— Вы тоже не знаете, как погиб ваш друг? — робко спросила я.
— Нет, дитя моё, не знаю. Нам с вами придётся рискнуть…
— И не только собой, мой друг! — резко произнёс женский голос, и из темноты появилась Поликсена. — Я категорически против этого плана, и тебе стоит бросить свою затею, пока никто не погиб.
— Плана… — пролепетала я, только сейчас понимая, что старый вампир обманул меня и давно уже решил спасать моего напарника, и обманом выманил у меня обещание сделаться не-мёртвой.
«Ничуть не бывало, дитя моё, — довольно засмеялся Мастер. — Я в любую минуту мог передумать, если бы вы отказались».
— Нет, Поликсена, дорогая, — вслух произнёс он. — Мы не можем бросить на произвол судьбы ученика моего старого друга.
— Твои шуточки! — раздражённо бросила вампирша. — Ладно, будь по-твоему, я даю согласие. Мой недосмотр, мне следовало проследить за этими обормотами раньше и призвать к ответу всю троицу, а не потворствовать их затеям.
— Недосмотр? — поразилась я. — Троицу? Милостивая хозяйка, прошу прощения, но о чём вы?
Вместо Поликсены ответил Мастер:
— Видите ли, дитя моё, после вчерашней ночи никто не видел учеников Мирона, а раньше на них все натыкались на каждом шагу. Что до их учителя, то он пропал как будто ещё прежде… И, к тому же, все трое давно получали предупреждения относительно ведения дел с людьми весьма неблаговидных профессий. Вам не следовало с ними связываться, моя дорогая.
— Но, Мастер, вы могли бы нас предупредить! — воскликнула я. Старый вампир покачал головой.
— Мне нужны были доказательства моим подозрениям, дитя моё. По правде сказать, я рассчитывал на то, что, видя вашу слабость, ученики Мирона проявят себя во всей красе, и мне не придётся прибегать к догадкам.
— Вы… — задохнулась от возмущения я. — Вы подстроили всё это нарочно?!
— Отнюдь, дитя моё, если бы я знал, какая вам угрожает опасность, то, конечно, предупредил бы вас. Однако я не предполагал, что всё обернётся именно так… как обернулось.
— Постойте! — воскликнула я, внезапно поражённая догадкой. — Если Мирон и его ученики подстроили похищение моего напарника и давно сотрудничают с контрабандистами, зачем вообще мы им понадобились? Зачем столько сложностей, когда можно сотрудничать с тем, кто уже есть?
— Видите ли, дитя моё, — начал разъяснение Мастер, — есть большая разница между тем, чтобы рисковать самому и заставить рисковать другого, и Мирон с учениками понимают это гораздо лучше вас. Ну и к тому же наш юный друг, как нарочно, как раз работает в отделе, занимающимся борьбой с контрабандой, так что его поимка дала бы этим людям двойную выгоду. Я удовлетворил ваше любопытство?
— Пока ты разглагольствуешь, — неодобрительно произнесла Поликсена, — время не стоит на месте. Почему бы тебе не объяснить девочке её задачу вместо того, чтобы попусту гадать о чужих планах?
— Ты права, моя дорогая. В таком случае, пойдёмте к дому. Поликсена, скажи, ты сделала всё, как я просил?
— Всё, — с отвращением подтвердила вампирша. — Людей в доме нет, похоже, они приходят только днём. Я устроила наблюдателей здесь неподалёку ещё вчера, и с наступлением темноты они наблюдали за домом. Ни один не-мёртвый сюда не подходил, но есть ли они в доме, я не знаю.
— Вряд ли кто-то из нас согласится зайти в эту ловушку, даже если находится в дружеских отношениях с хозяевами, — задумчиво произнёс Мастер. — Учеников я внутри не чувствую, но сам Мирон мог бы и затаиться внутри, если бы захотел, он достаточно силён для этого.
Мне оставалось только непонимающе хлопать глазами: не всё в разговоре было мне доступно, но переспросить я не решалась. Вампиры вывели меня к дому, ничем со стороны не отличающемуся от других домов города: три этажа, покатая крыша, высокое крыльцо и полное отсутствие палисадника. В окнах, правда, не горели огни, но ведь хозяева могли и спать в таком часу?
— Даже очень молодой не-мёртвый издалека чувствует присутствие людей и их количество, — пояснил Мастер. — Но с опытом мы можем уловить и приближение себе подобных: тех, кто ещё не потерял всё человеческое, иными словами, учеников. Взрослого не-мёртвого не могу почувствовать даже я.
— Я горжусь, что мне довелось видеть столь выдающегося наставника за работой, — фыркнула Поликсена, — но ты не мог бы перейти к делу?
— А я жду тебя, дорогая, — отозвался старый вампир. — Ты обещала меня кое-кому представить.
— Обещала, — признала Поликсена, — но по-прежнему не одобряю твою затею.
— И всё же я настаиваю, — не отставал Мастер, и вампирша закричала, отвернувшись от нас в темноту:
— Эй, Гарель, иди сюда! Веди своё пугало!
В ответ на этот возглас к нам из темноты выступили трое: вампирша, запомнившаяся мне в алом платье, но на этот раз выбравшая нежно-розовое, её муж Гарель и третий, нескладный мужчина в обтрёпанной одежде, которая висела на нём мешком. Неужели это — тот самый «вылупившийся» первый муж не-мёртвой в алом, которая упросила второго довести беднягу до такого состояния? Странно, мне казалось, у него более грузная фигура…
— Первое время не-мёртвые сильно худеют, — произнёс Мастер, отвечая на моё недоумение. — Но, скажу откровенно, я не ожидал, что уважаемый Гарель доведёт своего ученика до столь прискорбного состояния.
