– У меня не было выхода, – печально вздохнув, ответила Анна. – Сейчас-то нет смысла скрывать, операцию вы уже сделали и, надеюсь, не бросите мою матушку. Вы правы, я не та, за кого себя выдаю, но что с того? – Она гордо вскинула голову. – Вы же всем отказывали в приеме! Больных не принимаете, отсылаете в свои аптеки, а там помочь не могут, лишь странные советы дают. К тому же в данной ситуации пилюли уже не помогают! Не так ли, Иван Макарович?
– И вы попросили Александра, – сделал я вывод.
– Так получилось, – неожиданно смутилась Анна.
– Ладно, сами разбирайтесь, – махнул я рукой.
На этом разговор завершил, медленно направившись в гостиную, где меня дожидаются гости. С Анной еще предстоит разговор, но не в данный момент, сначала пусть Антонина Михайловна восстановит здоровье. А вот вопрос с Александром еще предстоит обдумать: необходимо прояснить степень его участия в этой афере – случившееся иначе и не назвать! С другой стороны, Анну понимаю, та о своей матери заботилась и сделала все возможное, чтобы она получила помощь. И какой вывод? Не та, за кого себя выдает? И что с того? Не понимаю, из-за чего не по душе вся эта ситуация… Стоп! Улыбнулся и покачал головой. Все же на поверхности! Это за Александра переживаю, что его могли использовать втемную. Неужели он не разобрался, что к чему? Ладно, позже узнаю, сейчас есть поважнее дела.
Взявшись за дверную ручку, хотел войти в гостиную, но помедлил. Из-за закрытой двери расслышал, как императрица говорит Петру Евграфовичу:
– Не переживайте, еще далеко не все ясно, да и Ларионов с Катериной вот-вот вернутся.
– И тем не менее, Ольга Николаевна, со всем моим к вам уважением, не заходите далеко, взвешивайте каждый шаг. Подумайте о судьбе империи и ее подданных.
– Петр, вам ли не знать, что я делаю все от себя зависящее? – горько ответила императрица.
– Да-да, мне это известно как никому другому, – уважительно ответил полковник. – Вы с огромным трудом отыскали время на данный вояж и, думаю, не раз мысленно себя бранили за это.
– Пока не вижу для этого повода, – холодно ответила императрица.
– Предстоящая война с Альянсом подорвет экономику. Сразу же обострятся внутренние проблемы в империи, они мгновенно выйдут на передний план. Тут и противоборство министров и промышленников, недовольство рабочих и остального простого люда. Не стоит сбрасывать со счета Квазина, он может мстить, да и Чурков не мальчик, чтобы с ним играть, – медленно перечислил Еремеев.
Ха, интересно, полковник сумел в двух словах обозначить кучу проблем. Императрица же заострила внимание на последней фразе своего собеседника и ответила ему:
– Мстить? Мне? Да вы это о чем? У него не хватит смелости! А с Иваном… не все так просто…
Наверное, стоило бы еще подслушать, но не стал, разговор предназначен не для моих ушей, да и вряд ли императрица раскроет планы.
– А где ротмистр и моя сестра? – войдя в гостиную, спросил я.
– Катерина примеряет обновки, а Вениамин Николаевич обходит периметр дома и проверяет охранение, – ответил Еремеев.
– А разве это дело ротмистра? – удивился я последним словам полковника.
– Он сам вызвался, – пожал тот плечами.
– Иван, так ты подыграешь мне?
– Гм, – кашлянул я, не понимая, на что императрица намекает. Да и кто я такой, чтобы она просила! – Постараюсь, по мере сил. А в чем данная игра заключается, могу полюбопытствовать? Насколько догадываюсь, дело не в том, чтобы инкогнито сопровождать вас к губернатору?
– Еще ничего не решено, – задумчиво ответила Ольга Николаевна. – Мне предстоит выбрать наилучший выход из непростого положения. Поговорим об этом после, а сейчас… ты нам не покажешь свои наработки?
– Какие именно, позвольте уточнить? – осведомился я.
– Оружие, – коротко пробасил Еремеев.
– Предлагаю дождаться ротмистра, озадачить каким-то вопросом мою сестру, а потом уже и покажу, что получилось. Правда, дела пока обстоят не очень хорошо, на поточное производство не могу автоматы поставить, каждую единицу приходится доводить напильником, – отвечаю, а у самого в животе того и гляди случится революция.
Хм, ассоциация верная: если народ в Российской империи будет сыт, обут, одет и в тепле, то его на улицу никакими лозунгами не вытащишь. Хотя… в любой ум можно проникнуть и зародить сомнения. Недаром в моем мире политтехнологи зашли так далеко…
– Иван, ты не забыл, как ко мне обращаться? – спросила императрица.
– Госпожа Олеся, как могу такое указание позабыть? – развел я руками, а потом предложил: – На правах хозяина дома предлагаю перекусить. Не хочу прослыть скрягой и невежей в отношении дорогих гостей.
