Франц склонился над блюдом и озадаченно нахмурился: хозяин явно добавил что-то в тесто, потому что на каждом печенье виднелись непонятные цветные бугорки. Мальчик всмотрелся, принюхался… Из одного печенья торчали куски бекона, из другого – мелкие белые цветочки, третье было посыпано ореховой скорлупой, четвертое – сосновыми иголками, пятое – ольховыми шишками, на шестом красовались луковые кольца, из седьмого высовывались чьи-то мелкие косточки, из восьмого – кукурузные зерна, а из девятого – оплавленные куски сыра.
Вытаращив глаза, Франциск замялся: не возьмет – обидит хозяина, а возьмет… придется есть!
Наконец он выбрал печенье с безобидной кукурузой: Фил ее не очень-то жаловал, а вот с сыром, глядишь, и съест. Мудрец кивнул и, по-прежнему улыбаясь и воркуя про дорогих гостей, двинулся к Филиппу. Тот склонился над блюдом и тоже округлил глаза. Потом взглянул на Франца и его печенье, благодарно кивнул и взял себе с сыром.
Очередь дошла до Каликса, и он ужасно смутился, но когда Мудрец все же уговорил монстра отведать свой кулинарный шедевр, цапнул сразу два печенья и мигом их слопал, засыпав крошками бороду. По тому, как хрустело в его пасти, Франциск определил, что одно угощение точно было с косточками, и, судя по довольному лицу Каликса, оно ему пришлось по вкусу!
Затем Мудрец сел в кресло и поворошил кочергой в камине. Сноп искр взвился вверх мириадами золотистых точек и унесся вверх по дымоходу, к звездам.
В доме воцарилась тишина. Слышно было лишь, как в очаге потрескивает огонь да где-то далеко-далеко, высоко над долиной, поет очередную песню ветер… И песня эта была грустна и отчего-то тревожна.
По лицу Мудреца плясали отсветы пламени, а сам он глядел в огонь, о чем-то раздумывая и едва шевеля губами: то ли что-то бормотал под нос, то ли подпевал ветру.
– Полночь. – Он устремил взгляд на Франца, и мальчик увидел, что они разного цвета: один был голубой, другой – светло-зеленый. – Ты удивился, услышав, что это мир Смерти, Франциск?
– Я искал дверь в волшебный мир…
– Что ж, ты его нашел.
– Но ведь… вы сказали…
– Я сказал, что Полночь – это мир Смерти, но отчего он не может быть волшебным? То, что вы, люди, называете магией, тут повсюду. Ты не увидишь в Полуночи городов, гудящих словно улей, не встретишь тех, в чьих жилах течет кровь людей. Куда бы ты ни отправился – на запад или восток, – ты повсюду встретишь вещи, которые прежде счел бы небылицей. Крылатые монстры. Гигантские мокрицы, которые глубоко под землей ждут конца света. Говорящие цикады. Листья, оборачивающиеся феями, и феи, что притворяются листьями. Этот мир пропитан волшебством, Франциск… Но это ли волшебство ты искал?
– А есть ли здесь… – В животе похолодело, но Франц все-таки продолжил. – Есть ли здесь вещи, способные… вернуть человеку здоровье?
– Возможно, – промолвил Мудрец. – Возможно, и есть…
Он перевел взгляд на Филиппа, который не шевелился, стиснув бледными пальцами чашку.
– И все-таки это место не для живых. То, что вы здесь, – ошибка.
Калике заворочался и откашлялся.
– Мы пришли просить у вас совета. Эти дети случайно открыли Дверь в Мельнице и попали в Полночь, а обратно выйти не смогли. Дверь пропала.
– Разумеется, – кивнул Мудрец. – Обычно Двери в Кризалисе именно так и поступают.
– Я пытался помочь им. Разговаривал с Мельницей, шептал ей заклинания, но она не отозвалась. Кризалис закрылся.
– Угу, – глубокомысленно выдал Мудрец, словно понимал что-то, сокрытое от мальчиков и Каликса.
– И я… – Калике снова прочистил горло. – Я привел их к вам, чтобы вы подсказали, как живым найти путь домой… Этот мальчик, то есть эти дети вызволили меня из плена Мертвого принца, где я просидел… – Калике загнул палец, потом другой и передернул плечами. – Я пообещал им помочь.
– Разумеется, – кивнул Мудрец.
– Им нужно попасть на Ту Сторону. Где есть это. – Гигант начертил в воздухе круг с расходящимися в разные стороны черточками. Солнце. – Вы можете открыть Дверь? Выпустить ребят?
Мудрец прицокнул языком и нахмурился.
– Калике… ты был когда-либо на солнечной стороне?
Монстр нахмурился.
– Ты хоть понимаешь, что такое Кризалис?
– Это что-то вроде стены, разве нет? Кризалис отгораживает нас от живых. Но в нем можно открыть Дверь, чтобы попасть на Ту Сторону. Или с Той – на Эту.
– Да-да-да! – прервал Мудрец. – Но Кризалис не обычная стена с дверью вроде такой. – Он махнул рукой на дверь, ведущую в соседнюю комнату, где над притолокой висел красный сапожок. – Кризалис не увидеть и не нащупать, как это! – Он простучал по каменной кладке камина. – Как, ради всего святого, можно открыть Дверь, которую не видишь? А, Калике? Ты требуешь от меня невозможного.
Монстр нахмурился. Ответа у него не нашлось. Мудрец перевел разноцветные глаза на Франциска.
– Ты, мой мальчик, наверняка уже понял, что сделать это непросто. Неужели ты подошел к первой попавшейся двери, подумал о волшебной стране, нажал ручку и вошел?
