Выстрелы на мгновение прекратились, и тот же голос загрохотал еще громче:
— Какого хрена? Не прекращать стрельбу, мудаки! Не давайте ему возможности высунуться. Прикрывайте тех, кто движется.
Пистолеты и автомат заговорили снова. Гуров старался не обращать внимания ни на стрельбу, ни на крики обладателя сочного баса. Сунув «штайр» под мышку и придерживая дверь левой рукой, он еще раз надавил на ключ. Затем еще и еще… С четвертой попытки замок щелкнул, язычок выскочил из паза, и полковник дернул дверь на себя. Одна из пуль пролетела рядом с покрывшейся обильной испариной спиной Гурова. Дверь поддалась, сыщик рванул внутрь помещения и тут же захлопнул ее за собой. Повернул замок и привалился спиной к стене.
— Мать вашу! Уроды! — взвыл все тот же бас с противоположной стороны двери. — У вас мозги есть? Или они совсем оплавились от жары?
— Да какие проблемы, Алексей Викторович? — отважился кто-то на ответ. — Куда он теперь денется? Выход один, мы тут… Так что это только вопрос времени.
— А если ворваться? — предложил еще один человек за дверью. — Выбить замок и…
— И нарваться на пулю? — усмехнулся первый. — А смысл, Ринат? Говорю же, деваться ему некуда. Либо выйдет, либо сдохнет там сам. Впрочем, если ты такой смельчак, валяй. Я мешать не стану.
— Заткнитесь! — рявкнул бас и уже значительно тише и не так грубо обратился через дверь к Гурову: — Эй, легавый! Ты нас слышал? Кончай дурить и выходи. Подумай сам, что для тебя лучше. Геройски погибнуть от пули? Или сидеть там и разлагаться? Не самая приятная перспективка. Ты не находишь?
Полковник ничего не ответил. Пошарив рукой по стене, он нащупал выключатель и зажег свет в помещении. Котельная. Те, кто загнал его сюда, были абсолютно правы. Выбраться отсюда иначе, чем через дверь, не представлялось возможным. В помещении не было даже окон.
— Легавый! — Обладатель баса попытался еще раз докричаться до Гурова. — Я с тобой разговариваю, сучье отродье. Все равно тебе кранты. Разве ты еще этого не понял?
Голые, плохо выбеленные стены затхлой котельной образовывали полукруг. Держа пистолет в опущенной руке, Гуров прошелся по периметру и после визуального осмотра невесело усмехнулся.
— Ну, и черт с тобой! — прорычали за дверью. — Подыхай. — И, уже обращаясь к подчиненным, тот, кого окрестили Алексеем Викторовичем, негромко произнес: — Внутрь не суйтесь. Патронов, я думаю, у него еще в избытке. Улан прав — никакого смысла в таких геройствах нет. Просто останьтесь пока здесь и стерегите его. Дежурить по четыре человека. Меняться каждые шесть часов. Я пришлю вам еще ребят. Вопросы есть?
— А что, если его гранатами забросать?
— Ты рехнулся, да? Одной гранаты будет достаточно, чтобы все наше производство посыпалось как карточный домик. И костей не найдут. Я сказал, сторожить его.
Больше вопросов и предложений со стороны подчиненных не последовало.
Гуров опустился на пол у стены слева от двери и расстегнул рубашку.
Глава 11
— В чем дело? Что ты здесь делаешь? Я же сказал тебе, ждать меня в квартире.
Лариса встретила вернувшегося Крячко на дороге, метрах в двухстах от того места, где с основной улицы можно было между домов проехать во двор. Она сидела на тротуаре, натянув рубашку на колени и низко опустив голову. Раздосадованный тем, что он так по-глупому упустил двух оставшихся в живых налетчиков, возвращавшийся на «Оке» Крячко не сразу заметил ее. Затормозил лишь в последний момент.
Лариса подняла голову. Глаза сухие, лицо спокойное, отрешенное.
— Я думала, ты не вернешься, — тихо произнесла она, когда Стас, выскочив из машины, набросился на нее с вопросами. — А что за тачка?
— Одолжил. Так почему ты ушла из квартиры?
— Я же говорю, я решила, что ты уехал с концами. Но, знаешь, я ужасно рада тебя видеть. Рада, что ты вернулся и что с тобой все в порядке. Тебя не ранили?
Она поднялась с тротуара, подошла вплотную к Крячко и с каким-то особым выражением на лице заглянула ему в глаза. Пару минут они молча стояли так, а затем Станислав, не отдавая отчета в том, что он делает, обхватил ее за плечи и легонько привлек к себе. Девушка ткнулась ему в грудь. В это мгновение у него из головы как-то улетучились все мучившие его до этого неразрешенные вопросы. Стас просто стоял и чувствовал, как по всему телу разливается приятное тепло. Она тоже обняла его.
— Нет, со мной все нормально, — произнес Крячко, когда прошла, казалось, целая вечность. — А как ты?
— Вроде бы тоже.
— Ну и отлично. — Стас погладил ее по волосам и только после этого заставил себя отстраниться от девушки. — Пошли?
— Куда?
Лариса машинально потянула рубашку вниз, прикрывая голые ноги, когда проезжавший мимо них на старенькой «копейке» пожилой мужичок едва не свернул голову, высунувшись в раскрытое окно.
— Обратно. В квартиру. Машину только надо вернуть, но это я… — Крячко потянул ее за руку, но девушка уперлась. Он удивленно вскинул брови. — В чем дело? Что опять не так?
