В ее голове напряженно прорабатывались возможные варианты подхода к дальнейшему расследованию. Самой реальной версией была, на ее взгляд, следующая: Стеклов укатал Пашку Хрена в порыве мести за свою поруганную честь, Ася его посадила, а супруга Стеклова, Лена, выгораживая мужа, завалила Степу Хорька, показывая тем самым непричастность любимого к первому убийству. Почему Стеклова? Труп не подвешен, как первоначально, а брошен на землю — у Лены просто не хватило сил водрузить тело варнака под потолок. Вполне возможно, что первый труп они подвешивали вдвоем.
Требовалось отловить эту неуловимую Лену да побеседовать с ней с пристрастием, чтобы сломать психологически или элементарно взять «на понт». Лена ведь не могла видеть, что именно Степа Хорек мочил ее стариков, — ее не было в доме, иначе ее бы тоже убили. Она, видимо, была в огороде, услышала крики в доме и затаилась, поняв, что приехали по ее душу. А потом каким-то образом заманила Степу на склад и убила. Может, этот Степа насиловал ее тогда, на складе, Миша ведь не видел, что творилось внутри склада, а туда заходили все варнаки Рэда Пятачины, вот Лена теперь и мочит их. Мстит.
Пока Ася молча думала, глазея по сторонам, Коростылев развил бурную деятельность: связался с управлением, вызвал экспертов-криминалистов, скорую помощь, заставил помощников обшарить все вокруг и составить протокол обнаружения трупа, а после, самодовольно потирая руки, вышел на улицу покурить. Ася пошла вслед за ним.
— Коростылев, ты что сегодня такой довольный?
— А чего хныкать? Дело свое я делаю, солнце светит, деньги на пиво и еще чуть-чуть имеются.
— Как ты думаешь, жену Стеклова твои архары быстро возьмут?
— Ты намекаешь, что нам придется перебирать родных и знакомых Стекловых, и все это в темпе вальса?
— Ты поразительно догадлив, Коленька.
— Не называй меня так.
— Почему?
Коростылев, не объясняя причин своего недовольства, ушел обратно внутрь склада. Иногда с ним такое бывало — прицепится к слову и все, ложись и помирай.
Со старого кирпичного завода Ася выбиралась на своих двоих — миновав самострой, где из подворотен ее облаивали мерзкие шавки и злобные волкодавы, она слилась с массой утреннего спешащего люда и на автобусе добралась до управления. Сегодня, хоть она и определила, что день не ее, намечалась масса важных мероприятий, а если выражаться проще, допросы, допросы и еще раз допросы, благо задержанных ныне предостаточно.
Глава 12
Проснувшись дома, в родной квартирке, Миша долго смотрел в плохо выбеленный потолок. Хотелось есть. Он не так давно видел по телевизору, что японцы запустили в продажу домашних роботов, которые откликались на голос хозяина, умели включать свет, телевизор, электроплиту и нажимать на клавишу сливного бачка. Был бы у него такой, похожий на пластиковый футбольный мяч, аппарат. Крикнешь ему: «Жрать!», он бац — своими импульсами включил электроплиту и электрочайник — все греется, сходил в туалет, а смыть забыл — робот уловил запах, бац и смыл. Сервис! Правда, нужен электрический унитаз, который подчиняется импульсам робота, и на плиту кто-то должен был поставить кастрюльку со вчерашним супом из холодильника. Нет, что-то они там недодумали, эти японцы. Пустили бы в продажу андроидов, эдаких механических людей. Робот-слуга шуршит, заботится о тебе…
А тут лежишь, как дурень, и никто за тобой не ухаживает.
Он встал, потянулся, прошел на кухню, где сам достал из холодильника кастрюльку со вчерашним супом из пакетика и водрузил ее на электроплиту. Умывшись, стал названивать в управление Асе — требовалось передать приказ Голубой Молнии, узнать новости и вообще провести рекогносцировку.
Аси в управлении не было — служебный телефон не отвечал. На сотовый звонить ей с утра он не хотел — мало ли где она, может, просто вышла из кабинета. Быстро приняв душ и побрившись, смазал посвежевшее лицо лосьоном, пополоскал рот после чистки зубов укрепляющим десны бальзамом, затем быстро оделся и отправился на автостоянку — он хотел съездить с утра на автомойку помыть машину, а к тому времени Антонова, возможно, даст о себе знать — у нее служебный телефон с определителем, увидит, что он звонил.
Охранники автостоянки (Миша по старинке презрительно называл их сторожами), знакомые парни, пожав ему руку, стали приставать с расспросами, откуда Миша раздобыл такую крутую «тойоту» и почему он вдруг «подружился» с Голубой Молнией.
— Поменял ориентацию?
— Смешно, — фыркнул Миша. Этот вопрос раздражал его все больше.
После тщательного мытья на автомойке Миша залюбовался своей импортной автокрасавицей. Да, если бы это была по-настоящему его машина!
Миша поехал в центр города — Ася отзвонилась ему, у нее было несколько свободных минут, и она ждала его в закусочной, у нового универмага.
Оставив машину у входа в магазин, Миша проследовал в арочную дверь закусочной. Здесь пахло готовящимся шашлыком и свежими беляшами. Запах был очень аппетитный. Пластиковые столики стояли у крашенных в красный цвет кирпичных стен здания универмага. Ася сидела за одним из столиков и пила горячее какао. Перед ней на пластиковой тарелке, истекая маслом, лежал беляш.
