— Если ты намекаешь на хамство — извини, не сдержалась. Не люблю, когда меня раздевают глазами.
— Ему хами сколько хочешь, — засмеялся в ответ Король. — Я говорю, что ты у меня лучшая!
— У тебя? Ты в этом уверен? — хмыкнула я и в ответ услышала веселый смех.
— У меня, даже не сомневайся. Сказал же, никуда не отпущу, как бы мой Ежик там ни возмущался!
Я ничего не ответила, просто не нашла, что сказать. Хамить и упираться? Зачем, если на тебя смотрят с такой нежностью? А что мое мнение опять не учли? Это же Король, что с ним сделаешь!
Неприятная встреча, ничего не скажешь.
Артур посмотрел на Соньку, потягивающую кофе и тоскливо глядящую на поток пассажиров. Ежик явно мечтала быстрее вернуться к работе. А, судя по затуманенному взгляду и легкому покусыванию губ, идей в кудрявой голове было немало, это Король понял, наблюдая за ней последние три дня. И чем дольше был рядом с Софией, тем больше поражался, какая это девушка.
Вот и сейчас она даже не понимала, насколько только что смогла уязвить Валова. Просто несколькими словами. Хотя Ежика, конечно, это не особо-то и волнует. Если ей что не нравится, она говорит вслух и в лоб. Вот и самому Артуру в первую встречу она высказала все, что думает. Но, по сравнению с Кириллом, Король еще легко отделался.
— Сонь, — позвал Артур девушку.
— М? — отозвалась та, даже не посмотрев на него.
— Спасибо.
— За что? — удивленный взгляд в его сторону.
— За Валова.
— Вот дожила, за хамство благодарят, — хихикнула Ежик.
— Я о поддержке, — пояснил мужчина.
— Да я поняла, обращайся, — Соня улыбнулась, отчего захотелось тут же прижать к себе. — Это он все затеял, как понимаю? В смысле, что Мурзик тогда ляпнул?
— Судя по моим источникам, да. Только не знаю, чем же я ему так успел насолить.
— Тем, что ты — это ты, — Ежик хмыкнула. — Ты по определению раздражаешь, между прочим. Своими манерами, своим статусом и деньгами. Слышала я тогда, около галереи, пренебрежение в твой адрес. А так, — девушка смешно поморщилась, допивая остатки кофе, — попробуй поискать, какой контракт ты ему сорвал.
— Да у нас почти не пересекаются сферы, — отмахнулся Артур. — Как я мог ему сорвать что-то?
— Ты уверен? Уж слишком болезненно он среагировал на то, что его «подстава» тебе не повредила.
— Болезненно? — Артур задумался, вспоминая реакцию бывшего друга. — Ничего такого я не заметил.
— Угу, чувство было, будто у него резко свело живот. И челюсть тоже, за компанию, — Сонька состроила гримасу, что, видно, должна была показать Валова.
Король не выдержал и засмеялся, его смех подхватила и девушка.
— Как приятно слышать такой искрений смех. Девушка, мы еще незнакомы, но вы мне точно уже нравитесь, — веселый голос отца вернул в действительность.
Забыть о цели приезда в аэропорт — это надо постараться! Артур повернулся в сторону родителя. За месяц с последней встречи отец, казалось, постарел еще больше.
— Ну, чего смотришь? Знакомь с невесткой!
Ежик издала тихое «ой» и попыталась спрятаться за спину Короля-младшего. А так и не скажешь, что она может чего-то бояться!
— Еж, стоять, — хохотнул сын, ловя девушку за руку. — Здесь никто не кусается.
— О, я это уже слышала, — хмыкнула Соня, явно припоминая ему разговор в лифте в ее первый день в «Голде», когда он лица-то ее разглядеть не мог. — Только вот что-то явно пошло не так.
— Ну, виноват, вот виноват. Но тут точно никто не кусается, — чуть ли не взвыл Артур, понимая, что его косяки ему будут припоминать долго. — Отец, это София, я тебе о ней рассказывал, Соня, это мой отец, Эдуард Король.
— Очень приятно, — Ежик улыбнулась и, кажется, засмущалась.
— Взаимно, — кивнул отец, тут же поворачиваясь к сыну. — Предлагаю продолжить знакомство дома — я устал. Надеюсь, возражений ни у кого нет?
Они молча кивнули, и Король-младший, забрав у отца чемодан, при этом не забыв поймать Соньку за руку, чтоб не сбежала, пошел к выходу.
— А где твой помощник? — внезапно вспомнил Артур, чего не хватает.
Его немного настораживали такие перемены. Да и, чем больше вглядывался, тем больше понимал, что отец явно нездоров.
— Уволил, — отмахнулся отец. — О делах потом, сначала знакомство с невесткой. София, вы любите, надеюсь, хороший чай?
Дальше пошел разговор о сортах чая и способах его заваривать. Артур слушал вполуха, всерьез опасаясь за здоровье отца. Только спрашивать в лоб ведь нельзя — слишком гордый. Не ответит и помощи не примет. И как обойти вечный вопрос? Но он обязательно что-нибудь придумает. Обязательно придумает.
Давно я так не смеялась, но отец Артура оказался не таким, как я представляла. Ожидая встретить высокомерного человека, наткнулась на простоту и веселость. Тогда, возможно, и прав младший Король, высокомерию он научился? Черта явно не наследственная.
