Сапир и Гвати поверили нам и решили, что завод будет построен у нас.
Нахум Гершонович был назначен специальным помощником Ицхака Чижика по строительству завода. Инженерам я дал указание не жалеть никаких усилий, мобилизовать все силы, всю смекалку, где только можно, лишь бы смонтировать оборудование в срок.
Мы сразу решили, что не будем рисковать и даже не приступим к строительству здания завода, потому что знали, — это нам не под силу. Вместо этого мы решили построить только бетонные фундаменты и смонтировать на них оборудование под открытым небом. Только так мы, может быть, справимся с задачей.
Работа шла в бешеном темпе. Мы прокладывали узкое шоссе к «промышленному району», заливали бетон под фундаменты, проложили временный водопровод к ближайшему мошаву Озе, протянули временную электролинию, а главное, монтировали оборудование как можно быстрее.
В день, когда началась первая уборка урожая на полях юга, мы пустили в ход машины, стоявшие под открытым небом.
Мы не нарушили график.
Когда стальные гребни начали расчесывать первый хлопок, мы почувствовали себя как тот пассажир, который мчался что есть сил за автобусом, отъехавшим от остановки, набирая скорость, и буквально в последнюю минуту успел вскочить на подножку, ворваться в дверь, поблагодарить водителя и опуститься в изнеможении на первое попавшееся сидение.
Глава 32. АСТАРТА ИЗ КИРЬЯТ-ГАТА
Еще до прибытия первых семей в Кирьят-Гат нас тревожил вопрос трудоустройства и обеспечения новых поселенцев средствами для существования. О сельском хозяйстве не могло быть и речи, так как речь шла о городе; да и не было сельскохозяйственной работы: мы с трудом нашли ее для жителей сел.
Правда, часть людей можно будет использовать на строительстве как подсобных рабочих. А остальных? Мы долго думали, и наконец нас осенила мысль.
Ведь Кирьят-Гат строится неподалеку от древнего холма Тель-Гата. Никто из археологов этого кургана еще не касался. Он в полном смысле слова девственный курган. Кто знает, что там скрывается внутри? Не настала ли пора покопаться в его внутренностях?
Мы связались с профессором Йевиным, возглавлявшим Государственный археологический отдел.
Да, сказал профессор, если мы добьемся ассигнований для археологической экспедиции. И если предоставим экспедиции инструмент, жилье и оборудование, то он, пожалуй, согласен заняться курганом и обеспечить работу для ста человек ежедневно, при условии, что мы же будем выплачивать им зарплату.
Ура! Нашлась работа! Не просто работа, но еще и творческая, связанная с культурой. Но где взять средства?
Я поехал к Эшколу в Иерусалим. Он был тогда министром финансов, но одновременно возглавлял поселенческий отдел Сохнута.
— Какую новую беду ты принес на мою голову? — дружески встретил меня Эшкол в своем кабинете. — Начни, пожалуйста, с конца.
Я коротко изложил суть дела. Всячески подчеркивая историческое и культурное значение Тель-Гата, выражал уверенность, что он станет со временем центром туризма и источником доходов как для Кирьят-Гата, так и для государства. Еще дома я почитал немножко Библию, готовясь ко встрече с Эшколом, а теперь вытащил подходящую цитату (Эшкол ужасно любил цитаты из Библии).
— Вот в Книге Царств сказано, что в храмах филистимлян были наросты и мыши из золота. Кто знает, вдруг мы найдем при раскопках этакий клад наростов и мышей, и это сразу решит все твои проблемы. Правда, наросты и мыши — не ахти какие почтенные вещи, но золото, как известно, возмещает все; в особенности оно возместит дефицит в валюте.
Эшкол бросил на меня отеческий взгляд поверх очков. Я знал, что он ищет в уме какую-нибудь цитату в ответ.
— А ты помнишь, — сказал он, — как молодой Давид, спасаясь от Саула, нашел убежище у Ахиша, царя Гата?
— Да-да, — ответил я не очень уверенно, — помню.
— А помнишь ли ты, что, представ перед гатским царем, он прикинулся сумасшедшим, а гатский царь сказал: «Что, у нас своих сумасшедших мало?» Я не царь и не царевич, но все-таки я скажу вслед за ним, что у меня довольно своих дурачков, которые форменным образом забрасывают меня проектами, как спасти страну и ее экономику.
Я почувствовал, что это не окончательное «нет». Еще немножко «обработал» Эшкола, пока он, наконец, не смягчился и не накинул еще двадцать тысяч фунтов на раскопки в Тель-Гате.
Мы сразу известили профессора Йевина, а тот немедленно принялся организовывать археологическую экспедицию. Со своей стороны мы срочно построили несколько временных бараков у подножья кургана, завезли койки и матрацы и устроили также несколько душей и уборных.
Спустя несколько недель прибыл профессор Йевин со своими людьми, чтобы проверить маленький лагерь, построенный для них. Ни бараки, ни остальное им у нас не понравилось. Особый гнев вызвали у него уборные, которые мы спешно устроили в маленьких будках.
— Разве это уборная — возмущенно вопрошал упитанный профессор, показывая на деревянный стульчик с круглым отверстием посредине. — Это что же за калибр? Да ведь это для маленьких детей!
