Во дворце у Грега были личные покои, и я совсем не была удивлена, что меня туда пропустили без проблем. Бывших службистов не бывает, да?
Но судя по тому, что на канцлере был один халат, он меня совсем не ждал.
— Агнесса, что-то случилось? Элоиза?
Я молча помотала головой, едва сдерживая слезы. Грег сощурил темные глаза.
— Садись и рассказывай.
Выпить он мне предлагать не стал. Вместо этого накапал успокаивающей настойки в воду. Я судорожно выпила половину, и закашляла.
— Дед… Рорик решил выдать меня замуж.
Сбивчиво и местами путано я рассказала о своей сегодняшней встрече с Бергелем. Но получила совсем не ту реакцию, которую ожидала. Может, и не жалости, но хотя бы понимания. Уж кто-то, а Нортон должен хорошо знать, насколько я не люблю, когда вмешиваются в мою жизнь. Но он… сказал совсем иное, чем я хотела бы услышать.
— А чего ты, собственно, ожидала? Разве у боевых магов не все так устроенно? Первый брак твоего отца был тоже по расчету, и кажется, от этого тогда выиграли обе семьи.
Внутри меня все сжалось. Я смотрела на холодное лицо Грега, явно недовольного тем, что я побеспокоила его из-за пустяков. Даже не госпереворот — всего лишь проблемы с навязанным женихом. Он так изменился за последние годы? Или просто я не замечала его душевную черствость?
— Но ведь… Отец ведь встретил потом мою мать. А я… не смогу развестись с Изенгримом. Это навсегда, понимаешь?
— Кто тебе такое сказал? — хмыкнул Нортон, устало потирая шею. — Поиграете в парочку с десяток лет, заведете с ним пару-тройку детишек, и больше никто не будет от тебя требовать верности до гроба, или любви. Думаю, все закроют глаза, если вы займетесь своими делами. Разводиться для этого не обязательно.
Я молча пыталась найти хоть какие-то слова в ответ, и понимала, что этому чужому человеку мне больше нечего сказать. Мы просто спали вместе. Ничего больше. А сейчас нас связывает только служба.
— Чего ты от меня, в конце концов, хочешь? — как мне показалось, раздраженно спросил Нортон. — При всех моих полномочиях вмешательство в дела арэнаи мне не простят. Хотя, я могу попробовать надавить на твоего деда. Он мне кое-что должен?
— Нет, — у меня наконец прорезался голос. — Ничего такого… мне не надо.
Взгляд канцлера чуть смягчился.
— Несс. Это все неожиданно для тебя, и болезненно, но не наделай глупостей. Твой резкий отказ и конфликт с главой семьи не приведет ни к чему хорошему.
— А к чему приведет? — с болезненным любопытством спрашиваю.
Нортон пожал плечами.
— Ты лучше меня знаешь Рорика Эйнхери. С него станется изгнать тебя из семьи. И даже если он сам об этом пожалеет, мнения своего не изменит. Так было уже с твоим братом.
— Может… у него сейчас все хорошо.
— Ты сама веришь, что это возможно? Вас, боевых магов, с детства учат, что полагаться можно только на своих. А когда своих не станет… Ты справишься одна?
Одна… Точно. Я оставалась одна, изображая затворницу. Это были не такие уж плохие времена. И в детстве я с с отцом и матерью тоже жила в отдельном от деда доме, в своем маленьком уютном мирке.
И все же никогда от меня не отворачивались. Мне было куда и к кому возвращаться. А сейчас… Да, отец не перестанет любить меня, и кузены, в тайне, может поддержат. Но без своей семьи я стану изгоем.
Даже Грегори в меня не верил, не говоря о том, чтобы оставаться на моей стороне.
— Скажи одно. Ты знал об этом… договоре?
— Нет, — спокойно ответил маг. — Но о сближении Бергелей и Эйнхери говорили уже некоторое время. И логично, что для скрепления союза использовали двух самых талантливых магов своих поколений. Хотя тебе все еще не хватает выдержки, в отличие от Грима. Но так он и старше, кажется…
— На сотню лет.
Точнее, ему сейчас около стодвадцати. Для арэнаи, доживающих и до четырехсот, это даже еще не середина жизни. Да и я привыкла, что почти все маги вокруг меня гораздо старше. Не хочется признаваться, но Бергель был прав — мы вырождаемся. Магически-одаренных рождается все меньше. Так что по меркам того же Рорика, мы с Изенгримом почти ровесники.
Но как же раздражает быть вечным ребенком в мире взрослых! Вот даже Нортон, обычный человек, смотрит на меня едва ли не со снисхождением.
Я резко встала.
— Спасибо за… отрезвляющую беседу.
— С тобой точно все хорошо? — Какая неожиданная забота. Впрочем, ее причины тут же становятся ясны. — Завтра у принцессы свадьбы, нам нужно быть внимательными, чтобы все прошло как надо.
— Со мной будет все хорошо.
Я сухо кивнула и бесшумно вышла. Второй истерики за вечер я не вынесу.
И только у себя в комнате я заметила, что мои руки дрожат. Так сильно, что я случайно разбила бокал в руке, залив себя и платье вином и кровью, смешанной с осколками.
— Проклятье!
Пока я пыталась найти полотенце, в дверь тихо постучали. Я проигнорировала ночного гостя. Сегодняшние беседы мне явно не давались.
