Через тринадцать минут к нам подсела девушка в строгом костюме. Насколько я знаю — так выглядят студенты.
— Здрасьте, — поздоровались два голоса с кудрявой блондинкой.
Глеб простонал.
— Слушаю, — сказала девушка и присев рядом, уткнулась в телефон. Краем глаз она косилась на Арли, которая выглядела слишком вызывающе для тайной встречи.
Глеб молча сунул девушке старый смартфон. Такому лет двадцать-тридцать. Арли сказала, что в то время интернет на смартфонах можно было отключить. Даже идентификаторы сети в виде «сим-карт» были съемными.
Я был против любой записи визуальной информации на сторонние носители, но Глеб сказал, что нам тогда не поверят. Сначала он хотел передать информацию через даркнет, но я предупредил его, что тогда мне придётся устранить их обоих в боевом режиме.
Девушка в костюме сначала смотрела без особого интереса. Потом ее правая бровь взметнулась высь. Она удивленно посмотрела на меня.
— Я поняла, — серьезно сказала она, но в голосе зазвучали нотки возбуждения. — Вы можете пойти со мной. Если есть с собой что-то тяжелое, типа ключей — отдайте молодому человеку прямо сейчас. И телефоны.
Глеб с облегчение выдохнул, но сразу же напрягся, когда я вложил ему в руки тяжелый армейский нож и шокер. Он побледнел и быстро спрятал всё в рюкзаке.
— Какого… — тихо сказал он больше себе, чем окружающим.
Студентка терпеливо ждала.
Арли заулыбалась. Но эта улыбка быстро сошла с её лица.
— Только он, — кивнула посредница на меня. — Остальные — нет.
— Почему? — в полном шоке спросила Арли.
Глеб не был удивлен.
— Пошли, Арли, — сказал он сочувственно и потянулся рукой к девушке. Та с ненавистью отстранилась.
— Ты знал! — выпалила она.
— Догадывался.
— Вы идете? — нетерпеливо спросила меня студентка.
— То есть я его привела к тебе, ты получишь бабки, а я левая, да? Так? — в глазах Арли мелькнуло понимание. — Ах ты… ты… гнильё!
— Пожалуйста, тихо, — замотала головой по сторонам посредница тьмушников.
— Арли… — виновато начал Глеб.
— Ой, заткнись, — показала она средний палец парню и умоляюще посмотрела на меня, — Критусь, неужели ты оставишь меня? После всего, что между нами было?
Стоит признать, что Арли сейчас самая доверенная мне автономная нейронная сеть с повышенным уровнем взаимоотношений. Но анализ показывает, что тьмушники мне могут быть более полезны, чем она.
Если брать все вероятности, то наиболее благоприятная для меня одна — если я останусь в контакте как с Арли, так и с неизвестной константой под названием «тьмушники». Поэтому попытка — не остывшая картошка-фри. Э-э-э. Что за бред?
— Для того, чтобы имитировать объект, он должен находиться рядом, — отправил я осознанно ложный пакет с данными девушке в пиджаке. Это моя первая попытка получить результат на основе неэффективной для машинного кода информации. Или, по-простому, набрехать.
— Это не обсуждается.
— Тогда не получится предоставить вам доказательства, — пожал я плечами и кивнул на Арли, которая, казалось перестала дышать. — Хотя мне всё равно. Я смогу найти и другой источник имитации. Но на этого понадобится время, которого у нас нет.
— Какого черта ты делаешь? — подошел ко мне Глеб и зашипел на ухо. Он сильно дернул меня за руку.
Внимание. Анализ агрессивного воздействия…… 1 из 10.
Изменение взаимоотношений: — 2 (Всего: 12)
Арли нервничала и переводила взгляд то на меня, то на студентку.
— Хорошо, — посредница вернула телефон Глебу. — До свидания. Я доведу до руководства сведения о вашем непрофессионализме.
Анализ…
По моему мнению произошла вероятность от пятнадцати до двадцати семи процентов. Прискорбно.
Арли прыснула, а Глеб, напротив, побледнел.
— П-подождите, я… — промямлил он, но девушка уже развернулась и пошла прочь.
Арли показала ей язык в спину.
— Тво-о-о-ю ма-ать, — тихо выругался баер и бухнулся на лавку, обхватывая голову руками, — это просто…
Он не успел договорить. Блондинка в пиджаке прошла еще немного и резко развернулась. Убедившись, что никто не собирается умолять ее и просить прощения, она пошла в нашу сторону.
— Хорошо, — кивнула девушка и слегка улыбнулась, — согласна.
— Вот стерва, — ругнулась Арли. Её услышал только я.
Перед тем как уйти, я попросил Глеба избавиться от видео на его старом телефоне. Он показал мне как нажал на кнопку «удалить» и файл пропал.
— Это всё? — спросил я.
— Э-э-э, — протянул он и отвел глаза в сторону, — в смысле? Я удалил.
Даже мне было известно, что информация на твердотелых накопителях не уничтожается так просто. Я требовательно протянул руку.
Глеб раздражительно отвел руку с телефоном.
— Не понял. Чего тебе еще?
— Отдайте ему, пожалуйста, телефон, — вежливо попросила студентка. Слишком вежливо. — Этот я разрешаю взять с собой.
— Там у меня важная информация!
— Это какая? С шоколадками? — язвительно спросила Арли. — Ну так удали её так же, как секундой назад.