Как ни странно, но императрица меня поддержала, правда, заметила, что столовых приборов подали не под все блюда. На мой-то взгляд, тут и так вилок с ложками многовато, но промолчал, решив ограничиться теми яствами, которые точно знаю, каким прибором разделывать. Вскоре подошел ротмистр, а потом и сестрица явилась в шерстяном платье. На мой взгляд, наряд Катерина выбрала вычурный: платье, расшитое стразами, неуместно за дружеским обедом, а если учесть, что своим видом затмевает наряд императрицы… Хотя сама Ольга Николаевна осталась довольна, правда, почему-то решила пересесть и уступила место напротив меня моей сестрице. Получилось, что во главе стола оказался я. Для чего это она сделала, непонятно. Решила замаскироваться, усевшись рядом с Еремеевым? Так ведь тут посторонних нет… Что же касаемо Александра, то готов поспорить – мой помощник давно сообразил, кто такой Олесь, впоследствии превратившийся в Олесю. Кстати, неясен вопрос с Анной, эту девушку не знаю, и как она себя поведет – тайна. Надеюсь, Александр не будет с ней откровенен.
– Иван Макарович, вы обещали нам показать кое-что, – после того как перекусили, заявила Ольга Николаевна.
– Кать, ты чем после ужина заняться желаешь? – обратился я к сестре.
– Ты это о чем? С вами пойду! Мне же интересно! А далеко находится то место, где хранится твое изобретение? – выпалила та.
– Гм, ты знаешь, там холодно, сыро и тускло. Да и художнице данный прибор пока показывать не хочу. Дело в том, что он еще несовершенен, а…
– Ладно, братец, не продолжай, все с тобой ясно, – надула губки Катька, но потом усмехнулась, оглядела нашу компанию, и глаза у нее загорелись. – У меня самой возникло одно неотложное дело. Мы же, пока гуляли, наткнулись на одну лавку, где холсты продавались и краски – как ни странно, привезенные из самой Италии! Такого качества их и в столице редко отыскать удается, так что есть у меня желание опробовать покупку и сделать пару мазков.
– На том и порешим! – мгновенно согласился я. – Оль… простите, госпожа Олеся, Вениамин Николаевич, Петр Евграфович, пойдемте, покажу свою новинку. Надеюсь, сумеете ее оценить.
– Мы готовы, – поднялась со своего места императрица.
Впрочем, в данный момент она больше походит на Олеся, с которым я познакомился в коридоре школы охранителей. В глазах искорки интереса, губы плотно сжаты, а сама готова к любой неожиданности. Н-да, загадок в императрице Российской империи хоть отбавляй. Она часто предстает передо мной с неожиданной стороны… и я поймал себя на мысли, что прогнозировать следующие шаги Ольги – не могу.
Своих гостей я привел в мастерскую, где выложил на стол из оружейного сейфа три автомата и несколько рожков с патронами.
– Доктор делает оружие, – задумчиво произнесла императрица и провела пальчиком по вороненому стволу автомата.
– Первый мой официальный чин – охранитель, позволю тебе напомнить. По моим убеждениям, защита земли русской заключается в уничтожении врагов в любых их проявлениях. Всевозможные вирусы и бактерии относятся к вредным элементам и несут в себе угрозу всему живому, с ними необходимо бороться. Но, как говорится, самый сильный и опасный враг – человек разумный, – пояснил я.
– Иван Макарович, вы бы обрисовали в двух словах возможности данного оружия, – крутя в руках автомат без пристегнутого магазина, попросил Еремеев.
– Автомат обыкновенный, модификация 47, решил его обозвать АК-47… – начал я, но ротмистр сразу же задал вопрос:
– Почему АК-47? Если первую букву могу расшифровать, то остальное обозначение – нет; поясните.
– Цифры соответствуют изначальным доработкам, – медленно отвечаю, пытаясь решить, как расшифровать «К»; не говорить же про настоящего изобретателя Калашникова!
Про цифры я соврал, ибо не мог же сказать, что они означают первое появление данной модификации автомата в далеком тысяча девятьсот сорок седьмом году! Самое интересное, что для меня тот год был давно в прошлом. Находясь сейчас в подвале дома и представляя оружие императрице за сорок лет до его появления, уже получается, что АК-47 – из будущего, правда, нельзя сказать, что очень далекого.
– А вторая буква? – задала вопрос императрица.
– Означает… – начал я, а потом взял паузу, лихорадочно перебирая в голове различные варианты, как назвать оружие. – Э-э-э, давайте оставим эту букву, мне понравилось звучание, – ничего не придумав лучшего, предложил и сразу же перешел к описанию оружия: – Стрельба происходит одиночными выстрелами или очередью, скорострельность – шестьсот выстрелов в минуту, прицельная дальность – восемьсот метров. Весит автомат около пяти килограммов. В магазине тридцать патронов.
– Впечатляет, – протянул Еремеев, взяв в руки автомат и внимательно его изучая. – Отказы? Это же что-то типа ручного пулемета, правильно?
– Очень упрощенное сравнение, – не согласился я.
– У тебя же тут тир, можем испытать на практике? – поинтересовался Ларионов.
– Без проблем, – пожал я плечами.
В двух словах объяснил, как пользоваться оружием, где предохранитель, перевод огня в режим очереди. Разбирать и собирать оружие не стал, в данный момент времени нет, как и смысла. Показал, как снаряжается магазин, после чего произвел один выстрел в сторону мишени. За время моего монолога и демонстрации никто не задал ни единого вопроса, внимательно выслушали. Хорошие учени