Естественно, я понимал, что играю с огнём, и не был так наивен, чтобы полагаться только на своё чутьё в качестве защиты. Фамильный дар — это одно, а церковные протоколы безопасности — совсем другое. Поэтому я ежемесячно проверялся и у своего исповедника, и на нейросканерах последнего поколения — не влияет ли виртуальное тело монстра на мой рассудок и душу. Однако до самого дня отключения всё было в порядке — или гниль засела так глубоко, что всем инструментам Церкви не под силу было её выявить. Выговор от начальства я за такие трюки всё же получил — но чисто служебный, за то, что опасно близко подошёл к раскрытию информации перед непосвящёнными. Всё-таки Десятый Прародитель Мёртвых Апостолов был из тех, о ком даже Церковь предпочла поскорее забыть. Повезло ещё, что святые отцы не спускались в глубины Назарика сами, и не могли увидеть Люпус Регину Бета, до карикатурного похожую на одну мою соученицу по классу Экзекуторов. А то эту рыжую вполне могли прислать ко мне на стажировку… в наказание. Не особо задумываясь, наказание это для меня или для неё.
Но здесь… здесь всё стало совершенно иначе.
Интересно, почувствовал ли настоящий Котомине Коуси, что у него украли изрядный кусок души? И если да — какой скандал должен был разразиться между двумя Ассамблеями? Не за сам факт покушения (администрация ИГГДРАСИЛя в нём не виновата, а любой Экзекутор привык рисковать душой), а за то, что не поставили нас вовремя в известность.
Но ей-богу, меня здесь и сейчас это меньше всего волновало. Потому что я теперь стал монстром не нарисованным, а самым что ни на есть настоящим. И терзающий меня сейчас голод был вполне сравним с тем, что испытывал оригинальный Неро Хаос. И вред я мог нанести вряд ли меньший. Ну, о Прародителе болтают, будто он был «способен уничтожить целый континент», но это байки. Его реальные «подвиги» были куда скромнее, но сожрать за несколько минут большой отель со всем персоналом и постояльцами — это реально и это я сейчас более чем могу.
И самое страшное, что против голода 666 вампирских магических зверей — я один. На моей стороне больше нет ни поддержки Святой Церкви, ни её знаний, ни её Таинств. Известные мне ритуалы и молитвы — для этого мира просто нерабочая Магическая Теория, так как здесь никогда не был распят Спаситель. Я, чёрт меня побери, даже просто зарезаться не могу — удар лишь отключит временно мой центральный контролирующий рассудок и выпустит орду голодных монстров в этот мир!
При таких раскладах, по-хорошему, мне бы надо сидеть в Назарике и носу наружу не казать. Там, по крайней мере, не беспомощные жертвы, а такие же монстры, как и я. Если сорвусь — меня будет, кому остановить.
Но я не очень хороший и не очень логичный человек. Эмоции иногда превалируют у меня над рассудком, а личные мотивы — над необходимостью защищать других. Мне бы просто не хватило решимости и самоотверженности сидеть в заточении и медленно, но неотвратимо сходить с ума.
Святая Церковь всегда была для меня и отцом и матерью. Да, как любой Экзекутор я прекрасно понимал, что это не лучшие в мире «родители». Я прекрасно понимал, что сверкающие витражи виртуальных готических соборов таят за собой не меньше мрачных тайн, чем неоновые вывески офисов Магусов. Но родителей не выбирают — иной опоры в жизни у меня никогда не было.
И в этом мире я невольно ищу такую же опору. При этом, что иронично, прекрасно понимая, что и откуда у меня исходит. Меня прекрасно научили распознавать как собственные, так и чужие мотивы — без этого выслеживать нечисть было бы невозможно. «Крыса со вживленным в мозг электродом может быть хоть профессором нейрофизиологии, но когда по команде экспериментатора в мозг поступает импульс — животное реагирует предсказуемо, пусть даже чертыхаясь про себя».
Почему в таком случае я не отправился искать опору для своей измученной души в Теократии Слейн? Да потому, что это государство мне тоже напоминало Святую Церковь… только в плохом смысле. Беседуя с Нигуном, я как будто смотрелся в кривое зеркало. У него же прямо на лбу написано: «Цель оправдывает средства» и «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Этого я дома наелся.
Несмотря на всё зачарование (качественное, надо признать, хоть и низкоуровневое), стрелы были оружием, а потому отскочили от моей Плащаницы, не нанеся никакого вреда. Я обеспокоенно взглянул на Ямаико — я не знал, есть ли у неё защита от стихийной магии. На это мы не очень рассчитывали, ожидалось, что нас тут встретит либо физический урон, либо священный, под это и готовили снаряжение. Конечно, убить или даже сколь-нибудь серьёзно ранить танк Назарика им не под силу, но причинить боль и разозлить…
Однако волновался я зря — как оказалось, Ямаико они ни капельки не побеспокоили. Возможно, потому что её экипировка была сплошной, практически не открывающей участков незащищённой кожи. Руки были в перчатках, шея закрыта шарфом, лицо скрыто шлемом от Доспеха Кардинала.
Пока мы дошли до стены, нас настигли второй, третий и четвёртый залп. Несмотря на то, что стрелков становилось всё больше (они подходили из нижних помещений форта), эффект был ровно таким же — то есть нулевым.
