Миа фыркнула и спрятала руки в карманы куртки. Она чувствовала, что ее внешний вид не сочетается с Дрейком, но если его это не беспокоит, значит, и ей не стоит думать об этом.
— Ну уж нет! Я тоже хочу пострелять. И, возможно, всучить тебе выигранную мягкую игрушку.
Дрейк возвел глаза к небу и наигранно тяжело вздохнул:
— Ох уж эти современные женщины…
Словно в противовес своим словам, он обнял ее за талию и привлек к себе.
— Не холодно?
— Нет, — покачала головой Миа и прижалась к его теплой груди, потершись об нее щекой. — И метка не болит.
— Так и должно быть. — В голосе Дрейка звучала уверенность, лишь слегка приправленная нотками облегчения. — В этот раз все было сделано правильно.
Миа почувствовала, что снова краснеет, припоминая «правильные» детали, при которых получила новый укус в плечо. Как и обещал Дрейк, в этот раз метка не вызвала никакого дискомфорта, и, по его словам, должна была продержаться намного дольше.
— Дрейк!
В десятке шагов от них, рядом с палаткой с сахарной ватой, стояла миловидная невысокая женщина и махала им рукой. Ее светлые волосы свободно рассыпались по плечам, а кашемировый свитер изумрудного цвета и светло-голубые джинсы, надетые под пальто, делали ее моложе, подчеркивая стройную фигуру. Лишь подойдя ближе, Миа разглядела тонкие морщинки в уголках глаз и несколько уже более глубоких на лбу.
— Здравствуй, мама. — Дрейк поцеловал женщину в щеку, легко обнимая за плечи. — Миа, это Одри.
— Очень приятно, — пробормотала Миа, протягивая руку. На нее внезапно обрушилось смущение. Она неловко смотрела на мать Дрейка и совершенно не знала, как начать разговор.
— Значит, вот ты какая, Миа, — с улыбкой сказала Одри. Ее серые глаза смотрели тепло, но изучающе.
Миа стушевалась, но в этот момент, проигнорировав протянутую руку, Одри шагнула вперед и заключила ее в крепкие объятия.
— Я безумно рада знакомству с тобой! — И уже на ухо, гораздо тише, добавила: — Добро пожаловать в семью.
От этих простых слов к горлу подкатил ком, а по спине пробежали мурашки. Объятие длилось дольше, чем этого требовали приличия, но у Миа и мысли не возникло протестовать. Прикрыв глаза, она уткнулась носом в пальто, вдыхая едва уловимый аромат духов, и чувствовала себя, как потерянный котенок, внезапно обрётший дом — странно, неловко, но абсолютно счастливо.
— Ты ее раздавишь, — шутливо заметил Дрейк, и Одри неохотно отпустила ее.
— Прости, Миа, я что-то расчувствовалась, — мягко проговорила она, чуть поведя носом. Ее ноздри подрагивали.
— Ничего, я не такая слабая, как кажется, — проговорила Миа, чуть запинаясь.
— О, уверена в этом! — Глаза Одри лучились доброжелательностью, а с губ не сходила теплая улыбка, заставляющая плечи Миа расслабиться. — Я могу вас поздравить?
— С чем?
— С началом отношений, — с нажимом ответил Дрейк за мать и взглянул на ту со странным выражением.
Одри на мгновение растерянно замерла, а затем быстро закивала:
— Конечно. Я так счастлива, что у моего сына появилась пара!
Миа уткнулась взглядом в брусчатку, рассматривая ее затейливый узор. Уши горели, и она не знала, что ответить на слова Одри. Впервые чьи-то доброжелательные слова лишили ее возможности говорить. Неловкость и чувство благодарности сплетались внутри нее в тугой узел, заставляя замереть и молчаливо наблюдать за происходящим. Миа казалось, что на мгновение она снова стала ребенком, делающим вид, что ему все равно, но вместе с тем напряженно прислушивающимся к речи взрослых: похвалят или поругают?
К счастью, Дрейк снова заговорил, лишая ее необходимости подыскивать слова.
— Отец здесь?
Одри махнула рукой в сторону палаток.
— Он стреляет по мишеням. Ты же его знаешь, пока не выиграет приз, не уйдет.
— Представляю, — хмыкнул Дрейк. — Пойдем, я хочу познакомить его с Миа.
— Ты иди, — быстро сказала Одри, — а мы с Миа возьмем пунша и подойдем к вам.
— Мама…
— Безалкогольного, конечно!
Дрейк смерил мать подозрительным взглядом и посмотрел на Миа. Она легонько пожала плечами. Отказать в такой просьбе было бы невежливо.
— Я недолго, — пообещала она.
Дрейк снова выразительно взглянул на мать, отчего та широко улыбнулась и замахала руками, и направился к палаткам, где сквозь негромкую музыку, звучащую по всему парку, пробивались глухие звуки выстрелов.
Миа вздрогнула. Одри обхватила ее ладонь, и, как маленького ребенка, повела через толпу, к чаше с горячим и ароматным напитком.
Кто-то из мужчин случайно задел ее плечом, сухо извинился и почти тут же обернулся снова. Его глаза потемнели, ноздри затрепетали, но, снова поведя носом, он поморщился, как от дурного запаха, и размашисто зашагал дальше. Миа проводила его спину напряженным взглядом.
