Маленький Томас с восхищением смотрел на взрослого и ловил каждое слово.
– Ты не жалеешь о том решении, что я приму? – замялся мальчик.
– Нет. Главное, сделай его поскорее.
Ребёнок сорвался с места и побежал к женщине, которая ждала его.
Охотник стоял на месте и дожидался, пока алари прогонят незнакомку. Ему нужно было с ней поговорить. Но женщина, подойдя к нему, заговорила первая:
– Всё же ты пошёл по этой нелёгкой тропе, сын Алари.
– Как ты нашла меня?
– Сейчас или тогда? – рассмеялась девушка со светлыми волосами и золотым обручем на лбу.
– Когда я был ребёнком.
– Тогда это была не я, а одна из моих последователей, – улыбнулась она юноше. – А что ты сейчас ответишь? Готов ли ты и дальше идти по этому пути? Он не будет радужным и сладким. Потери и кровь будут преследовать тебя, почитатель Эштуса. Что скажешь, Томас?
– Я уже сделал свой выбор, – кивнул охотник головой в сторону удаляющихся алари, – когда был ребёнком. И не поменял его, Сэлис. Рад, что именно ты появилась в моём испытании на истинного охотника. Вот только в чём оно заключается?
– У тебя появляется выбор, – улыбнулась богиня. – Иногда его сделать намного сложнее, чем может показаться. И побороть себя, найдя своё слабое место.
– И какое оно у меня?
– Одиночество.
Охотник устремил взгляд в ту сторону, где скрылись алари, и вздохнул.
– Я прошёл?
– Не мне судить, – усмехнулась девушка.
Драдер
Он стоял на залитой лучами светила улице и видел то, как Лилиит обнимала Рэйнера, и то, как Мартон забежал в дом одинокой женщины. Спина болела, но ноги не желали его никуда нести, будто чего-то дожидаясь. Светило жгло глаза и лицо.
Мимо прошла Эфрикс, неся в руках какие-то травы, но не обратила внимания на юношу.
– Почему я тут? – В этот раз ему удалось произнести свои мысли вслух.
– А где тебе быть? – На крыльце ближайшего дома сидела его младшая сестричка и плела венок из полевых цветов. – Ты ведь не знаешь, где твоё место.
– Всё очень просто, глупышка, – рассмеялся он. – Моё место там, где я есть.
– Вот потому и стоишь тут, – усмехнулась Арика. – Вот как поймёшь, что тебе нужно, тогда и сможешь сдвинуться.
– Нужно? Воды. Жарко тут, – усмехнулся он, а сестра фыркнула и щёлкнула пальцами.
Небо затянули чёрные плоские тучи. Сверкнула молния и полил дождь.
– Уже не смешно, – нахмурился Драдер, когда рядом с ним в землю ударила молния.
– А никто не смеётся. Уже. – Арика вплетала ярко-синий цветок с розовой серединкой и украдкой поглядывала на старшего брата. Тонкие пальчики поглаживали нежные узкие лепестки:
– Ари, а ты почему тут?
Девочка с чёрными волосами вздохнула и отложила недоплетённый венок в сторону:
– Потому, что ты скучаешь по мне.
Драдер на миг погрустнел, а потом его лицо вновь озарила улыбка.
– Теперь нет, ведь ты рядом.
Арика не ответила. Она смотрела на то, как большие капли падали на землю и жадно впитывались в неё, тонкие стебли трав качались от лёгкого ветра.
– Чувствуешь свободу?
– Нет. Чувствую только то, что тут очень мокро и холодно.
Арика усмехнулась на ответ брата:
– Потому и стоишь на месте. У тебя два пути: ко мне или на выход из деревни.
– А если я к реке хочу сбегать?
– Ты уже помылся, – вывернула нижнюю губу девчонка. – Не трать моё время. Это у тебя его предостаточно, а моё уже заканчивается. Закончилось.
Драдер задумался, ему очень хотелось вернуться домой, обнять сестрёнку, порадовать маму и папу добытым в Роще мясом. Но они все были мертвы. Даже Арика, которая сейчас доплетает венок из полевых трав и цветов, давно мертва.
– Я хочу к вам, но вас уже нет, – прошептал парень.
Девочка перевела взгляд на старшего брата и согласно кивнула головой.
– Но есть люди, которым я могу помочь.
Драдер опустил глаза и увидел лежащее у его ног копьё. Он наклонился и поднял оружие. По древку тянулись витиеватые письмена, значение которых охотнику было неизвестно.
– Что скажешь теперь? – Арика соскочила со ступеней и подбежала к Драдеру. Дождевая вода проходила сквозь девочку.
– Если я им нужен, я пойду.
– А они тебе нужны?
Юноша кивнул головой.
– Лил обещала найти тех, кто убил тебя. Я должен ей помочь отомстить.
– Первая цель, – рассмеялась девочка и поманила брата пальцем.
Драдер склонил голову, а Арика надела на неё венок.
– Не забывай, что ты уже сделал свой выбор. Назад дороги нет.
Охотник притворно оглянулся назад, а потом со смехом растрепал волосы на голове у сестрёнки и сделал свой первый осознанный шаг. В руке он сжимал своё копьё.
Леоф
Плотно завешанные тяжёлые шторы бордового цвета не пропускали дневной свет. На широкой кровати с балдахином лежала женщина. Грудь её вздымалась от тяжёлого дыхания, глаза были закрыты, а светлые волосы разметались по подушкам.
– Госпожа сгорает от лихорадки, – покачал головой слуга, обтирая лицо молодой женщины мокрой тряпкой.