— «Массовый Полёт», — произнесла Ямаико, и мы поднялись в воздух, за несколько секунд поравнявшись с башней, а потом оставив её внизу. Стражники продолжали нас обстреливать и в воздухе, чего-чего, а храбрости этим людям хватало. Однако один голос среди множества показался мне интересным.
— Если вы с самого начала владели этой магией, то почему пришли под Стену пешком? Вы хотели поиздеваться над нами?!
Это был разумный вопрос, поэтому я решил, что он заслуживает ответа.
— Как вы сами верно отметили, командир, наши народы не находятся в состоянии войны. Поэтому вторгнуться на вашу территорию без уведомления было бы с нашей стороны хамством. Так, по крайней мере, вам известно, что мы здесь.
— Ха, а вторгнуться без разрешения, по-вашему, не хамство?! — второй голос прервал меня прежде, чем я закончил говорить.
— Прекратить огонь! Слушайте, мой подчинённый, возможно, чересчур горяч, но по сути он прав. Зачем просить разрешения, если вы в любом случае собираетесь идти вперёд, неважно, будет оно получено или нет?
— Для нас разницы нет, — нагло соврал я. — А вот для вас — очень даже. Если бы мы пролетели над вами так высоко, что вы нас и разглядеть не смогли бы, а потом внезапно объявились в вашей столице без предупреждения — командование стало бы искать виноватых. Ими бы оказались или вы, или другие такие же неудачники с любого другого участка Стены. Сейчас же, если вы поторопитесь, то успеете предупредить Святую Королеву о вторжении. И вас, возможно, даже наградят за бдительность.
На несколько секунд воцарилась шокированная тишина, а потом раздался крик:
— Послать ангела в столицу! Немедленно!
— Я рад, что мы поняли друг друга. Мы будем лететь не очень быстро, так что ангел опередит нас где-то на час. Можете составить сообщение с учётом этого.
— Удачного дежурства и благодарим за гостеприимство, — почти мурлыкнула Ямаико, прежде чем развернуть вектор полётного заклинания вглубь территории Королевства.
Конечно, мобилизовать всё население страны за один час было бы невозможно — даже если бы власти страны нам поверили. Это даже в нашу эпоху, с электронными коммуникациями, требует много дней, а скорее недель. Здесь, несмотря на наличие магии, всё обстояло намного хуже. Примерно как в начале двадцатого века на Земле. Могло уйти полгода, прежде чем из мирных кузнецов и пахарей получатся винтики военной машины.
Но нам и не надо было воевать с целым государством. Для наших целей показательной демонстрации вполне достаточно было сильнейших воинов государства — если будет видно, что они не смогут причинить нам вред, то рядовая пехота и подавно.
Столица даже не напоминала разворошенный муравейник — граждане чинно шли и ехали по своим делам, на улицах зажигались огни — мы достигли её как раз на закате, как и планировали. Похоже, предупреждению со Стены то ли не поверили, то ли сочли бессмысленным пугать простой люд.
Только когда мы снизились до примерно сотни метров, кто-то обратил на нас внимание, и до моего усиленного слуха донеслись крики. Некоторые горожане кинулись в дома, ища укрытия, но большинство так и замерло, запрокинув головы и провожая нас взглядом.
На центральной площади нас встретил весь цвет Ордена Паладинов — двадцать четыре отборнейших бойца во главе с двадцать пятым — главой Ордена Ремедиос Кастодио, Белый цвет, известная также в иных странах как «Рыцарь-Валькирия» (в самом Робле её никогда так не называли, этот титул был зарезервирован лишь за основательницей Святого Королевства). Здесь же я заметил и Розовый цвет — паладина Исандро Санчеса.
Ни Святой Королевы, ни верховной жрицы нигде не было видно. Они либо остались во дворце, либо и вовсе покинули столицу.
— Кто вы такие и что вам нужно?! — Ремедиос произнесла это практически тем же тоном, который я слышал на Стене несколько часов назад, разве что более внушительным. От этого тона у меня аж в груди потеплело — как будто вернулся в лагерь подготовки Экзекуторов на Филиппинах. Только теперь я был по другую сторону фронта.
— Истинный вампир Меконгава и нефилим Ямаико к вашим услугам. У нас послание для Святой Королевы, — Ямаико в точности повторила моё представление на Стене, пока я предавался ностальгии.
— Устное послание или письменное? — ловушка была неплохой, но подготовленная мной Ямаико в неё не попалась.
— И то, и другое. После прочтения письма у Её Величества несомненно возникнут вопросы, на которые мы уполномочены ответить.
— Вы можете передать письмо мне, я проверю. Если на нём нет никаких злых чар, мой человек доставит его Святой Королеве.
— Чары на нём есть. Они не опасны, но если письмо попытается распечатать кто-либо, кроме непосредственно Святой Королевы, оно самоуничтожится. Так что можете проверять, но не пытайтесь его читать, — с этими словами Ямаико достала заранее приготовленный конверт и передала его Ремедиос, которая поморщилась, словно от зубной боли. Было очевидно, что именно прочитать письмо перед доставкой она и собиралась. К счастью для нас, магические способы защиты корреспонденции были не новостью в местной политике.