— Ну уж нет, — голос Дезире превратился в метал. — Этому зверю не место во дворце. Или вы сейчас же избавляетесь от него, или я говорю Императору… и он уже сам избавится от этого чудовища, которое чуть не убило меня, и в любой момент могло напасть на принцессу, своими средствами.
Я с силой прижала к себе кота, и жалобно глядела на Дезире, взглядом прося пощадить моего котика, лицо же мое пылало от унижения.
— Нет-нет, леди Дезире! — Вскрикнула Элоиза умоляюще. — Видите, он уже совсем успокоился. Не надо говорить папе, он же прикажет его убить!
— Хорошо. Если его сегодня же уведут из дворца, я, так и быть, ничего не скажу Государю о вашем промахе, Агнесса. А теперь, я с разрешения Ее Высочества, удалюсь. Мне надо привести себя в порядок.
Клянусь усами моего кота, когда Дезире выходила из комнаты, я не заметила в ней ни грамма того возмущения и страха, которое она до этого демонстрировала нам с Элоизой! Дезире… что-то в ней не так. Я вспомнила нашу первую встречу, когда мой ментальный щуп соскользнул с ее сознания, и то как она себя вела сейчас, когда думала, что ее никто не видит… От моих размышлений меня отвлек голос принцессы, окликнувшей меня:
— Агнесса! Можно полюбопытствовать, что за заклинание вы сказали коту, что он успокоился? Айва… айресс… как там… Ой, не помню!
— И не вспомните. Это не заклинание, это Истинная речь, или Древний язык. Зная название вещи или существа на Истинной речи, можно управлять им. Я, к примеру, приказала коту подойти ко мне. Когда то на нем говорили великие маги, но сейчас этот секрет утерян.
— Как это, утерян? Язык или есть, или его нет, его невозможно потерять. Вы же на нем говорите. Значит он есть.
— Я знаю лишь несколько слов. Кто-то знает больше, но никто не может говорить на нем. Древний язык по своему чудесен — он не дается просто так, его невозможно выучить по словарям, или запомнить, услышав звучание. Слова… должны как бы жить в сердце, нужно понимать их суть, видеть их истинное значение. Без этого слова растают невесомой дымкой, пройдут сквозь сознание, не задев его.
Элоиза слушала, открыв рот:
— Значит, это магия?
— Нет, не магия. Это что-то более истинное, оставшееся со времен сотворения мира, когда еще даже не было магии как таковой. Так что способность говорить на этом языке не зависит от отсутствия и наличия магического дара.
— О! — глаза Элоизы засияли в предвкушении. — Тогда вы можете научить меня тем слова, которые знаешь сама. Агнессочка, ну пожалуйста, научи меня! Я тоже хочу уметь творить чудеса!
Я рассмеялась:
— Элоиза, я бы научила, но ведь это очень сложно, для этого нужно уметь открывать свое сердце. Придется потратить много времени, тебе надоест, ты будешь капризничать.
— Не буду, честное слово не буду! Но только научи, пожалуйста! Ведь я же помогла тебе с котом!
— Ну хорошо, — я смягчилась. — Ладно, попробую, может и выйдет толк. Только слушаться придется беспрекословно, и не ныть!
Элоиза запрыгала, от радости хлопая в ладоши. Я, конечно, не собиралась учить ее чему-то сложному или опасному. Но, например, остановить взбесившего коня, или заставить замолчать брехливую собаку она сможет.
Оставив Элоизу дорисовывать мой портрет, я потащила кота в свои комнаты, руки если честно уже отваливались таскать на себе эту тушу, а отпустить боялась, вдруг еще что учудит, поганец. Закрывшись в комнате, я наконец отпустила кота на пол. Тот как ни в чем не бывало отряхнулся, и стал вылизывать длинные лапы.
— Что ж ты вытворяешь, подлец, — самым что ни на есть проникновенным тоном обратилась я к коту. — Ты же меня чуть в казематы не отправил, а если бы все таки дотянулся до леди Фанфорт, то точно бы отправил. И с чего она тебе сдалась? Уж она-то когда тебе успела на хвост то наступить? И зачем ты вообще отправился в парк, меня что ли искал, или просто приключений на свою дурную голову? И куда мне тебя девать теперь, кто тебя такого проглота то примет?
Кот высокомерно не обращал на меня внимание, а я все ломала голову, куда же его можно отдать. В дверь постучали.
— Да, да, входите, не заперто. Мэйлин, рада тебя видеть.
Глава 6. Расследование
Последний раз я видела Мэй два года назад, и, признаюсь, это было моей виной. Тогда я была столь сильно обижена на белый свет, оскорблена и раздавлена, что не хотела никого видеть из прошлой жизни. Но сейчас как будто было все по другому. Мы улыбались друг другу — она несколько напряжено, я виновато и смущенно. Придворных, да и моих сослуживцев всегда удивляла наша дружба — столь разными мы были в своих пристрастиях и манерах. Но она была для меня не только и не столько лучшей подругой, сколько — любимой младшей сестрой.
На пять лет меня младше, хрупкая, белолицая — она производила удивительное впечатление беззащитности и женственности. Муж ее был советником в каком-то захудалом министерстве, на сорок лет ее старше, привез Мэй во двор, чтобы похвастаться свое юной и прекрасной женой… и через пару месяцев погиб. А его жена, породив громкий дворцовый скандал и вызвав неудовольствие своих родственников, начала заводить один роман за другим.
