— Два миллиона.
— Думаю, достаточно двух выстрелов, чтобы определить, сможем ли мы повредить его. Это разбудит притаившихся там сукиных детей, если они спят, или расшевелит их, если они не могут отойти от контакта с нашими производителями. Даже если они никак не отреагируют, мы все равно кое-что да узнаем.
— Что? — удивлённо спросил Мартин.
— Что эти корабли не так уж и важны, или… — Ганс пожал плечами, — что эти планеты подсадные утки.
— Или что-нибудь ещё, — добавил Гарпал, явно не договаривая.
— Продолжай, — подбодрил его Ганс. — Поддержи хоть ты меня. Так что же ещё?
Он вляпается в это намного быстрее, чем я, — подумалось Мартину.
— Что подготовлена новая ловушка.
— Я думал об этом. Но… Да, я близок к тому, чтобы повторить ошибку Мартина. Но попав в ловушку, я буду точно знать, что они собираются сделать с нами. Мы выжили в первый раз. Может быть, нам повезёт и во второй. Если же нет… — он потёр ладони, словно счищая с них грязь, — нам не придётся долго горевать.
Мартин содрогнулся. Он впервые почувствовал то, что не ощущал раньше, будучи Пэном: фатализм. Хаким, похоже, испытывал то же самое, он отвернулся, сдерживая эмоции. Вагнеровская преданность долгу могла охватить всех; мощный взрыв ненависти к врагу — доблестный, но бесполезный, приводящий к гибели.
— Слишком резко сказано, не так ли? — насмешливо произнёс Ганс, словно отвечая на мысли Мартина. — Хорошо, я сбавлю тон. Но всё же я настаиваю на двух выстрелах. Мы уничтожим этот корабль. — Ганс обернулся к Гарпалу, — Займись этим, Кристофер Робин.
Гарпал покинул носовой отсек. Нахмурясь, Ганс некоторое время молча смотрел на изображение цилиндра.
— Трудно себе представить, какую цель они преследуют. Хотя… Хаким, тебе не кажется, что они могут работать, как детекторы? Очень чувствительные детекторы, реагирующие на любые орбитальные изменения, вызванные внедрением в систему каких-либо больших тел?
Хаким кивнул:
— Я не уверен, но полагаю, было бы лучше…
— По этому вопросу ты мог бы проконсультироваться у Дженнифер, — перебив приятеля, посоветовал Гансу Мартин.
— При виде этой девицы меня бросает в дрожь, — передёрнулся Ганс. — Однако ты прав, я попробую… Но какие могут быть ещё цели у этих кораблей? Они ускорились перед нашим нападением… Гм… психологическое оружие… Я не могу купиться на это. Такими вещами нас не зацепить. Они поимеют нас только мёртвыми.
— У меня идея, — выступил вперёд Томас Фруктовый Сад. Остальные члены исследовательской команды предпочитали отмалчиваться, бесприкословно выполняя указания Ганса и подчиняясь ему, как Пэну.
— Говори, — разрешил Ганс.
— Я думаю, что это станции дистанционной связи. Если, что-то происходит с ловушкой, станции ещё какое-то время продолжают функционировать… Они привлекают меньше внимания — потому что малы, и потому что их движения примитивны.
— И… — продолжил Ганс, нервно постукивая пальцами, — они ускоряются только перед нападением противника, чтобы подготовиться к мощнейшему выбросу энергии, после которого все летит к чертям… — Он улыбнулся и взъерошил свои жёсткие светлые волосы, — Чёрт побери! В этом есть какой-то смысл.
— Но мы не можем быть уверены в этом, — с уместной скромностью добавил Томас, явно гордый одобрением Ганса.
Прирождённый лидер, — почему-то с болью подумалось Мартину.
— Попытаемся уничтожить один из них, — продолжал рассуждать Ганс. — Если это получится, уничтожим и остальные. К тому времени и планетой будет одной меньше… я надеюсь. Хотелось бы посмотреть, как прореагирует Рамзес… — Ганс поднялся первым и усмехнулся, — Ну ничего, наведём порядок и там.
Мартин вышел из носового отсека вместе с Гарпалом. Им нужно было отобрать двух снайперов. Внезапная слабость охватила Мартина, на лбу выступила испарина. Он на несколько шагов отстал от Гарпала и вытер пот рукавом.
Десять лет. Тереза, Вильям и другие были мертвы уже десять лет. Для Мартина прошло только несколько дней после того момента, как он в последний раз видел Терезу. Память о ней была свежа.
Горечь потери нахлынула на него. Мысленно он стоял на краю пропасти. Он закрыл глаза и, как на яву, увидел эту пропасть — мелодраматический образ, почти реальный и мучительный. Собственная вина не давала покоя. Пострадали другие, и это добавляло тяжести.
Мартин заставлял себя догнать Гарпала, который уже опережал его на треть длины перемычки, но тело отказывалось повиноваться.
— Чем занимаешься?
Он повернулся и увидел Ариэль. Отчаяние на его лице было слишком явным. Она отшатнулась от него, как от прокажённого.
— Что случилось?
Мартин лишь безмолвно покачал головой.
— Устал? — попыталась угадать она.
— Не знаю. Как-то не по себе.
— Радуйся, что ты не Пэн, — сказала она не прощая, но и не обвиняя.
— Ганс знает, что делает, — автоматически произнёс Мартин.