– Н-нет. – Франц вжался в кресло. – У меня был ключ, который… Мне сказали, он откроет волшебную Дверь…
Мудрец горько усмехнулся.
– Разорвать Кризалис, проделав в нем Дверь, можно лишь в определенный момент. И определенным предметом. Абы каким ключом да абы какую дверь не открыть в мир Смерти. Иначе сюда из мира людей уже бы зачастили безумцы в поисках чудес. – Хозяин Гнезда вздохнул. – Кризалис – граница между миром живых и мертвых. И слушается он лишь наместника Полуночи. А им является Мертвый Принц. Поэтому Мельница вас и не выпустила. От нее исходит главное волшебство этой страны, и подчиняется она лишь Принцу. А он вас так просто не выпустит.
– Почему?
– Я могу сказать вам ложь, полуправду или ничего.
– Но…
– Вам не нужно знать, для каких целей вас хочет поймать Мертвый Принц. Просто помните, что живыми он вас не отпустит. Этого достаточно?
Франциск громко сглотнул. В комнате повисла звенящая тишина.
– Что же тогда делать? – Калике вновь заерзал, бросая взгляды то на детей, то на Мудреца. Он нервно ощупывал запястья – там, где их охватывали оковы, шерсть явно поистерлась.
– Франциск, ключ, которым ты отпирал Дверь, еще при тебе?
Мальчик помотал головой:
– Он остался в замочной скважине, а она пропала вместе с Дверью.
– Как ты его нашел?
– Мне… – Мальчик замялся. – Мне его дал кое-кто.
– Кто?
– Я… я не знаю. – Франц чуть не плакал. – Я думал, он хочет помочь…
– Это был тот, – неожиданно резко вмешался Филипп, – кто подсказал ему искать Дверь в волшебный мир. Пообещал, что там исполнятся все желания!
Кровь ударила в лицо старшего брата.
– И кто же это был? – нахмурился Мудрец. – Как он выглядел?
– Я… – В горле Франциска пересохло. – Я не помню. Точнее, не знаю.
Филипп бросил ледяной взгляд на близнеца, и тот сжался в комок.
– Я только помню свет, – сбивчиво объяснил Франц. – Я увидел его на стене, когда… – Он осекся. – А потом на пол упал ключ…
– И все?
Мальчик понуро кивнул, но тут же встрепенулся:
– Зато я помню его голос! Его я точно не забуду! Он был такой…
– Какой же?
– Не знаю, ну не знаю, как объяснить… – Франц закрыл лицо ладонями. – Но точно не спутаю ни с чьим другим.
Филипп продолжал смотреть на брата исподлобья, и от него веяло холодом и упреком.
– Вы д-думаете… – Франц даже начал заикаться. – Д-думаете, он об-бманул меня? Д-да?
Мудрец обменялся с Каликсом хмурым взглядом. Оба промолчали. Все и так было ясно.
– Что нам теперь делать? – раздался жесткий голос Филиппа.
– Все! – выпалил хозяин Гнезда. – Все, чтобы не попасться Мертвому Принцу!
– Но как это возможно? – Калике устремил горящий взгляд на Мудреца. – Как можно скрыться от Принца? У него в услужении Ветер! И Эмпирей может летать, не то что… – Гигант помрачнел. – Не то что я… Он отыщет живых где угодно. Не успеет зайти луна, как дети окажутся у Мертвого Принца. Этого нельзя допустить!
– Знаю, Калике, – вздохнул Мудрец, печально тренькнув шляпой.
– Я пообещал им, что помогу! – воскликнул монстр. – Пообещал, что спрошу у вас совета! Ведь вы знаете все…
– Почти все, – поправил Мудрец.
Калике нахмурил косматые брови и в отчаянии заломил руки. Мудрец положил шляпу на колени, откинулся на спинку кресла и, устроив затылок на салфетке с розами, покачал головой.
– Кризалис, – он провел рукой по воздуху, – это не бумага, Калике, которую можно – раз! – в любой момент проткнуть в любом месте.
– Но я же как-то попал сюда, – подал голос Франциск.
– Как-то? Тебя впустили.
У мальчика перехватило дыхание. Ключ. Бражник. Дверь. Это была ловушка.
Калике отчаянно зажестикулировал, чтобы Мудрец расстраивал Франциска еще больше: тот и так был готов расплакаться. Мальчик мял трясущимися пальцами ткань на брюках, сжимал и разжимал кулаки, не в силах поверить, что волшебная Дверь на самом деле…
Обман.
– Нужно что-то делать, – поторопил гигант. – Нужно решать. Принц наверняка их уже ищет.
Мудрец свел пальцы вместе и склонил голову набок.
– Да, но задачка непростая. Итак, если рассуждать теоретически – чисто теоретически, – то нужно отыскать нечто очень могущественное. Оно должно обладать достаточной силой, чтобы нащупать в пространстве Кризалис и проткнуть его, а это не проще, чем ухватить лунный луч и просунуть его в игольное ушко. Есть у кого-то на примете подобный предмет?
Все молчали.
– Ясно. Чему тут удивляться, ведь только Мертвый Принц обладает такими могущественными штуками. А так как вы – не он, да и помогать вам по старой дружбе он тоже вроде бы не желает…
Мудрец вздохнул, провел ладонью по перьям шляпы.
– Есть еще один способ. Но такой опасный, что… И ты, Калике, мальчикам не помощник. Этот путь лишь для живых.
Монстр насупился.
– Существует легенда, – продолжил хозяин Гнезда, – о забытом пути на Ту Сторону, которым когда-то возвращались живые люди, попавшие в Полночь. Но Мертвый Принц его запечатал, чтобы живые больше не могли ускользать из его темных владений…