— О, не волнуйся! — заметив причину ее заминки, беззаботно проговорила Одри. — Ты так сильно пахнешь Дрейком, что ни один волк к тебе не подойдет. Разве что самоубийца.
— Надеюсь, такие мне не попадутся, — все еще встревоженная, проговорила она себе под нос.
— Ну что ты, дорогая, здесь приличная публика, — заверила Одри и потянулась к половнику, выглядывающему из огромного, стилизованного под олово, котла.
Она налила четыре бокала и два из них протянула Миа. Не спеша, они медленно двинулись обратно.
— Возможно, то, что я скажу, прозвучит наигранно и пафосно, — проговорила Одри, поднимая бокалы вверх, когда рядом с ними пробежала ватага мальчишек с воздушным змеем, — но мне хочется, чтобы ты знала: я безумно рада, что мой сын встретил тебя.
Миа едва не споткнулась на ровном месте и с трудом удержалась на ногах, лишь слегка расплескав пунш.
— Осторожно, дорогая! — с тревогой воскликнула Одри. — Давай-ка я заберу у тебя один бокал.
— Нет-нет! — смущенно запротестовала Миа. — Все в порядке. Камешек попался, — солгала она.
Одри посмотрела на нее, словно оценивая тяжесть ноши, и с сомнением покачала головой.
— Ну хорошо. В общем, я всего лишь хотела сказать, что мне всегда казалось: брак с Каролиной — не самая лучшая идея.
— М-м-м… — промычала Миа, не вполне уверенная, что хочет рассуждать на эту тему.
— Не пойми меня неправильно, — продолжила Одри, не обращая внимания на ее реакцию, — Каролина — чудесная девочка, но Дрейк — не его отец. Он не сможет прожить всю жизнь с нелюбимой женщиной. Не та натура.
— Хм… — Из ее горла снова вырвалось что-то невразумительное.
— Осторожно, здесь бордюр, — предостерегла Одри и продолжила: — Словом, Дрейк, конечно, пытался повторить сценарий нашей с Седриком жизни, — это ведь так логично, у детей на подкорке записывается модель поведения родителей, — но хорошо, что у него это не вышло. Ни он, ни Каролина не были бы счастливы.
— Возможно, — согласилась Миа, сумев, наконец, выдать из себя что-то членораздельное.
— О, дорогая, я уверена, ты меня понимаешь! — обрадованно сказала Одри, довольная ее односложным ответом. — Но это так, к слову пришлось. Я хотела поговорить совсем о другом.
Миа с легкой паникой посмотрела в сторону палатки с тиром. До нее оставалось десяток шагов, а казалось, идти предстоит целую вечность.
Впрочем, Одри, видимо, считала иначе, потому что заговорила быстрее:
— Я знаю, ты росла без матери. Нет-нет, ты не должна ничего отвечать на это замечание. — Видимо, от Одри не укрылось, как она поджала губы при этих словах, потому что в ее голосе появились извиняющие нотки. — Я вовсе не хотела заставить тебя погрузиться в неприятные воспоминания, — с сожалением добавила Одри и продолжила: — Я лишь подумала… Знаешь, дорогая, ведь, возможно, тебе понадобиться помощь. Ну… в чем-либо.
Перед внутренним взором Миа зашелестели странички журнала с невестами на обложке, и она, вздрогнув, с опаской посмотрела на Одри.
— Мы пока не планируем… ничего серьезного, — осторожно сказала она, подбирая слова.
— Не планируете, — повторила Одри и, улыбнувшись, кивнула. — Конечно, дорогая. Но если в какой-то момент ты поймешь, что не справляешься с ситуацией, позвони мне. Я тут же приеду!
— Спасибо, — неуверенно ответила Миа. — Я буду иметь это в виду.
Одри ободряюще ей улыбнулась и кивнула в сторону седовласого высокого мужчины:
— А вот и Седрик.
Тот обернулся, и Миа узнала в его надменном лице, ничуть не испорченном возрастом, знакомые черты. Дрейк говорил, что больше похож на мать, но она засомневалась в этом, увидев его отца. Тот же высокий лоб, тщательно вылепленные скулы и тонкие губы. Вот только цвет глаз другой. Темно-зеленые, они смотрели неприязненно и настороженно. Миа стало не по себе.
Седрик окинул ее долгим взглядом с головы до ног и взял заботливо поднесенный бокал из рук Одри.
— Омега, значит… — протянул он.
— Ее зовут… — начала Одри, чуть сжимая рукой, в знак молчаливой поддержи, ее плечо.
— Миа, — перебила она и с вызовом посмотрела в лицо отца Дрейка. Такое поведение было ей привычно.
Подбородок задрался сам собой, а из движений сразу ушла вся скованность. Прищурившись, она изучала Седрика, как противника на ринге. Тот отвечал тем же.
— А где наш сын? — спросила Одри, явно желая перевести разговор в безопасное русло.
— Отошел. — Седрик кивнул в сторону дорожки, ведущей на темную аллею. — Встретил кого-то из знакомых. Итак, Миа, какие у тебя планы на Дрейка? — Резко сменил тему он и принюхался. Его лицо исказила смесь радости и ужаса. — Надеюсь, в свете случившегося они все же есть?
— А вы уверены, что вам нужен мой ответ? — хлестко ответила она. — Мне кажется, вы все решили и без него.
Во взгляде Седрика мелькнуло уважение, его бровь взлетела вверх, он открыл рот, но в разговор снова вмешалась Одри.