— И всё же, что с тобой? — продолжала допытываться Ариэль.
— Это тебя не касается.
— Мучают последствия, не так ли? — съязвила она. — Ты всегда был таким сильным и мужественным, а теперь приходится расплачиваться за это, да?
Лицо Мартина исказалось:
— А ты всегда была куском дерьма, — вырвалось у него прежде, чем он смог взять себя в руки.
— В сравнении с тобой я просто ангел, — довольно беззлобно отпарировала она. — По крайней мере, я не оказалась в положении связанного ягнёнка на бойне, которую сама же и устроила.
— Со мной всё в порядке, — огрызнулся Мартин.
— Куда ты идёшь?
— С Гарпалом. Выбирать пилотов.
— Я пойду с вами. Надо же что-то делать.
Она надеялась, что простые тривиальные действия притупят его боль. Его ненависть обжигала ей сердце. Он следовал за ней вдоль перемычки, направляясь к кормовому дому-шару. На его лице сохранялось мрачное выражение, но всё же он двигался, действовал.
Паола Птичья Трель и Лиам Антилопа вызвались добровольцами. Операция должна была продлиться день — так планировали Ганс и Гарпал.
Ганс и Ариэль сопровождали пилотов во вновь созданный арсенал оружия. Он был реконструирован после взрыва бомбардировщика Вильяма и стал значительно меньше. На складе теперь содержалось только тридцать боевых кораблей, их конструкция, однако, оставалась неизменной. Мартин и Ариэль проконтролировали готовность челноков-снайперов. С помощью жезлов они проверили всю цепочку системы, затем, стоя позади лестничных полей, наблюдали, как бомбардировщики, снявшись с кронштейнов, стремительно вылетели через внешний люк «Спутника Зари».
Снайперы начали свой путь протяжённостью в сотни тысяч километров.
— У нас осталось так мало горючего, что я чувствую себя виноватой из-за того, что в моей каюте поддерживается температура, превышающая точку замерзания, — заявила Ариэль. — Надеюсь, предстоящая операция стоит того, чтобы тратить на неё энергию.
Мартин пожал плечами и направился в учебную комнату.
— Куда ты идёшь? — снова допытывалась Ариэль. Неожиданно робко она попросила, — Можно я с тобой?
От удивления он долго не мог ответить. Когда молчание уже перешло границы приличия, Мартин пробурчал:
— Ты можешь идти, куда тебе заблагорассудится. Мы собираемся посмотреть, не произошло ли чего нового на Небучадназаре.
— Тебе нужна компания. Я не хочу опять увидеть тебя потерянным.
Прищурившись, он взглянул на неё и, вновь не задумываясь, произнёс то, что вертелось у него на языке:
— Не могу тебя понять, Ариэль. Ты вела себя, как сука, когда я был Пэном. А теперь ты — сама любезность. Может быть, ты — ещё более сумасшедшая, чем я?
Его слова больно задели Ариэль, но она ответила:
— Возможно, что и так. Неужели теперь это имеет какое-то значение?
Что он мог ответить на это?
Экипаж корабля собрался в учебной комнате, вокруг звёздной сферы. Присутствовали все, кроме Хакима и Луиса Высокого Кактуса — они продолжали работать в носовом отсеке.
— Результат исследований показал, что благодаря сброшенным нами производителей, планета действительно больна, — докладывал Томас Фруктовый Сад, указывая на коричневато-красные полосы на Небучадназаре. — Та защита, что превратила наших людей в антиматерию, позже настолько ослабела, что не смогла остановить коконы с производителями. Мы полагаем, что средства защиты на данном этапе совершенно дезорганизованы, они уже не смогут вновь воздействовать на наш корабль.
— Когда мы разделаемся с планетами? — спросил Давид Аврора.
— Мы не собираемся взрывать планеты, мы только сделаем из них отбивную, — усмехаясь, уточнил Гарпал.
— Именно это я и имел виду, — с натянутой улыбкой поправился Давид.
Мартин обвёл толпу тяжёлым взглядом, пристально вглядываясь в лица. Он всё ещё был мрачен, несмотря на все попытки Ариэль отвлечь его от тоскливых мыслей.
— Это может произойти в любой момент, — напомнил всем Томас.
— И тогда мы победим, — продолжил фразу Давид, вскинув руку в победном салюте.
— И это принесёт нам огромную пользу, — съиронизировала Ариэль. — Уничтожать планеты, когда у нас так мало горючего, что мы даже не сможем скрыться? Разве существует на свете что-нибудь глупее этого?
— Да, здесь есть о чём призадуматься, — медленно проговорил Гарпал.
— Не это главное, — голос Эйрин Ирландки прозвучал откуда-то из задних рядов. Мартин впервые увидел её после пробуждения, — Нам же всем известно, что наша главная цель не здесь.
— Почему ты так думаешь? — спросил Томас.
В этот момент в учебную комнату вошёл один из момов. Все замолчали, выжидая, когда он доберётся до центра.
— Планеты Полыни — слабаки, — начала Эрин. — Мы не только выстояли, но и смогли нанести ущерб одной из них. Нам хватит силы противостоять и последующим ударам.
— Датчик, наблюдающий за семенами, сигнализирует по «ноучу», что уничтожение началось, — объявил мом. Послышались радостные крики, но ликование не было всеобщим. — Через десять минут вы сможете увидеть результаты.