– Живой…
– Ш-ш-ш… маленькая моя, – пророкотал Вейл. – Живой я, живой. Все хорошо. Ты лучше посмотри, как славно Арвиль этих гадов на ленточки распускает…
Я послушно высунулась из-под крыла и увидела, что рядовые валяются бессознательными тушами. Судя по тому, как вздымалась и опадала грудь ящеров, – они были живы. А сам Сотник, неимоверно злой, играючи убивал кидающихся на него подобий хейларов, которые слепо повиновались некогда отданному приказу. За спиной черного стояла с мечами Криона, и у ее ног тоже валялось несколько трупов. Последней мыслью угасающего сознания было:
– Я очень рада, что он кому-то доверил спину. Ей доверил…
Долго мое бессознательное состояние не продлилось. Я рывком выплыла из тьмы и, встряхнувшись, огляделась. По залу валялись трупы, рядовые лежали у дальней стены. Арвиль же разжал клыки на горле одного из нападавших и отступил, все еще тяжело дыша. Криона подошла к нему, провела ладонью по шее и успокаивающе сказала:
– Все… они закончились. Арвиль, тут больше некого убивать.
Сотник несколько секунд постоял каменным изваянием, потом устало сгорбился и, развернувшись, пошел к другой стене, возле которой лежало тело белоснежного хейлара.
– Алишин? – хрипло воскликнула я, делая несколько шагов на подкашивающихся лапах.
Черный хейлар подошел к десятнику, несколько секунд на него смотрел, а после обронил всего одно неимоверно горькое слово:
– Мертв.
Реплика упала гранитом, ударив под дых, словно ледяная глыба. А расколовшись на осколки, впилась в душу острыми морозными гранями.
Алишин? Спокойный, ироничный, в чем-то добрый, несмотря на все, что он прошел. Наставник…
– Нет… – неверяще прошептала я. – Не может быть!
– Может, – бросил черный, пристально глядя на умершего друга. – Я снова опоздал. Не уберег…
– Арвиль, – начала огненная драконица, с участием глядя на Сотника. Тот покачал головой, и она замолкла.
– Умер… – с болью в голосе повторил Ар и закончил со звенящей решимостью: – Но в этот раз у нас в городе гостят высокие фейри. И я этого слуа рядом с Алишином положу, если он не сможет вернуть десятника! И Лаллин рядом, если помогать не будет!
Хозяин Анли-Гиссара окутался тусклым сиянием и что-то сказал на странном языке. Его слова гулким эхом разлетелись по залу, а спустя несколько секунд открылось два портала. Из одного вышвырнуло изрядно удивленного Князя фейри с книгой в руках. Приземлился он совсем не величественно. Плашмя и на пол.
Слуа повезло еще меньше. Его выкинуло из портала мокрым и в одном полотенце. Хотя смотря с какой стороны смотреть на удачу… Судя по телу в капельках воды, совсем недавно Улинри не мог похвастаться вообще ничем из одежды.
– Что за?.. – едва ли не хором выдали фейри и так же дружно замолчали, стоило им оглядеться и понять, где они.
– Нападение? – коротко спросил Лаллин, плавно поднимаясь. Не глядя на Алишина, бросился к сваленным в кучу рядовым. Положил ладонь на морду красному и спустя несколько секунд коротко выругался: – … и …! А потом по…! Ему вживили в тело чипы управления, а еще связали контролем вышестоящего, который и отдал приказ.
– Шеридан! – рыкнул Сотник и спросил: – Можно что-то сделать?
– Да, – вынес решение фейри после осмотра бессознательного нападавшего. – Нужно перенести на первый уровень, и я начну работу.
– Отлично, – кивнул Арвиль и повернулся к слуа: – Господин Улинри, подойдите.
Тот ответил внимательным взглядом, потом подарил еще более пристальный телу Алишина и заметно оживился:
– Ага, дохленький! – Некромант замер, расфокусировав взгляд, затем покачал головой и деловито закончил: – Ан нет, не совсем! Вернуть смогу, но нужны Лаллин в роли ассистента и аппаратура.
– Все есть, – кратко ответил Князь фейри.
– Замечательно! Так чего ждем?
Дальше развернулась бурная деятельность по воскрешению умерших, врачеванию пострадавших и уборке территории от трупов и крови.
Впрочем, с последним вполне успешно справлялся сам Анли-Гиссар. Точнее, странные магически-технологические приспособления города, которые втягивали в себя все лишнее. Когда я спросила, почему нельзя было так поступить с живыми захватчиками, мне ответили, что эта штука различает организмы и «кушает» лишь мертвую органику.
Глава 13
Все это я выясняла уже в лазарете Анли-Гиссара, куда меня, как и Вейла, переправили доблестные десятники и не менее доблестные незнакомые фейри. Последних было немного, но не знаю как Арвиля, а меня эта тенденция к размножению пугала. Кто-то из десятников пробормотал, что дивные – хуже тараканов. Пробрался хоть один – все. Скоро их будет толпа и никак не выведешь!
Причем, судя по всему, это была молодежь. Иной причины, почему они носились по городу едва ли не с восторженными воплями, я не видела. Стоило этим парням и девушкам приняться за дело, как всю легкомысленность словно ветром сдуло и стало видно – специалисты. Но… два шага от рабочего места – и все… полетела душа к стихиям!