Мужчина в походной одежде сидел на полу перед кроватью, схватившись за голову. Его жена покидала их, не сказав и слова.
Леоф стоял у двери и видел эту сцену второй раз в жизни. Он знал, чем закончится: отец выхватит кинжал и надрежет запястье, поклянётся, что найдёт лекарство от той болезни, что поразила его женщину. Знал охотник и то, что этому не бывать. Этой ночью в родовое поместье проникнет банда наёмников, перережет глотки страже и заколет в постели его мать, а позднее разделается с отцом в кабинете. Барону и баронессе Дехасти осталось жить меньше суток.
– Зачем я опять должен это видеть? – зарычал юноша, пытаясь найти того, кто бы не вписывался в обстановку.
Но всё шло как по сценарию. Барон надрезал кинжалом плоть и, капая кровью на пушистый ковёр, поклялся помочь жене. Слуга лишь покачал головой, выполняя свои обязанности.
Отец Леофа встал с пола и быстрым движением приложился губами ко лбу жены. Покинул покои баронессы он поспешно, а вскоре и слуга оставил женщину наедине с её сыном, который уже мог постоять за себя.
– Леоф? – Глаза баронессы распахнулись.
Охотник сорвался с места и упал перед кроватью на колени.
– Мама, но как?
Она улыбнулась и провела рукой по щеке сына:
– Потому что все неправда. Я мертва. Ты это помнишь?
Леоф закивал головой и закрыл глаза, чувствуя прикосновение родных рук. Ему так этого не хватало. Старшая сестра никогда не позволяла себе нежностей и воспитывала брата в суровости и строгости.
– Я скучала, мой мальчик.
Юноша подавил всхлип и зажмурился, не показывая слабости.
– Как сложилась твоя судьба? – На плечо легла рука отца.
Барон появился неслышно, и Леоф, вздрогнув, выхватил кинжал.
– Вижу, наш сын стал сильнее и опытнее, – рассмеялась баронесса.
Леоф сел на край кровати и убрал оружие. Он ещё раз обвёл родителей взглядом и улыбнулся:
– Так вот какое испытание. Нужно пережить свою травму ещё раз?
– Не только. Тебе ещё надо выбрать правильный путь. Именно тут ты можешь переписать свою судьбу и отказаться от всего.
– Или же пойти дальше без права на возврат?
– Да. – Мужчина прислонился к стене и всматривался в лицо сына. – Что ты решил?
– Это было твоё желание, – развёл руками Леоф. – Почему?
Барон рассмеялся, а его жена ответила:
– Мы всю жизнь пытались отыскать ту истину, которую от нас скрывали. Охотники были чем-то бо`льшим, чем нам рассказывают. Твоего отца всегда влекли тайны. Как думаешь, почему мы мертвы?
– Вы что-то нашли?
– Да. И если ты не хочешь, чтобы наши труды пали даром, найди то, что мы перепрятали. Подсказка в медальоне твоей сестры. Это должно помочь, если ты выберешь тот путь.
Леоф понятливо кивнул. Порывисто обняв мать, он встал и подошёл к отцу.
– Знаешь, сын, ты стал бы хорошим правителем своих земель, – задумчиво произнёс барон. – Что ты решил?
– Я продолжу ваш путь. Быть охотником интереснее, чем быть бароном.
Эпилог
– Ст’анно. Очень ст’анно. Вы все выб’али путь истинного охотника, зная, что он будет устлан т’упами и залит к’овью.
Голос все говорил, а отряд Гилиама приходил в себя, сидя на холодных камнях пещеры. Яркий синий свет заливал пространство, заставляя зажмуривать глаза.
– Отец был бы счастлив, – рассмеялся дух, наконец являя себя.
Невысокий мужчина с длинной косматой бородой и спутанными тёмными волосами, в которых застряли мелкие веточки и листья. Живые и искрящиеся голубые глаза, казалось, смеялись.
– Мы смогли? – хрипло спросил Гилиам, пытаясь встать с камней.
– Вы пе’вые, кто смог войти в эту пеще’у. И я п’иятно удивлён. Наказали меня за мой слабый ха’акте’ и запе’ли тут. Ух, боги, добе’усь я тепе’ь до вас!
Лилиит рассмеялась. Она как никто другой сейчас понимала младшего сына легендарного Охотника.
– И что дальше? – Мартон тёр слезящийся глаз.
– Дальше? – встрепенулся дух. – Вы выб’али свой путь и отк’ыли ’езе’в той силы, что заложена в вас богом. Но не все в этом ми’е даётся легко. Вам многому п’идётся научиться пе’ед тем, как восстановить имя моего отца в своём ми’е. Отк’ой свою книгу, Гилиам.
Воин вытащил из-за пазухи том, с которым никогда не расставался, и раскрыл как раз там, где заканчивалась история о трёх сыновьях.
Будто невидимая рука взяла невидимое перо и начала выводить видимые буквы.
– Это подсказка вам на пе’вое в’емя, – по-отечески улыбнулся дух. – Всё остальное ложится на ваши плечи. Знания многих поколений тепе’ь д’емлют в ваших головах, их нужно только ’азбудить и обуздать.
– И всё? – как-то расстроенно пробормотал Драдер. – Несколько насланных снов и запись в книжке? Ради этого мы тащились в такую даль? Все как-то очень легко и быстро. Не обманываешь ли ты нас?
– А даже если и так, что ты сделаешь? – рассмеялся младший сын бога-покровителя. – Пе’вое испытание вы п’ошли в детстве, став охотниками. Сегодня одолели вто’ое и стали истинными. Вы п’ишли за помощью и получили её. А я об’ёл свободу. Каждый получил то, что хотел. Нет?