— Плю, плю! — радостно прыгал грибочек на пухлых ножках.
— Тыж мой склизкий вонючий карапузик, — заулыбался я, поглаживая его по шляпке. Всё, солдат! Приступить к задаче!
— Плю!
Он устроился попкой в земле, сжался с серьёзной мордой, и я начал его уверенно закапывать.
Поначалу, конечно, было жалко ребёночка — он ведь будет там совершенно один! Без друзей! Ну а затем я вспомнил, что друзья у него вырастут буквально уже через неделю, так что грусть быстро прошла.
Это было последнее дело перед нашим отлётом.
Так-то я нифигово занятой пацан! Поэтому и в эти выходные остаться я не могу, в отличие от друзей. Гр-р-р! А мне ещё с этим японцем по миру летать!
Надо ведь его и отца познакомить.
— А Вальтер — это твоё настоящее имя? — спросил я, пока мы ждали нашу очередь в зале телепорта Академии.
— А я похож на немца? — ответил не глядя он.
— Бу-бу-бу, ну гляньте, какой серьёзный, — пробубнил я.
Вальтер так же продолжил стоять со сложенными на груди руками, тупо глядя на табло с нашими именами.
Я же продолжил на него поглядывать.
Гм… гм… суеты хочется. До чего бы докопаться…
— А волосы чё такие длинные?
— Длина волоса пропорциональная твоим навыкам, — неожиданно ёмко ответил он.
— Это как?..
— В бою длинные волосы всегда мешаются. Если у женщин их сохраняют по культуре, так принято, то мужчинам смысла нет. И если у мужчины-воина длинные волосы — значит, он достаточно силён, чтобы они не мешались.
— А они мешаются?
— Очень.
— Это типа такая демонстрация здоровых яиц⁈
— Не знаком с таким выражением, — хмурится он, всё так же не глядя.
— Это от моего знакомого с Гаити, — махнул я рукой.
Длинные волосы у воина — показатель его крутости? Ну, я отращивать явно не буду… А если и захочу, то за месяц справлюсь. И так с Луной полно схожести, а с длинными волосами вообще путать начнут!
Ну ладно, немного поговорили, можно и отстать на ближайшее время. Как раз вон табло загорелось.
Летели мы без вещей, только с документами, так что контроль не проходили. Вальтер, как член международного клуба дуэлянтов, — да, и такой есть, — уже делал визы во многие страны, так что в Россию попасть оказалось не проблемой.
Надолго в Москве мы не задержались, так что тем же вечером уже были в славном Городе N.
— А вот тут у нас мэрия… — тыкал я пальцем в окно, показываю иностранцу мой родной любимый город. А вот тут вкусные бургеры, меня там чуть не убили…
— Мне без разницы.
— Ну и пошёл ты в жопу! Вот у тебя друзей и нет!
И на это он тоже не обратил внимания. Гр-р-р, что за сухарь⁈ Ему вообще хоть что-то кроме дуэлей и моего отца интересно⁈
Так мы подъехали к дому. Марк, конечно, знал о визите и был в курсе всего замеса. Тут как раз и на его выходной совпало, и мама на фитнессе для молодых мам, вот и поговорим по-мужски, по-дуэлянтски.
Дверь открывается. На пороге стоял батя.
Сейчас в сравнении я понимаю, что Вальтер пусть и высокий, но всё ещё меньше моего отца — тот как был одним из самых здоровых людей, что я видел, так и остаётся. С остальными гигантами типа Безымянного и Всеволода не сравниваем, там аномалии.
— Вы… это правда вы! Ха! — впервые за всё время Вальтер искренне и во весь рот улыбнулся, говоря на английском, Глазам поверить не могу!
Я от такого даже покосился на японца.
Да уж… вот что значит герой детства. Даже самый чёрствый хрен, которому плевать даже на вкусные бургеры, растает и превратится в мальчишку! У меня так с создателем Кроканта будет.
— Проходите, — кивает отец.
С недавних пор мы перестали с ним обниматься при встрече, и здороваемся за руку! Прямо как взрослые! Ведь я кто? Правильно, взроооослый!
Потому, когда мы прошли, отец закрыл дверь, — персонала у нас всё ещё не было, как-то лень нанимать, — и сначала пожал руку мне, а затем и Вальтеру. И рукопожатие их длилось дольше обычного, и было прям каким-то крепким.
— Вальтер, значит, да? — внимательно посмотрел отец.
— Да. Господин Марк Кайзер, я ваш огромный фанат! — закивал он.
— Ага, знаю, — разрывает крепкое рукопожатие, продолжая сверлить японца взглядом, — Стало быть… и Архонт, и дуэлянт?
— Архонт Сражений на службе Германии, — кивает он, — Основная школа — школа крови. Специализация — абдукция. Я, если честно… — он стеснительно хмыкает, — Если честно, именно эту школу и именно эту специализацию я выбрал из-за вас.
— Ха-ха, даже специализацию? — с задором поднимает кровь батя.
— Да. Увидев вашу «Длань Ракшасы», увидев, как сковывает врага от перекрытия всех систем… как одно ровное попадание заканчивает бой… — он хмурится, сжимая кулак, — Я понял, что хочу так же. Я даже смог её воспроизвести! Вашу Длань. Пришлось глубоко изучить теорию энергоядра и влезть в абдукцию, и изобрести свою версию вашей силы! Это наверняка не то, лишь имитация, но всё же… это дань уважения вам.
— Да, мне сын рассказывал… как ты её продемонстрировал, — отец делает шаг назад и задирает ладонь.
