— Люци… Фер-сан груб, как всегда, но в его словах есть зерно истины, — констатировал Судзаку. — Я лично не вижу способа, как избежать периода анархии в коллективе новорожденных неподзаконых существ — без гражданства, без долгов и обязательств, но со значительной физической и магической мощью.
— Существа, которых в этом мире называют Королями Жадности, решить эту задачу так и не смогли, — как бы в пространство сообщил Табула Смарагдина. — В итоге они по несколько раз перебили друг друга, а то, что осталось, ослабевшее от потери уровней, с радостью дорезали аборигены, у которых к тому времени накопилось предостаточно обид.
В зале повисло нехорошее молчание. Свобода — это хорошо, но такой ценой её не хотел никто. С другой стороны, выживание ценой установления диктатуры — тоже как-то… У себя дома мы и первого, и второго решения хлебнули сполна. Буйные киберпанки или всеподавляющие корпорократы? Уверен, любой из присутствующих, предложи ему выбор из этих двух зол, сказал бы, что «оба хуже».
— Ну, вообще-то есть одно решение, — негромко прошелестел я, стараясь подражать «отсутствующему» стилю Смарагдины.
Все взоры тут же устремились на меня. Ками, какое же это наслаждение — быть личностью, быть субъектом! Да знаю я, что так недолго и в нарциссизм впасть, но разве созерцание собственного пупка, ведущее к просветлению, так уж далеко от западного понятия нарциссизма?
— Нет никакой надобности применять насилие. У гильдмастера ведь есть право принимать новых членов в гильдию? Даже по старому уставу?
— Ну… Да… Это у всех мастеров в ИГГДРАСИЛе есть…
— Ну вот, и больше ничего не нужно, кроме того, что члены старой гильдии не принимаются в новую по умолчанию — членство надо заработать. Хочешь вести себя как свинья — веди, ты новой «Аинз Оал Гоун» ничем не обязан… Только и она тебе ничем не обязана, и любые недоразумения с аборигенами — за твой счёт и под твою ответственность.
Народ притих. Даже Ульберт не сразу нашёл, что возразить. Остракизм, отвержение коллективом — для японца очень серьёзная угроза.
— Но если мы ставим вопрос так жёстко, — первым заговорил Момонга, — то нужно сформировать что-то вроде устава на межгильдийский период… Общий набор принципов… Рекомендаций, как заслужить приём в новую гильдию, когда она будет открыта…
— Это точно! — прорычал Ульберт. — Может я и пошлю в итоге вас всех к Демиургу, но ксо, даже я не хочу сделать это нечаянно! Давай, законник, говори, чего за вступление потребуешь!
— Ну, — медленно сказал ТачМи, — для начала я хочу сказать, что трое членов старой гильдии будут приняты в неё в любом случае, что бы они ни делали дальше. Я даю слово, что сразу зарегистрирую их в новой гильдии, как только получу соответствующие полномочия.
— Так, — прищурился Ульберт, — уже фавориты появляются. И кто эти трое любимчиков со вседозволенностью?
— Личные отношения тут ни при чём, Ульберт-сан. Только простой расчёт. Во-первых, это Судзаку-сенсей. Ему предстоит разрабатывать новый кодекс, и я не хочу, чтобы на него кто-то давил в процессе — включая и меня. Во-вторых, Момонга-сан. Он УЖЕ заслужил членство в новой гильдии больше, чем кто бы то ни было — тем, что больше года хранил гильдию для нас. Тем, что пригласил нас всех на эту судьбоносную встречу при закрытии игры. Тем, что, наконец, добровольно передал трон и посох и тем самым сделал создание новой гильдии вообще возможным. Ну и Пунитто-сан, потому что именно он предложил стратегию переходного периода, и было бы в высшей мере странно и бескультурно, если бы он сам стал жертвой этой стратегии.
— Нет, законник, так не пойдёт! Это же что получается — приносит Судзаку новую программу, я говорю — мне вот это и вот это не нравится, поправь. А ты мне что? «Не нравится — твои проблемы, пошёл вон из гильдии?»
— Ульберт-сан, ты же прекрасно понимаешь что я такого не скажу. И не только потому, что мы друзья. Просто мне гораздо безопаснее иметь тебя здесь в гильдии под контролем, чем обиженное на всех Мировое Бедствие где-то там, в Новом Мире.
— Не без этого! — польщённо усмехнулся демон. — Ладно, допустим с тремя безусловными праведниками ты определился, а что насчёт нас, грешных? От нас ты чего потребуешь, чтобы не выгнать из Назарика?
— Пунитто Моэ-сан, пожалуйста, изложите результаты анализа данных, которые добыли Нисикиэнрай-сан и Флэтфут-сан…
Я поднялся со своего места. Именно поднялся, а не встал — из-за специфической анатомии ног для меня не было особой разницы между сидячим и стоячим положением.
— Друзья, как и вы все я до сих пор не имею понятия, что за сила нас сюда зашвырнула. Надеюсь, Смит-сан это со временем выяснит. Но вот в чём я уверен: эта сила совершенно точно не хотела, чтобы мы сидели, запершись в своём склепе, и ни во что не вмешивались. Потому что даже профессиональному сценаристу исекая было бы трудно придумать мир, более подходящий для того, чтобы его завоевала именно наша гильдия. Фигурально выражаясь, если Новый Мир представить как замок, то «Аинз Оал Гоун» — это ключ к этому замку.
