– У меня есть идея. Мартон, прикрой. – Сайг зажал в руке нож и откинул в сторону копье.
Плианора, будто почуяв опасность, подняла голову от земли и зашипела, готовясь кинуться на противника. Выругавшись, охотник зажал клинок зубами и начал восхождение по склизкому туловищу. Ядовитая слизь прожигала его одежду, подошву сапог и руки, которыми он хватался за торчащие чешуйки. Плианора затряслась, пытаясь скинуть с себя человека и одновременно не потерять из вида второго охотника.
Мартон изворачивался от ядовитых плевков, стараясь отвлечь внимание тварюки от друга, и не увидел, как Сайг всадил нож в здоровый глаз змеи. Она зашипела, изогнулась, скидывая с себя обидчика. Сайг с грохотом свалился на камни. Из последних сил он встал и, покряхтывая, побрёл к своему копью. Лилиит отбила от себя подошедшую слишком близко ящерку ногой и поспешила к нему:
– Ты как?
– Добейте её. – мужчина рухнул на камни. Всё его тело было в ранах, кровь пузырилась от попавшего в неё яда.
– Мартон!
– Вижу, – огрызнулся главный охотник и поднял оружие друга. – Прикрой от мелочи! Ему ты сейчас не поможешь.
Девушка догадывалась, что собирался делать её учитель, и послушно выставила перед собой клинок. Сайг был жив, но дышал как-то прерывисто, глаза были закрыты. Понадеявшись на то, что на него не нападут, Лил врезалась в нескончаемый поток детёнышей, отвлекая их внимание от Мартона.
– Эй, тварь! Тут я! Это я убил твоих детей! – закричал главный охотник.
Лилиит обернулась и пропустила, как два плианора вцепились острыми зубами ей в ногу. Зашипев от боли, как их мамаша, девушка полосонула по ящеркам лезвием и услышала крик, который издала змеюка. Уловка Мартона удалась, и слепая тварь ринулась на него, встретив открытой пастью два копья. Одно пробило рот и вышло за глазами, второе застряло в нёбе. По рукоятям стекал яд.
– Отпусти копья! – не своим голосом крикнула она, выпуская свои мысли в слова.
Мартон послушался и отпрыгнул. А на место, где он только что был, плианора выплюнула поток ядовитого вещества, который разъедал камень. Охотник дождался, пока змея рухнет на землю, и выхватил нож. Взбежав по туловищу плианора до головы, он присел на корточки. Мамаша ещё была жива и отчаянно цеплялась за возможность существовать. Вкладывая всю силу в последний удар, мужчина всадил остриё ножа между глаз монстра. Он надеялся, что достал до мозга. Несколько таких ранений ей не заживить.
Детёныши последний раз зашипели и устало поплелись спать. Их мать мертва и больше не приказывает уничтожать нарушителей.
– Она сдохла? Мартон! – Лилиит подбежала к учителю, который лежал на земле почти так же, как Сайг. – Очнись же ты!
Мужчина открыл зелёные глаза и улыбнулся:
– Вот ты и стала охотником, Лилиит.
– Вставай!
– Дай спокойно умереть, – пробормотал он, совершенно не собираясь отправляться к богам в ближайшем будущем, и зашевелился.
– Вставай, – повторила его ученица и помогла сесть.
– Держи, – он протянул ей мешок, – собери столько, сколько сможешь унести.
– А Сайг? Как он?
Мартон, кряхтя, встал и отправился к соратнику:
– Скоро придут другие, если мы не уберёмся отсюда – помрём, как тот парень, что всадил копье в глаз змеюке.
– Это был Хардэр. – Сайг открыл глаза и измученно посмотрел на предводителя. – Уходите.
– Тебя мы на корм не оставим, – пробормотал мужчина, поднимая охотника и перекидывая его руку себе через плечо, не обращая внимания на то, как кривится тот от боли. – Лилиит, идём!
Девушка поспешно вкидывала самые целые тушки плианоров в мешок и не сразу услышала учителя.
– Лилиит!
– Иду. – Она озабоченно окинула пещеру взглядом. Сколько ещё всего можно было собрать на продажу.
Мартон поковылял к одному из лазов и заглянул.
– Тянет. Понадеемся, что выход там. Охотничка, факел возьми.
– Ты обещал меня так не называть после испытания, – пробурчала девушка, таща за собой неподъёмную ношу.
– Вот выберемся отсюда и поговорим, – примирительно усмехнулся охотник.
Глава 13Копытная ярмарка
Вернувшихся охотников чествовали как победителей дракона в давние времена. Встречали всей деревней. Радовались. Но большинство интересовалось тем, не придут ли плианоры мстить за разорённую кладку. Мужчин, еле держащихся на ногах, похлопывали по плечу и желали подольше греться под лучами светила. Они ещё не понимали, что элитный отряд из девяти самых сильных мужчин деревни распался. Их осталось двое. Никого на обратном пути Мартон не встретил и очень сомневался, что кто-то вернётся. А вот живая Лилиит стала достоянием сплетен. Одни говорили, что девушка просто отсиделась в лесу, пока охотники погибали в пасти монстра. Другие убеждали в том, что никогда не сомневались в родной крови Хельмунда.
Лил постаралась ускользнуть от всех этих нелепых поздравлений, но её почти сбили с ног.
– Живая! – Сильные руки схватили девушку и прижали к владельцу.
– Рэйнер, что ты делаешь, – смутилась она, пытаясь выбраться из объятий.
