— Мы?!
— Да-да, именно вы, — кивнул юрист. — В тот момент, когда жена отбила вас, лорд Драконов, от модели и певицы, вы должны были подхватить ее на руки, закружить, зацеловать…
— Я не могу, — пробурчал Тим.
— Бедный мальчик, — громко всхлипнула мама. — Из-за стресса уже жену поцеловать не можешь. Ничего, психолог Андре Куропаткин тебе поможет и даст консультацию, как преодолеть половое бессилие.
Высокий худощавый мужчина неопределенного возраста в светлых брюках, такой же рубашке и клетчатой бабочке вскочил с кресла, тут же ударившись головой о палку, на которой сушилось наше с Тимом белье. Теперь я боялась оставлять его на балконе — журналисты снимали все.
— Да-да, я помогу! Как заслуженный психопатолог Зверляндии и президент интеллектуального кластера «Игры разума и прочих органов» ответственно заявляю: «С тех пор, как у нас появился секс, у нас появились и связанные с ним проблемы».
— Да нет у меня никаких проблем и бессилия тоже нет! — заревел Тим, его лицо покрылось черными чешуйками. — Я просто на людях не могу проявлять чувства, а уж тем более целовать жену на камеру при зрителях.
Я полностью поддерживала в этом вопросе супруга.
— Если проблем с сексом нет, тогда вам подойдет мой другой курс «Как изменить отношение к жизни и перестать беспокоиться». Смотрю, вы очень нервный…
— Мама! — загрохотал Тим. — Убери психопата Куропаткина, иначе я его покусаю!
— Позвольте, я заслуженный психопатолог Зверляндии! — Куропаткин гордо поправил бабочку на шее и плюхнулся обратно в кресло.
Но так как в кабинке втроем было тесновато, он нечаянно наступил на хвост Тодду. Ящер взвизгнул от боли, закрутился на месте и задел мордой кресло, на котором восседала мама. Ножки подогнулись, и кресло с грохотом упало на пол кабинки, а вместе с ним на пол повалилась и мама. Женщина своим весом придавила ящера, который уже истошно орал. Куропаткин тоже не избежал участи Тодда: легким взмахом маминой руки он был сброшен со своего кресла. При падении психопатолог задел головой кран, и из душа полилась вода.
— Тепленькая пошла, — пробормотала Аделаида Драконова, а Тодд подставил под струи воды довольную морду.
— Смотрю, у вас тут междусобойчик. Ну, не буду вам мешать! — Ржевский сдул пылинки с белоснежного пальто и направился к выходу. У двери обернулся и добавил: — Умоляю вас, лорд Драконов, внемлите мне! Больше эмоций на камеру. Кстати, ваше счастливое спасение из цепких лап топмодели Крокодайл подняло рейтинг в звербуке вашей супруге. И теперь она по звездам лидирует. Но Собачкина все же популярнее вас. Советую эту популярность из нее выбить.
— Да я ей не только популярность выбью, — рыкнул Тим, а я погладила любимого по руке, успокаивая.
Нервы у мужа совсем расшатались. Правда, он и раньше не отличался терпением, характер всегда был скверным. Но после того, как наглые журналисты влезли в нашу личную жизнь, Тим на всех рычал, скалился и фыркал паром. Может, мама права, и мужу не помешает консультация известного психотерапевта?
Ржевский тем временем покинул туалетную комнату, мама выбралась из душевой кабинки и, закутавшись в большое полотенце после непроизвольного душа, заняла место юриста. Куропаткин пересел на подоконник, а Тодд так и остался валяться в нашей душевой кабинке под струями теплой воды — фыркая и плескаясь.
— Прекрасно, что этот юморист Ржевский ушел, — заключила мама. — Ему бы все шуточки шутить: где это видано, чтобы солидные миллионеры целовались на камеру?!
— Юрист, мама, — подсказал Тим.
— Да какая разница? — фыркнула Аделаида. — Кстати, Тимоша, на озере, на том острове, где стоял памятник дедушке, можно построить отдельное бунгало. В нем мы укроемся на ночь от журналюг, а в этих ванных комнатах оборудуем переговорные и кабинеты.
— Отличная идея, — похвалила я маму.
Тим скривился:
— Идея отличная, только у нас осталось меньше двух недель до окончания проекта. Как раз за это время бунгало и построят. Не имеет смысла.
— Фе-фе-фе, — возразил Тодд и помотал головой, обрызгав нас водой.
— А вот и нет! — поддержала младшенького мама. — Тодди уже нашел проект и подрядчика, они за два дня построят нам сборное бунгало.
— Да знаю я этих строителей, — отмахнулся Тим. — Мы рассматривали этот проект в прошлом году. Там стены тонкие — чихнешь, и все развалится.
— А мы не будем чихать, — возразила мама. — Вчетвером как-нибудь тихонько разместимся и переночуем. Всего-то две недельки.
— Вчетвером? — насупился Драконов и перевел взгляд на психолога, который поселился в маминых апартаментах.
— В бунгало будем жить мы с Тоддом и вы с Даночкой, — успокоила сына Аделаида. — А свой номер я передам во временное пользование доктору Куропаткину и Корзинкиной с внуком. Она утром должна приехать, днем мы уже назначили для телезрителей корзинкинские чтения на пляже.
— Чтения на пляже? — переспросили мы с Тимом одновременно.
— Конечно! Я распланировала на два ближайших дня интересную программу. Уже передала расписание Собачкиной, — кивнула Аделаида.
