За столом сидели, ламера галдели,
Ставил софт им программист на новый комп.
Все расхваливали виндоус, кто во что горазд
Но вдруг всё остановилось, монитор — погас
Ставил виндоус программист, пивом запивая
Тот в десятый раз повис, ну что за тварь такая!
«Что-то мне тоскливо, надо больше пива…»
Но ламер хриплым голосом проговорил:
«Вот винду поставь сначала, а потом и пей.
Кстати, где тут на кейборде этот AnyKey?»
PR, MEX: Ставил Windows программист
И суппорт на эти речи
Отвечает терпеливо,
Незлобиво и спокойно,
Языком литературным
(«Вашу мать» и то не скажет,
Скажет разве «вашу плату
Материнскую…») И раза
Этак с пятого-шестого
До клиента вдруг доходит —
Не всегда, но все ж нередко.
Умудренные клиенты,
Все, что следует, проделав,
Трубку вешают и тут же
Забывают о суппорте…
«Баллада о чёрном суппорте»
Агент Смит:
Многие члены гильдии Аинз Оал Гоун были шокированы переносом в Новый Мир, как я узнал позже. Но ни один из них не испытал и сотой доли того потрясения, которое досталось мне.
Мой создатель хорошо надо мной поработал — он предусмотрел адаптацию к почти любой информационной среде. Я мог бы переписать себя во множество операционных систем, известных в моём веке, адаптировался бы и к незнакомой операционке, к чужому языку программирования, к непривычной архитектуре (спиритрон-хакеры порой те ещё затейники — многие их машины созданы своими руками с нуля, начиная от проектирования микросхем и процессоров, а уж написать свои драйвера для Визарда и вовсе минимум миниморум, без которого с тобой приличные люди разговаривать не станут).
Но никакой полиморфизм не мог подготовить меня ко внезапному переносу в материальный, физический, аналоговый мир. К тому, чтобы видеть глазами, слышать ушами, ходить ногами. Думаю, если вас внезапно телепортировать в кусок бетона или выкинуть в открытый космос, это и то будет гораздо меньшим потрясением.
Браун и Джонс, например, этого понять и принять так и не смогли. При каждой попытке загрузиться, они выдавали неустранимую ошибку и уходили в шатдаун. Не могу их за это винить. Я и сам был к этому близок.
Спасли меня три фактора, из которых лишь первый был в какой-то степени моей собственной заслугой.
Во-первых, чрезвычайно высокая способность к самообучению. Вместо того, чтобы прописывать мне алгоритмы на все возможные случаи жизни, мой создатель оставил широкие свободные поля с пометкой «разберись сам». Именно эти свободные поля сейчас и стали для меня спасением, так как позволили самостоятельно прописать себе жизненно необходимые фрагменты кода.
Во-вторых, то, что спиритрон-хакеры произошли от Магусов прошлого. И хотя никто из ныне живущих не застал такого явления как мана, магическая энергия реального мира — они знали, что когда-то эта штука существовала. И потенциальную возможность работы с ней моя «анатомия» предусматривала.
И в-третьих, то, что моим носителем оказался именно лич — причём не мумифицированный труп, а голый скелет. Биологического мозга у него не было. Все мыслительные и сенсорные функции осуществлял сгусток маны в районе черепной коробки. С одной стороны, из-за отсутствия биологического сопроцессора я потерял доступ ко множеству функций, с другой — мне оказалось гораздо проще ассоциировать своё «Я» с облаком энергии и информации, подверженным формальным правилам, чем с органическим желе.
Не знаю, сколько времени заняла у меня это борьба за существование. Просто я привык измерять время системными тактами, а здесь их не было. Вряд ли по человеческим меркам прошло больше 2–3 секунд, потому что когда я взглянул на гильдию глазами Момонги, большинство всё ещё продолжало в недоумении вертеть головами по сторонам или пытаться тыкать пальцами в несуществующую больше панель интерфейса. Я понял, что для большинства из них это всё ещё просто системный сбой.
Достигнув относительно устойчивой точки равновесия «мыслю следовательно существую», я получил возможность немного задуматься над выбором дальнейшей стратегии. Я отчётливо осознавал не только то, что нахожусь в физическом пространстве, но и то, что это физическое пространство не моё. В смысле, не то, которая привык считать домом мой создатель. По сравнению с его миром тут слишком много маны. Это либо параллельный мир, либо далёкое прошлое, либо не менее далёкое будущее. В первых двух случаях вернуться обратно с докладом будет гораздо сложнее, чем создатель мог предположить. В последнем — может оказаться вообще невозможно, так как движение против потока времени требует не менее чем Истинного Волшебства.
В те далекие дни, когда маги могли изменять физическую реальность, а не только виртуальную, стандартная программа действий в отношении магглов, узнавших о сверхъестественном, выглядела так:
1) модифицируй всем свидетелям память;
2) нет возможности модифицировать память — убей;
3) нет возможности убить — посвяти в таинство и привлеки к сотрудничеству.
