— Не знаю, — пожала она плечами, — Я думала, уже всё закончилось.
— А-а-а, какие вы все предатели! — Катя сжала волосы, — Ну, тогда я тоже не буду! Всё, идите нафиг, я обиделась! — фыркнула она, — Миша, а ну рассказывай, что за бред? Как ты сквозь землю провалился⁈ Ты издеваешься надо мной, что ли⁈ А ну отвечай! — схватила она меня за воротник, — Я клоун?
Суви хмуро на неё посмотрела и бросила недобрый взгляд. Катя это замечает и, немножечко приостановившись, плавно меня отпускает.
— Я понимаю вашу реакцию… — вздохнул я, — И я не могу вам всё рассказать. Но… скажу, что будет дальше.
И я рассказываю. Про три месяца, про перевод и про то, что это решение, возможно… спасёт много жизней. Я не вдавался в подробности. Не говорил ни про политику, ни про наследство! Но теперь мои друзья прекрасно знают, что через три месяца…
— Мы… — я сжимаю кулак, — Через три месяца, наверное, учиться вместе больше не будем.
И класс тогда затих.
— Простите. Я правда не хотел. Я очень хочу с вами учиться, — продолжал шептать я, — Но я просто не могу. У меня просто нет выбора… либо я учусь там, либо умирает много людей, — выдыхаю ещё раз, — Простите. Я пытался договориться с императором, но он сказал… что конкретно в этом случае даже порекомендовать никого из вас не может… или… не знаю, может не хочет. Поступление туда только с одобрения комиссии, и даже меня туда с трудом пропихнули. Я… ничего не могу с этим поделать. Простите, друзья.
Конечно, я буду с ними видеться, ведь смогу сюда приезжать. Но это уже будет не учёба вместе.
Это уже будут не счастливые школьные воспоминания. И из их жизни… я буду постепенно исчезать как давно минувшее событие.
И никто мне ничего не ответил. Эта тема плавно опустилась, и больше не поднималась.
Все сделали вид, будто ничего не произошло.
Тем же вечером. Поместье Синициных.
В кабинете сидела Синицина-старшая и заполняла очередные бумаги. Это часть её рутины — каждый день она два часа выделяет на подписи, письма и договоры. И в поместье есть строгое правило — не отвлекать. Никто не смеет к ней заходить, только лишь в крайних случаях!
Но было исключение.
Дверь открывается, и женщина поднимает глаза.
— Чего такое, Катенька?
— Мам, помнишь ты говорила, что отправишь меня в Европу…
Тем же вечером. Один из детских домов Города N.
После появления Никифорова жизнь в этом детдоме изменилась кардинально. Новый поток бюджета теперь не разворовывают, и потому, можно сказать, что впервые за долгое время дети получают всё, что заслуживают, а не остатки со стола жадных коррупционеров.
Теперь возвращаться сюда не страшно, а порой даже приятно — ремонт, игрушки, еда. Но главное — безопасность. Теперь следят и за ней.
Но сейчас Морозов сидел поникший.
— Ну, может есть выход? — спрашивала его сестра.
— У Миши… нет выхода. Он уедет. И… не знаю, печально это всё, — тихо отвечал он, сидя на кровати и смотря в пол, — Мой первый друг. И человек, который это всё устроил, — не глядя обвёл он комнату, намекая на весь детдом, — И как-то… не знаю. Грустно. Не хочется. Без Миши… будет уже не то. Никто не хочет… чтобы он уезжал.
Сестра не знала, что ему ответить. Может Лёня и не показывает, но дружбой с парнями он действительно очень дорожит, хоть и ворчит на все их идеи больше всех. И лишаться даже одного друга… центра их компашки, который всех объединяет, держит вместе, даёт воспоминания и приключения…
Он очень не хотел.
Очень, очень не хотел.
*Тук-тук-тук*, — послышался стук в дверь.
Черноволосая девочка спрыгивает с кровати и открывает дверь. Там стояло двое.
— Ой, Максим, Л-Лёша тоже! — вскинула она бровки, — А вы чего?
Морозов поворачивает голову.
Два его друга-дебила стояли с учебниками и очень серьёзными лицами. Ну, Лёша ещё и с цветами — каждый раз с ними приходит для Ксюши.
— В-вы чего здесь? — подскочил он, — А это что⁈
— Лёня, только послушай! Есть план, для которого у нас слишком много денег, и мало мозгов, — зашёл Максим, — Но ты умён!
— Да погоди! Что вы удумали?
— Лёня… не хочешь к нам присоединиться? Мы… хотим попробовать сдать на поступление в Академию.
Тем же вечером. Пентхаус в центре Города N.
Женщина, поставленная наблюдать за Суви, — та самая правая рука Квон Сунга, — едва не с открытым ртом и стеклянными глазами уже полчаса слушает рассказ, что пора бы уже западу показать силушку русскую, да дух славянский!
— Это кри-ти-че-ски важно для моего будущего! — втирала Суви, — Там и… эм… учёба лучше там. И… что-то ещё там будет лучше. Вот. Ладно.
— Но мы… с трудом-то… сюда вас устроили… — она аж бледнела.
— Т-тогда… тогда я буду плакать и жаловаться! — выдала бомбу милая девочка.
— Н-нет… не-е-ет… — схватилась за сердце её главная фанатка, у которой детские фото госпожи стоят в рамочке, — Не надо… не надо! Я… я придумаю…
— И прогнётся запад под духом славян! — сжала она кулачок.
