— Хорошо, мы подождём, спешка здесь будет только лишней. Я прикажу Ассасину перейти в призрачную форму, чтобы не тратить Ману и не привлекать лишнего внимания. А мне понадобится твоя помощь, брат Якобус.
— Разумеется, сестра. Что я могу для Вас сделать?
— Мне нужен доступ в местные библиотеки. Я хочу разобраться, в самом ли деле доктрина Теократии Слейн так совместима с нашей, как они утверждают. У нас впереди не только слияние миров, но и церковная реформа. И по масштабам это будет деяние не менее, а то и более масштабное, чем раскол Церкви Четырёх.
— Они ничего не утверждают, — покачал головой Урия. — Это я утверждаю, что они совместимы. Кардиналы всего лишь поверили мне, когда я выдвинул такую теорию. Криптман, при всём его гениальном уме, в теологии не сильно подкован, он разрабатывал техническую часть плана, не духовную.
— Очень хорошо, — я невозмутимо кивнула. — Тогда мне будет даже легче проверить выкладки собственного брата по вере. Кстати, это та вещь, которую ты запрашивал, брат Якобус.
Я достала из сумки хрустальный шар, настроенный на определение уровня тех, кто к нему прикасался. Абсолютно бесполезная вещь в нашем мире — кому понадобится определять то, что и так видно невооружённым глазом? Но для этого мира он оказался бесценным сокровищем — здесь ни у кого не было окон статуса, и определять силы воинов, волшебников, жрецов приходилось по косвенным признакам — по тому, на что они были способны. До появления здесь наших разведчиков даже жители Теократии вообще не имели понятия, что у них есть уровни! Как выяснилось, к Урии записалась уже целая очередь на проверку. В первую очередь, конечно, это были бойцы Писаний — местных аналогов Теней. Следом — Кардиналы и даже сам Великий Понтифик пожелал узнать свою настоящую силу. Когда Урия очень осторожно взял шар из моих рук, тот вспыхнул и в нём высветилась цифра 1.
— Мы не сможем передать его Теократии и сказать «пусть сами работают». Он показывает наши, мелромаркские цифры. Для местных жителей они будут бессмысленны.
— Ну, научить кого-то десяти цифрам — не то, что алфавиту и языку. В этом мире, как и у нас, десятичная система с порядковой записью. Думаю, часа за три местный житель научится работать с шаром довольно уверенно.
— Хорошо если так, потому что мне ты будешь нужен в библиотеке. У тебя уже есть на примете, кому его можно доверить?
— Да, я подобрал пару толковых ребят, и уже успел их научить основам нашего языка.
«Какой шустрый», — мысленно восхитилась я. Даже не верилось, что он на десять лет старше меня — энергии в нём хватало на трёх молодых.
— Тогда зови их, а сам пойдёшь со мной. Чем меньше мы будем светиться перед местными, тем лучше для нашей миссии. Так сказал вице-капитан, что меня привёл, и я с ним вполне согласна. Контакты следует свести к минимуму.
Однако на второй день наших углублённых штудий наш покой был потревожен. Даже не разогнав, а попросту проигнорировав стражу, которая должна была оберегать нас от посторонних, в библиотеку ворвалась какая-то девушка со странной причёской — половина волос чёрная, другая половина белая. Такая же пятнистая чёрно-белая одежда делала её похожей на скомороха.
— У меня к тебе два вопроса, — заявила она, даже не подумав поздороваться или представиться. — Первый — какой уровень у этого твоего рыцаря-скелета, которого ты зовёшь Ассасином?
— В этом мире — шестьдесят шестой, — я старалась говорить мягко, чтобы не накалять ситуацию ещё больше. Девчонка вела себя как Герой, а с Героями всегда надлежит обращаться деликатно и предупредительно, даже со Щитом.
— Много, но недостаточно, — она фыркнула с видимым разочарованием. — Ладно, я так и предполагала, но надеялась… а, неважно. Второй вопрос, единственный способ проверить чей-то уровень — заставить притронуться к шару? Никак невозможно узнать его на расстоянии?
Вопрос оказался неприятный, потому что это и нам доставляло проблем — с рождения привыкнув пользоваться SMS, мы чувствовали себя без неё столь же неловко, как и без набранных уровней.
— В нашем мире были заклинания оценки, показывающие среди прочего и уровень того, на кого направлены. Но здесь они будут работать только на Волне. Вероятно, в магической системе вашего мира есть нечто похожее, но я точно не знаю, что это и где искать. Если бы оно было распространено — вы бы не забыли о самом существовании уровней.
— Этот мерзавец на Волны не ходит, — вздохнула девушка. — Посылает своих подданных, как пушечное мясо, а сам отсиживается во дворце…
Я не стала уточнять, о ком идёт речь. Как опытная исповедница, я понимала, что здесь затронуто нечто глубоко личное.
— Если бы ты делала выбор сама, ты бы пошла убить его, и не обращая внимания на уровень? — я чуть вздрогнула, когда за моей спиной бесшумно сгустился из тени Ассасин.
— Сама — да. Но Кардиналы мне не позволят рисковать, пока не будут уверены, что я сильнее, — девушка старалась говорить равнодушно, но по движениям её глаз я видела, что её ситуация сильно раздражает.
