был, кажется, ранен
В левую руку. Движенья замедлились, сбился
Ритм, и тотчас же пробили его оборону,
И неминуемо сталь его бок бы пронзила,
Если б в последний момент эльф не смог повернуться,
Бросив себя защищать, меч врага он отбросил,
Но поплатился немедленно. Даже не понял
Сколько куда получил он ранений. Прошила
Боль со спины и по телу всему прокатилась.
Чувствовал эльф, что не может вдохнуть, обернуться
Даже не в силах – огнём его тело горело,
Долю секунды последнего ждал он удара,
Враз ослабев. Но удара всё не было. Руки
Эльф подтянул, и, слабея, он голову вскинул.
То, что увидел, он счёл наваждением. Может,
Так помутилось сознанье его, не иначе? —
Но обратился противник спиной. А доспехи
Тех, с кем теперь бились сиды – знакомы, в таких же
Дрался Леир! Наваждение… «Эльфы? Откуда?»
Эльф на ногах ещё был, и успел он услышать,
Как, обхватив его плечи, Бриэл что-то крикнул.
Мир потемнел. И последнее, что он увидел,
Небо прорвало, как молнией. Белая башня
В тёмной ночи, и фигурка на башне мелькнула,
Всё завертелось, и ночь наступила над миром.
Эльф не узнал, что победою бой завершился
Лишь потому, что, предчувствуя зло, королева
С моря призвала Маира, отправивши в Ригэн,
И прискакали кратчайшем путём сюда эльфы,
Вброд перейдя через реку. Дарил, воевода,
Пользуясь сидов смятеньем, собрал снова силы
И подтянул своё войско. Ударили эльфы,
И были сжаты враги с двух сторон. Но Леиру
Это неведомо. Вынес его без сознанья
Царь на плечах. Для людей бы такое раненье
Стало смертельным давно, да и эльф был на грани
Жизни и смерти. Пока его что-то держало,
Но не очнулся он даже от снадобий эльфов,
Жаром горел, уходил он всё дальше и дальше…
И на совет собираются родичи. «Надо
Срочно Леира домой отвезти, исцеленье
Будет ему только в нашем лесу вековечном,
Лишь королева сумеет помочь ему», – молвит
Слово Маир. На совет пригласили Бриэла
Вместе с Дарилом. Бриэл произносит в сомненьях:
«В Ригэн вернуться Леир собирался – дал слово
Деве Альне, значит, ей принимать и решенье,
Следовать вместе к вам в лес или помощь ждать дома».
Был удивлён ли Маир – ни малейшим движеньем
Он изумленья не выдал. Наверно, всё знают
Эльфы, когда королева их столь прозорлива.
Сразу Дарил помрачнел, он встаёт, возражая:
«Клятву он дал, но Альне не взяла его слова,
Значит, свободен ваш эльф, никому не обязан.
Что ей с ним делать, когда он ни муж, ни жених ей?»
Медлит Бриэл – говорить ли про клятву царевны,
Взятую эльфом? Альне он молчать обещался.
Эльфы, к тому же, законники, а по Закону
Деве, и правда, Леир не считается мужем.
«Если бы даже имела права на Леира
Дева Альне, мы не смеем в пути задержаться.
Время уходит. Она нам не скажет спасибо,
Если умрёт он в дороге. Спасенье – в секундах», —