— Что? — возмущённо воскликнул Рекс. — Чёрт побери, я же сказал, что это была самозащита!
— Сделайте то, что я приказал, — холодно повторил Ганс.
Рекс не стал сопротивляться. В дверях они столкнулись с Розой.
— Что случилось? — спросила она.
— Иди ты… — прошипел Рекс.
Джой со всей силы сжал плечо Рекса.
— Ты по горло в дерьме, — тихо сказал он Рексу. — Бултыхайся, а не то потонешь.
Рекс чертыхнулся, тряхнул головой и с силой оттолкнул руку Джоя. Затем все трое молча удалились.
Расследование провели днём позже. Присутствовали Каменщик, Небесный Глаз, Ганс, Чэм, Джой и Мартин. Рекс стоял между Чэмом и Джоем, сильно подавленный. Ганс один на один расспрашивал его в течение часа после случившегося.
Каменщик заговорил первым:
— Я мы просили индивидуума Кучу Песка все рассказать, но его память деградировала. Куча Песка не помнит, что случилось. Мы мы должны рассчитывать только на показания вашего индивидуума.
Сидящий на полу учебной комнаты Ганс повернулся к Рексу:
— Ну расскажи нам, что же произошло.
Рекс окинул взглядом присутствующих, избегая смотреть только на Ганса.
— Это недоразумение, — сказал он.
— Расскажи нам поподробнее, — настаивал Ганс. Тон его был нейтральным, глаза опущены.
— Момы предложили нам провести игру в спортивном зале. Что-то вроде баскетбола.
— Кто там был? — переспросил Ганс.
— Мы собирались разбиться на команды.
— Кто это «мы»?
— Четверо из пятерых были наши. Затем мы захотели поиграть в бейсбол — нормальную европейскую игру.
— И вы встретили Кучу Песка, — подсказал Рексу Ганс.
— Да, я не знал, что оно…
— Не оно, а он, — мягко поправил его Ганс. — Следует говорить «он».
Рекс тяжело вздохнул, но спорить не стал. Мартина увидел в Рексе страх и что-то ещё — тупой вид неповиновения, несогласие с тем, что он сделал что-то неправильное.
— Я не узнал его, — повторил Рекс. — Я не знал, что это оно… он был. Он был огромным. Мы прошли мимо, но он догнал меня и схватил за руку. Оно сделало мне больно… То есть, он сделал мне больно.
— Он тебе угрожал?
— Он что-то произнёс, но я не понял что. Я не понимаю их.
— А мы меня нас ты понимаешь? т — спросил Каменщик.
— Более менее, но ты же неплохо говоришь по-английски, — заметил Рекс. — Это был несчастный случай. Он напугал меня.
— Ну, а сейчас, позже, ты можешь сделать предположение, что он пытался сказать? — спросил Мартин.
— Джентельмены, не нарушайте регламента процедуры допроса, — тяжело вздохнув, прервал Мартина Ганс. — Вопросы задаём только мы с Каменщиком.
Мартину ничего не оставалось, как замолчать.
— Хотя это был хороший вопрос, — сказал Гангс. — Итак, Рекс, как ты думаешь, что же он всё-таки хотел сказать?
— Я не знаю.
— Может быть, какое — нибудь замечание об игре вашей команды?
— Не знаю, может быть. Я не расслышал его.
— Почему же ты…
— Он схватил меня своими ужасными клешнями… Оно схватило меня. Это была хватка дьявола. Оно сделало мне больно. Я подумал, что он напал на меня.
— И…? — произнёс Ганс.
— Мне пришлось защищаться.
— Была ли причина, по которой он мог напасть на тебя?
— Откуда мне было знать?
Все продумано, — пронеслось в голове у Мартина.
— Ты хочешь сказать, что Братья непредсказуемые? — подсказал Ганс, лицо его было непроницаемым.
— Я совершенно не знаю и не понимаю их, — Рекс неожиданно улыбнулся так, будто бы ничего не случилось.
Ганс повернулся к Каменщику:
— Рекс Дубовый Лист был спровоцирован Братом. Тот неожиданно схватил его. Рекс подумал, что это нападение и стал защищаться.
— Не совсем так, — вмешался Рекс. — Оно… он хотел действительно задавить меня.
— У тебя есть синяки?
Рекс закатал рукав комбинзона и показал кровоподтёки на грудной клетке и на животе.
Каменщик зашуршал, по-иному сворачиваясь в кольца. Ганс, подперев рукой подбородок, изучал синяки Рекса.
— Ты чем-то напугал его до того? — спросил он у Рекса.
— Нет, клянусь, нет.
— То есть, ты хочешь сказать, что у него не было причин атаковать тебя?
— Не было, — Рекс расправил плечи и снова заулыбался.
— Прекрати скалиться, ты, кусок дерьма, — заорал Ганс. — Каменщик, ты можешь представить, чем Рекс мог напугать Кучу Песка?
— Мы мы до сего момента не сталкивались с агрессивными действиями, — ответил Каменщик. — Мы мы не знаем, что нас может испугать, что может заставить нападать.
— Ничего не понимаю. В этой истории очень трудно разобраться, — задумчиво произнёс Ганс.
— Мы мы не ожидали агрессии от вас, — попытался объяснить теперь уже Небесный Глаз. — У мы нас не было причин бояться вас. Вот теперь мы мы потеряли доверие и будем бояться вас.