– Радуюсь, что смогу ещё не раз и не два так делать, – рассмеялся юноша, разжимая руки.
Лил улыбнулась, чувствуя, как гулко стучит её собственное сердце. Что? Неужто она влюбилась? Ведь столько боли ей причинили там, в той жизни. Неужели её сердце ещё способно на это чувство? Или это не её эмоции, а Лилиит?
Запутавшись окончательно, девушка приложила ладони к голове.
– Ты как? – Рэйнер приобнял Лил за плечи, а та усердно тёрла виски, пытаясь прийти в себя. С каждым днём различать жизни ей становилось все сложнее. Они накладывались друг на друга, сливались воедино. Она боялась, что сходит с ума. – Там было страшно?
– Да. – Она подняла глаза на друга, совершенно забывая о том, что только что считала себя шизофреником. Кажется, это слово из прошлой жизни.
– Ты справилась, охотница, – ободряюще улыбнулся сын кузнеца, не зная, что ещё сказать. Лилиит опустилась на снег, чувствуя, как холод проникает под одежду и протрезвляет разум.
К девушке подошёл наставник и присел на корточки:
– Ты как? Не ранена?
Лилиит отрицательно помотала головой.
– Мартон, тушки. – Она указала на позабытый всеми мешок. – Надо снять шкуры, пока не протухли.
– И то правда. – Мужчина закинул неподъемную суму на плечо, с чувством выполненного долга отправился искать старейшину.
– Идём. – Друг потащил Лил к деревне. – Тебе надо отдохнуть и отоспаться. Завтра ведь купцы приедут. Говорят, будет самая большая и зрелищная ярмарка за последние десять лет. И всё у нас. Представляешь! Новость разлетелась так, что люди из близлежащих деревень и селений сюда идут и ночлег ищут. Две недели по морозным полям и лесам ради какой-то ярмарки. Отец уже двоих приютил!
Фрида встретила дочь дома, обняла и, наскоро поблагодарив Рэйнера, утащила её в здание.
– Идём. – Женщина завела Лилиит в комнату.
Посредине стояла высокая деревянная бочка, от которой исходил пар.
– Я подумала, что сил идти в баню у тебя нет, потому соорудила нечто похожее на лохань. В таких знать моется.
Сил и вправду у Лилиит было немного. Стянув с себя грязную и местами разорванную одежду, девушка погрузилась в тёплую воду. Глаза сами закрывались, а Фрида травяными отварами отмывала волосы дочери и что-то напевала.
– Девочка моя, – аккуратно начала диалог Фрида, стараясь не спугнуть дочь.
Разморённая тёплой водой и аромами, девушка лишь кивнула головой в ответ.
– Завтра приедут купцы, шуты и звероловы из самого Нулбанара. Столица не так близко, чтобы они часто посещали наши отдалённые края. Я вот что хочу сказать: ты девушка неглупая, симпатичная. Может, приглянется тебе кто из приезжих. Он мог бы увезти тебя из этой богами забытой деревни. Будешь жить в городе, радоваться жизни. Что скажешь? – Но она не дала ответить и продолжила свой монолог: – Ну что тебе та охота далась? Вас не было несколько дней. Я думала, что слягу от переживаний за тебя. Ведь не женское это дело – по лесам зверьё бить. Тебе уже пятнадцать. Год ещё, и настоящая женщина. Совершеннолетие. Раскроешь себя, расцветёшь. Поезжай отсюда, пожалуйста. – Фрида развернула к себе дочь лицом, цепляясь пальцами за мокрые скользкие плечи. – Чует моё сердце: лихо надвигается. Заберёт оно у меня тебя, как и отца твоего забрало. Устала я терять родню. Пожалуйста, прислушайся к моим словам, дочка.
Теперь Лилиит понимала, к чему и эта лохань, и эта напускная, такая неискренняя забота. Что назревает? Сможет ли Эфрикс дать ответ на этот вопрос? Или это всё мнительность Фриды?
Девушка встала. Капли стекали по нагому телу и падали в остывающую воду:
– Я не откажусь от своей судьбы, как бы страшно мне ни было. – Лилиит накинула на ещё мокрое тело платье и шубку, которая была уже коротка в рукавах, и выскочила во двор, на ходу натягивая на ноги сапоги. Уже там она поняла, что высказала искренние мысли. Как бы ей ни было страшно в этом мире, как бы он ни был непохож на тот, в котором она жила до этого… Она теперь другой человек. С другими планами, мечтами и желаниями.
Сколько бы она ни старалась казаться сильной, нижняя губа задрожала, а по щекам скользнули обжигающие кожу слёзы.
Утро следующего дня наступило рано. Ещё светило не показалось на востоке, а за окнами уже шумели соседи, кричали дети. Все спешили привести себя в порядок к ярмарке, достать заначки и решить, что именно им нужно приобрести.
Снег хрустел под подошвой сапог. Лилиит направлялась к дому Рэйнера, размышляя над словами матери. Фрида ненавидит ремесло охотника. Но почему? Что не так с этим делом? Оно ничуть не опаснее кузнечества или купечества. Везде свои трудности. Но мать хочет отправить её подальше из спокойной тихой деревни в большой шумный город. Этих городов девушке хватило с лихвой в прошлом. До ужаса хотелось поделиться своей историей с самым близким человеком, но она боялась.
– Лили!
Девушка вздрогнула и повернулась. Забывшись за своими мыслями, она прошла дом друга.