Осванд подъехал к подруге:
– Ты чего так напряжена? Расслабься. Лошадь почувствует это и подчинится.
– Где ты научился на них ездить?
– Нигде. Я просто люблю животных. Они намного лучше людей. Моя Пепел прекрасно меня слушается. Правда, девочка?
Кобыла ударила копытом и своенравно дёрнула мордой, вырывая поводья из рук наездника.
– Шучу я, – усмехнулся охотник, поглаживая кобылу между ушей.
– У меня такое чувство, что я нахожусь на плечах у великана, – поделилась впечатлениями охотница.
– А ты не смотри вниз, – посоветовал Томас, подъезжая к друзьям. – Вперёд. Голову выше.
Девушка постаралась выровняться в седле. А Огонёк мотнул головой и стал в свечу, пытаясь сбросить наездницу.
– Чтоб тебя! – прикрикнул Осванд и громко свистнул.
Конь заржал, становясь на четыре ноги, и рванул вперёд, унося на спине визжащую Лилиит.
Драдер засмеялся, а Мартон кинулся наперерез животному, останавливая беснующуюся скотину.
– Можно я пешком пойду? – взмолилась охотница, пытаясь вытащить ногу из стремян.
– Привал, – вздохнул Гилиам, наблюдая за тем, как его отряд не может справиться с рыжим конём.
Ночное небо покрылось звёздами, которые очень скоро исчезнут до следующей весны. Неподалёку о высокие скалы разбивалось на капли Оркридское море. Томас наблюдал за костром, напевая себе под нос мелодию из детства. Все его спутники уже давно спали. Молабу лениво щипали траву и переминались с ноги на ногу.
Парень закрыл глаза, пытаясь посмотреть на мир внутренним взором. В Землях Мёртвых ему это удалось, но сейчас не выходило. Лишь тьма вокруг, и ничего больше.
– Я смогу, – прошептал он.
Третий день приближался к завершению. Мимо проползали леса, поля и мелкие деревушки, в которые отряд Гилиама не собирался заглядывать. Леоф пересчитал оставшиеся стрелы в колчане и покачал головой:
– Я бы и сам сделал, да для наконечников материала нет. Может-таки завернём в одно из поселений? Кузнеца найдём и дальше в путь.
– Мы ведь спешим отыскать знания, – язвительно отозвался Мартон. – Зачем нам оружие и пища? Мы ведь всесильные охотники, которые могут силой мысли скалу сдвинуть.
Гилиам фыркнул и резко развернул Урагана в сторону виднеющегося поселения. Мужчина пустил лошадь галопом и в скором времени скрылся из поля зрения.
– И кто тебя за язык тянул? – Леоф пнул своего белоснежного коня пятками и направил вслед за предводителем.
Остальные с тихим вздохом последовали за ними.
Гилиам первый достиг крайнего дома и спешился. На улицу вывалила орава ребятни, поглазеть на незнакомца.
– Есть у вас тут кузнец? – обратился мужчина к одному из мальчишек.
– Куватель? Откуда? Мы мирное селение.
– А трактир?
– Дальше на север, – махнул рукой пацанёнок.
– Ты чего с чужаком разговариваешь? – На улицу вылетела женщина в сером переднике. – Быстро в дом! Кто вы и что вам тут надобно?
– Светлых дней, тёплых звёзд. Моё имя Гилиам. И я хотел бы пополнить запасы провизии и заглянуть к кузнецу.
Женщина подозрительно прищурилась. Ветер доносил запах свежей выпечки и гомон малышни.
– Мастер Гилиам! – к мужчине подлетел на взмыленной лошади Леоф. – Мастер Гилиам, не слушали бы вы Мартона!
Подозрительный взгляд переместился на охотника, и женщина поджала губы:
– Уже позднее время для путников, ваши лошади могут сломать ноги в темноте. Могу предложить вам переночевать в сарае, а завтра отправитесь по своим делам.
– Если у вас нет кузнеца, то и делать нам тут нечего.
– Небезопасно ночью тут, путник. Прими моё приглашение и раздели кров, – настаивала незнакомка.
К деревне подъехали остальные охотники и приблизились к предводителю.
– Место всем найдётся. О, деточка, а тебя я даже в хате положу, – радушно улыбнулась женщина Лилиит.
– Как любезно с вашей стороны, – прищурился Гилиам. – Как вас зовут, добрая женщина?
– Можете называть меня матушкой, – кивнула она, не замечая подозрительного взгляда.
Лилиит провели в светлый большой дом и даже усадили за стол вместе с тремя детьми: мальчиком и двумя девочками. Парнишка молча ковырял ложкой в тушёных овощах, а его сёстры беззаботно о чём-то щебетали.
– Как тебя зовут? – обратился к охотнице мальчишка.
– Лилиит. А тебя?
– У меня нет имени.
– Но ведь тебе уже больше семи. Как так вышло?
– Жрецов богини-судьбы у нас тут нет, так же как и ведуний. А отправлять меня в город мать отказалась.
– А кем бы ты хотел стать?
– Я не знаю своей судьбы, – покачал он головой.
– Не боги решают, а ты сам, – улыбнулась гостья.
– Сын, иди спать!
Мальчик вздрогнул и выскочил из-за стола.
– Я постелила тебе на скамье у окна, – кивнула головой хозяйка, обращаясь к гостье.
– Пусть боги присматривают за тобой во сне, – пожелала доброй ночи охотница и направилась к лежанке.
Но сколько бы ни пыталась, уснуть не смогла. Девушка лежала в полумраке и всматривалась в потолок. Стоило сну коснуться тонким шёлком лица Лилиит, как скрипнула половица, возвращая охотницу в реальный мир.
