Потом меня помыли, накормили и оставили в покое где-то дня на три. Я пыталась кричать, пыталась колдовать, пыталась призывать насекомых — всё бесполезно. Ни одного даже самого мелкого паучка или мотылька в радиусе тысячи шагов — дальше я дотянуться не могла. Не знаю, какой магией они это обеспечили, но работало хорошо, надёжно…
А потом заменили тюремную одежду на церемониальную — тоже чёрно-белую, но гораздо более дорогую, из шёлка, а не из грубой дерюги. Привели в какую-то комнату… и надели что-то на голову. И всё.
Я не знала, что эта блестящая безделушка — Корона Мудрости, одно из сокровищ Теократии. Я вообще не знала, что есть такая Корона, и что она делает с носителями! Я только отстранённо подумала, что она, должно быть, стоит уйму денег, и если бы её украсть, то о пропитании можно было бы год не беспокоиться… Вот это просто адски бесит. Умирать в полном неведении, не зная даже того, что сейчас умрёшь.
— Жестоко… но рационально, — констатировал сидевший напротив меня странный тип, до отвращения похожий на ниндзя. Среди тех наёмников, что вырезали мою банду, было двое ниндзя. С тех пор у меня на них аллергия. Хотя не в моём положении выпендриваться и перебирать. Пока что он мне ничего не сделал… в отличие от тех. — Чтобы использовать Корону, кандидатка должна быть способна к магии четвёртого круга, а среди своих обладателям такой силы можно найти применение и получше. Выгоднее покупать для этого врагов — тех, кого другим способом использовать всё равно не получилось бы.
— Четвёртого?! — я фыркнула. — Мне даже третий круг никогда не удавался!
— Потенциально, я же сказал. У тебя должны быть магические профессиональные классы и общий уровень не ниже двадцать второго. Никто не говорит, что тебе должны на самом деле хорошо удаваться заклинания — эту часть Корона как раз берёт на себя. Впрочем, про это я тебе позже объясню, если интересно.
Я хотела сесть в кровати, но пришлось сразу нырнуть под простыню обратно, оставив снаружи только голову. На мне ничего не было, вообще! А за то время, пока я работала усилителем заклинаний для проклятых теократов, моё тело успело самым неприятным образом округлиться… в тех местах, которые обычно привлекают мужчин. Когда на меня надевали Корону, я была низкая, тощая и плоская как доска… и знаете, скажу вам — это было ГОРАЗДО удобнее! Не только грудь, вообще всё тело казалось чужим — волосы отросли до пояса, руки и ноги за всё цеплялись, движения были тяжёлыми…
— Сколько… сколько я пролежала так?
— Точно не знаю. То ли два, то ли три года. Не меньше полутора и не больше трёх — точно.
Я помотала головой. Трудно было даже представить такое. Может, я всё ещё лежу в том церемониальном зале, а этот чистый дворец, где всё белое и пахнет лекарствами — просто видения от Короны? Даже в это легче было поверить, чем в то, что я два года проработала Принцессой-Мико, и мне уже четырнадцать…
— Боюсь, мне нечем заплатить за такую услугу, сэр. Я всего лишь невезучая разбойница с не слишком полезным врождённым талантом. Даже если я действительно, как вы говорите, способна к магии четвёртого круга, это потребует долгого обучения… и никогда не сравнится с ценой Короны Мудрости и опасностью вражды с Теократией.
Парень в обтягивающем костюме заинтересованно приподнял бровь.
— С талантом, говоришь? И какой у тебя врождённый талант?
— Управлять насекомыми и пауками.
— Ну… Я бы не назвал такую силу бесполезной. Я сходу могу придумать ей довольно много применений…
— Она не была бесполезной, сэр. Благодаря ей наша банда была весьма успешной, нам покровительствовали сами Восемь Пальцев. Просто… вряд ли она окупит всё время и усилия, что вы потратили на моё спасение. Я до сих пор не очень понимаю, зачем…
— Об этом не переживай. Я это сделал не ради выгоды и не потребую оплаты. Просто однажды я сам был в таком же положении… и мне пришли на помощь, не спрашивая зачем. Теперь я стараюсь помогать другим, кто оказывается в такой же заднице.
Я поклонилась. Так некоторые вещи обретали смысл.
— Благодарю, сэр. Обещаю, что не подведу Вас, и сама приду на помощь другим, если они окажутся в той же ситуации. Хотя вряд ли у меня когда-нибудь будут возможности, сравнимые с Вашими, но может быть кое-что мне и удастся…
— Это было бы очень неплохо. Но что касается твоих возможностей… Смотри, ситуация такая. Пока ты не видела ничего… специфичного, скажем так. Ты не знаешь, где находится эта палата, ты не знаешь, кто я такой… в общем, одна рожа в маске — это не сенсация. Поэтому есть два варианта. Первый — подождать, пока ты поправишься, и с небольшим мешочком золота высадить в любой точке Ре-Эстиза, Бахарута или Слейна по твоему выбору. Тогда ты идёшь своей дорогой, я своей, об этом эпизоде просто забываем. Второй вариант — остаться здесь надолго, перейти в моё личное подчинение… но тогда ты узнаешь много вещей, которых другим знать не нужно. После этого на вольные хлеба тебя отпускать уже нельзя будет — придётся жить и работать вместе.