— Хорошо, — я насторожилась. В устах Ассасина «хорошо» могло означать не только простое согласие, но и одобрение… чего угодно, в принципе. В том числе и вещей, которые нормальным людям только в кошмарах приснятся. Я до сих пор слышала от него это слово очень редко — кажется, всего один раз за всё время с момента призыва. — Дай мне его имя и место, где он чаще всего бывает.
Девушка собиралась возразить, её глаза вспыхнули яростью… но встретилась взглядом с голубоватыми огоньками в глазницах черепа и ни слова не смогла выдавить. Кроме того, что от неё потребовали:
— Децем… Хуган… Король Эльфов… Дворец на Озере Полумесяца.
— Ясно. Жди меня сегодня на рассвете в зале Высшего совета, — с этими словами Ассасин исчез во вспышке голубого пламени. Девушка осела на пол, будто из неё разом выпустили весь воздух:
— Он же его убьёт… я не знаю, плакать мне или ликовать… я столько лет мечтала о его смерти…
— Не думаю, — я покачала головой, успокаивающе взяв незваную гостью за руку. Та вздрогнула, но не отстранилась. — Ассасин… достаточно щепетилен в этом плане. Он никогда не берёт на себя чужие убийства. Если он вызвался помочь, то скорее всего принесёт доказательства уровня Короля Эльфов. А дальше уже вам с Кардиналами самим решать… Кстати, может представишься пока? Кто ты и какие у тебя к этому извергу счёты?
Глава 49. Как любовь с чувством долга гордыне идут, как почётно за них оказаться в аду
Те глаза, что глядят сквозь плоть, те, что зрят, как уходит жизнь,
Не дадут обмануть себя, не сумеют уже любить.
Как любить пустоту и тлен?
Как ступить на болотный мох?
Изменяется даже бог,
Мир исполнен сплошных измен…
Тот, кто видел однажды Тьму
Никогда не поверит в Свет:
Все, что свято, сошло на нет…
И глаза не солгут ему.
Как в часах ручеек песка,
Сквозь глаза протекает свет.
Это свойство я взял в кредит,
И расплата уже близка!
Мюзикл «Последнее испытание», «Те глаза»
Спасение мира пошло не по плану
Теперь нам не мир — себя нужно спасать…
Нет хаоса, лиры слабы слишком чары,
Исход очевиден, не повернуть вспять!
Он смертный герой, артефакт ему в руки!
А я в стороне и, хвала небесам —
Не я выбирал для него эти муки!
Зачем же вести его вызвался сам?!
Рок-опера «Гермес», «Шаг за шагом»
Азек Ариман:
Сигилы, сдерживающие меня за пределами пространства и времени, пришли в движение и я приготовился к бою. Исчисления показывали, что тысяча лет с момента моего заточения ещё не прошла, а следовательно — это не было срабатыванием границы заклинания, которую установил я сам. Кто-то призывал меня и мою роту в мир людей. И я сомневался, что этот кто-то окажется дружелюбным или хотя бы нейтральным. По правде говоря, в Новом Мире осталось не так много существ, способных распечатать мою гробницу — и ни одно из этих существ не было ко мне настроено позитивно. Люди, боги, драконы, демоны — все они по тем или иным причинам жаждут моей смерти. В этом смысле со Старого Мира ничего не изменилось, кроме того, что в принципе способных на призыв стало меньше.
Отец, если верить его словам (а он очень редко лгал) видел почти каждое существо как сгусток психической энергии, вихрь мыслей и заклинаний. Не то чтобы материального мира он видеть не мог совсем — просто… не придавал ему больше никакого значения. Зачем смотреть на то, что ты можешь изменить по своему усмотрению одним мановением пальца? Когда для тебя стены не препятствие, оружие не угроза, а золото не ценность — зачем смотреть на то, другое и третье?
Но я, конечно, не Магнус Красный и никогда с ним не сравнюсь. По чистой магической мощи во всяком случае. По мастерству и знаниям — это уже другой разговор.
Поэтому моё восприятие было не так сильно ориентировано на духовную сторону реальности, как у отца. Я настроил глаза своего разума так, чтобы предметы и существа «светились» для меня тем ярче, чем выше их магический потенциал. Поэтому у предметов божественного класса или у существ девяностого уровня я вижу в основном яркое сверкающее ядро — а их материальная форма кажется мне едва заметной оболочкой из тончайшего хрусталя. А вот люди с малым магическим потенциалом, так же как инертные, низкокачественные вещи видятся мне почти такими же плотными и реальными, какими они предстают для простых смертных. Если, конечно, я не пожелаю намеренно просветить их лучами своего разума.
Но тот… или скорее Тот, Кто вытащил меня из-под печати был уникальным зрелищем даже для меня. У Него вообще не было никакой материальной стороны. Простой смертный не увидел бы Его вообще, просто нечем было бы увидеть. Но для меня он сиял как живая звезда, решившая спуститься к людям на беду последних. Потому что был ничем иным, как вихрем чистой магии, сгустком мысли, фрактальным деревом возможностей… Проще говоря, по мою грешную душу явился сам Тзинч, Изменяющий Пути.