Зал зашумел. Я спокойно ждал, пока все выговорятся — хотя в принципе новые возможности позволяли мне ответить одновременно каждому, в данный момент я не считал это нужным.
— Пунитто, ты уверен, что не принимаешь желаемое за действительное? — уточнила Букубуку Тягама в наступившей относительной тишине. — Завоевать игровой мир и завоевать реальный — немножко разные вещи… Я, конечно, не стратег твоего уровня, но даже если все поголовно местные жители значительно слабее наших игровых аватар…
Я покачал ветвями.
— Дело тут вообще не в грубой силе, хотя она тоже имеет значение. Всё дело в сложившейся на данный момент политической и исторической ситуации. Мы ведь украли наши данные у Теократии Слейн, а она как раз не любит использовать грубую силу. Поэтому все остальные государства — по крайней мере человеческие — рассматривались ею в первую очередь с точки зрения использования силы мягкой. Дипломатия, экономическое давление, культурное давление, агенты влияния, точечные военные спецоперации… Так вот, практически каждое проанализированное теократами государство имеет уязвимости, позволяющие нам захватить его… Не скажу «без единого выстрела», но без применения военной в узком смысле силы — точно. Поясню на примерах. Никто из присутствующих ведь не торопится никуда? Королевство Ре-Эстиз, ближайшее к нам, на территории которого мы, собственно, находимся, страдает от раскола между, скажем так, королевской и дворянской партиями. То есть это названия условные — в королевской партии дворянские семьи тоже есть, просто их меньше и они куда слабее. Личное королевское войско сильнее любого из аристократических кланов в отдельности, но почти на порядок слабее их всех, вместе взятых. А если учесть, что дворянская партия плотно спелась с организованной преступностью — более чем на порядок, мафия в Ре-Эстиз весьма влиятельна. Нам достаточно предложить королю Ранпоссе Третьему помощь в усмирении дворян и мафии — и он наш с потрохами. Вторая по степени близости Империя Бахарут более сильна экономически и независима политически, её император умён, осторожен и полон амбиций… Вот только его наставник, архимаг Флудер Парадин, местный «делатель королей» — одержим познанием магической науки. Его предел — заклинания шестого ранга. Достаточно предложить ему несколько заклинаний восьмого — и он опять же наш с потрохами…
— Нет, — неожиданно резко прервал меня Смит.
— Простите, что именно нет? — я совершенно забыл, что на совещании присутствовал один человек, не входящий в «Аинз Оал Гоун». Остальные, похоже, тоже.
— Никто из вас не должен приближаться к Флудеру Парадину, вступать с ним в контакт, причинять ему вред или как-либо влиять на него. На этого аборигена заявляет исключительные права администрация игры ИГГДРАСИЛь.
— Гхм… Хорошо, понятно… Но против нашего влияния на других аборигенов вы не возражаете?
— Есть ещё несколько лиц, которые могут представлять ценность для нашего расследования, я потом передам вам список. Но все остальные в локальной политике не участвуют, Так что Парадин — единственный, о ком я должен был предупредить заранее. По крайней мере, из тех, на кого завела досье Теократия Слейн.
— Ну, и то хорошо… Тогда я продолжу. План по Империи Бахарут придётся переписать, но в остальном всё так же. Драконье Королевство страдает от нашествия зверолюдей и охотно примет вассалитет в обмен на помощь в их изгнании. Правительница Святого Королевства Робл Калка Бесарез испытывает политический кризис, который мы легко можем помочь разрешить в обмен на толику влияния в том регионе… С нечеловеческими странами по разным причинам расклады аналогичные…
— Тут есть один нюанс, — помрачнел ТачМи. — О нелюдях говоря… Ты учёл, что мы вообще-то гетероморфы? Мягкая сила хороша, когда с тобой готовы сотрудничать на каких бы то ни было условиях. Но по отношению к нам… Вспомни, как к нам относились в ИГГДРАСИЛе, а ведь то была всего лишь игра. Боюсь, местные люди с их средневековым менталитетом и неприятным историческим опытом признают только одну форму взаимодействия с такими чудовищами: войну на уничтожение.
— А вот это и есть самое вкусное и самое интересное! — я поднял кончик лозы, как указательный палец. — Почему я и пришёл к выводу, что этот мир идеально подогнан именно под нас. Видите ли, ребята, Табула Смарагдина подтвердит — по средневековым меркам местное население чудовищно, невообразимо толерантно! Нет, конечно, с объятиями они к монстрам не полезут, и некоторые конкретные расы — в частности, демона или вампира — попытаются уничтожить при обнаружении. Не из ксенофобии, а из рациональной предосторожности, потому что как правило ни от демонов, ни от вампиров ничего хорошего обычному человеку ждать не стоит. Но! Если монстр докажет, что он вменяем по человеческим меркам и не представляет общественной опасности — любой монстр, даже демон или вампир — его вполне могут оставить жить, а если он окажется полезен — и сотрудничать с ним. Поэтому мы, кажется, оказались в единственном из возможных миров, куда гильдия гетероморфов может легко вписаться к обоюдной пользе — для себя и для аборигенов. И куда нам ПРИДЁТСЯ вписываться так или иначе — если господа Смит и Ко не найдут способа вернуть нас на Землю в ближайший месяц. Потому что Волны Бедствия уже начались, и в отличие от прошлых аналогичных эпизодов — они, похоже, будут усиливаться.