Глеб смерил её уничижительным взглядом. Немного потыкав в телефоне, он с недовольным видом протянул его мне и сказал:
— От вас больше проблем, чем пользы.
Он развернулся и не прощаясь отправился в сторону своей Tesla Model R.
— Спасибо, Глебушек! — махала ему в спину улыбчивая Арли. — Не обижайся! Мы к тебе еще заглянем. Купи чаечка хорошего!
Глеб не ответил, а только ускорил шаг.
— И печенек! — без задней мысли добавил я.
Девушка попросила нас молчать и опустить головы. Несмотря на одежду с длинными рукавами, она заметила наши обмотанные бинтами руки, но ничего не сказала. Глеб ей обо всем рассказал. Очевидно, что с чипидами к тьмушникам не попадешь.
В метро мы прошли через лазерные турникеты. Арли напряглась, но никакого сигнала не прозвучало. Студентка еле заметно кивнула сотруднику метрополитена. Иногда мы задерживались на месте и ждали, когда болицейские отвлекутся на других.
— Нашли где прятаться, — тихо пробубнила Арли.
Наша сопровождающая укоризненно посмотрела на нее.
Мы спускались на движимой лестнице вниз. «Эскалатор» — выгрузил я информацию из ядра памяти. Все вокруг казалось мне неизвестным и одновременно чертовски знакомым.
— Что это, Арли? — тихо спросил я.
Девушка-студентка покачала головой. Видимо, в знак смирения, что мы никак не хотим заткнуться.
— Магнитоплан, — гордо блеснула знаниями Арли, — в прошлом году их заменили все. До этого обычные страшные тарахтелки по шпалам колесили.
В моей памяти не было информации о «магнитопланах». Похоже, что моя физическая оболочка давно не бывала в локации «метро» и не интересовалась подобными вещами.
Я огляделся по сторонам:
— Тут монстры какого уровня?
— Разные, — громче, чем стоило рассмеялась Арли, — но бывают жуть какие страшнющие.
Я сглотнул. Блондинка посмотрел на нас так, словно первый раз увидела. Ну то есть как на психов.
Мы прошли вдоль магнитоплана — в самый конец огромного коридора. Там была неприглядная дверь, обитая металлом, с простым амбарным замком из прошлого века.
Девушка посмотрел по сторонам и сунула в разъем замка ключ.
Щелк.
Она не стала заходить, а просто постучалась. Три раза — один, снова три. Долго ждать не пришлось, дверь распахнулась и вышел пожилой мужчина в оранжевой каске и спецовке работника метрополитена.
Бородатый мужчина кивнул блондинке и сказал:
— Проходите.
Девушка с нами не пошла. Мы погрузились в полумрак технического коридора. Над головами тянулись толстые кабели. Я пришёл к выводу, что пахнет машинным маслом и крысиным помётом. Шли недолго. Мужчина привел нас в маленькую коморку, где сидели двое. Худощавый парень лет тридцати и полноватая женщина.
— Принимайте, — басисто сказал провожатый и, соскалившись полуоголённому бюсту Арли, скрылся во тьме коридоров.
— Сядьте, — сказала нам женщина и, кивнув в сторону табуретов, добавила: — Пожалуйста.
Мы сели.
Парень с проплешинами на голове подошел к нам и стал водить вдоль наших тел прямоугольным прибором. Он светился и периодически пищал. У головы Арли прибор противно загудел.
Арли не растерялась и высунула проколотый пирсингом язык. Моя внутренний программный ханжа чуть не упал в бинарный обморок.
Плешивый кашлянул. Полная женщина презрительно фыркнула.
— Что-о-о? — возмутилась Арли. — Я им нёбо чешу по утрам.
— Ну, наверное, чисто, — неуверенно сказал парень.
— Чисто, сэр, — шепотом передразнила Арли и хихикнула.
На этот раз её услышали. Парень удивленно перевёл глаза и спросил:
— Простите?
— Прощаю, рядовой, — высоким голосом ответила ему Арли, изо всех сил стараясь не рассмеяться.
Мужчина недоуменно перевел взгляд на свою коллегу в безмолвном «это что такое и как оно тут оказалось?». Та слегка качнула головой. Мол, «терпи рядовой, терпи».
— Мы завяжем вам глаза, — сурово сказала женщина. — И если я еще услышу хоть одну шутку, отправлю вас обоих вон. И мне плевать, что мне за это будет. Ясно?
— Да ясно, ясно, — опустила голову Арли и скрутив губы рулетиком, еле слышно добавила: — Простите, тетя Дуся.
Женщина сделала вид, что не услышала. Но что-то мне подсказывает, она это сделала в первый и последний раз.
Мы шли с завязанными глазами. Пятьдесят три шага вперед и потом направо, сто пятьдесят семь шагов и налево. Прямо под уклон, потом нужно нагнуться. Я не понимал, в чем смысл перекрытия наших визуальных сенсоров. Я прекрасно ориентировался и без них. Тело смещается в пространстве, а мерой расстояния служат шаги. «В чем прикол?» — недоумевало мое быдловское машинное мышление. Арли похоже так не считала. Она все время спотыкалась, падала и чертыхалась. Женщина вела её под руку и не предупредила о том, что надо нагнуться, и та больно ударилась головой. Первый раз я услышал от Арли ругательства от которых уши не только вянут, но и отсыхают, отваливаясь в экстазе, что муки окончены.