— Деньги принес? — спросила Ася.
— Деньги нужны? — присаживаясь, спросил Миша. — Зачем тебе деньги? Ты в органах заработную плату получаешь.
— Запротоколирую их и сдам на хранение, как вещественное доказательство.
— Куда на хранение? К нашим монстрам закона? — Миша сделал вид, что ужаснулся, чем убрал с лица Аси серьезность. — Их украдут через двенадцать минут!
— Кто?
— Мой бывший друг Коростылев. Или сам майор Митрошин. У него семья, дети алчные, машина новейшая куплена по автокредиту. Мало ли в управлении ушлых!
Ася хмыкнула:
— Пока официальный мздоимец — это ты! Радуйся, что тебя просто уволили, а не завели уголовное дело!
— Вы, менты, всегда так: чуть что — сразу грозитесь уголовным преследованием. — Миша, вздыхая, полез в карман джинсов и вытащил десять свернутых в трубочку пятитысячных купюр.
— Пятьдесят. Твоя доля.
— Ты понимаешь, Соболев, что мы нарушаем закон? — ужаснулась Ася. — Это же черт знает что — коррупция в чистом виде!
— Уймись. — Миша был спокоен и улыбался. — Никто ведь не знает. Только ты и я. Я у Голубой Молнии деньги из кошелька не тянул. А о гибели родителей жены Стеклов и так узнает. Это наш маленький бонус!
— Миша!
— Ты на начальство посмотри: машины не машины, коттеджи не коттеджи, из-за границы дети не вылазят! На какие шиши, спрашивается? Реформа! Полиция! Что изменилось? Все остались на своих местах и старые привычки не поменялись! Бери, следователь, десять пятерочек и голову мне не морочь своей ипохондрией… Знаешь, что такое ипохондрия?
Ася очень быстро поддалась уговорам Соболева и сжала в кулаке трубочку денег — Миша говорил убедительно. Маленький бонус, и все! Никакой коррупции!
Она усмехнулась:
— Ипохондрия?
— Что, не помнишь фильм про графа Калиостро? Там еще молодой Константин Райкин в колготках пляшет…
— Не-е. — Ася глупо улыбнулась. Ее больше занимало, что она взяла бандитские деньги и намеревалась их потратить на себя. Ужас! Господи благослови!
— Там был вопрос: что такое ипохондрия? И простой ответ: «Ненужные сомнения!» Вот и избавься от своей ипохондрии, от ненужных сомнений!
— Все ты врешь, Соболев! Ипохондрию какую-то выдумал! Ты гад! Просто гад! Сознайся в этом, и мне станет легче. — Ася убрала деньги в свою сумочку. А и пусть они лоханутся, подумала она о бандитах. Отдали деньги, ну и дураки! Ася их всех уроет, закатает в зоны и еще сделает что-нибудь страшное, если рыпнутся, — административного ресурса ей хватит. Следователь — это сила, не елы-палы какие-нибудь!
— Какие есть версии? — спросила она.
Миша не ожидал такого вопроса. У него-то какие могут быть версии? Он машина для добывания компромата в стане врага!
— В каком смысле? — удивился Миша.
— Ты же знаешь ситуацию. Степа Хорек убит, а Стеклов находится в СИЗО. Что отсюда следует?
— Да! — Миша заулыбался и игриво подмигнул Асе. — Что следует?
— Следует, что Стеклов не убивал Пашу Хрена.
— Выходит, не Стеклов, — легко согласился Миша, продолжая улыбаться.
— А кто? Есть мысли на эту тему?
— Ты почему меня об этом спрашиваешь? — Поняв, что его заигрывания не встречают сочувствия у Аси, Миша сразу остыл.
— Что думают люди Молнии о гибели Хорька?
— Я сегодня еще у них не был, по телефону не общался. О смерти Хорька узнал от тебя пять минут назад. Я мыл машину на автомойке, ты мне позвонила, что надо встретиться, и сразу огорошила — Хорек убит!
Миша всем своим видом показывал, что недоволен отношением Аси к его персоне. Но Асю это трогало мало — сначала дело, а личное — потом!
Она рассуждала вслух:
— Может, его грохнула жена Стеклова? Чтобы выгородить супруга. А может, она видела расправу над своими стариками и отомстила Хорьку? Как тебе такой мотив? Реально это?
— Стеклову отбрось, Ася. — Миша вдруг решился сознаться в своей роли в спасении Стекловой. Почему он так решил, он не мог бы объяснить ни себе, ни кому другому — решение пришло мгновенно. — Буквально перед наездом варнаков Молнии я был в Боровлянке, — сообщил он, — говорил с этой Леной и убедил ее уехать очень далеко. Даже на поезд посадил.
Ася обалдела от таких слов. Вот это поворот! Миша сам крутит дела и даже о них не говорит! Можно ему верить-то?
Она даже мгновение ловила ртом воздух, словно вытащенная рыбаком из воды рыба. Потом возмущенно хлопнула ладонью по столу:
— Хватит!
Миша вздрогнул.
— Почему сразу не сказал? — спросила Ася жестко.
Миша пожал плечами, честно признался:
— Да, сглупил. Сразу не подумал о расследовании. Думал, как спасти человека. Отправил ее, а потом хватился — она очень много знает, может массу интересного поведать. Надо было ее где-нибудь здесь спрятать, в городе.