Хозяйка дома в одной спальной рубахе кралась к выходу. Гостья прикрыла глаза, прикидываясь спящей. Но женщина будто забыла о ней вовсе. Тихо отворилась дверь, выпуская человека на улицу.
Лилиит села, поставив босые ступни на деревянный пол. Отсчитав двадцать ударов сердца, она встала и, стараясь не шуметь, выглянула во двор. У крыльца стояли два человека. Женщина обнимала мужчину и тихо шептала:
– Мой любимый, Вэйгал, ты вновь со мною.
– Нет у меня имени, и у тебя его нет. Зачем позвала меня, когда сил я ещё не набрался?
– О, Вэйгал. Сын наш теперь здоров, а в сарае те, кто могут помочь тебе. Сам взгляни.
Мужчина расцепил женские руки, обвившие его шею, и неуклюже пошаркал к деревянной пристройке. Он толкнул дверь и облизнулся, но лицо не выражало эмоций.
– Лилиит?
Девушка вздрогнула и обернулась. За её спиной стоял сын хозяйки и отчаянно тёр глаза.
– Иди спать, – шикнула она на ребёнка.
– Что на папеньку с маменькой глядишь? – зашептал он, хищно ухмыляясь. – Смотри, да не вмешивайся. Баб мы щадим.
А со двора раздался хохот, от которого кровь застыла в венах.
– Говоришь, я могу избрать свою судьбу? За меня её уже избрали! – Парень сорвался с места и кинулся на гостью.
Охотница не успела удивиться, а лицо обожгло острой болью. С ногтей мальчишки капала кровь.
Гилиам боролся с накатывающимся на него сном, и, как оказалось, не зря. Стоило ночи перевалить за середину, как дверь в сарай распахнулась, на пороге стоял мужчина со спутанными волосами и заплывшими гноем глазами. Он окинул взглядом сарай и облизнулся. Затем провёл отросшими ногтями по щеке, сдирая кожу до мяса, и рассмеялся.
Но охотники не проснулись от шума.
Мужчина развернулся спиной к Гилиаму и заговорил, обращаясь к кому-то на улице:
– Сильные. Даже очень. Пополнят легион. Продержи их тут до завтра, и мы вернёмся с теми, кто ещё не получил себе тело.
Пацанёнок отлетел кубарем к стене.
– Что ты такое? – Лилиит прижимала левую руку к ране на животе, пытаясь остановить кровь, а в правой стискивала нож, с которым не расставалась даже ночью.
Но ребёнок не ответил, продолжая сверлить взглядом гостью.
– Охотник? – проскрипел его голос. – Ты охотник? Уничтожу!
На шум вбежала хозяйка дома и истошно завопила:
– Вэйгал! Нашего сыночка убивают!
На улице что-то упало, а женщина продолжала верещать и попыталась вцепиться гостье в волосы. Лилиит взмахнула кинжалом, располосовав тянущуюся к ней ладонь, и отскочила в сторону, держа обоих противников в поле зрения.
Пострадавшая упала на пол и закричала, прижимая к груди кровоточащую руку.
– Мама! Мамочка, тебе больно? – кинулся к ней паренек, на мгновение становясь тем самым симпатичным деревенским мальчишкой, который встретил Гилиама.
– Убей её! Сейчас же убей! – заверещала женщина, будто не порез заработала, а руки лишилась.
Свет звёзд падал из окна в комнату, позволяя видеть происходящее. Мальчишка встал на ноги и растянул губы в жутковатой улыбке:
– Ты обидела мою мамочку. Я с тебя шкуру живьём сдеру, – зарычав, малец кинулся на врага, выставив когтистую лапу перед собой.
Лилиит увернулась, полосонув лезвием по руке. Но рана закрылась моментально, а парнишка рассмеялся.
– С ножом на легион?
Лилиит охватила паника. Как победить неуязвимое существо? В памяти всплыл калиер.
– И у тебя есть слабое место, – пробормотала охотница под нос, медленно отступая к окну.
Дверь слетела с петель, в проёме стоял Гилиам с мечом наперевес.
– Гашарги, – сплюнул мужчина и одним ударом снёс мальцу башку.
Женщина истошно завопила и подхватила на руки голову, которая подкатилась к её ногам. Прижала к груди и, баюкая, зашипела на путешественников:
– Вы убили его! Вы убили моего мальчика, моё сокровище.
– Твой ребёнок стал оболочкой для гашарга, дура! – Гилиам прислонил меч к стене и опустился на лавку, рассматривая рану на плече, которую получил, выходя из сарая.
– Я пожертвовала всем, – раскачивалась сумасшедшая, сидя на коленях. – Где мой муж? – Она встрепенулась. – Что ты сделал с ним?
Воин усмехнулся, удостоверившись, что царапина на плече небольшая, и вновь взялся за меч.
– Удрал твой монстр. Но недолго ему бегать. Сколько их тут?
Теперь настал черёд женщины улыбаться:
– Нет мужчин в нашей деревне. Больше нет. Только баб пощадили, но и они мрут, как шваль.
– Вся деревня стала пристанищем гашаргов? Матушка? Значит ли это, что ты подарила своё имя и тело родственника бесплотному духу?
Лилиит вцепилась в плечо другу, не подпуская его к обезумевшей женщине.
– Да. Я принесла в жертву своего мужа, чтобы наш сын излечился от смертельной болезни. Но ты убил его! Убил! – Она откинула от себя голову сына и кинулась на воина, выставив перед собой непонятно откуда взявшийся нож.