Подтип: Метательное / Артефакт
Ранг: Эпическое
Скорость атаки 1.0
Дальность 35 м.
Область поражения: до 100 м
Время активации от 3 до 4 сек
Физический урон: 220–310 (колющий), 160–210 (дробящий), 30–60 (режущий)
Магический урон: 35–85 (огненный)
Чистый урон: 1 — 30 (неблокируемое)
Шанс наложить «Кровотечение»: 85–95 %
Шанс наложить «Паника»: 25–65 %
Шанс наложить «Контузия»: 10–25 %
Шанс удвоенного критического урона: 50 %
Ту… — начало сердце.
Активировать навык «Глубокая диагностика» (-2,23 ВМ)
Доступно ВМ: 4,59 %
…у… Секунда уже прошла. С большим усилием удалось побороть вредоносный подмодуль «Страх». У меня осталось две, максимум три секунды. Я бы успел добежать до туалета, но граната упала прямо у его двери. Да и нужно будет чуть ли не перескочить через нее. Это чревато мгновенной смертью, если она решит разорваться между ногами раньше времени. Не спасет даже прибавка к скорости от использования экзоскелета. Что же делать? Что?!
…ук! — закончило сердце.
Активировать навык «Самоконтроль 2-ой ступени» (+ 3 ВМ)
Доступно ВМ: 7,59 %
Анализ…
Расчет…
Выполняю…
Деактивировать навык «Глубокая диагностика» (+2,23 ВМ)
Доступно ВМ: 8,53 % (Примечание: невозможно превысить максимальный лимит ВМ)
Тело сориентировалось мгновенно. Одним усиленным прыжком я преодолел полкомнаты, вжался в угол и присел на корточки. Руки скрестил так, чтобы прикрыть уязвимые места на подвижных частях и сгибах брони. Опустил голову. Черный модульный бронешлем автоматически опустил забрало. Реальный интерфейс оповестил:
-|— Добро пожаловать, солдат… «ошибка». Живи с достоинством, умри с честью! — |-
ВЗРЫВ!!!
Стол в центре комнаты разорвало в клочья. Пух из подушек и вата из матрацев разлетелись во все стороны. Сами кровати искорёжены. Посыпалась каменная крошка. Звук разбившегося стекла оповестил о том, что и ванную комнату разнесло на кусочки.
Бронепластины из кевлара и генетически модифицированной паутины приняли три осколка. Взрывная волна впечатала меня в стену, вышибая дыхание.
Сопротивление: «Кровотечение», «Контузия», «Паника», «Удвоенный критический крон».
Получен режущий урон: 95 (Поглощено)
Получен колющий урон: 266 (Поглощено)
Получен дробящий урон: 142 (Поглощено)
Получен чистый урон: 6 ХП (Ударная волна)
ХП: 60 из 66
В голове что-то сверкнуло. Наверное, мысль, откуда у меня взялись ХП и почему их так мало.
Пыль. Ничего не вижу. Я не кашлял — воздушные фильтры на шлеме работали.
-|— Принято. Запускаю тактический режим. — |-
Перед глазами прошла зеленая полоса, дворником убирая плохую видимость. Пыль практически пропала. Я вижу.
Активировать ограниченный (6,66 %) боевой режим. (-1% ВМ)
Доступно ВМ: 7,53 %
Анализ…
Наилучшим вариантом будет встать за входной дверью. Что я и сделал. Тело слушалось хорошо, почти ничего не болело. Ну кроме головы. Эта боль давно стала естественной.
Я прислушался. Два взволнованных голоса. Павел и Кэтрин. Они успели чем-то подпереть дверь, и я принял правильное решение, что не стал пытаться ее открыть, когда заметил гранату.
Гермодверь стала медленно и с натужным скрипом открываться. Пыль сразу же ворвалась в коридор. Кэтрин закашляла.
— Сдох? — спросила она.
Послышался напряженный мужской голос:
— Не знаю. Ничего не видно.
Первое, что я увидел, это ствол пистолета Glock-47. Немедля ни секунды, я схватился за затвор оружия правой рукой. Мужчина вскрикнул, но вырвать обратно оружие не смог. Усиленная механизированным скелетом рука даже не пошевелилась, крепко сжала пистолет.
Следующим движением я, словно призрак, выскочил из пылевой завесы. Позади мужчины стояла Кэтрин. Она удивлена не сколько моему внезапному появлению, сколько экипировке.
Для того, чтобы броня слушалась, необходима аутентификация по чипиду, но с этой проблемой я разобрался в первый же день. Программная защита брони не шла ни в какое сравнение с защитными средствами Айвала и была больше «защитой от дураков». Подозреваю, что сами тьмушники не сильно пытались её обойти.
Павел замахнулся больше инстинктивно, чем умышленно. Кулак глухо ударился о крепкий шлем. Костяшки хрустнули. Он зашипел. Я вырвал из его рук пистолет и бросил себе за спину. Убить их я всегда успею — сейчас нужна информация.
Кэтрин вышла из ступора и бросилась на меня. Безумная. В её руках блеснул армейский нож. Я не стал считывать с него характеристики, потому что ни одно холодное оружие не в состоянии пробить броню Ратника-4.
Лезвие прошлось по кевларовым пластинам. Один раз, второй. Я пнул девушку в живот. Сильнее чем планировал. Та отлетела на несколько метров и впечаталась в стену, сильно ударившись затылком. Тело её обмякло и медленно спустилось на пол.