И гораздо позднее я узнала, что Мэй, как и я, работала на Нортона. Узнала чисто случайно — спасая от одного из любовников, оказавшегося салдорским шпионом. Шрамы с тела от пыток Мэй так до конца и не вывела.
— Как я уже говорила тебе, Агнесса, от лорда Нортона просто так на вольные хлеба не уйдешь. Удивлена, что он все таки дал тебе пару лет побыть на длинной привязи, — Мэй продолжила наш давний разговор так, как будто бы с его начала не прошло два года.
— Да-да. А теперь снова посадил на короткий поводок. — Я недовольно скривилась, а потом хмыкнула. — Но все же знаешь, это стоило того — целых два года не видеть его гнусное лицо
— И что же теперь? По слухам, ты нянчишь Ее Вреднейшество? А я всегда считала, что ты нравишься нашему Канцлеру — а теперь такая подлянка с его стороны.
Мэй села в соседнее кресло, благочинно расправив накрахмаленные юбки, и только сейчас заметила моего кота, прячущегося под кроватью:
— Котик, какой милый! Как его зовут? Кис-кис-кис!
— Никак его не зовут. Просто кот, — пробурчала я. — Подожди какое-то время, он стеснительный, но любопытный, вылезет.
Но подруга уже не слушала меня, и вытаскивала тяжелую тушку моего котика из под кровати, игнорируя его сопротивление. Впрочем, как только она начала его гладить по шелковистой шкурке, он перестал вырываться, тем самым подтвердив, что любое существо мужского пола можно покорить лаской. Я меланхолично наблюдала за разомлевшим от поглаживаний котом, и наконец заметила:
— А ведь ты ему понравилась. В отличие от Фанфорт, которой он чуть сегодня лицо не расцарапал
— Ну вот такая я хорошая — всем нравлюсь, а Фанфорт плохая. Правда, котик? — Кот, услышав ненавистное ему имя, сердито зашипел.
— Ай, какой он у тебя умный! И умный, и красивый, да еще и скромный… мне бы такого мужика. К тому же еще и смелый, это же надо, Фанфорт не испугался.
— А теперь еще и бездомный, — я рассказала Мэй о сегодняшнем случае и ультиматуме дуэньи.
— Так в чем проблема? Возьму его себе.
Иногда легкомысленность моей подруги походила на глупость. Впрочем, вероятнее всего иногда она просто тренировала на мне свои приемчики, которые использовала обычно на своих мужчинах.
— Не получится, Мэй. Ты же живешь во дворце, а леди Дезире сказала чтобы его духу здесь не было, — терпеливо сказала я.
— Э, подруга, у тебя устаревшие сведения. Лорд Гирад, с которым я сейчас живу, поселил меня в милом особнячке в пару минутах ходьбы от дворца.
— Лорд Гирад? Работа или личное?
— Личное. По крайней мере пока, — Мэй проказливо улыбнулась.
Тысячу раз будет не прав тот, кто назовет Мэйлин обидным словом, характеризующим продажных женщин. О нет, она всегда спала только с теми, кто ей нравился, пусть это даже иногда совпадало с ее служебными интересами. По дворцу кстати ходили слухи, что она была любовницей Императора — но я то знаю, что Мэй никогда не любила рыжих, поэтому Государю пришлось остаться с носом.
— Хм. Хорошо, насчет кота договорились — я буду тебе очень благодарна. Кстати, если уж говорить об этой нехорошей леди Дезире… Ты случаем, не знаешь ли за ней каких странностей? Может слухи ходят, о ней или ее муже?
— Да нет, — сказала Мэй, — ничего особенно о ней не шепчутся. Ее муж вроде бы был бирюком, никто даже не знал, что он был женат. А когда Фанфорт приехала, и заняла место дуэньи, конечно, ходили слухи, что она это место не просто так получила, но ты же ее видела — не через постель же она во двор попала.
Да, эта Дезире оказалась той еще загадкой. К сожалению, Мэй ничего не смыслила в магии, поэтому подтвердить или опровергнуть мои ощущения от леди Фанфорт она не могла. В то, что она работала на иностранные спецслужбы, было поверить очень сложно — личное дело каждого, кто приближен к августейшей семье самым тщательным образом проверялось самим Нортоном.
— А тогда как она попала во дворец? — Задумчиво произнесла я. — Может быть… она работает на Нортона?
— Да ладно! В жизни в это не поверю! Нет. На шпионку Нортона она не тянет. По крайней мере, у Канцлера я ее никогда не видела.
— Ну, ты тоже на шпионку не тянешь, а таки тайную службу несешь.
Мы еще попробовали по рассуждать, но быстро зашли в тупик за неимением информации. Дойдя до мысленного маразма, мы решили остановиться, и начать великое кото-переселение. То есть собрав все его немногочисленные вещи, и надев на него поводок, отправились к Мэй домой. Там, обустраивая его, и пытаясь объяснить неразумному животному, что он теперь будет жить не со мной, а "вот у этой милой леди", я провозилась до самого вечера, и обратно возвращалась уже затемно.
Уже находясь у себя в спальне, все не могла успокоиться. Странная реакция кота меня беспокоила — коты породы кун считались одними из самых благодушных и спокойных животных — на них даже маленьких детей не боялись оставить. А на кого интересно коты могут так реагировать? Ну, на нечисть — но ведь нечисть не переносит серебра и недолюбливает дневной свет, а эта Дезире спокойно прогуливалась на солнышке, и пользовалась серебряными столовыми приборами. Может, он почувствовал в Дезире магию? Да вроде на незапланированный приезд отца в мой дом котик реагирова