Еще в начале ХХ века в Баварии и Саксонии умирало до 30 % новорожденных. Самой благополучной выступала тогда Швеция – там погибало «только» 10 % младенцев. Даже в семьях тогдашней европейской знати смертность маленьких детей не опускалась ниже семи процентов. В тогдашней России погибало примерно 25 % новорожденных.
Нам говорят: но зато выживало самое сильное и здоровое потомство, обладающее иммунитетом, а теперь мы спасаем всех. А тогда те дети, что смогли выжить и вырасти, становились богатырями с железным здоровьем без всяких там прививок и антибиотиков. Да? Уже в наши дни нобелевский лауреат Роберт Фогель изучил множество историй болезней ветеранов Гражданской войны 1861–1865 годов в США и медицинские архивы армии Севера. Материала много: героев той войны американское правительство стремилось обеспечивать. Перед нам открывается ужасающая картина. Итак, то были люди, выросшие в экологической чистоте, на свежем воздухе и естественной пище «без химии», зачастую ездившие верхом.
Оказалось, что уже в 1860-е годы от призыва в войска пришлось освободить десятки тысяч молодых мужчин. Они уже были крайне нездоровыми или покалеченными. Причем не только на фабриках (где применялся детский труд и не было никакой техники безопасности), но и из-за детских болезней – кори, брюшного тифа, ревматической лихорадки. Все это вело к хроническому плевриту, водянке и ревматизму. Ткнуть бы в это мордой тех идиотов нынешних времен, которые призывают покончить с прививками и антибиотиками! (Д. С. Сакс. «Микробы хорошие и плохие». – АСТ, 2012, с. 260)
Половина погибших в той войне – это жертвы дифтерии, кори, тифа и стрептококковых инфекций. При этом ветераны армии Севера становились инвалидами уже к пятидесяти годам (к 1890 г.), напоминая нынешних семидесятипятилетних стариков. Половина ветеранов войны мучились от тяжелых артритов, у 33 % были шумы в сердце, у 20 % – пороки сердечного клапана, поврежденные легкие, а то обе беды вместе. Более того, есть четкая корреляция: чем больше болячек было у них в детстве, тем больше «хроники» было к пятидесяти годам. Детство без прививок и с болезнями выливалось (для выживших в детстве) в раннюю и болезненную старость. Ибо чем больше инфекций человек переносит в детстве, тем выше у него риск артрита, сердечно-сосудистых недугов, инсульта и даже рака.
Почитайте историю королевских домов Европы тех же времен: ужасающее число смертей от туберкулеза даже среди высшего общества. Во Франции сифилис – повальная болезнь среди творческих людей. Сифилис убил и Мопассана, и Тулуз-Лотрека, и, кстати, немца Ницше.
Читаю автобиографию главы Рейхсбанка Яльмара Шахта, финансового гения времен Гитлера. 13 октября 1872 года его мама отправилась в Америку к отцу Яльмара – не на паруснике, а уже на пароходе. Это уже все-таки не восемнадцатый век, и пусть еще нет радио, но уже есть паровая машина. Судно вышло из Копенгагена. Шторм в Ла-Манше заставил пароход огибать Северную Шотландию, где он попал в туман. Поскольку радиолокатора еще не изобрели, судно несколько дней дрейфовало в густом «молоке» с остановленной машиной, подавая гудки, чтобы на него не налетело другое судно.
На вторую неделю плавания уже в Северной Атлантике оказалось, что кончается пресная вода для питья. Пришлось пить нездоровую дистиллированную из опреснителя морской воды. Потом на борту пассажирского корабля вспыхнула эпидемия холеры, погибли 35 пассажиров. И будущая мама Яльмара Шахта, будучи смелой и доброй девушкой, взяла в свою каюту шестилетнего мальчика, вся семья которого погибла от холеры – отец, мать и трое остальных детей.
В довершение к беде с водой и холерой стало кончаться топливо. Пришлось разбирать доски палубы. Выдачу пресной воды установили – один стакан в день. Сломался компас – судно шло наугад. Только 2 декабря, через полтора месяца тяжелого плавания, холерный пароход дошел до противоположного берега Атлантики. Но не в Нью-Йорк, а в канадский Галифакс. Портовые власти не пустили на берег никого: боялись распространения холеры в городе.
Пополнив запасы топлива, воды и провизии, судно доплелось до Нью-Йорка. Но и там власти не разрешили ему причалить, боясь холеры. Даже пригрозили обстрелять его. Смилостивившись, чиновники позволили пассажирам перейти на военный корабль, где несчастных три недели держали в карантине…
Черт, и ведь это 1872 год и пароход, а не медлительный парусник, как до того! Вы представляете себе, что ждало тех, кто решался плыть пассажиром через Атлантику году этак в 1750-м?
В те же примерно годы будущий революционер-народоволец и храбрый террорист, убивший бомбами Александра Второго в 1881-м, Александр Желябов, решил пойти в народ, крестьянствовать и проповедовать идеи демократии среди русских селян. В деревню экологически чистого «золотого века», где все было по нынешним певцам сельской архаики: никаких тракторов, комбайнов, автоматизированных ферм, удобрений и т. д. Желябов пахал землю сохой и проклял все. К концу дня он валился без сил, с ломотой во всем теле. Не было никакой возможности читать, писать, думать. Такая жизнь обрекала на полное, изнурительное, отупляющее беспросветье. На жизнь, ограниченную только околицей деревни. С вечным безденежьем из-за архинизкой урожайности, с вечной работой по дому. Все нужно было мастерить и чинить: нового из-за низких доходов купить было невозможно.
