— Ой, благодарим тебя, Кирилл. Так приятно! — за двоих отвечает Барс. — Все делать нужно во время. Жениться тоже. Тебе то уже сколько? Под сорокет поди? А ты все ещё одинокий волк. Хотя в твоём случае может так и лучше. Женщина и дети — болевая точка уязвимости. Я потому всегда и держался в стороне от матери Ливона. Потом, вообще, отправил их заграницу. Да, невеста у нас не только красавица, но умница. Потомственный врач. Внучка моего лучшего друга и моя крестница. Характер только дрянной, слишком самостоятельная, но в основном все молодые бабы норовистые. Ничего, я уверен Ливон справится с укрощением нашей брыкливой кобылки.
Слушая Барса, все время ловлю себя на мысли, что любви, со стороны Варвары уж точно нет, от слова совсем. Слишком категорична она для влюблённой. Да, и не услышал я в её тоне нежности, так же как и шуршаний объятий и поцелуев.
И тут же память мне подкидывает картинку нашего прощания на стоянке, когда Колибри сама меня обняла, прижалась ко мне, гладила руками мою спину, своим носиком водила по моей груди. Даже тогда после моих дурацких слов тон её речи отличался меньшей категоричностью нынешнего диалога с Ливоном.
От мыслей меня отрывает голос Кареновича, который начинает озвучивать причину нашей встречи. Обсудив по пунктам все, что мне и так было понятно, я отправляюсь заниматься подготовкой к реализации плана Барса.
Времени трачу уйму. Сроки по объективным и необъективным причинам постоянно сдвигаются. В итоге на все про всё у меня уходит почти месяц.
По возвращению в Питер попадаю в замес, которого даже не могу предположить. Обычная встреча на выезде подальше от посторонних глаз превращается в кровавую бойню настоящих бандитских 90-х. Такого треша не видел много лет. Хотя нет именно в такой я и попал лет семь назад, когда получил три ранения.
Сейчас практически все повторяется. Только теперь мне приходится в свою машину грузить раненого чела, с которым нас связывают некоторые дела бизнеса, и его водителя. Дальнейшие события напоминают боевик. Мы летим на всех порах, за нами несколько машин. Оторваться от погони удаётся буквально перед поворотом на КАД. Водитель называет адрес в промышленном районе Кировского завода. Оказывается здесь находится офис, который принадлежит раненому Константину.
В официальных больничках нам светить человека с огнестрелом нельзя. Надо искать белого Ангела. Звоню тем, кто может знать такого врача. Все контакты, которые нам дают, оказываются неактуальными. Хозяин одного номера все же откликается. Голос странный, но живой. Отправляю за ним водителя. На всякий случай даю ещё адрес.
Глава 22
Из деревеньки крестного в аэропорт еду со стройными планом того, что мне надо сделать в Питере. Моя поездка в мой город для меня — это прощание! Месяц назад я приняла окончательное решение о своём переезде на новое место жительство.
В Северной пальмире у меня нет нерешаемых дел. Как оказалось теперь такие вопросы появились в столице. Один из них — излишняя опека и забота Ливона. И это меня изрядно напрягает.
Не успевает самолет сесть, а я включить телефон, тут же раздается звонок Ливона.
— Варюш, вижу самолёт уже сел. Как долетели, как приземлились, как твое самочувствие? Я по тебе уже соскучился, — слышу приятный мужской баритон, вызывающий во мне жуткое раздражение.
— Привет, Лив, все нормально. Не переживай, — отвечаю безэмоционально, без всяких нежностей и сентиментальностей из разряда "соскучаю", "переживаю", "думаю о тебе", "целую". — Как будет время, позвоню. Да, и денег, пожалуйста, больше не надо кидать на мою карту. Спасибо за заботу, но у нас с тобой не те отношения.
Закончив фразу, делаю отбой. Пусть что хочет, то и думает. Я пока в Шереметьево в самолёт села, он мне трижды позвонил. Последний раз, дескать, забыл сообщить, что на этой неделе летит в Лондон на защиту кандидатской. Настойчиво приглашал прилететь и его морально поддержать.
Моя ответная речь была полна "нет" и "не": не знаю, не уверена, нет возможности, не думаю, не успею. По итогу ссылаюсь на кучу личных дел. Опять же через "не", произношу фразу: "Если время будет, то подумаю про Туманный Альбион, но не уверена".
После разговора с Ливоном в легком раздражении выхожу в зону прилета Пулковского аэропорта. Без цветов, но с улыбкой чеширского кота вижу Юстаса. Заметив меня, друг присвистывает.
— Йоху, не видел тебя больше пяти месяцев, Варька, ты реально похорошела. Не стригись больше. С длинными волосами ты мне больше нравишься. Кстати, милая я собираюсь в Штаты ехать. Мне предложение на работу поступило из Силиконовой долины. Поехали со мной, а, Варь?
— Сколько сейчас времени, Юсти?
— Ой, ну ладно, шуточки шутить?
Обнимаю друга, благодарю за приглашение и комплимент, идём к моей машине. По дороге Юстас начинает свой допрос по поводу помолвки. Поясняю про вынужденную меру.