А затем замок повернулся. С моей стороны.
Провернуть такое мог не каждый. Но вот у Анхельма, как оказалось, получилось.
— Ты спятил? — зло спросила я его. — Я же тебя прибить могла.
Он тихо прикрыл за собой дверь, прибавил свет, и присвистнул.
— Неплохо ты тут развлекаешься! Решила расстаться с бренным миром, перерезав вены?
Выглядела все со стороны так себе. С красными пятнами на светлом платье, пальцами в порезах, кровь из которых успела стечь на кисти и запястья. Я нервно хмыкнула.
— Если бы.
Без слов некромаг потащил меня в ванную, и там, промыв порезы холодной водой (я храбро не пищала), убрал остатки осколков и перевязал пальцы бинтами.
— Заживет к завтрашнему дню?
— Регенерация не настолько хороша, — неохотно ответила. — Надену перчатки.
Анхельм добродушно покивал, продолжая меня внимательно разглядывать. А затем, обняв за плечи, повел в гостиную. Усадил на кресло, а сам уселся на пол, продолжая все так же пристально пялиться своими странными светлыми, будто выцветшими глазами.
— Что? — не удержалась я от вопроса.
— М-м-м, да так.
Только сейчас я поняла, что некромаг был в своем настоящем облике, а не как ужасная леди Фанфорт. И он пришел сюда посреди ночи, уж не знаю, каким образом преодолев охрану, и оставшись незаметным.
— Это Нортон, да? Он сказал тебе, что меня нужно успокоить? — холодно спросила.
— Я его не видел весь день. А что, это он тебя расстроил, пакостник такой? — почти промурлыкал маг.
Конечно, он насмешничал. И в то же время… сочувствие в его голосе показалось мне таким искренним, что я с трудом сдержала слезы. Пришлось зажмуриться и яростно потереть глаза.
— Так что Грег тебе сказал?
— Лишь правду. Что я — никто без своей семьи, и что должна подчиняться правилам, которые придумали гораздо раньше меня.
— Пф-ф, — фыркнул некромаг. — И ты ему поверила? Он не истина в последней инстанции, и часто ошибается. Особенно когда дело касается людей.
Я недоверчиво посмотрела на мужчину. Он-то кто такой, чтобы сомневаться в нашем хитроумном канцлере?
— Ты не должна следовать чужим правилам, если не хочешь, — твердо сказал некромаг.
— А если будут последствия?
— Ну… у тебя ведь есть напарник? Я помогу тебе со всем справится!
Именно в этот момент я заметила, что ладонь Анхельма ненавязчиво так лежит на моем колене. Я неосознанно шевельнула ногой, и маг тут же отдернул своевольную конечность.
— И с чего бы такая забота? — осторожно спросила. — Или некромаги все такие… добрые?
Мы вроде неплохо ладили. Анхельм мне был даже симпатичен. Но он — маг смерти. А еще неизвестно кто и неизвестно откуда. От того же гармца я знала, что можно ожидать. От Нидхегга…
Почему я вообще его впустила к себе ночью? Какая вопиющая небрежность!
— Нет, только с симпатичными молодыми девушками, — не слишком удачно пошутил некромаг. Или не пошутил. Но кажется, тут же пожалел о своих словах. — Нет, я не имел ввиду ничего такого…
— Вам стоит уйти? — предложила я.
— Да, пожалуй.
Анхельм выглядел… растерянным? Да и мне было как-то уж слишком неловко… Совершенно неуместное напряжение между… коллегами. Лучше воспринимать его так. Потому что даже быть напарницей означало сблизиться с магом смерти ближе, чем я хотела.
А мне хватает беспокойства и из-за Хаккена, за которым нужно присматривать. Не хватало еще одного некромага, который… С которым я слишком легко нахожу общий язык.
Видимо, придется податься в Салдор, Ландкрахт или даже Гарм, если дед меня все таки выгонит. Судя по всему, среди магов смерти я приживусь.
Как ни странно, общение с Анхельмом помогло мне успокоиться. И на следующее утро я если и не была счастлива, то по крайней мере, находилась в полной боевой готовности.
Так мне казалось.
Глава 21. Недоверие
Можно пофантазировать, представляя, что моя жизнь — это череда приключений, балов, секретных операций и приемов. Ну примерно так — до обеда я в очередной раз спасаю мир, потом полуденный сон, затем мне в который раз вручают награду, и вечером я отправляюсь на блистательный светский раут. Ах да — по приезду домой меня ждет мой дом, усыпанный красными розами, и головокружительный мужчина, смотрящий на меня взглядом, полным нежности.
Не то что я бы о таком мечтала, нет, но иногда хочется, чтобы реальность была не столь сурова ко мне. Ну возьмем хотя бы эту часть с придворной жизнью. На мне великолепное вечернее платье, в волосах сверкают драгоценные камни, а рядом со мной мужчина, ради которого половина придворных дам были готовы перегрызть любой сопернице глотку, и смотрящий на меня… никак не смотрящий, если честно. Просто не обращающий внимание.
— Хватит витать в облаках, и оставь наконец свою прическу в покое, а то окончательно ее испортишь, Агнесса.
— Но я хочу успеть побывать на свадебной церемонии! — заныла я. — В конце концов я же фрейлина Элоизы, я должна быть там!
Холод между нами с Нортоно