А сейчас среди городских интеллигентов-дегенератов принято презрительно отзываться о тракторах и трактористах, вздыхая при этом о былой «близости к природе» и о «России, которая кормила всю Европу». Вас бы, кретины, поместить на месячишко-другой в ту деревню. Без техники и удобрений. Без теплого туалета и водопровода, без современных систем отопления, без антибиотиков и обезболивающих, без современной одежды и тканей, без железных дорог, автомобилей и электроники. С прелестями жизни в избе зимой вместе с домашней скотиной (дабы она не замерзла). С перспективой макуху жрать и голодать после неурожая или засухи, с урожайностью в 12–13 центнеров зерновых на гектар. Как бы вы тогда запели бы, кретины?
Сегодня слышишь: «Новое варварство – это хорошо. Ибо варвары – это сила!».
История показывает: белые (старые, а не новые) варвары, все эти галлы-кельты, германцы, викинги или славяне (анты да склавины) могли справляться только с пришедшим в упадок и сгнившим Римом, да еще с «постримскими» нищими и слабыми королевствами. А так сильные и цивилизованные государства били варваров в хвост и гриву. Римские крестьяне и горожане времен Гая Мария и Юлия Цезаря в (II–I века до нашей эры), сплоченные в хорошо организованные легионы, крушили кельтов-галлов, кимвров и тевтонов. Хазарский каганат с его городами и торговлей три века держал в страхе и покорности племена древних русов – восточных славян. «Крутые» викинги могли грабить разрозненные недогосударства кельтов-ирландцев, франков, итальянцев и саксов на юге Англии (то есть своих же, белых), они еще могли налетать на разрозненные русские племена. Но не цивилизованных арабов! «Чернозадые» мусульмане восьмого-десятого века, обладая высокоразвитыми (по тем меркам) государствами, били белых свирепых варваров в хвост и гриву. Викинги были в состоянии нападать только на слабеющую Византию. То есть только на своих, собратьев по белой расе. Варвар всегда проигрывал сильным, еще не пришедшим в упадок цивилизациям. Никакие арийства-руны не помогали. Они не заменяли организации, техники, городов, торговли и ремесел, науки, хорошо сколоченных вооруженных сил. И именно эти факторы (в новом обличье) пока еще обеспечивают преимущество белых над безбрежным морем небелых рас. Пока еще… Ибо, если белые будут настолько идиотами, что утратят свои науку-промышленность и опустятся до уровня каких-нибудь талибов, их просто сметут с лика земного. Мужчинам отведут роль рабов в зинданах, белым женщинам – участь наложниц у волосатых и крючконосых шейхов.
Дудочка для глупых стад
К чему я все это рассказываю? Да к тому, чтобы читатель мог представить себе то, сколько благ и какую хорошую жизнь принесли нам с тех пор наука, техника, развитые индустрия и современное механизированное сельское хозяйство. Чтобы вы осознали, что принесли нам знания, научные открытия и изобретения. Чтобы уразумели, насколько многим мы обязаны всем тем «безумным» гениям, что не бабло рубили и не за власть дрались, а двигали вперед технику и технологии, преодолевая глупость «признанных специалистов» и толп тогдашних обывателей. И дабы окончательно стало ясно, куда тянут нас все эти приверженцы «традиции», все эти идеологи возвращения к допромышленно-дотехническим «устойчивым цивилизациям» мира архаики. Все эти попы, муллы и «зеленые» эколожцы, борцы с Ымперией и ненавистники идеи прогресса. Все те, кто тянет нас в монастыри, в деревни двухсотлетней давности, во мрак и архаику.
Слишком много мне довелось слышать от тех, кто мнит себя «интеллектуальной элитой», такую околесицу. Дескать, идея прогресса себя изжила, а технологии с наукой не сделали, мол, нас счастливее. Жаль, что нельзя отправить таких «умников» в прошлое. Чтобы они там пожили и помучились. Чтобы увидели, как умирает, задыхаясь от дифтерии, их родное дитя и они были бы бессильными что-то сделать. Чтобы они повкалывали на фабрике классического капитализма по 12 часов в сутки. Нет, господа идиоты, мне прогресс нравится. Я-то вырос в прогрессивном и технократическом СССР, где жизнь до Горбачева постоянно улучшалась. Никто не говорит, что нынешний мир идеален, что имеющаяся технологическая база – идеал. Проблем хватает. Но, чтобы их решать, надо не от науки и технологий отказываться, не проваливаться в прошлое и в архаику, не страдать маразмом «единения с природой» (где законы выживания крайне безжалостны), а идти дальше. Ибо только новые открытия в науке, лишь новые эпохальные изобретения позволят нам полнокровно жить, а не прозябать! Идиотам – сказочки о «природной гармонии» а-ля «Аватар», нам – города будущего, бессмертие, космические миссии, доступ к источникам новой энергии. Да здравствуют киловатты на душу населения! Мы не животные, а цар