На коже отца была кровь, но не было раны. Вальтер тут же распахивает глаза, смотрит уже на свою ладонь, которой сжимал руку отца, и видит там открытую рану.
— Многому ты от меня научился, — отец сводит пальцы, — Но, видно, не всему!
Щелчок! Обычный с виду щелчок пальцами!
И Вальтер падает наземь.
— Крх-а-а-а-а! — захрипел он в глухом вскрике боли.
Его сводило, конечности дёргались, а хриплое дыхание срывалось из сжатых зубов! Тут надо быть глупцом, чтобы не понять — его сводит тот же приступ, что свёл и меня! Вот эта вот блокировка пяти каналов ядра — клянусь, это она!
Только отец сделал её дистанционно.
— Это за сына, — улыбается Марк, и кровь Вальтера тут же испаряется с его ладони, — Ну а теперь можем нормально познакомиться.
— Ха… ха-ха! — я не сдержал смех, начиная тыкать в Вальтера, — Лох, лоооох! Трусы в горооох!
Отец гордо хмыкнул, а приступы Вальтера начали ослабевать.
— Больные… ублюдки… — прохрипел японец.
И несмотря на резкость фразы — Вальтер тоже улыбался. Сквозь боль, удушье и конвульсии. Но он улыбался. Конечно, ни черта не от ощущений — там надо быть Эскофье, чтобы с такого кайфовать. Нет!
Вальтер улыбался, потому что мой отец — всё ещё его вершина. Его кумир, герой детства — всё ещё герой.
«Чёрт…», — тепло улыбаюсь я, — «Отец был кошмаром академии, жестоким дуэлянтом, и тем не менее… его жестокость спасла душу как минимум одного ребёнка».
Всё это я вижу прямо сейчас. Пример, когда насилие спасает и даёт надежду — прямо передо мной.
И в очередной раз я понимаю, что иду по верному пути. Сила — важна. Насилие — допустимо.
Главное иметь правильные ориентиры.
«Я сделаю всё, чтобы не сбиться с пути».
*Т-тик *, — часы сбиваются.
Я киваю. Да. Значит точно правильно.
Хм, а в чём-то Порядок даже удобен! Можно понимать, когда поступаешь правильно, а когда не очень! Правда для этого надо было кошмарить вселенную в прошлой жизни, но…
В общем, я протягиваю волосатому японцу руку, как когда-то протянули и мне. Помощь он принял, что неудивительно — знали бы вы, как тяжело вставать после такого!
— Вопросы, пожелания, претензии? — спросил отец, глядя на приходящего в себя Вальтера.
— Нет… — прохрипел он, жмурясь и держась за грудь.
— Славный ответ, — кивает Марк, — Теперь экзамен. Как я это сделал?
Вальтер вновь хмурится, беря пару секунд на размышление. Рука у него не зажила — он же не смог пустить туда энергию для регенерации. Видимо это ему и подсказало.
— При рукопожатии вы поразили руку тетродотоксином, поэтому так крепко и долго держали. Когда рука потеряла чувствительность, сделали порез и получили кровь. Получив кровь — получили доступ к идентификатору ядра, ну а звуковым сигналом нарушили работу, настроив его на нужную частоту. Так?
— Ну надо же, и правда сообразительный! — закивал отец, а затем, сложив руки на груди, вздохнул, — Ладно, Вальтер, не вижу смысла прогонять. Говори, что нужно. Но предупреждаю сразу — учить магии я буду только сына, и техники передам только ему.
Я вскинул брови! Хотя, наверное, и логично — наверняка же половина батиных сил пришла к нему от основателя рода, Анафемы. Вальтер просто достаточно талантливый, чтобы разобраться, как они работают и воспроизвести другими методами.
Хм…
Ну встаёт вопрос — а чего тогда медлим⁈
— Нет, мне нужны не они, — помотал головой японец, а затем, вздохнув, решился всё объяснить полностью, — Франш-Конте Иоганн убил мою семью, всех в моём роду, пока мы прятались в его стране от преследования! Я выжил. Спрятался. И с тех пор я не успокоюсь, пока не вырежу эту тварь своими руками, — процедил он.
— И что ты от меня хочешь?.. — хмурится отец.
— Вы его уже побеждали, и я хочу знать как. Мне не нужны техники, заклинания, методы возвышения! Мне бы только… советов, как с ним сражаться… — сжимает Вальтер кулак, переходя на шёпот, — Я понимаю, что я дуэлянт. Пусть и Архонт Сражений, но это не даёт всезнания и опыта. А Иоганн — сложнейший враг дуэлянтов — призыватель-пространственник. Человек–армия. Скорее всего… — он вздыхает, — Сейчас я не справлюсь. Слишком молод.
— Верно. Не справишься, — прямо говорит отец, — Твой потенциал Архонта ты пустил на дуэли. Дуэлянты проиграют Иоганну.
— Именно. Но вы, господин Кайзер — маг-дуэлянт той же школы, что и я! И вы побеждали! Мне не нужны ваши техники, мне бы… советов по одному конкретному противнику.
Франш-Конте Иоганн. Это же его сын, которого звали точно так же, похитил тогда мою маму! И этого же сына убил папа.
Видать вся семейка там гнилая, что и неудивительно — воспитание решает почти всё. Если уж меня, хтонь, превратили в хорошенького мальчика, то что сделают с обычным ребёнком моральные ублюдки? Вопрос риторический.
Конечно… следом идёт вывод, что некоторые семьи нужно вырезать под корень, но что-то как-то… слишком уж радикально. Хотя и логично.