-- Ты уж определись, малышка, то ты -- за, то лапы прочь, -- отвечает.
Тут же, словно соглашаясь с моим решением, Артон отступает на шаг назад, представ пред мои очи во всей красе, словно демонстрируя, от чего отказываюсь. Нет, ну не поспоришь -- хоро-о-ош…
-- К-хм… я как бы это… не совсем по этому вопросу, -- наконец-то обретаю дар более или менее связанно излагать свои мысли.
Так и не удосужившийся хотя бы прикрыться чем-нибудь местами, хозяин спальни, картинно заломив бровь, взирает на меня и явно ждёт: что ж будет дальше?
-- Нам надо поговорить. Срочно.
-- Говори…
-- Наедине! – срываюсь на нервной почве в крик.
-- Положение твоего отца не даёт тебе права врываться в чужие покои…
-- И кто бы говорил? – с самым невинным лицом напоминаю о грехах минувших, и тихо так, шёпотом, можно сказать щадя его самолюбие, напоминаю: -- Давно ли ты умолял, чтоб я с отцом поговорила о тебе?
А ведь стоит заметить -- я это сделала! И первые полчаса весьма напряжённого диалога сложно было назвать приятными. А теперь он вновь в фаворе и опять как павлин хвост распушил. Ничего, красуйся, пока можешь красавчик, я тебе пёрышки-то ещё подщиплю. Вот уже в глазках загораются злые огоньки. Не нравится, когда о минувших слабостях припоминают? А как тебе такое:
-- А змейкой случаем ты не желаешь стать? Такою милою…
Мне показалось, или его фигура как-то вдруг… поменьше стала, что ли? Злость во взоре заменяет неверие.
-- Так это всё же ты была, -- и это не вопрос, а факт.
«Всё же…» -- значит предполагал? И всё равно нарывался на неприятности. Я в шоке, дорогая редакция! Но киваю. Он жестом отсылает прочь заждавшихся девиц. Те недовольны, но уходят.
-- Прости за то, -- вмиг завернувшись в простынь, отводит взгляд.
-- Былого не вернёшь, -- отмахиваюсь.
-- И кто бы говорил? – моими же словами отвечает бог.
Ну да, могла бы. Но зачем? Ведь если быть совсем уж откровенной, я больше не жалею ни о чём. Перед глазами возник образ свившихся в порыве страсти Морганы и Элифана, тут же окидываю взглядом стоящего напротив мужчину. Жаль, повторить по своей воле духу не хватит. А что скрывать-то? Я была б не прочь. Но знать ему о том совсем необязательно.
Отогнав неуместные мысли, вкратце рассказываю о своих бедах, и жду, когда он что-нибудь решит.
-- Уверена, что он тебе настолько нужен?
-- В альтернативу предложишь мне себя? – вопросом на вопрос я отвечаю.
-- Сейчас, найду клетку и закину тебя в гномий лес. Поймав зверуху, вернёшься сама. Но к ночи возвращаешься сюда.
-- А может это… сначала ты к отцу? – воспряв духом, предлагаю.
А сама одновременно радуюсь нежданно обнаруженным рычагам управления Артоном, сделавших самоуверенного, избалованного властью божка таким покладистым, но в тоже время безумно переживая из-за Элифана.
-- Ну, если тебе не к спеху эти белки… -- явно оттягивая нелёгкий разговор, протянул Артон.
В принципе они действительно не стоят на первом месте. Отец в приоритете. Он слишком зол был. А если… даже думать страшно, что всё остальное в результате его гнева может потерять смысл. И огнецвет, да, его обязательно надо сегодня же добыть. Следующего слияния лун ждать слишком долго, и если я ещё могу как-то помучиться, то отец за это время точно Элифана изведёт.
-- Иди. Я подожду, -- уверенно извещаю.
-- Хм… завидую Ветреному, -- задумчиво произносит, а я гадаю: то ли шутит, то ли всерьёз? Но приятно. – Только… если здесь решишь подождать, то из спальни не выходи, -- немного смущённо говорит, и косится на довольно далёкие двери. – Голову на отсечение даю: эти ждут, когда назад позову, а если вместо этого появишься ты…
-- Справлюсь, -- усмехаюсь. – Ты поспеши лучше.
-- Зря недооцениваешь хитрость и коварство женщин, только дорвались до вожделенного, а тут ты и…
-- И… -- прервала его я, -- иди уже. Хотя постой! – едва ли не кричу, заметив, что тот собирается открывать портал. – Вот и где ты искать его будешь?
Прикладываю палец к губам, призывая к молчанию. Вспыхивает синее пламя портала. И мне остаётся лишь смотреть с надеждой вслед уходящему мужчине.
Глава 6Жертва любви
Решив, что здесь меня никто побеспокоить не должен, воспользовалась гостеприимством удивительно легко поддавшегося на мой мелкий шантаж божка. По крайней мере, можно будет спокойно обдумать то тёмное и непроглядное, да и что скрывать, кажется, глубокое и весьма общеизвестное местоположение, в котором оказалась жутко везучая я.
Обдумала. Потом ещё раз. И ещё. А потом снова. За высоким стрельчатым окном уже и сумерки спустились, да непривычные такие. Обычно-то как? Все три луны восходят в разных сторонах неба, окрашивая его части каждая в свой цвет: красный, фиолетовый и розовый. Сейчас же небосвод был равномерно пурпурным, как и весь подлунный мир. Красиво, восхитительно и даже волнительно, но никакие пейзажи не могли снять напряжение, вызванное неимоверно долгим отсутствием Артона.
