— Да, — резко произнесла она. — Здесь нам, похоже, ничего не выгорит.
— Согласен. Надо перебираться в другое место.
Музыка прекратилась.
— Хорошо посидеть в тишине и спокойствии.
Он согласно кивнул.
И поскольку он сидел молча, посматривая на нее, будто размышляя о чем-то, Маделин решила поддержать разговор.
— Что вы делали на работе на этой неделе?
— То же, что и обычно. Про себя она отметила раздраженность его тона и догадалась, что работа не вызывает у него особого удовлетворения.
— А чем вы занимались, когда служили в полиции?
Виктор заметил, как две девчонки за соседним столом по очереди передают одна другой самокрутку.
— Разными делами. Я работал в отделе по раскрытию опасных преступлений… — на самом деле ему совсем не хотелось говорить о своей работе в полиции: при воспоминании об этом он становился задумчивым и несчастным.
— Там была интересная работа?
— Иногда, — он не хотел казаться неразговорчивым, но эта тема его раздражала, и он постарался переменить ее.
— А все ваши родственники так и живут в Джорджии? — спросил он.
Ей стало ясно, что по какой-то причине он не желает говорить о работе в полиции. Хотя ее мучило любопытство, она ответила на его вопрос:
— Большинство. А где ваша семья? — она с интересом ждала, что он ответит на этот раз.
— Два брата живут здесь, в Лос-Анджелесе, а еще два — в Сан-Франциско. Отец тоже здесь, только на лето он уезжает погостить к сыновьям.
Руки у него большие и грубоватые, — отметила она, продолжая наблюдать за ним.
— А сестер, для разбавки, у вас нет? — подшутила она.
— Нет. В нашей семье не было женщин, после того как мне стукнуло восемь или около этого. Мать умерла от сердечного приступа, когда ей не было и сорока, — тихо добавил он.
Маделин промолчала, понимая, что выражение сочувствия будет не совсем уместным, ведь прошло уже много лет. Он улыбнулся сам себе. — Рос я в жесткой и грубоватой атмосфере. Отец работал плотником на студии «Уорнер Браверс». Он был такой жилистый, да и работа поддерживала его в форме. Если кто из нас пытался противоречить ему, то сразу же получал оплеуху. И, указав на себя, продолжил: — Лично я всегда старался не выводить его.
Видя неподдельный интерес в ее глазах он стал понимать, какая пропасть в воспитании разделяет их. Все в ней говорило родовитости и элегантности. Он мог биться об заклад, что ей никогда не приходилось сражаться за кусок пирога. И уж точно, никогда картой Соединенных Штатов она и прикрывала дыры в стене после чудовищного побоища. Не то чтобы они с братьями все время проводили в постоянных драках. Бывали и затишья, и перемирия. И даже в самые трудные времена в их семье воцарялись любовь и порядок.
— Мальчишке нужен отец, — прошептала она, обращаясь скорее к Виктору, чем к себе. — Пока не погиб папа, Дэви был счастливее.
Эти слова вернули Виктора к действительности. Они пришли сюда в поисках брата, а не для того, чтобы заниматься воспоминаниями о детских годах.
— Пора двигаться, — сказал он. Такая поспешность удивила ее, и она вопросительно посмотрела на Виктора.
— Ну не можем же мы весь вечер просидеть в этой дыре.
Она кивнула. Он прав.
Кричаще яркие огни рекламы над магазинами поблескивали и переливались, отбрасывая причудливые блики на тротуар и стены домов. Рядом с баром стоял зазывала, зычным голосом приглашая прохожих посетить самый эротичный стриптиз. Проходили странные парочки, а группы прохожих задевали прохожих, попадавшихся им на пути.
Коренастая женщина с устрашающей розоватой шевелюрой подмигнула Маделин. Когда девушка сделала вид, что не замечает ее, та подмигнула более выразительно.
— Вы знакомы с этой дамой? — с ухмылкой спросил Виктор, когда они прошли мимо.
Маделин уже не могла сдерживать смех.
— Наверное, я становлюсь более грубой. Еще на прошлой неделе эта подруга шокировала бы меня. Она и сейчас повергла бы в шок любого жителя Альберты.
— Вы привыкаете к улице, Мэдди, — объяснил он ей.
Конечно, все было не так просто. Она, возможно, приобретала некоторые черты горожанки, и с нее слетала провинциальная пыль.
— Вы так считаете? — этот комплимент непонятно почему приятно польстил ей.
— Конечно.
Когда они посетили еще одно подобное заведение, где Виктор показал фото подростка скучного вида владельцу, Маделин продолжала раздумывать над словами Виктора. Выйдя на улицу, она неожиданно для себя задала вопрос:
— А Франсин знает жизнь города и улицы?
— Пожалуй, да, — ответил Виктор и подумал: «Еще бы, ей просто необходимо быть знатоком в таких делах, как платному информатору полиции». Но вслух он ничего не сказал. Естественно, он не мог рассказывать об этой стороне жизни Франсин.
Что означала его загадочная улыбка?
— Вы уверены, что она согласна, чтобы я переехала в квартиру по соседству с ней? Не покажусь ли я ей слишком скучной?
Маделин презирала себя за сказанные слова, но она отчаянно стремилась услышать другой комплимент или по крайней мере заверение, что это не так.
Но не дождалась.