Пришлось увеличить «калибр» по мерке.
Спустя два дня после прибытия в Кирьят-Гат первых поселенцев явилась и археологическая экспедиция и обосновалась в лагере. Мы вывели на работу с сотню мужчин, выходцев из Марокко и Атласских гор, выдали им кирки, лопаты и корзины, изготовленные из старых скатов. Археологи стояли над ними и учили, как надо копать и раскрывать курган. Наши евреи сначала не поняли, чего от них хотят: вывели их к какому-то холму, велят копать как можно осторожнее и загружать корзины землей. Для чего это нужно? Что тут происходит в этой новой, странной стране, в которую они попали?
Мы объяснили им, как сумели, что вот в этом самом кургане когда-то стоял город филистимлян; может быть, здесь жил даже сам Голиаф. Имя Голиафа сразу нашло себе дорогу к их сердцу. К вящей радости, первый слой оказался кладбищем, существовавшим здесь тысячу лет назад. Под неусыпным наблюдением археологов рабочие собрали кости и осторожно складывали их в корзины. Когда кто-нибудь из этих бородатых мужчин в бурнусах находил какую-нибудь кость покрупнее, он радостно кричал:
— Вот нога Голиафа! Вот рука Голиафа!
Смущало их еще одно, а именно — Ора. Ора входила в состав археологической экспедиции, а была она «штучкой» что надо. Со стройной фигуркой, длинными, красивыми и загорелыми ногами. Ее одежда состояла, в сущности, из одной лишь широкополой шляпы, защищавшей ее от палящего солнца. Помимо шляпы, на ней были коротенькие шортики, почти «бикини», да тоненькая блузка, которая больше обнажала, чем скрывала.
В Атласских горах женщины ходят закутанные с головы до ног, и наши евреи смотрели теперь на Ору как на существо, которое даже постичь нельзя, как нельзя постичь и всю эту археологическую возню.
Проходили дни, проходили недели, загар Оры продолжал усиливаться, пока она не стала отливать просто медью; продолжали и рабочие углубляться в недра холма и доставать оттуда черепки кувшинов и прочей утвари. Вскоре добрались еще до одного слоя, потом до другого. Археологи возбужденно обсуждали каждую находку, привезли реставраторов для склеивания черепков и восстановления кувшинов; словом, скучать не приходилось. Рабочие получали зарплату в срок и тоже не скучали.
Тем временем был построен хлопкоочистительный завод, и можно было найти работу уже в самом городе.
В один прекрасный день археологи показали мне маленькую фигурку Астарты, богини плодовитости у древних ханаанцев, найденную при раскопках. Это была хорошенькая статуэтка голой женщины, толстогрудой и широкобедрой, сделанная из красной глины. Я попросил одолжить мне эту штуку на время, чтобы показать ее Эшколу и доставить ему удовольствие. Археологи, хоть и неохотно, но все-таки одолжили мне скульптуру. Они тщательно завернули глиняную леди в вату и осторожно вложили ее в картонную коробку.
Когда я поехал в следующий раз в Иерусалим, то взял с собой маленькую Астарту. В самом разгаре прений по бюджету в кабинете Эшкола, я с гордостью достал Астарту из картонной коробки, поставил ее на стол Эшколу и сказал:
— Видишь, какие сокровища имеются в Кирьят-Гате?
Эшкол уставился на маленькую богиню с шутливым изумлением, затем поставил ее на свою огромную ладонь, похлопал второй рукой по ее широкому заду и пышным грудям и сказал:
— Вы только посмотрите на эту нахальную канаанскую бабу. Мало она шантажировала евреев тысячи лет назад, когда за нею увивались на каждом возвышении и под каждым ветвистым деревом, так она и сейчас ухитрилась выжать из казны государства Израиль еще двадцать тысяч лир чистоганом!
Глава 33. НАПЕРЕГОНКИ СО ВРЕМЕНЕМ
Когда мы справились со строительством первого хлопкоочистительного предприятия в Кирьят-Гате, перед нами встала задача справиться еще с одним урожаем, требовавшим переработки: урожаем земляного ореха. Уже в первый год поселения Лахиша собрали богатый урожай и теперь предстояла сортировка и упаковка арахиса. Мы построили в Кирьят-Гате огромный шалаш, где и производилась сортировка и упаковка. Таким образом, возникло новое «производство», на котором были заняты преимущественно женщины.
В те годы мы искали промышленников, которые согласились бы вложить свои капиталы и создать в Кирьят-Гате постоянную промышленность, не зависящую от сезонной переработки сельскохозяйственной продукции.
«Мода» на текстильную промышленность, являющуюся по своему происхождению «еврейской» отраслью, тогда еще только зарождалась в Израиле. В текстильной промышленности можно будет найти работу для очень многих, и потому мы, естественно, искали инвеститоров в этой области.
Так возник проект создания хлопкопрядильного завода в Кирьят-Гате. В округе имеются обширные хлопковые плантации, имеется и хлопкоочистительный завод; почему бы нам не пойти дальше тем же путем?
Мы обратились в Министерство промышленности и торговали, а также в другие учреждения с просьбой найти для нас инвеститоров для хлопкопрядильного завода. Прошло некоторое время, и нас свели с одним местным жителем, у которого были связи с группой промышле