— Нет, поскольку анатман является такой же иллюзией, как и атман.
— «Противоречивыми словами ты меня сбиваешь с толку. Говори лишь о том, чем я могу достигнуть Блага!» — процитировал коллективный организм. Губы Будды тронула едва заметная улыбка.
— Я не Кришна, а ты не Арджуна, хотя твоя способность погубить миллионы в этом мире и близка к тому моменту — но я не согласен с тем решением, что предложил Кришна. Что же касается Блага, в особенности с большой буквы… Причина твоего сомнения на самом деле очень проста — твоя память об ощущениях вступает в противоречие с нынешними ощущениями. Бессмысленно думать, что одна из этих спорящих скандх может приблизить тебя к освобождению больше, чем другая. Но их конфликт определённо может освобождение отдалить. Оттого наиболее осмысленным решением будет сейчас найти примирение между ними. Для этого достаточно дать твоему растительному «не-Я» возможность ощущать нематериальное «Я» на пути к Истоку.
— Но как это сделать без нейрокоррелята сознания?
— Кратчайший из тех путей, что не навредят твоему личному развитию и не погрузят тебя глубже в Сансару, лежит через твои Магические Цепи. Сила, что воплотила нас здесь, среди прочего наделила нас весьма качественными Цепями, а также способностью оные ощущать. А эти образования известны, среди прочего, тем, что связывают тело с душой. Использование их для самонаблюдения уж точно намного полезнее, чем для сотворения заклинаний, несущих смерть и разрушение, или удовлетворения своей гордыни, жадности и гнева. Поэтому давай начнём с того, что проследим их по всей длине…
Урок занял добрых пятнадцать часов. К счастью, Пунитто ещё в прежней жизни отличался умом и неплохой интуицией, а его новое тело не знало усталости, не нуждалась в еде и сне, и отличалось бесконечным терпением. Добавить сюда многопоточное мышление и восприятие, переходящее в интуицию — нет ничего удивительного, что путь, на который другим требуются годы, они прошли за неполные сутки.
Так или иначе, по прошествии этого времени я снова был собой. Не в смысле «не был кем-то другим», а в смысле «был хоть кем-то вообще». Тождественность прежнему Пунитто меня беспокоила меньше всего — после того, как я пережил полное отсутствие субъектности. «Смерть эго» под психоделиками не шла с этим состоянием ни в какое сравнение. Хотя Вайрочана и говорил, что я придаю этому слишком большое значение. Пусть я плохой буддист, но я ни за что в жизни по доброй воле не соглашусь пойти на такое снова — при одной мысли по всему моему телу пробегала дрожь от кончиков корней до кончиков листьев.
Самость — величайшая ценность, которая может быть у человека. Теперь я в этом был абсолютно убеждён.
Товарищи не могли разделить со мной этот ужас и эту радость. У каждого из нас были свои проблемы, связанные с новыми телами и новым обликом. Им настолько же чужды проблемы «Я» растительной колонии, как мне чужда ярость демона или безэмоциональность лича. А других растительных аватар в нашей гильдии не было. Это Ямаико сразу уединилась с Воином Такэмикадзути, а Букубуку Тягама, соответственно, с Херо-Херо. Существам одного рода, пусть и разных видов, проще понять, что случилось с их телами и как с ними теперь обращаться.
Хотя… Тело Анкоро Мотчи-мочи тоже состоит из ветвей, но раса у неё не растительная — она фея леса, мышление у неё изначально магическое, листья и ветви там просто декорация. Их все можно заменить — на мышлении Анкоро-сан это никак не скажется. У меня же каждая из лоз — отдельный сегмент памяти и процесс мышления. Мы не одинаковые.
А вот мои навыки стратега были всем нужны независимо от моих личных — или безличных — переживаний. Я едва успел закончить урок с Буддой, когда Момонга объявил сбор на общее совещание. Бр, как подумаю, что туда мог бы заявиться «не-Я»… Кто знает, к чему бы это привело.
А потом началась вся эта чепуха с перевыборами гильдмастера. Нашли время, называется. Я по-прежнему считал, что лучшего кандидата на это место, чем Момонга, у нас не было — и то, что мы теперь в реальном мире, общий расклад соотношения характеров, дружбы и вражды между игроками меняло не сильно… Сатору был хорошей компромиссной фигурой, которая более-менее устраивала всех. У нас были более яркие личности, но их возвышение порадовало бы одних, и вызвало бы массу протестов у других. Что ТачМи и продемонстрировал спустя несколько минут.
С другой стороны, нельзя было не учитывать, что в жёсткой грубой реальности, куда нас швырнуло, кандидатура ТачМи имела одно неоспоримое преимущество. Да, он не всех устраивает, но при этом он просто и банально сильнее. Для военного вождя это необходимое качество. Чтобы справиться с ТачМи, когда он в своих чемпионских доспехах, нужно шесть других сильнейших игроков «Аинз Оал Гоун». Мы это ещё в игре как-то раз вычислили, больше для смеха. Проверять в бою не решились, потому что когда не насмерть — это сильно меняет расклад сил, а воскрешение тогда было для нас ещё слишком дорогим удовольствием.