Выпустили нас с Вейлом довольно быстро. Собственно, выйдя из палаты и прогулявшись до третьего уровня, мы и получили удовольствие наблюдать один из актов бесконечного спектакля «Фейри в городе». Из зала с портретными мозаиками словно ошпаренный вылетел Улинри, остановившись лишь на выходе из следующего зала. Оперся о стену, отдышался, посмотрел на сопровождающего его Диара круглыми глазами и нецензурно выразил свое отношение к экскурсии:
– О таком … вашу … и так …! Предупреждать надо!
– Вы сами просили как можно больше покойников и духов, – спокойно отозвался рыжий отравитель, опуская лукавые зеленые глаза. – Я подобрал вам наилучшее место для медитации!
О, фейри, видать, попал под тяжелую руку покойных собратьев десятника! Я до сих пор с содроганием вспоминаю, как мы шли через этот зал. И что едва там не остались.
– В следующий раз… поскромнее, ладно? – почти мирно попросил слуа, запуская руку в черные волосы.
– Как скажете, – отвесил легкий полупоклон десятник.
Я с улыбкой смотрела на пикировку и даже успела обрадоваться, что хвостатые начинают оттаивать и вливаться в нормальную жизнь. Заблуждения длились аж пять секунд. Ровно до момента, пока Диар не смерил спину фейри расчетливым холодным взглядом и не прикусил нижнюю губу отросшими клыками. Быстро слизнул выступившую каплю, и, когда слуа повернулся, рыжий вновь был безупречно спокоен, вежлив и доброжелателен. На этом моменте я начала опасаться за жизни остроухих раздолбаев. Все бы ничего, если бы в головах этих самых раздолбаев не водились так нужные Анли-Гиссару и его обитателям знания.
Ладно… Арвиль знает, что делает. Не может не знать. И если Сотник пустил в город ненавистных дивных, значит, контролирует ситуацию. Тем более я прекрасно вижу, что у всех посторонних на правых руках имеются однотипные браслеты. У моего мужа такой же. С этими игрушками они беззащитны перед хозяевами города как котята. Но остроухую молодежь это, судя по всему, ни капли не пугало!
Во всяком случае, девочки очень активно строили глазки хвостатым мальчикам. А мальчики упорно не понимали, чего именно желают девочки. Я даже слышала, как в Дашкином кабинете один из десятников с предельной серьезностью рассказывал, что у девушек-фейри определенно болезнь. Только странная. Пока он не подойдет – все в порядке. А стоит очутиться в поле зрения, у девушек начинают косить глаза, появляются нервное хихиканье, какие-то странные, чересчур плавные движения и стремление к обнажению тела. После хейлар обеспокоенно спросил, не является ли он разносчиком инфекции. Нет, в лазарете проверялся – ничего не обнаружено. А симптомы-то прогрессируют! Дашка посмотрела на него как на хронически больного и посоветовала выбрать девочку посимпатичнее: пригласить погулять. Тогда у остальных симптомы пройдут.
Алишина Сотник и высшие фейри и правда вытащили с того света. Пока мой светловолосый наставник лежал в больничной палате, поскольку его считали слишком слабым для активной деятельности. Троицу рядовых избавили от чуждого влияния и вырезали чипы управления. Сама не видела, но, судя по рассказам Крионы, они очень раскаялись и чрезвычайно устыдились.
Никто их не винил. Подозреваю, потому что десятники не так давно были на их месте и тоже ничего не могли поделать, пока их не призвал Арвиль. Я пыталась выяснить что-нибудь по нашему загадочному главному гаду, но меня к таким темам не подпускали категорически, как и огненную. Вейл же загадочно молчал и талантливо уходил от темы. Это, конечно, злило, пока муж однажды не рыкнул, что клятва есть клятва. И разглашать тайны он не имеет права даже жене. И вообще странно, что это нужно объяснять. Немного обиделась за тон, хотя и понимала, что Ринвейл прав. Что еще интересного?
Криона и Арвиль. Нет, про это не говорили, не сплетничали, да и сама огненная не делилась. Но… было заметно. По тому, как собственнически он иногда касался рыжей, по искрам желания в глазах обоих. Еще было поистине забавно наблюдать, как рычала Криона на пронырливых фейри. Разумеется, они не оставили без внимания такой шикарный экземпляр мужчины, как Ар.
К сожалению, серьезность этих отношений была под большим вопросом. Огненная с явным интересом косилась на молодых дивных, да и Арвиль не ограничивал себя. Притом, судя по тому, что мы с Вейлом застали в одном из коридоров, Сотник быстро избавился от неприязни к остроухой нации хотя бы в физиологическом плане. Светловолосая девушка, которую он прижимал к стене, чувственно скользя руками по ее телу, явно не ощущала отторжения партнера. Наоборот: он был более чем порывист и страстен.
Ринвейл усмехнулся. Поймав мой взгляд и прижав палец к губам, он утащил меня за угол, чтобы не мешать любовникам.
Арвиль…
С одной стороны я была за него рада, а вот с другой… Где-то внутри царапал острый коготок: «Вот и цена его любви и обещаниям!» Ох уж это женское сердечко! Ох уж этот огненный нрав! Вроде и счастлива, что Сотник утешился с другими, а так просто отпустить не получается. Хорошо хоть про эти внутренние терзания никто и никогда не узнает. Особенно они. Двое самых дорогих для меня мужчин.