Всю дорогу из аэропорта Эдуард рассказывал всевозможные истории о сыне, на что сам Артур лишь закатывал глаза и отпирался в духе «не было такого». Во время поездки я не раз замечала, Король-младший периодически обеспокоенно поглядывал на отца, что явно был не так здоров, каким хотел казаться.
Теперь мы сидели в кухне в квартире старшего Короля и распивали чай, о котором мне успели прочитать целую лекцию.
— Артур, ну чего ты такой серьезный? — наконец не выдержал Король-старший, глядя на сына, так и не притронувшегося к чаю.
— Получил сообщение от твоего помощника и лечащего врача.
— Хм, и что пишут?
— Ты сбежал от них, тебе запретили лететь!
— И пропустить день рождение сына? Вот уж нет. Не помру, я еще ваших внуков увижу, — хмыкнул мужчина.
— Это не шутки!
— А кто шутит? Я сама серьезность, — заявил Эдуард.
— Отец! — Артур стукнул по столу ладонью. — Ты хоть понимаешь, что мы все беспокоимся за тебя? Зачем вот эти безумные поступки? Просто бы позвонил и сказал! Я бы сам сорвался к тебе. Ты мне важнее, чем эти все снобы!
— У тебя дел хватает, еще ко мне летать, — отмахнулся тот. — И так когда ты нормально спал? Посмотри на себя — работа, работа. Думаешь, я не знаю, что у тебя проблемы сейчас? Уже наслышан.
— Да к черту все эти проблемы! Ты важнее, — вспылил младший Король, подскакивая с места.
Я в этом разговоре явно была лишней.
— Все, завтра они будут здесь, сегодня пока я увожу Соню домой, с тобой побудет Артем. И, будь любезен, больше без глупостей, мне твоей «жены» хватает. Кстати, она прилетит тоже.
— Ты к ней слишком строг, — усмехнулся Эдуард, нисколько не обижаясь на реакцию сына.
— Мне она не нравится, по возможности держи ее подальше от меня, — рыкнул тот и вышел из кухни.
Может быть, мне и показалось, но очень похоже, первое, за что Артур не любил «жену» отца, так это за занятое место матери.
— Вот видите, Соня, так и живу, — обратился ко мне старший Король. — Ни шагу не дают ступить без контроля, — тут же пожаловался он.
— Он за вас переживает, — заступилась за «жениха», а про себя отметила, что и сама переживаю — а мы ведь знакомы три часа, если не меньше.
— Да все я понимаю, — устало вздохнул мужчина и грустно улыбнулся. — Я им очень горжусь, почти самостоятельно добился такого… Вот только не в деньгах счастье, и не в работе. Я вот всю жизнь на это потратил, а теперь жалею, что упустил возможность побыть с семьей, — признался мужчина. — Все думал: потом, а «потом» не оказалось. Сначала сын повзрослел, а любимая женщина меня покинула. Но это понимаешь или вот так — когда врачи за тобой бегают с капельницей и уткой, или никогда…
Разговор прервал настойчивый звонок телефона в моем кармане.
— Да?
— Что это значит, ты выходишь замуж? — взревел голос матери из динамиков, отчего у меня просто похолодело внутри.
А я-то думала, о чем я забыла…
Глава 29
Самое большое оскорбление, что я могла нанести своим родителям в настоящий момент — не сообщить, что собираюсь замуж. Но вот мне как-то в голову не пришла идея позвонить и выдать: «Я тут замуж выхожу». Просто, это казалось невозможным.
Нет, я любила своих предков. Правда, любила, но сообщать им о фиктивной свадьбе? Зачем? Я и так их вечное разочарование. Зачем еще добавлять? Дизайнер в семье хирургов. Да меня с детства пытались убедить, что врач — это единственная стоящая профессия, все остальное, цитирую, «херня и никак иначе».
Старший брат, вон, внял их словам, правда, слегка по-своему — он пластический хирург, но все же он врач, еще и женился на враче. Даже не помню, кто его жена по специализации, ну да ладно.
А вот я подпортила всю картину — сначала тем, что в биологии меня не интересовало ничего, кроме строения скелетов и мышц. Потом своим полным непониманием химии. И вконец добила заявлением, что мне их медицинский не нужен. Тогда-то моя любовь к кистям и краскам превратилась из милого детского развлечения в сущее проклятье в глазах родителей.
Сколько тогда было шума! Обвинили бабушку и дедушку, у которых я по факту и жила, пока родители разъезжали по конференциям и просто сутками жили в больницах. «Сколько ни кричи, ничего не изменится», сообщила им бабушка, которая как раз и водила меня в художественную школу да на другие секции.
Именно с ее поддержкой я поступала. А пока училась, именно бабушка первые заказы привела — ту же Киру. Вот если бы была жива, с ней бы я поделилась, а с матерью — нет.
— То и значит, — фыркнула и закатила глаза, вызывая улыбку у Эдуарда.
Объяснять не очень-то хотелось.
— А нам когда ты собиралась это сообщить?
— Когда бы освободилась на работе! Мам, я работаю, понимаешь, работаю.
Ведь самая настоящая правда. Другое дело, что сама в это вляпалась. А что не смогла найти время для объяснений все той же Кире, добавляло мне вины.
— Знаю я твою работу! — возмутилась мать, никогда не считавшая мое занятие за настоящую работу.