— Мама! Ты вступила в сговор с врагом? — возмутился Тим.
— Мама не виновата. Это я посоветовал, — робко встрял Куропаткин, чем заслужил наш взгляд ненависти. — Вы должны знать, что с террористами в переговоры вступать нельзя, как невозможно и договориться. Но нужно их обмануть. Усыпить бдительность.
— Фа-фа, — протявкал Тодд и закрыл хвостом дверь душевой кабинки, исчезая из нашего поля зрения. А вместе с ящером исчез и шум воды. Значит, звуконепроницаемое стекло работает отменно.
— И что за программа? — обреченно вздохнул Тим.
— Утром Пэм Карлсон, она же Прасковья Корзинкина, читает новинку «Опытная девственница для дракона два», — гордо произнесла мама.
— Там уже два дракона? — с ужасом спросил муж.
— Нет-нет, никакого разврата в «Далях». Дракон по-прежнему один, это вторая часть шедевра, — успокоила мужа мама. — После обеда возле пруда назначена лекция доктора Куропаткина «Как пережить развод. Семь интимных тайн».
— И что, кто-то придет? — скривился Тим.
— В звербуке уже вопросы поступают, рекламодатели со мной связались — как раз покроем расходы за разбитое оборудование, — улыбнулась мама и игриво посмотрела на психолога.
— А послезавтра что по программе? — обреченно поинтересовался муж.
— Утром поют девочки Эроса, а вечером подъедет звезда фолькпопа Гладышева. Будет до ночи развлекать подписчиков звербука.
— Так у нее, насколько я помню, лишь один хит «Широка река, глубока любовь», — удивилась я.
— Даночка, детка, ты даже не представляешь, сколько раз можно выходить на бис с одним хитом, — улыбнулась мама и встала. Она постучала в кабинку, где мылся ящер. Но никто не ответил.
— Кабинка бронированная и звукоизоляционная, брат не слышит тебя, — подсказал Тим. — Нужно взять трубку домофона, точнее душефона.
Мама, заметив большую красную трубку, приложила ее к уху и гаркнула:
— Тодди, мальчик мой, выходи. Совещание окончено!
В ответ раздалось недовольное бормотание, а через секунду из кабинки вылез разомлевший Тодд, на голове, словно шапка, покоилась розовая пена. А в зубах ящера держал, точнее, уже дожевывал мочалку. Между прочим, это были мои мочалка и розовая пена для ванны, привезенные из свадебного путешествия.
— Пока два дня идут концерты, журналисты и зрители звербука заняты. Поэтому ты, Тимоша, можешь спокойно работать, а ты, Тодд, контролируй строительство бунгало на острове, — подытожила мама и открыла дверь ванной комнаты. — Мальчики, за мной!
Тодд и Куропаткин бросились вслед за Аделаидой. Тим тоже попытался по старой памяти последовать за мамой, но я его удержала. Да он и сам, при виде журналистов, тут же захлопнул дверь, закрыв на все замки.
— Что будем делать? — поинтересовался он, оглядывая комнату.
— Предлагаю поужинать и лечь спать, — уставшим голосом произнесла я и достала из шкафа заготовленные заранее надувные матрасы.
Муж их надул за считанные минуты. Мы положили матрасы на пол, набросав сверху пушистые полотенца.
Тим прилег на «постель» и прикрыл глаза, пробормотав:
— Сейчас, немного полежу, а потом в душ. И официанты должны были ужин принести…
Через несколько минут муж уже спал, похрапывая и дергаясь во сне. А я выключила свет и решила посмотреть на звезды. Увы, вместо звезд в окне различила лишь физиономии Собачкиной и Козлевича, которые, прилипли к стеклу, пытаясь провести ночную съемку. Судя по тому, что их челюсти усиленно двигались, ужина у нас с Тимом уже не было. Закрыв жалюзи, я прижалась к мужу. Успокаивала себе тем, что меньше чем через две недели это безумие прекратится, и наша жизнь вернется в прежнее русло. С другой стороны, когда бы мы собрали в «Драконьих далях» столько звезд? Вспомнив о звездах, залезла в звербук. Ржевский не наврал: мой рейтинг значительно вырос, новому фото, на котором я красовалась в футболке с дракончиком, поставили много звезд, а мой преданный и пока что единственный комментатор Драк оставил отзыв: «Дана, ты — звезда».
ГЛАВА 11
Тим Драконов
В эту ночь мне снились необычайно сладкие сны. В них я летал над «Далями» вместе с Даной, и было так легко, так спокойно. Правда, изредка откуда-то снизу доносился собачий лай, но я старался не обращать на него внимания. Подумаешь, собаки. Дракон больше и сильнее. Что мне какая-то болонка? Хотя, скорее уж чихуахуа. Дана летела рядом со мной, мы почти соприкасались крыльями, и вдруг…
— Господин Драконов, что вы любите есть на завтрак?
Я резко открыл глаза и сел. Что за шутки? Но шуток не было. Дана, видимо, заперлась в душе, а в окно тыкались носами Собачкина и Козлевич. Впрочем, их подвывание было слышно даже внутри.
— Собак, — рявкнул в ответ, снова позабыв о пресловутом имидже. Вспомнив, улыбнулся во все тридцать два. Собачкиной почему-то поплохело, потому что она отшатнулась от окна и увлекла за собой Козлевича. Они что-то дружно блеяли под окнами. Наверняка, Собачкина рассказывала зрителям, как ее чуть не сожрал огромный злобный дракон.