— Ну что ж, все логично, — заметил Ганс. — Жаль, что Куча Песка потерял память. Я готов выслушать все мнения и все предложения Братьев в связи со случившимся.
Но Братья ничего не говорили. Они только непрерывно извивались и издавали запах свежеиспечённого хлеба и свежескошенной травы.
— Я просто не знаю, что делать, — продолжал Ганс. — Я очень зол на Рекса. Я бы пинком в зад выбросил бы его из корабля, если бы мне это позволили момы. Правда, Мартин?
Мартин покачал головой.
— Ты сомневаешься? — возмутился Ганс. Казалось, он весь гнев перенёс на Мартина, Рекс же вызывал у него сострадание.
— Я не думаю, что момы позволят нам сделать это, — уточнил свой жест Мартин.
— Можно считать, что Рексу дьявольски везёт. Каменщик, я не знаю, как перешагнуть через образовавшуюся брешь. Я думаю, следует прямо сказать, что некоторые наши люди ещё боятся вас, Братьев. Рекс, признаюсь, не очень-то умён. А чего только не может произойти с идиотом? — Ухватив Рекса за края одежды на груди, Ганс притянул его к себе так близко, что они чуть не столкнулись носами. От удивления и страха глаза Рекса наполнились слезами, он отшатнулся от Ганса.
— Я ничего не планировал, — залепетал он. — Так уж получилось.
— Удасться ли восстановить Кучу Песка? — спросил Ганс у Каменщика.
— Повреждения Кучи Песка не означают крушение или заимствование другими. Он будет индивидуумом, и будет полезен своим друзьям.
— Это … хорошо, — медленно произнёс Ганс и сделал два резких вдохов и выдохов, как если бы на него напала икота. Он казался бесконечно уставшим, когда повернулся к Рексу. — Мы сами займёмся тобой. Пусть Братья судят Братьев, а люди — людей. Ты отстранён от выполнения Работы. Я полагаю, позже ты приложишь все свои усилия для совершения чего-нибудь достойного и героического, чтобы снова заслужить наше доверие. Но я не могу терять время и много размышлять об этом.
Рекс закрыл глаза:
— Но Ганс … — начал было он.
— Пожалуйста иди, — прервал его Ганс.
— Но я же только защищался, ну ради Христа!
— Ты лжец, — воскликнул Ганс. — Не буду объяснять почему, но ты потерял моё доверие. И пока я — Пэн, ты работать не будешь. Теперь ты — свободный человек, Рекс. Уходи, мне противно общаться с таким дерьмом, как ты.
Рекс вышел из комнаты, качая головой и нервно сжимая руки. Перед тем, как пересечь порог, он резко хлопнул по стене ладонью.
Ганс низко поклонился Каменщику и Небесному Глазу.
— От имени людей прошу принять наши извинения и сожаления по поводу случившегося. Мы должны работать вместе. У нас нет выбора.
— Мы мы будем работать с вами и постараемся обо всём забыть, — сказал в свою очередь Каменщик.
— Если бы мы решали вновь, если бы голосовали — вершить или нет Правосудие, я думаю, Братья голосовали бы за проведение предварительного подробного расследования, — заявил Ганс, стоя перед звёздной сферой с изображениями планет. — Я прав?
Рядом с Гансом сидели Мартин, Хаким, Джой и Чэм. Джой и Чэм кивнули. Хаким никак не отреагировал.
— А ты что думаешь, Мартин? За что они проголосуют: за выполнение Закона или за дальнейшее изучение?
Мартин сказал, что он думает, что, скорее всего, за дальнейшее изучение системы Левиафана.
— Мне кажется, чем дольше мы изучаем, тем больше появляется сомнительного, тем меньше ясности, — заметил Ганс. — Не думаю, что от этого нам станет легче.
— Да, действительно, не знаешь, как и трактовать все это, — согласился Чэм. Он увеличил изображение третьей планеты Левиафана, чтобы можно было рассмотреть побольше деталей. Гладкие, ласкающие глаз зелёные поверхности материков и голубые океаны. Температура на поверхности планеты около двадцати градусов Цельсия, огромные рыжевато-коричневые площади явно принадлежали суше. И все это окружала странная бахрома, похожая на огромные пуховые шары, состоящие из отдельных семян, возможно около тысячи километров длиной. Они соприкасались и с океанами и континентами. Семена не ограничивались площадью возле экватором; некоторые поднимались от полюсов.
Четвёртая планета, огромная и тёмная, также с водными акваториями и материками, рассекаемыми светящимися лава-наполненными ущельями.
Пятая планета: газовый гигант, богатый газообразными веществами, температура на поверхности восемьдесят пять градусов по Кельвину, районы с обширными зелёными поверхностями и странными чёрными лентами, похожими на штормовые вихри. Здесь атмосфера была усеяна странными структурами, гигантскими гнёздами в форме воронок.
Шестая: небольшой газовый гигант, с размерами, близкими к Нептуну. Искусственные конструкции, дрейфующие по орбитам напоминали светящиеся перепутанные волосы. Тонкие струи газа поднимались от поверхности гиганта и концентрировались в районе экватора.
— Выглядит, как райское местечко для жаждущих горючего, — заметил Чэм.
— Шедевр искусства из всякого дерьма, — отозвался Ганс. — Замыслено, чтобы запугать нас.
— Или … — начал было Джой.
Ганс поднял брови.
— Я вижу, по крайней мере, два-три варианта, что там может находиться на самом деле.
— Камуфляж, но с реальной жизнью и культурой, — тихо произнёс Хаким.