— Это… весьма честно с Вашей стороны, сэр, — после того, как Теократия мне выбора не предоставила, я весьма ценила подобную откровенность. Особенно в ситуации, когда ничем её не заслужила. — Но по правде говоря, я с самого начала знала ответ. Я останусь тут. Я должна хоть чем-то отблагодарить за всё, что Вы для меня сделали… и кроме того, в Ре-Эстизе меня всё равно никто уже не ждёт. Моя семья мертва. Банда, ставшая мне второй семьёй — тоже. Могущественная команда авантюристов получила большие деньги за нашу смерть, и если узнает, что я вернулась к жизни, то наверняка постарается довести работу до конца. Если позволите остаться с Вами, я сделаю всё, чтобы не быть бесполезной.
Он кивнул.
— Я понимаю. Я опять же… был в похожем положении. Тогда отдохни сегодня, а завтра я начну знакомить тебя с местными реалиями. Думаю, ты многое найдёшь интересным. Да, если до вечера или до завтрашнего утра вдруг передумаешь и решишь, что лучше ничего не знать — не стесняйся, скажи. Вопрос с той командой наёмников можно решить и менее радикальными способами.
И он исчез — без предупреждения, без единого звука или жеста, прямо с места, где сидел. Оставив меня наедине с мыслями…
Спустя минут пять я поняла, что лежать без дела весь день (кстати, который сейчас вообще час? С местным искусственным освещением и полным отсутствием окон — не поймёшь) не смогу. Первоначальная ломота во всех мышцах довольно быстро прошла и мне позарез нужно было встать и хоть что-то сделать. Да и есть постепенно начинало хотеться.
С другой стороны, голышом ходить по чужому дому — во-первых невежливо, а во-вторых — нарываться на изнасилование. Пусть даже в этом и виноваты хозяева, не предоставившие мне даже самого простого платья. Может, они меня так проверяют.
Я сделала себе из простыни, которой была укрыта, нечто вроде драпировки, подвязав её края. Получилось не слишком красиво, но хотя бы прилично. После этого уже более уверенно встала и прошлась по комнате, изучая мебель и выходы.
Что удивительно, я нигде не чувствовала насекомых, даже самых маленьких. Они есть везде, в любом городе, деревне, крепости, не говоря уж о полях и лесах. В тюрьме, где меня держала Теократия, их целенаправленно уничтожали магией, но даже туда периодически пробирались то муравьи, то мухи, то блохи на одежде стражников — просто их было слишком мало, чтобы использовать для побега. Здесь же помещение было настолько чистым, что казалось, будто я одновременно оглохла и ослепла.
Из комнаты было два выхода. Один — не запертая дверь, которая вела в длинный коридор, освещённый ярким белым светом. По обе стороны там было ещё несколько таких же дверей, видимо, ведущих в комнаты, подобные моей спальне. И второй — дыра в потолке, через которую, похоже, поступал свежий воздух. Я-прежняя, какой была в день моего ареста, наверное, смогла бы в эту дыру залезть, но для четырнадцатилетнего тела она была слишком узкой. Плечи бы я, может, ещё и пропихнула, но таз бы точно застрял.
Но именно в этом проходе я и обнаружила то, чего мне не хватало — первого с момента моего пробуждения паука. Я вздохнула с облегчением — уже начала подозревать, что моя сила просто перестала работать. Может, это Корона Мудрости так повлияла, а может, господин Нисики Энрай нашёл способ её обезвредить. Хотя он спрашивал об этом так, как будто впервые услышал…
Я на всякий случай ещё раз выглянула в коридор, убедилась, что никто не идёт, и покрепче схватила паука.
Точнее, «Восьминогого кинжалопаука-убийцу».
Видят Четверо, если бы я знала, чем это обернётся, я бы ни за что и не подумала его трогать. Да если бы я хотя бы видела эту тварь своими глазами, я бы запихнула свой талант глубоко-глубоко, а потом сама спряталась… под кровать, потому что больше тут некуда. Но это чудовище было, во-первых, далеко — за двумя поворотами трубы — а во-вторых, в режиме невидимости. Поэтому я была совершенно уверена, что подчиняю самого обычного домашнего паучка. Такого же, как сотни и тысячи использованных раньше. Я не собиралась читать его мысли, мне вообще не могло прийти в голову, что у пауков могут быть мысли!
Ну, если быть точной, то я их и не читала. Ну, по крайней мере не так, как читают открытую книгу или свиток.
Я просто стала Восьминогим кинжалопауком-убийцей, одновременно оставаясь собой. И все его знания стали моими.
Я так же уверенно могла рассуждать о Великой Гробнице Назарик, о Высших Существах, о Девяти Мирах, об уровнях и классах, как это мог делать сам кинжалопаук. Собственно, рассуждал он, только направляла его при этом моя воля.
И будучи кинжалопауком, я теперь совершенно чётко понимала, что из Гробницы глупую маленькую человечку живой не отпустят. Для Высших Существ человеческая жизнь — меньше, чем ничто. Среди NPC Назарика слишком много инсектоидов и арахнидов, которым подобный талант может угрожать. Как только я сниму контроль, он немедленно доложит, что находился под принуждением.