— Зачем с ним церемониться, — равнодушно произнесла «вампирша в алом», подталкивая к нам своего первого мужа, — он едва научился понимать простые приказы, не всё ли равно, что на нём надето?
Вблизи «новорождённый» вампир выглядел жутковато: запавшие глаза, ввалившиеся щёки, неестественно красный рот и совершенно шальной взгляд. Казалось, несчастный не понимает, ни где он находится, ни что с ним происходит. Силы небесные, неужели и я стану… такой же?!
— Вам не стоит тревожиться, дитя моё, — поспешил успокоить меня Мастер. — «Вылупившиеся» не-мёртвые первые несколько месяцев действительно несколько… неадекватны, ведь им пришлось пережить собственную смерть, пролежать недели три в гробу, пока превращение не завершится, а после самостоятельно из него выбираться. Однако не-мёртвый, созданный сознательно, не теряет разума ни на мгновение.
— Мне тоже не слишком нравятся ваши планы, — обратился Гарель к Мастеру, едва дождавшись, пока тот умолкнет. — Мы виноваты, что позволили Браилу напугать вашу воспитанницу, однако неужели нельзя искупить вину иначе, не подвергая его жизнь опасности?
— Нельзя, — отрезал Мастер. — К тому же учителя, которые так мало пекутся об ученике, что оставляют его на кладбище в надежде, что его найдут кровники, не имеют на воспитанника моральных прав.
— Но, Мастер! — вяло возмутилась «вампирша в алом».
— Мы уже обо всём договорились, — холодно ответил старый вампир. — Поликсена, дорогая, вы принесли всё, о чём я просил?
— Ты не предполагаешь, надеюсь, будто я сама тащила сюда лестницу? — язвительно отозвалась хозяйка лена. — Об этом должны были позаботиться твои ученики.
Как в пьесе, где одни персонажи выходят из-за кулис вслед за другими, появилось ещё двое вампиров: бывшие ученики Мастера, которые напугали меня у входа в Змеиный переулок. Юноша нёс в руках лесенку, вроде тех, с помощью которых садовники добираются до растущих слишком высоко яблок, у девушки было в руках нечто вроде лапки35, но при тусклом свете фонарей я не могла разглядеть в точности. Поставив лестницу, юноша склонился в глубоком поклоне сначала перед Поликсеной, потом перед вампиршей в алом, потом перед Мастером и только потом приветливо кивнул мне. Девушка почтительно присела перед Поликсеной и Мастером, остальных сочтя не стоящими своего внимания.
— Ну-с, девочка, — обратилась ко мне хозяйка лена с какими-то нехорошими интонациями в голосе. — Очередь за тобой.
— За мной? — поразилась я, не понимая, какое отношение ко мне могут иметь лапка и лестница. — Мастер, о чём?..
— Дитя моё, — отозвался старый вампир, — Поликсена всего лишь хочет сказать, что ты должна открыть для нас дверь, снять крест снаружи и изнутри, а после позвать Браила войти внутрь, чтобы он прошёлся по дому и поискал, нет ли опасности.
— Я категорически против, — хмуро заявил Гарель, — того, чтобы рисковал мои ученик.
— Это ещё не твой ученик, мальчик, — холодно возразил Мастер. — Ты не заслужил права на его воспитание. Выживет — получишь его обратно, нет — ты с самого начала о нём не заботился. Потом заведёшь себе другого, воспитаешь как подобает. А сейчас позаботься, чтобы Браил в точности слушался моих указаний, будь так добр.
Пока Гарель выполнял приказ Мастера, а пыталась осмыслить происходящее. Получается, рисковать собой будет не старый вампир и не я, а вот этот вот несчастный, первый муж вампирши в алом. Да-а, Мастер обвёл меня вокруг пальца.
«Дитя моё, вы пристрастны, — упрекнул меня, на этот раз мысленно, старый вампир. — Во-первых, вам и самой придётся рискнуть, ведь, пока вы не снимете рябину, никто из нас не сумеет прийти к вам на помощь, а кресты здесь прибиты с двух сторон. Во-вторых, я бы не пошёл на конфликт со здешней общиной, если бы цена меня не устраивала».
«Но, Мастер, — спохватилась я, наконец отвлекшись от мыслей о коварстве не-мёртвых. — Вы говорите — сниму крест, но как?!»
«С помощью инструментов, разумеется, дитя моё. И не медлите, Поликсена права, ночь отнюдь не бесконечна».
Бывшая ученица Мастера протянула мне лапку и подтолкнула к лестнице.
— Тебе придётся самой подвинуть её ближе, — мягко произнесла она. — Никто из нас не может приблизиться хотя бы на шаг ближе к дому. Ты должна сделать это сама, дорогая.
Лестница, которую так легко нёс вампир, оказалась невероятно тяжёлой, когда я втаскивала её на крыльцо. Разбудить людей я не боялась, что же до вампиров, то вряд ли ко мне подойдёт хотя бы один из них, пока я вожусь с рябиновым распятьем. Лапка оказалась тоже весьма и весьма увесистой, возможно, вампиры стащили её у какого-нибудь плотника, не задумываясь о том, что ею будет орудовать девушка. А, может, они не привыкли соизмерять свои силы. Во всяком случае, грубый телесный труд был мне в новинку, и я едва не упала с лестницы, пока справилась с внешним крестом. Наверное, упала бы, если бы Мастер не вмешивался и не заставлял бы моё тело удерживать равновесие. Закончив с первым распятьем, я швырнула его в костерок, специально для этого разожжённый вампирами, пока я возилась на лестнице. Хотелось бы знать, каким образом не-мёртвые собираются оправдать отсутствие креста над дверью в глазах прохожих? Или мне придётся прибивать его обратно?