— О боже… о нет…
Глава 5
— О, господин, вы вернулись, — зевнул Баал, — Я только поспать успел, а вас за это время уже похитили, вынудили переехать, и вот вы уже всё разрешили. Очень, однако, эффективно находите и решаете проблемы.
— И тебе привет, Баал, — вздыхаю я, — Чё, как настроение? Чё, как ты?
— Скучаю, — вздыхает кот, — Раньше думал… вот бы этот мяукающий, возмущённый бубнёж прекратился хоть на полдня. А сейчас, когда его нет вообще… — пробубнил он тихо, — Как-то и пусто вокруг. Сейчас понимаю… я и не против послушать это возмущённое мяуканье…
— Понимаю, — вздыхаю я, — Раньше думал, вот бы весь этот дурдом с Катей, девочками и проблемами в школе закончился. А сейчас понимаю… да блин, не такие же это и проблемы. Лучше так, чем вовсе лишиться всего.
— Ага… — вздыхает кот, — Пока не потеряешь, не узнаешь, что ценил…
— Ага…
Мы оба вздохнули.
Так и живём.
— В любом случае, проблемы у нас решаемы! — промотал я головой, чтобы сбросить наваждение печали, — Тебе надо захватить домен, а я в любом случае смогу сюда ещё возвращаться! Просто учиться не буду здесь. В принципе, не так уж это всё и ужасно. Верно?
— Верно, верно, мдам! — кивает кот.
— Итак, на повестке дня до нового года вернуть Ауру! Следовательно, за три месяца мы должны успеть захватить и отбить твой домен. Меня не было пару дней, так что сейчас я схожу проверю, что там у крыс. А что там у наших лесных друзей?
— Наши лесные друзья наконец дошли до вражеской территории! По пути люди практически не встречались, но было пару случаев, когда мы им помогали — два раза с заблудшим ребёнком и один раз леснику. Ровно день назад произошла первая стычка — наши не пострадали, нас в конце концов было много, да и крысы с грибами отличное сочетание для разведки, поэтому мы заранее знали, чего ждать. Но теперь другой хозяин леса знает о вас и вашей миссии.
— Значит, уже появился хозяин, да? — хмурюсь.
— Да, и сражаться с ним именно вам. Вы здесь альфа, Михаэль. Вы здесь вершина. И скидывать другого с вершины тоже вам. Ведь если это сделает кто-то другой… то зачем бояться вас, а не его?
— Понимаю, — вздыхаю я, — Что ж. Тогда приступаем, Баал! За три месяца гештальт в домене нам будет закрыт!
— Так точно!
Спустя неделю. Индия.
Мужчина и женщина держались за кровоточащие бока. Они тяжело дышали и сидели, прижавшись друг к другу, пока на них медленно шло взбесившееся, обезумевшее чудовище из эфира.
Не получилось. Они хотели объединить свои силы для призыва и подчинения могущественного создания, но они не ожидали, что он будет настолько могущественен!
И так как делали они это без регуляций, то и помочь им сейчас никто не сможет.
— Прости… — прошептала женщина, прижимаясь к мужу, — Я не справилась… прости…
— Я люблю тебя, дорогая.
Они уже прощались. Они не хотели, но они уже принимали — их сейчас убьют. За жадность, за наглость.
Но тут послышалось напевание.
— Раз, два — прилети, сова.
— Три, четыре, пять — время поиграть!
— Пять, шесть — в чаще кто-то есть…
Призыватели замерли, не понимая, откуда источник. Он как будто отовсюду сразу, как будто… приходит вместе со светом поднимающейся луны!
Тварь из эфира выходит прямо на них. Её, конечно, тоже помотало. Она ослепла и оглохла, но у неё остался нюх, и так она и вышла на своих создателей. По её ветвистым рогам стекала кровь. Тварь зарычала, шагнула! И как только она приготовилась кинуться…
Ей в шею влетает нож.
— А-а! — вскрикнули призыватели в мантиях.
— Грыа-а-а! — зарычало чудище.
Бах! Сверху на монстра тут же падает девочка в ушастой заячьей маске и хватает двумя руками нож! И её же копия вылезла из земли словно из норы, вонзая второй нож с обратной стороны!
И две этих фигуры, пробив шею эфирной твари с двух сторон, резко дёргают ножи!
И голова твари сваливается словно от открывашки.
Бах! Туша падает. Зайки с неё спрыгивают, ловко приземляясь на детские босые ноги. Правда, одна тут же топает по земле и проваливается в ту нору, с которой вылезла, но вот вторая…
Вторая медленно пошла на призывателей.
Люди понимали что, скорее всего, к ним пришли на помощь. Но кто это? Зачем⁈ И от кого?
— Кто вы? — спросила жена на хинди.
— Подруга, — улыбнулась девочка-зайка, — Смотрите, что есть! Вот, смотрите, смотрите.
Она достала телефон и включила какое-то видео. Недоумевая, парочка посмотрела на экран.
Это была запись с камеры. Несколько затаившихся среди толпы убийц направили заклинания и оружие на детей. Запись шла от начала этой битвы и до прямого конца.
И на ней было всё, что нужно. Как у одного из мальчиков открылся третий глаз, и как карающим пламенем он нёс возмездие и разрушение.