— Юсти, никакой, конечно же, свадьбы не будет, но иначе мне было не разойтись с Самсоном. Сам же знаешь, что он начал на меня давить со всех сторон. С этим своим центром так насел, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Телефон, который я тебе оставила, поди горел красным пламенем, раз он нашёл мой личный номер и начал на него звонить.
Месяц назад в моей жизни случился ряд событий, которые упали на меня гранитной плитой. Второй раз в жизни я начала впадать в отчаяние от того, что сама не могу справиться с ситуацией. Так плохо мне было только после гибели брата и смерти мамы. Тогда меня спас дед. Сейчас до Аскара еще доехать нужно. Однако, прежде чем уехать, остро необходимо разгрести вопросы с документами, недвижимостью, автопарком, деньгами, отцом, бизнесом брата. И Самсоном, который для меня стал пульсирующей занозой моей жизни с абсцессом, готовым взорваться в любой момент.
Именно по поводу урегулирования вопроса с Самсоном, то есть господином Самсоновым Андреем Юрьевичем, и решаю обратиться к крестному.
Моя встреча с Марком оказывается не такой простой, как я надеялась. Прямо с порога Каренович заявляет строгим и категоричным тоном, что его решение будет зависеть только от моей честности. При том, что он прекрасно знает, как я не люблю откровенничать и открывать душу.
— Не надо, Варвара, на меня смотреть таким испепеляющим взглядом. Ты же знаешь, я — не Аскар. Мне не присущи эти интеллигентские сантименты, расшаркивания, соблюдение личных границ. Особенно когда это касается людей моего первого круга, родных и близких. Если бы я с нашим Константином тогда жёстче поговорил, не стал бы жалеть его мужское самолюбие, то брат бы твой и сейчас мог быть жив. Так что, нет, милая моя. Знаю я, эту вашу семейную упертость в личных вопросах и ещё в самостоятельности принятия решений, но сейчас не прокатит. Так что рассказывай, все как есть.
После слов Марка ещё некоторое время сижу молча, покусывая нижнюю губу. Пока собираюсь с мыслями, в кабинет заходит Ливон. Я уже готова встать и выйти, но секунду "пораскинув мозгами", решаю, что так может и лучше. Одним махом убью двух зайцев. Каренович поговорит с Самсоном, и тот оставит меня в покое. Ливон же, взвесив все "за" и "против", отстанет от меня и найдёт себе другую хорошую девушку.
В подробностях рассказываю об истории с Самсоном. Без излишних откровений обрисовываю нынешнюю ситуацию про тремор рук.
— В принципе, крестный, нет безвыходных ситуаций. До моей защиты еще два месяца. Да, сейчас я совсем не могу оперировать. У меня руки ходуном ходят, — произношу и показываю руки, — профессор сказал, что такое бывает, пройдет со временем. Поэтому пока у меня эта проблема есть, я за время до защиты хочу завершить все дела в Питере, а главное документы поменять. Если Вам, не сложно, просто объясните Самсону, что я не отказываюсь ему помогать, но пока у меня вот такие реальные неприятные обстоятельства. В данный момент могу только заняться организацией работы его клиники, идею которой я сама Андрею Юрьевичу подкинула, но работать у стола нет, не могу. Да, как только все сделаю в Питере, сразу приеду на защиту, а потом прямо из Москвы к деду в Швейцарию.
Заканчиваю говорить. Повисает гнетущая пауза. Марк и Ливон некоторое время сидят молча.
— Варвара, это все, что ты решила рассказать или все же ещё подробности будут? — с некоторым напором произносит крестный, давая мне понять, что он ждёт более детальную информацию.
— Все. Больше никаких подробностей не будет, — отвечаю спокойно, чётко, жёстко, обрубая желание крестного настаивать. Зная характер Марка, все же дополняю. — Продавить меня не получится. Я не сдамся, вы же это оба знаете.
— Одну секунду, дорогие мои. Марк, можно мне высказать свое мнение и предложение? — в разговор вступает Ливон. Получив утвердительный кивок головы, мужчина продолжает. — Уверен, что необходимости в подробностях нет. Картина и так понятна. В связи с ситуацией, а она налицо, моё предложение простое, но действенное. Надо публично во всех СМИ и интернет источниках объявить о нашей с Варварой помолвке. Варь, пожалуйста, не торопись говорить "нет". Помолвка — это же не свадьба. Однако, своим заявлением мы убиваем нескольких зайцев. Демонстрируем твою принадлежность к семье и нивелируем ситуацию. После объявления Самсон сам не захочет тебя тревожить. И Марку не придётся этого упыря ни о чем просить.
Мне предложение Ливона хоть не слишком и нравится, но не могу не признать, что это самый простой выход из создавшегося положения. На этом и сходимся. Информация с фотографиями и видео о помолвке разлетается по всем СМИ.
И все бы ничего, если бы между мной и Ливоном не случилась история, после которой он начинает душить меня своим вниманием и заботой, а у меня появляется стойкое желание как можно быстрее свалить в Питер.
В момент моего выхода из дома крестного я держусь на одном честном слове, чтобы не послать Ливона в Помпеи, где на каждом углу есть древний указатель выхода, который теперь в трех буквах на заборах пишут.