— Мы не можем, Стас. — В эту минуту она лишилась некоторой доли привлекательности и стала похожа на маленького испуганного зверька. — Мы не можем туда вернуться.
— Это еще почему?
— Там… — Ей трудно было решиться на откровенность, но все-таки она это сделала. Сказала, как в омут с головой кинулась: — Там милиция. Кто-то вызвал их, и они приехали очень оперативно. Поэтому я и ушла. Два трупа и вообще…
— Не понимаю, в чем проблема. — Крячко нахмурился. — Я сам из милиции. Удостоверение у меня при себе, а ты со мной. Пообщаться с ними нам, конечно, придется, но в этом нет ничего страшного, Лариса. Напротив… Я остался без связи, а мне нужно поставить в известность напарника… Да и не только его одного…
Девушка отрицательно покачала головой. Она отступила от полковника на шаг назад и с опаской обернулась. Туда, где был проезд во двор.
— Ты не понимаешь, Стас. Мне нельзя встречаться с представителями власти. Ты — исключение. Уже хотя бы потому, что с тобой я столкнулась случайно и ты убедил меня в том, что тебе можно доверять. Но остальные…
Лариса примолкла, словно осознала, насколько много она сказала, по сути, незнакомому ей человеку. Но произнесенного и так уже было достаточно. И Стас и Лариса прекрасно понимали, что теперь ей в своей откровенности придется идти до конца. Полковник даже ничего не спросил. Он просто молча ждал продолжения. Девушка тяжело вздохнула.
— Что ж. Я думаю, пришло время нам с тобой поговорить по душам, — сказала она.
— Не столько мне, сколько тебе. — Станислав попытался слегка разрядить обстановку неуклюжей шуткой, хотя им самим в эту секунду владело немалое напряжение. К чему приведут ее откровения? В состоянии ли он будет оказать ей помощь? И будет ли эта помощь соответствовать букве закона? — Но ты права. Время пришло.
— Хорошо. Только ты не сердись, ладно? — Лариса снова посмотрела ему в глаза, и на этот раз Крячко заметил, насколько печальным было выражение ее лица. — Я не могла рассказать тебе раньше. У меня не было уверенности, что ты не один из них…
— Из кого?
— Из оборотней. Ты же не мог не слышать об оборотнях в погонах?
— Так тебя преследуют они?
— Я не знаю. — Лариса затравленно оглянулась по сторонам. — Я теперь уже ни в чем не уверена…
— Опять двадцать пять. — Крячко повел плечами. — Я думал, ты хотела поделиться со мной. Как на исповеди.
— Да, хотела!
— Ну, так давай.
— Даже не знаю, с чего начать, — замялась она.
— Начни сначала, — посоветовал полковник.
— Хорошо. Я из ФСБ.
Крячко показалось, что он ослышался. Уже заготовленный вопрос, готовый сорваться с губ, так и завис в воздухе. Челюсть слегка отвисла, отчего он напоминал набитое опилками чучело. Полковник удивленно взирал на Ларису, отошедшую к «Оке» с раскрытой дверцей и демонстративно уставившуюся в противоположную сторону.
— Откуда ты? — с трудом выдавил из себя Станислав. — Из ФСБ? В смысле, ты — информатор?
— Нет, я не информатор. Я — штатный сотрудник Федеральной службы безопасности. Майор Николишина, — с улыбкой представилась Лариса. — Только я умоляю тебя, Стас, давай уберемся отсюда подальше. Я все тебе объясню, но… Я есть хочу. Ты сам-то не голоден?
— Немного, — вынужден был признать Крячко и почувствовал, как после этих слов у его призывно заурчало в желудке.
— Ну, тогда нам есть смысл разместиться в каком-нибудь приличном местечке и перекусить, — предложила Лариса. Она обошла «Оку» и распахнула дверцу со стороны пассажирского сиденья. — Там и поговорим. Только это должно быть какое-нибудь заведение, куда нас с тобой пустят в таком виде. Найдем?
— Найдем.
Стас вышел из временного ступора, приблизился к машине и покорно занял место за рулем. Начало Ларисиной исповеди, мягко говоря, заинтересовало его, и ему не терпелось выяснить всю подноготную. А следовательно, он теперь вынужденно выступал в роли ведомого. Девушка села рядом, и рука ее скользнула в нагрудный карман рубашки. Однако ничего, кроме пустоты, она там не нашла.
— У тебя сигарет нет?
— Нет. Оставил на столике. Так что придется потерпеть. Купим в «Руладе».
— Что такое «Рулада»?
— Небольшое кафе, куда мы сможем без проблем наведаться, — пояснил Крячко. — Владелец мой хороший знакомый. Должник, можно сказать, по одному делу. Ни он, ни кто-либо еще там не станет задавать нам лишних вопросов. И у него есть телефон, — добавил полковник, уже отвечая на свои собственные мысли. — Это недалеко.
— Расстояние для меня значения не имеет. — Лариса улыбнулась. — Поехали.
«Ока» тронулась с места и взяла курс на парк Победы. На этот раз Стасу не было смысла выжимать из автомобиля все соки. Надобность в спешке отпала, а вернуть машину ее законному владельцу он намеревался чуть позже. Лариса хранила молчание, время от времени косясь в сторону Крячко, что сам полковник не мог не отметить боковым зрением. Видимо, у нее еще оставались определенные колебания, но Стас не собирался больше давать ей шанс к отступлению.