Зорденс собирался на встречу с моряной со всей возможной предусмотрительностью, отлично понимая, что она не зря подала ему знак с такими предосторожностями. Прошелся по лагерю, устроенному гвардейцами в нескольких десятках локтей выше по течению от места, где до сих пор бродили озадаченные следопыты, не желающие признаваться в собственном бессилии, отдал несколько распоряжений. Потом строго сообщил следующему по пятам адъютанту, что собирается все обдумать наедине и ходить за ним не нужно, и, изо всех сил стараясь шагать неторопливо, направился в указанном направлении.
Адъютант только страдальчески сморщился, он имел от господина Гервальда совершенно иные указания… и не только от него. Но пойти против приказа не решился… сразу. Немного побродил между занятыми приготовлением обеда воинами, мешаясь под ногами и собирая едкие оклики и намеки, придумал, наконец, вопрос, который можно было, не боясь выговора, задать командиру немедленно, и рванул следом за ним.
Пронесся мимо следопытов через путанное месиво следов, получив вслед сразу два возмущенных сообщения о том, что именно находится вместо головы на плечах некоторых сумасшедших юнцов, но и не подумав отвечать, помчался дальше. Бдительно оглядывая редкие кусты, пробежал по ровно отросшей травке несколько сотен локтей и только тогда вспомнил, что впопыхах не сообщил никому в лагере, куда именно направляется, когда услышал из густой куртины дикой сирени знакомое, басовитое рычанье.
Зорденс не успел даже особо испугаться, когда ему навстречу выметнулся из-за куста клубок зеленоватых змей и мгновенно утянул в воду. Лишь чуть позже, когда перевел дух и сообразил, что лежит на чем-то упругом и явно живом, плотно прижатый к этому живому и лукаво посматривающей моряне, возмущенно фыркнул:
— А предупредить… нельзя было?
— Зачем терять время? — ответила она вопросом, — ты же не из пугливых?!
— Откуда ты знаешь? — комендант присмотрелся к быстро мелькающим мимо кустам и, сообразив, что они плывут по воде с невероятной скоростью, заинтересовался, — а это что такое?
— Тебя многие знают, — загадочно хмыкнула зеленоволосая, явно не желая отвечать на второй вопрос, — повелительница морян тебе недавно письмо присылала, почему не ответил?
— Нечего было отвечать, — комендант умел быстро складывать совершенно разрозненные сведения, чтоб догадаться о главном, — парнишку я к тому времени потерял. Вот теперь и ищу.
— Мы уже нашли, — спокойно сообщила моряна, но что-то в ее голосе очень не понравилось коменданту. Какая-то гордость или превосходство… именно так ведут себя игроки, когда у них на руках одни тузы.
Он хотел задать ещё вопрос… не успел. Зеленые змеи резко оторвали его от теплого бока моряны, взметнули вверх, и так же молниеносно опустили на берег. Прямо перед теми, кого он уже почти не надеялся увидеть живыми.
Таш и Стан, стоя рядом, рассматривали Зорденса со вполне понятной ему настороженностью.
— Таш… — комендант не захотел сдерживать вздох облегчения, шагнул к преданному воину, крепко стиснул руками плечи, — живы.
— Да, — тот неловко тиснул руку хозяина, — живы.
— Стан, — Зорденс повернулся к парню, — я очень рад…
Заглянул в глаза, ободряюще хлопнул по плечу, — Очень досталось?
Парень молча отрицательно помотал коротковолосой головой и только после этого комендант решился спросить у них главное, то, что острой занозой сидело в сердце, — а… Хо?
— С ней все в порядке, — отвечал почему-то не агент, а мальчишка, — но она… немного нехорошо себя чувствует.
— Убила сегодня кинжалом одного из бандитов… теперь не может есть, — торопливо добавил Таш, заметивший вихрь чувств в глазах, которые никогда раньше не выдавали себя так явно.
— Где она? — ждать дальше было свыше его сил.
— Там, — указал вглубь полутемной расселины иномирянин, и уверенно пошел следом за ринувшимся вперед комендантом.
— Дочка… — Зорденс упал перед тощей подстилкой на колени, крепко обхватил руками поднявшуюся навстречу Хо и стиснул так, что девчонка пискнула.
— Прости… — комендант ослабил объятья, но отпустил ее далеко не сразу, не хотел, чтоб кто-то увидел его лицо.
Особенно она.
Дети редко понимают, как сильно любят их родители, сколько готовы отдать ради их счастья… да и сам он был точно таким же, когда вырвался из объятий отца, чтоб умчаться навстречу яркому, полному разнообразных приключений и удовольствий миру. Слишком поздно понял… что мир вовсе не ждал его, чтоб поделиться радостями, в нем уже было тесно от тех, кто стремился выдрать эти радости из горла окружающих. А вот о тех, кто готов был отдать ему всю любовь и все тепло сердец вспомнил только, когда сам оказался в положении вечного заложника собственного отцовского чувства, но ничего уж нельзя было вернуть назад.
И теперь он больше всего не хотел вносить смятение в ее свободолюбивое сердечко… вешать на нее такой же груз вины, какой несет сам.
— Что-то произошло? — Стан ясно видел яркие, рваные сполохи, терзающие ауру коменданта, и догадывался по полученной от унса информации, сколько человеку нужно испытать боли, чтоб пылать таким костром.