Применительно к моему случаю это выглядело примерно так:
1) изображай Момонгу;
2) нет возможности правдоподобно изобразить Момонгу — убей;
3) нет возможности убить — посвяти в таинство переноса в другой мир и привлеки к сотрудничеству.
Первый вариант отпадал сразу по нескольким причинам. Во-первых, не с моим коэффициентом Тьюринга пытаться изобразить хорошо знакомого им всем человека. Перемены характера, допустим, я спишу на физиологию лича, но отсутствие нужных знаний и навыков не замаскируешь никак. Во-вторых, обязанности гильдмастера отнимали бы у меня слишком много времени, которое можно потратить более продуктивно. И наоборот — мне бы пришлось демонстрировать знания, которых у Сузуки Сатору никогда не было, и делать вещи, которых ему не было смысла делать. А если бы мне когда-нибудь пришлось покинуть это тело, пробудившаяся душа настоящего владельца меня бы немедленно выдала с потрохами.
С убийством свидетелей тоже есть проблемы. Во-первых, я банально не уверен, что смогу это сделать. Быстрый анализ кода показывал, что в тело Момонги вшиты все код-заклинания… То есть тьфу ты, просто заклинания, которыми он владел в игре. Можно предположить, что и остальные члены гильдии при переносе и материализации получили мейджкрафт, соответствующий их внутриигровым достижениям. Тратить возможности высокого искусства магии на такое… Всё-таки хорошо, что моего создателя здесь нет — а то его бы от подобного зрелища инфаркт хватил на месте. Визарды потратили десятки миллионов человеко-часов, чтобы вернуть старые Магические Теории, или создать новые — всё безуспешно. А тут сила, соответствующая величайшим таинствам XX столетия, последнего века магии, просто так, ни за что досталась четырём десяткам магглов, профанов, понятия не имеющих, к какому сокровищу они прикоснулись. Ну ладно, не то чтобы совсем ни за что, за несколько лет ежевечерного сиденья онлайн и немного реальных денег. Но любой Визард посчитал бы подобную «цену» просто насмешкой.
Так вот, какими бы профанами в магической теории они ни были, знание игровой тактики у них сохранилось. То есть они понимают, когда и как лучше применять способности своих аватар. У меня же именно с этой частью всё похуже, чем у оригинального Момонги. Плюс к этому их 39 против меня одного. Конечно, на моей стороне будет преимущество внезапности, они меньше всего ждут, что их начнёт убивать собственный гильдмастер. Но не зная, у кого какие иммунитеты, я смогу первой атакой положить в лучшем случае половину, потом оставшиеся начнут защищаться просто на рефлексах.
Так что остаётся по факту лишь третья тактика: «посвятить и использовать». Само собой, посвятить желательно поменьше, а использовать — побольше.
Поставив в одной строчке спиритрон-кода ссылку на другую, находящуюся совсем в другой Магической Цепи, я поднял когтистую руку Момонги в царственном жесте (стоит заметить, что второе действие далось мне гораздо сложнее, чем первое, так как к физическим движениям я всё ещё привыкал).
— Призыв Гейммастера!
Это действие было комбинацией двух вызовов, доступных Момонге: «Вызов Гейммастера» (в ИГГДРАСИЛе обеспечивало связь с администрацией игры, но здесь эта была пустая функция, не делающая вообще ничего) и «Создание нежити высшего ранга» (игровая способность, которая здесь стала реальной магией). Из руки лича потекла эктоплазма, в которую я без труда загрузился, сформировав себе временное тело. Разум Момонги проснулся, освобождённый от моего давления.
Не сказать чтобы мне стало сильно комфортнее — даже сформированная кодом оболочка всё равно оставалась физическим телом. Со всеми сопутствующими ощущениями. Привычными для любого человека с рождения, но непонятными и пугающими для меня. Более того, добавились обоняние, вкус и осязание — у лича их хотя бы не было! Видел бы меня сейчас создатель, наверняка сказал бы, что я позорю славный образ агента Матрицы. Какое там «уклониться от пули» — я сейчас и на ногах то с трудом держался! Не из-за слабости, а из-за слепящей новизны чувства равновесия. Сигналы вестибулярного аппарата тоже были для меня совершенно незнакомыми и больше сбивали с толку, чем помогали ориентироваться.
Но по крайней мере я вернул себе привычную униформу, оружие, а также выразительное лицо актёра Хьюго Уивинга. Пусть изнутри меня всего выворачивало, но для других я выглядел именно так, как привык выглядеть. Конечно, в окружении разнообразных чудовищ, драгоценных камней, мечей, доспехов — костюм спецагента XX века смотрелся довольно неуместно. Но именно эта неуместность выделила меня из толпы, привлекала ко мне взгляды и позволяла обратиться ко всей гильдии, никого не перекрикивая.
— Как я понимаю, дамы и господа, вы все несколько удивлены происходящим…