И вот уже с мыслью: «Была не была!», собираюсь вызвать портал, и тут открываются двери, и в спальню вваливается, распространяя вокруг флюиды только что удовлетворённой страсти, мгновенно взбесивший меня этими самыми флюидами кошара. Но не успела я ничего сказать, как он, бухнувшись на кровать, произнёс:
-- И не зуди как сварливая жена.
Тихо так офигеваю. Даже дара речи на какое-то время от подобного хамства лишилась. Тоже мне, муженёк нашёлся! Видали мы таких! Божок недоделанный. Кот мартовский! Я его жду. Волнуюсь, между прочим. А он… он… самец!
-- Я тебе не жена! – взамен заготовленной тираде выдаю.
-- Это ты так думаешь, -- как-то печально произносит Артон. – А я, между прочим, в последний раз расслабился. Так сказать, акт прощания со свободой.
Что-то мне эти путаные речи совсем не нравятся. Да и время уходит, пока этот кот облезлый свои потребности удовлетворял, а теперь ещё и разлёживаться взялся. И такое зло меня разобрало. Не знаю уж где он был, и каков итог, но о плохом думать не хочется.
-- Соберись, тряпка, -- словами Алсеи привожу его в чувство.
И ведь вмиг подействовало, прям не фраза из америкосовского фильмеца, а заклятие настоящее. Вон уже не расплывается медузой по кровати, а подобрался весь. Сидит. Глазками сверкает. Ага, напугал! И не таких видали.
-- Плато демонов ждёт, -- твёрдо напоминаю.
-- Никаких плато, -- глухой ответ.
-- Ш-ш-што-о-о? – уже начинаю шипеть озверевшая я.
-- Мне рога не к лицу, -- бурчит в ответ.
А я не понимаю: какие такие рога? О чём он заговаривается?
-- Вы что там курили? – с подозрением присматриваясь к странно поникшему божку, интересуюсь, а тот взгляд подозрительно отводит.
Неужто угадала? Блин блинский… этот бог не просто кот, он оказывается ещё и наркот! Всё! Я по-хорошему намекала: «Не будите во мне зверя!» Страшно престрашно прищурив глаза, подскакиваю к нему, хватаю за руку и… ничего. Ну вот прям совсем и абсолютно ничего. Что такая пушинка, как я, может сделать с этой глыбой мышц?
-- Ох! – только и успеваю выдохнуть, оказываясь прижатой к постели той самой тушей.
И явственно так ощущаю: кое-что сделать я могла. И сделала… на свою голову -- возбудила! Да сколько ж можно-то? От него до сих пор за сто миль бабами несёт, а всё туда же!
Вот не вовремя всё это как-то. Ночь в разгаре, у меня дел невпроворот, а тут этот навалился. И ведёт себя странно. Голову ломаю, что делать: сразу его в змейку? Или, так и быть, потерпеть его повышенное местами внимание, собрать огнецвет, поймать эту ни разу не мультяшную саблезубую белку, а потом в змейку? Не-е-е… пусть погодит пока. Мне он в этой шкуре пока нужнее.
И тут посреди спальни, ревя пламенем, загорается фиолетовый портал. Почуяв неладное, я дёрнулась. Потом ещё. Да какое там, если такой глыбой привалило? А эта гора мяса вздыхает, и нет чтобы слезть перед отцом-то, нет, он руку мою чего-то там теребит.
-- Ну вот и поладили, голубки, -- раздаётся добродушный голос отца откуда-то из-за необъятной спины так и не сползающего с меня Артона. -- А то ишь, надумали мне тут детей во грехе плодить. Это ж позор какой на мою голову? Вот теперь резвитесь на здоровье, с моего благословения, да внуками радуйте.
Я аж расслабилась от таких слов. Нет, мне жутко хорошо не стало, наоборот поплохело. Что ж это выходит-то? Он узнал про нас с Артоном?
-- Па-а-а… то всего-то один разок и было, -- жалобно так получилось.
А как ещё? Если такая туша привалила, и я едва дышу.
-- Ты мне зубы не заговаривай, -- зарычал вмиг разгневавшийся отец. – От одного раза котята не родятся! И я понимаю ещё он! Он же с той вашей встречи, когда ты со змеёй на шее заявилась, тобой бредил и по сию пору из головы не выбросил, но ты-то! Ох и хороша! Папочка, у меня мужа увели, околдовали! А сама стоит передо мной с дитятком в чреве. Я ж чуть ни в чём ни повинного рогоносца не сгноил! Благо успел его перед тем в замок свой зашвырнуть. Думал пытать его буду до-о-олго-о-о! А тут этот, да ещё и Эльма появляется…
Дальше я уже не слушала. И так ясно стало. Вмиг вспомнилось, как тогда Артон ведьминого брата куда-то вышвырнул, а Алсея испарилась в неизвестном направлении. Кто сказал, что её в спальне после этого не было? Где гарантия, что эльфа на нервах потом всё как есть любимому не поведала? А тот сестрице по цепочке. И судя по выражению лица уже нависающего над нами отца, примерно так всё и было.
А он всё что-то не говорит даже, а орёт уже, и в сознание пробивается фраза… И тут до меня доходит совсем уж страшное: «…котят делать?» Бог мой… я что беременна? Нет! Господи! Я так молода!
-- Я… я не готова стать мамой… -- придушенно выдыхаю.
-- Раньше думать надо было, -- словно припечатывает отец. – Твоя мать мне девственницей досталась, и голову на отсечение дам, что никогда мне не изменяла. И за что мне такой позор? Когда про Кхёрна говорили, я не верил. Потом этот Винд-Арконте, ну да ладно, парень неплохой вроде, но