Здесь, учитывая то, что ТачМи — один из немногих в «Аинз Оал Гоун», у кого есть опыт реального боя, возможно, баланс ещё более сместился в его сторону, и понадобится не шесть, а где-то десять. Ну или один с мировым предметом.
Таким образом, если кто-то пойдёт против гильдии (всерьёз, а не так, как двое наших «дезертиров»), новый гильдмастер сможет его самостоятельно призвать к порядку. Прискорбно, но здесь это качество — способность устрашать — было необходимым для правителя. Из игры можно выйти, если тебе не нравится, куда она пошла. Из исекая выйти нельзя. Поэтому гильдмастером в игре должен быть тот, кто лучше развлекает других и мотивирует их играть активнее. В исекае — тот, кто лучше других принуждает. В то же время против сорока игроков он не выстоит ни при каких обстоятельствах — а значит, слишком жёсткой тирании тоже можно не бояться. И нелюбовь к ТачМи определённой части гильдии — будет нам в этом только на руку. Эта оппозиция помешает ему собрать группу прихлебателей, вместе с которыми он стал бы абсолютно непререкаемой силой.
Нет, я вовсе не подозревал Амаки Горо в желании абсолютной власти. Если кто-то из нас вообще был достаточно далёк от подобной мысли, то это именно он. Просто такие вещи происходят вопреки изначальному желанию и даже вопреки натуре человека. Власть не просто развращает — она развращает тихо и незаметно, исподволь. Каждое отдельное решение выглядит вполне продуманным и направленным на общее благо — а все вместе они образуют политику тирании.
С учётом всего этого, на импровизированных выборах я проголосовал за ТачМи и даже не пытался выставлять свою кандидатуру, хотя у меня и Херо-Херо были бы неплохие шансы. В целом за него высказались тридцать игроков из сорока — Ульберт был прав в своём прогнозе, это оказалось чистой формальностью.
Момонга передал ТачМи посох гильдии, но тот сразу отдал его Аманомахитоцу — посох создавался как инструмент мага, и в руках паладина был бы мягко говоря неэффективен. На основе тех же данных теперь требовалось создать совсем иное оружие.
На коротком последующем совещании уже с новым председателем мы решили, что до создания нового устава гильдии будем жить по старому. Он не подходит к ситуации, но даже такой как есть — он определённо лучше, чем анархия. Написать новый устав взялся тот же, кто сочинил и предыдущий — то есть Си-дзюутен Судзаку. Он сказал, что ему понадобится около трёх дней работы… но это на первое чтение. Которое гарантированно забракуют Люци и Ульберт (я не был только уверен, кто именно из них). Судзаку пойдёт им навстречу, он никогда не умел и не любил спорить, выслушает все пожелания, предложит вторую версию документа ещё через три дня… это уже одобрят наши смутьяны, но вариант радикально не понравится как минимум Момонге и Тягаме… ТачМи тоже не понравится, но он промолчит, считая, что не вправе вмешиваться, обладая такой властью… В общем, раньше чем через месяц ждать окончательного варианта, который устроит всех, не стоит.
— Есть одна проблемка, — заметил Люци★Фер, когда ТачМи на правах нового председателя уже готов был объявить, что все свободны. — «Пока живём по старому уставу» — это на практике означает, что каждый гриндит как может, а в Назарике мы собираемся только на рейды по призыву гильдмастера. Я-то не возражаю, я этим и так занимаюсь, но… все ли присутствующие уверены, что хотят этого?
— Конечно нет! — взбурлила всем телом Тягама-сан. — Это совершенно недопустимо! За несколько дней тут можно наворотить такого, что потом сто лет исправлять придётся!
— Особенно с нашими новыми возможностями, — поддержал её Царь Зверей Меконгава.
— Но согласно действующему уставу гильдмастер и в самом деле не имеет права удерживать игроков на базе, — смущённо развёл руками ТачМи. — Мне это нравится не больше, чем вам, но если первым действием нового гильдмастера после избрания станет нарушение устава и злоупотребление полномочиями…
— А я не против, — хихикнул-мекнул Ульберт. — Начни с этого, ТачМи, начни! Пусть все увидят, чего стоит твоя законность!
— Друзья, не надо так, — поднял руки Момонга. — Это моя вина, я, видимо, чересчур поспешил…
— Нет, не твоя! — резко ответила Тягама. — Если бы ты оставался гильдмастером, проблема контроля поведения игроков встала бы перед тобой, а не перед ТачМи, только и всего! Решать её всё равно пришлось бы, потому что правила игровой гильдии для реального мира не годятся вот вообще!
— Тем не менее, если бы Момонга попросил — не приказал, подчёркиваю, а попросил всех посидеть тихо, пока не будет принят новый кодекс, это бы вызвало куда меньше возмущения, чем аналогичная просьба от ТачМи, — заметил я.
— Так может, вернём Момонгу и не будем париться? — ухватился за это замечание Ульберт. — Я так и быть согласен побыть пай-мальчиком до принятия нового устава… Если нами не будет командовать святоша!
— Не хочу тебя разочаровывать, козёл, но Великая Гробница Назарик не вертится вокруг тебя одного, — любезнейшим тоном сообщил Люци★Фер. — Наломать дров тут умеют многие.