Главарь тьмушников отбивался как мог, но я крепко сжал ладонь левой руки на его шее. При экипировке брони, мне пришлось пренебречь рекомендациями Арли не беспокоить вывихнутый палец еще несколько недель. К счастью, он казался уже зажившим. Правда, по словам бывшей студентки мединститута — это лишь иллюзия. Одно неловкое движение и палец снова выйдет из суставного паза.
Несмотря на огромное желание, приподнять Павла в воздух мне не удалось. Незаметные глазу гидравлические «мыщцы» экзоскелета не были рассчитаны на такие нагрузки. Поэтому я просто прибил его к стене, выбивая весь дух. Тот крякнул и ухватился за мою руку, в попытках освободиться от цепкой хватки, перекрывающей доступ кислорода к легким. Тьмушник захрипел. Изо рта потекла слюна. Он хотел что-то сказать, но я только сильнее сжал пальцы на его горле.
Свободной рукой я стал обыскивать складки его одежды. Оружия не нашел. Глаза Павла стали закатываться. На белках проявились кровавые подтеки. Он умирал.
— Хочешь жить? — спросил я и слегка склонил голову на бок.
Он не смог ответить, но из последних сил кивнул. Или я почувствовал, что он пытается кивнуть.
Резкое движение рукой, и тьмушник отлетел в сторону, свалившись прямо на свою боевую подругу. Я нагнулся, поднял нож и подошёл к предателям.
Павел откашливался. Тяжело и хрипло задышал. Кэтрин была жива, но в бессознательном состоянии. В кармане у нее я нашел наступательную гранату.
— Не шевелись, — потребовал я. — Где остальные?
— К-кто? — хрипло отозвался Павел.
— Тьмушники. Подключаемые.
— М-мы не привлекаем их, — выдохнул Павел, — К… такому…
— Петр Николаевич?
Главарь тьмушников только покачал головой. Видимо стариков они тоже не привлекают.
— Объясни предательство.
П-предательство? — удивленно посмотрел на меня Павел и схватился за горло с багровыми подтеками. — Это мы… предали? Ты убил Нишанта. Самого… преданного… нашему делу. Ты…
— Я никого не убивал, — покачал я головой. Если бы не самоконтроль второй ступени я бы, наверное, удивился. — Где Арли?
Мгновение Павел смотрел на меня и в недоумении хлопал глазами:
— К-кто?
Я тоже хлопнул глазами.
— Арли.
— Кто э-это?
Я хлопнул второй раз.
— Девушка, с которой я пришел.
— О ч-чем ты? Ты пришел… один.
Возможно ошибки в канале передачи данных.
— Я пришёл три дня назад с Арли. Девушка двадцати шести лет. Разноцветные волосы. Где она? Отвечай.
— Как… какого черта ты несешь, Крит? — простонал Павел. Он попытался встать, но я положил ему руку на плечо и посадил на место. — Ты пришел три дня назад. Один. Т-тебя привели баеры. О чем ты? Какая еще Арли?
Это очень странно. Павел врёт. Либо… забыл? Выражаясь языком тьмушника — какого черта здесь происходит? Я решил подойти к вопросу с другой стороны:
— Почему ты обвиняешь меня в убийстве Нишанта?
Павел фыркнул.
— А кого е-еще? Ты пришел сюда, застрелил… Костю… потому что он плохо на тебя посмотрел. Наталье ногу прострелил… — он посмотрел на меня с неприкрытой неприязнью. — Через два дня мы находим Нишанта с перерезанным горлом.
— Кто нашел?
— Кэт, — кивнул Павел на обмякшее тело девушки, — Она была… не здесь. Пришла очень рано… а он… мертв. Кто еще? Кроме тебя некому… Не лги…
Вероятно, я повредил ему горло. Он до сих пор говорит с трудом. А Кэтрин отправилась в полет с одного удара ногой. Нужно время для адаптации к этой броне.
— Я этого не делал, — честно сказал я. — Кто-то другой.
Павел посмотрел на меня с недоверием:
— Ты бы сам себе по… поверил?
Анализ…
— Нет. На основе информации, которой владеете вы, вероятность моей причастности составляет примерно восемьдесят шесть процентов. Но вы не учли, что вас могли обмануть.
— Обмануть? Кто? К-кроме тебя… никто не мог…
— Остался бы я здесь, если бы убил Нишанта?
Павел болезного пожал плечами:
— Почему бы и нет? Ты же… ненормальный. Убил… остался… какая разница.
— Камеры ничего не зафиксировали?
— Само собой… там нет… к-камер.
— Где остальные тьмушники?
— Ушли. Пока мы не р-решим вопрос.
Забрало бронешлема поднялось с легким гудением. Мы недоверчиво сверлили друг друга взглядом. Павел сидел, облокотившись спиной о стену, а я стоял напротив него, скрестив руки. Кэтрин постанывала рядом. Я мало что мог понять. Даже в глубокой диагностике я не смогу решить эту дилемму — слишком мало информации. Кто убил Нишанта? Существовала ли Арли вообще или это глюк в моем блоке памяти? Как взаимосвязана её пропажа или изменение моей памяти с убийством?
— Сиди здесь, — приказал я и быстро направился в свою комнату, прислушиваясь к каждому движению Павла.
Телефон, который нам отдал Глеб пропал. Единственная зацепка, которая могла бы прояснить ситуацию. Там было видео с участием Арли. Или… не было?
Я вернулся в коридор: