Я смотрела ему в спину, прикрытую серым, как и костюм, плащом, до тех пор, пока незнакомец не свернул на перекрестке. И после еще долго и безучастно пялилась на воду, которой и в этот раз было все равно. Она идеальная соучастница – всегда готова поглотить то, что скинут в нее, и не выдать преступника. Первым делом я хотела отправить ей и коробочку с запонками. Запачкаться, пособничая в чужих играх, не хотелось – слишком уж ставки высоки. Но какие у меня были гарантии, что, узнав обо всем, Айдэн примет мою сторону и сможет или захочет защитить Алекса? Я давно уже привыкла отвечать за себя и за сына самостоятельно, поэтому, воровато оглянувшись, сунула футляр во внутренний карман плаща. В конце концов, то, что я взяла с собой запонки, еще не значит, что решилась их использовать.
Глава 13
Когда я вернулась, в доме стояла тишина. Алекс еще не пришел с занятий, Рамира скорее всего отправилась за покупками, а где находился Дэн, я понятия не имела, но и не очень-то интересовалась этим фактом. Тихонько сбросив плащ, направилась к себе в кабинет. Шагать старалась практически бесшумно, потому как нарушать повисшую безмятежную тишину казалось кощунством. Дверь в кабинет неожиданно была приоткрыта, хотя я точно помнила, как перед уходом запирала ее на ключ. В животе закололо. Дыхание сделалось частым, и я положила руку на грудь, чтобы хоть чуточку успокоиться. А если бы я вела себя чуть более шумно и привлекла тем самым внимание злоумышленников? Кому вообще понадобилось что-то в моем доме?
Перед тем, как броситься на улицу за помощью, я заглянула в узкую щель. Бэрнетт, склонившись над моим рабочим столом, с сосредоточенным видом рылся в документах. От сердца отлегло, но захотелось немедленно убить мерзавца! Мало того, что смеет следить за мной, так еще и чуть до инфаркта не довел!
– Много интересного нарыл? – распахнула я дверь на полную и вошла в помещение.
– Неа, – сверкнул зубами нисколько не смутившийся Бэрнетт. – Ты на удивление законопослушная гражданка.
– В отличие от некоторых! – прошипела я и подошла к столу, остановившись прямо перед Дэном. – Пошел вон из моего кабинета, пока я жандармов не вызвала!
– Спокойнее, Флор, я всего лишь хотел удостовериться, что кроме того заказа у тебя больше нет проблем.
– Ты – моя главная проблема! – я ткнула в сторону родственничка пальцем. Почему-то только он был способен довести меня до такого состояния, когда я в гневе забывала все правила приличия. – И я вздохну с большим облегчением, когда избавлюсь от твоего присутствия.
– Я думал, мы с тобой нашли общий язык, Колючка, – Бэрнетт положил ладони на стол и склонился ближе ко мне. – Мне понравилось действовать с тобой заодно, – он приблизился еще, так что я могла чувствовать его дыхание на своих губах. И оно словно поймало меня в капкан. Не давало отодвинуться, сбивало мысли и заставляло, как глупую корову на веревочке, следовать туда, куда вел меня Айдэн. Опасные ощущения, неправильные для меня. Но почему-то такие сильные, что противиться им было невозможно. – Лучше скажи мне, как так вышло, что вы с Алексом остались без денег и практически без имущества? Тебя же оправдали, насколько я знаю.
– Оправдали только для того, чтобы следить и в случае чего принять меры, – я отклонилась немного, чтобы было удобнее говорить. – У нас забрали все, оставив этот особняк как насмешку. Омунд прекрасно понимал, что мне не на что будет его содержать, и ждал, что я прибегу за помощью к нему.
– Но ты не прибежала, – губы рядом со мной сложились в улыбку.
– Повезло выкрутиться. Я познакомилась с Эммой, и теперь мы занимаемся бабочками. Дохода хватает, чтобы все еще держаться на плаву.
– Поэтому ты заперла второй этаж и пользуешься только несколькими комнатами на первом? – хотя Айдэн не прикасался ко мне и пальцем, его взгляд удерживал на месте покрепче любых веревок.
– Отопление сейчас дорого, – отвечала я, чувствуя себя пленницей. Может, это магия? Но Айдэн не менталист, у него, как у Алана и у Алекса, магия воздуха, это наследственная черта всех Бэрнеттов. – Да и у Рамиры полно забот, кроме как прибираться в никому не нужных помещениях.
– И никто из знакомых не помог? Не встал на твою сторону? – серые глаза смотрели слишком серьезно. Будто воспринимали мою историю как что-то личное.
– Все побоялись запачкаться. Жена и сын предателя не те люди, ради которых стоит хоть чем-нибудь рисковать.
– Ты все еще любишь Алана? – вдруг выдохнул мне в губы Айдэн, и я задумалась.
«Конечно!» – явилась первая мысль, а потом я вдруг подумала, сколько раз вспоминала о муже за последнее время. Бытовые проблемы, работа, противостояние с Айдэном как-то незаметно потеснили мысли об Алане, практически не оставив для них места. Да и время, прошедшее с его смерти, оставило в душе лишь светлые, пропитанные грустью чувства, погасив тот огонь, что горел во мне когда-то. Осознание заставило удивленно расширить глаза, и я уже видела решимость, написанную на лице Бэрнетта, как услышала звонкий голос сына.
– Мама, ты целуешься с дядей Айдэном! – сын увидел то, чего еще не было, но к чему все неминуемо шло. – Я знал, что ты его обязательно полюбишь! – маленький вихрь пронесся по кабинету и налетел на меня, обняв.
Детские ручки стискивали так сильно, что у меня выступили слезы на глазах. Потом сын переметнулся к дяде и обнял уже его. Бэрнетт взлохматил чернявую макушку.
– Дэн, ты теперь всегда будешь жить с нами? И не бросишь меня, как папа? А пойдемте вместе в кондитерскую? Помнишь, мам, как раньше?
– Алекс, я… – я растерянно пыталась подобрать слова, чтобы как-то объяснить происходящее сыну, но так и не смогла. Да я самой себе не могла объяснить своего поведения! Таяла от близкого присутствия Бэрнетта, как будто не знала всей его подноготной! От реакции сына слезы подступили к глазам, грозясь вот-вот пролиться, а тугой комок встал в горле.
– Как всегда занята, да, мам? – на чистые синие глазки навернулись крупные слезы.
– Нет, конечно, – Бэрнетт щелкнул Алекса по носу. – Мама хотела сказать, что ей нужно переодеться.
– Айдэн, – выдавила я недовольно и немного беспомощно.
– Ничего страшного, Флор, мы подождем тебя, правда? Каждый мужчина знает, что женщины любят прихорашиваться, так ведь, Алекс?
– Моя мама и без этого самая красивая, – возразил тот.
– Полностью согласен с тобой, – серьезно кивнул Дэн. – Мы подождем тебя в холле, Флоранс.
Сын после этих слов умчался, припрыгивая на ходу, а я взмолилась:
– Не надо этого делать, Айдэн. Не давай ложную надежду, не привязывай к себе Алекса.
– Совсем мне не доверяешь?
– Ты рылся в моих документах!
– Как и ты в моих, заметь.
Ответить на выпад оказалось нечего. Да и внезапно захотелось устроить небольшой праздник сыну. Поесть с ним пирожных – что может быть проще? Я ведь и правда последнее время почти всегда была занята, стараясь заработать как можно больше денег.
– Мы сходим в кондитерскую, но только чтобы порадовать Алекса, – предупредила я. – И больше не смей обнадеживать моего сына.
– А что, если все зависит от тебя, Флор? – уже в спину выкрикнул мне Бэрнетт. – Неужели тебе не хочется иметь полноценную семью?
Я застыла на месте и ответила, не поворачиваясь:
– В одну реку не войдешь дважды, а то, что у тебя одно лицо с моим мужем, не делает тебя желанным в моих глазах. Я никогда не подпущу к себе предателя.
Я знала, что слова про одно лицо ложь, но эта ложь была нужна в первую очередь мне самой. И если в самом начале нашей встречи я видела в Айдэне исключительно погибшего мужа, то уже вскоре перестала замечать даже общие черты. Удивительно, при всей внешней схожести Айдэн и Алан воспринимались как два совершенно отдельных человека. Перепутать я их могла бы только лишь в темной комнате и то, не прикасаясь и не слыша голоса.
На этот выпад Дэн ничего не ответил. Последнее слово осталось за мной, но почему-то на душе кошки скребли. Как будто я только что обидела ни в чем неповинного человека, но ведь Бэрнетт-то был самым виновным из всех виноватых! Годы в ссылке служат неопровержимым тому доказательством. А то, что он из себя тут положительного строит и заботливого, так это только лишь для отвода глаз. Уверена, в городе у него есть какое-то дело, а мы с Алексом служим лишь прикрытием. Тем больнее и обиднее становилось за сына. Он тянулся к Айдэну всем огромным и чистым детским сердечком, даже не подозревая, что взрослые могут быть теми еще обманщиками.
Конечно же Бэрнетт выбрал лучшую кондитерскую столицы. Казалось, он делал все, чтобы нас заметило вместе как можно большее количество людей определенного круга. Он позволял Алексу громко хохотать, крутиться на стуле, пачкать рот и прочими способами привлекать к нам внимание. Сын пребывал в восторге. Мало того, что вместо обязательного супа получил на обед сладости, так еще и дядя был полностью в его распоряжении.
Они болтали обо всем на свете, спорили, какое оружие лучше, мечтали поехать летом на море, говорили об учебе и магических заклинаниях. И никто им в этот момент не был нужен, так здорово мальчишке и мужчине было друг с другом. Это чувствовалось на каком-то подсознательном уровне.
– Ты тоже должен владеть магией воздуха, – заметил Айдэн. – Как я и твой папа. Это наша фамильная особенность. Все мальчики Бэрнетты становятся талантливыми воздушниками, – он продемонстрировал малюсенький торнадо на выставленной вперед ладони.
– Круто! – восторженно выдохнул сын. – Дядя Дэн, научишь меня так же?
– Обязательно. Ты уже прошел первую инициацию?
– В три года! – сообщил гордо Алекс, а Бэрнетт с беспокойством глянул на меня.
– В три года? Не слишком ли рано? Обычно это ближе к пяти происходит.
– Магистры сказали, что скорее всего виной тому трагический уход отца, – я вздохнула. – Стресс катализировал пробуждение магии.
– И как вы справились? Кто поддержал Алекса? У тебя ведь магия иллюзий, а не стихийная.