— Франсин не против. Она привыкла к разным людям.
Обида накапливалась в душе Маделин. Значит, эта Франсин ему больше по душе чем она. И понимание того, что тебя с кем-то сравнили, а сравнение оказалось не в твою пользу, еще больше задело ее.
— Давайте на минутку заглянем в этот бар. Я знаю его владельца и хочу показать ему фото. Может, он видел Дэви где-нибудь поблизости?
Пока Виктор обменивался рукопожатиями и добродушными похлопываниями с владельцами бара, Маделин поджидала его у входа. Но и здесь ее брата никто не видел.
— На сегодня можно заканчивать, — сказал Виктор, возвращаясь к ней. Он осторожно обнял ее за талию и вывел за дверь.
Она ничего не могла поделать с собой, когда почувствовала, как от его прикосновений тепло разливается по телу, а сердце начинает бешено колотиться в груди. «Интересно, заметил ли он мою реакцию?» Она быстро взглянула на него. Его лицо ничего не выражало. Только живые глаза поблескивали и светились, как два куска антрацита.
— Хотите познакомиться с Франсин? — направляясь вниз по улице к машине, спросил он.
— Почему бы нет? — но, честно говоря, особого желания она не испытывала.
Он посмотрел на часы.
— Мы сейчас как раз будем проезжать мимо ее дома. Вот вы и посмотрите квартиру, если хотите, конечно.
— Прямо сейчас! А не слишком ли поздно?
— Времени-то всего чуть за одиннадцать, она еще не легла.
Настроение Маделин совсем испортилось. Откуда он знает, когда Франсин ложится спать? Значит, он проводил эти часы с ней? Теперь она уже не могла обманывать себя: ревность одолевала ее.
Приняв ее молчание за согласие, Виктор направил машину к дому своей знакомой. Через пятнадцать минут они остановились перед жилым комплексом, где и обитала Франсин. На клумбах небольшого дворика росли разные цветы. Десятка два апартаментов кольцом окружали дворик. Виктор позвонил в ближайшую к ним квартиру. Он уже заранее предупреждал Франсин, что, возможно, заедет, и не один.
Знакомы они были несколько лет. Франсин была информатором и сообщала полиции кое-какие данные. Она очень помогала Виктору в некоторых случаях. В свое время они чуть было не стали любовниками, но что-то не заладилось, и они остались добрыми друзьями, а их отношения приняли характер взаимовыручки и легкого подтрунивания.
Дверь отворилась, и Маделин увидела высокую, довольно плотную женщину, с великолепной талией, хотя и с несколько крупными бедрами. Одета она была по-домашнему. Медово-светлые волосы убраны в узел на затылке. Глаза ярко-голубые, а изгиб губ как клинок восточной сабли.
— Привет, детка, — поздоровался Виктор, чмокнув ее в губы. — Вот привел тебе подругу для компании.
Маделин улыбнулась:
— Здравствуйте, я Маделин.
— Ого, да у вас сочный южный акцент. — Франсин протянула ей изящную руку. — Приятно познакомиться с вами, дорогая. Забудьте все, что этот тип наговорил вам обо мне, — закрывая за ними дверь, щебетала она.
Продолжая улыбаться, Маделин осматривала квартиру. В комнате стоял диван, накрытый цветастым пледом, рядом два стула. Стены пестрели броскими плакатами с изображенными на них птицами. В столовой стоял круглый стол, окруженный стульями.
— Выпьете что-нибудь? — голос у Франсин был глубокий и мелодичный.
Маделин отказалась.
— Да нет, — вслед за ней отказался и Виктор, усаживаясь на один из стульев. — Мы ненадолго. Я просто хотел, чтобы Маделин посмотрела квартиру.
— Давайте я покажу вам свою. Она точно такая же. Много времени это не займет, уверяю вас, — со смехом добавила Франсин. — Вот спальня.
Как и гостиная, спальня тоже была выдержана в пестрых тонах, но совсем небольшого размера — в ней стояла лишь объемная кровать с водяным матрацем. Ванная комната была на удивление просторной, а кухонька — небольшой, но уютной благодаря окну, занимавшему всю стену.
— Очень мило, — заключила Маделин, которую сейчас гораздо больше интересовала хозяйка квартиры.
Стоя чуть позади Маделин, Виктор сказал:
— Вам надо поскорее въезжать, пока какой-нибудь тип не занял соседнюю с Франсин квартиру и не совратил мою маленькую Франсин.
Втайне он очень надеялся, что Маделин займет эту квартиру. Он начал чувствовать свою ответственность за нее: непонятно почему, но такая мысль уже пришла ему в голову. А кроме того, Франсин достаточно сообразительная, чтобы помочь Маделин уберечься от всех неприятностей этого мира. Опять же мисс Кэтлин не будет испытывать такого одиночества, имея рядом подругу.
— Ну, не знаю… — начала было Маделин, еще не уверенная, хочет ли она такого соседства. Хотя Франсин ей определенно понравилась, Маделин подумала, что у них не будет никаких общих интересов, кроме, вероятно, Виктора. Она понимала, что вряд ли захочет делить предмет своего интереса с кем-либо еще.
— Вам не надо будет подписывать никаких бумаг по аренде, — сказала Франсин. — Парень, который отсюда выехал, пересдает квартиру, а получать за нее он хочет лишь те деньги, что платил, и не более того.