— Да… на Гервальда и парнишку, который изображал Хо после вашего отъезда, напали недалеко от одной из крепостей… знали заранее их маршрут. Гервальд был легко ранен… он уже на ногах. А мальчик погиб… мгновенно.
Комендант смолк, и только дергающийся на скуле желвак выдавал глубину его переживаний. А Стан видел еще и разливающийся по ауре босса ало-фиолетовый свет, признак вины, боли и отчаяния.
Минуты две все хмуро молчали, а что было говорить? Выражать соболезнования? Поздно, да и не совсем правильно, ясно же, что по незнакомому парнишке сильнее всех где-то убивается неизвестная женщина. А чтоб расспрашивать подробности нападения, нужно быть совершенно бесчувственным чурбаком, ясно ведь, что в случившемся Зорденс винит себя. Именно он не доглядел, не просчитал, не предусмотрел.
— А как же я? — сначала до Кости даже не дошел смысл вопроса Хо, а она-то тут при чем?
Будет жить как жила, наверняка же все поняли, что парнишка не был сыном Зорденса?
Но присмотревшись к виновато опустившему голову коменданту, Стан начал сомневаться в своих предположениях. А вопрос Таша и вовсе вверг его в ступор.
— Нападение расследовали королевские дознаватели?
— Да, — угрюмо буркнул комендант, и, тяжело вздохнув, пояснил — я ничего не успел предпринять. Когда приехал — они уже составили все документы и отправили королю. Все сопровождавшие Гера воины подтвердили, что это мой младший сын… а сам он в тот момент лежал без сознания… получил удар по голове. И судейский лекарь, писавший акт, заключил, что пол, рост, возраст и фамильные особенности почившего… соответствуют данным официального свидетельства личности. А как бы они не соответствовали, если с него и писались?
— Как это… с него?
— К тому времени, как Хо пришла пора получать свидетельство личности, мне подобрали в приюте на Сузерде мальчишку, похожего на нее. Нужно же было иногда показывать сына на приемах и состязаниях. Один из кузенов моей покойной жены… очень бедный, но надежный человек, согласился помочь и признал парнишку своим бастардом. После этого все сложилось просто. Якобы из сострадания я разрешил кузену жить вместе с семьей в дальних комнатах фамильного замка. Слуг там всего трое, все преданные. А когда я забирал парнишку с собой, там оставалась Хо. Никто никогда ничего не заподозрил и на их сходство, совершенно незаметное, когда он ходил в собственной одежде, даже не обращали внимания. Кузен с женой очень привязались к мальчишке… и меньше всего я хотел, чтоб с ним что-то случилось.
— И куда он должен был деться потом? — не понял Стан, — ведь когда-то все должно было раскрыться?
— Да зачем ему было куда-то деваться? — пожал плечами Зорденс, — законный наследник Гервальд, и у него недавно родился второй сын. А мальчишке мы собирались купить небольшое доходное дело, оружейную мастерскую, например. Где-нибудь на Сузерде.
— А теперь Хо должна ехать в ваш замок и изображать своего двойника? — сообразил Стан, — и сколько вы там собираетесь ее держать?
— Не слишком долго, — комендант искоса виновато посмотрел на дочь, — потом я что-нибудь придумаю.
Стан тоже глянул на Хо, посылавшую ему мрачные взгляды и задумался. С одной стороны — все вроде складывается для нее неплохо. Будет теперь свободной девушкой, не нужно ни сдаваться в гарем к королю, ни выходить замуж за нелюбимого. Но с другой — ни родного отца, ни брата она уже никогда не сможет открыто назвать родными… ни обнять, ни попросить помощи… похоже, босс слишком перемудрил, пытаясь защитить дочь от гарема. Может, проще было в младенчестве отдать ее родичам и объявить умершей? А теперь усыновить? Или… как это, удочерить? Хотя теперь поздно об этом думать… поезд ушел.
— Так вы доставите её в замок? Я пришлю надежную охрану, — комендант никак не мог понять хмурых переглядываний этой троицы, и снова начинал беспокоиться, но спрашивать, что у них произошло, не было времени.
Его и так уже наверняка спохватились, этот неугомонный адъютант, приставленный королем, и проинструктированный Гервальдом, явно считает себя самым хитрым и пройдошливым, даже не догадываясь, что комендант за свою жизнь повидал сотни более ушлых. И все его хитрости разгадывает с первого взгляда, только никогда этого не выдает, незачем лишать парнишку приятных иллюзий.
— Мне нужно на Хамшир, — наконец сухо отказался иномирянин, — у меня появились там собственные дела. Я могу взять с собой Хо… со мной она будет в безопасности.
— Я еду с ним, — коротко сообщила девчонка.
— Но… — комендант мгновенно подобрался, — Юнхиола… не забывай, по нашим законам ты еще несовершеннолетняя… и не имеешь права путешествовать без согласия отца.
— А где ее отец? — Стану очень не понравились эти слова коменданта, — у меня в кармане официальное свидетельство, что Лива сирота и ей уже полгода как исполнилось шестнадцать. Вы что, собираетесь задержать девушку, вознамерившуюся посвятить себя Астандису?