— Я не совсем это имела в виду, — сказала она. — И мне неловко обременять тебя. У тебя сегодня такой чудесный день. Ты любишь Нэнси, правда? Я читала это в твоих глазах, когда ты смотрел на нее. И в ее глазах тоже светилась любовь. Я очень рада. Видишь ли, я могу доверить своего героического брата только той женщине, которая любит его.
Джон улыбнулся.
— А что произошло тогда, в последний раз, когда вы были вместе? — спросила она. — Тогда вы тоже были влюблены друг в друга. Но она неожиданно уехала. Ты чем-то напугал ее?
Улыбка исчезла с его лица, и он сокрушенно покачал головой.
— Кое-что произошло, — ответил он. — Но сейчас я не хочу говорить об этом. Давай поговорим о тебе, Элизабет. Ты хочешь снова выйти замуж за Кристофера, да? Он уже просил тебя об этом? И в чем же проблема?
Она отвернулась, рассеянно играя расческой на туалетном столике.
— Я жду ребенка, — произнесла Элизабет. Она слышала, как Джон перевел дыхание.
— Тогда, черт возьми. Пулу лучше поторопиться со свадьбой, — произнес он сквозь зубы. — Я не позволю, чтобы моя сестра…
— Ребенок не от Манли, — перебила она. — От Кристофера. — В комнате воцарилась тишина.
— Но он приехал всего неделю назад, — произнес наконец Джон.
— Он вернулся в Лондон из Америки в конце апреля, — продолжала Элизабет. — За день до моей свадьбы. Это он похитил меня и увез в Пенхэллоу. Падение из экипажа и потеря памяти — реальные факты. Когда я очнулась, он сказал мне, что я его жена, и мы жили с ним как муж и жена более двух недель, пока Мартин не отыскал меня. — Джон не проронил ни слова. Элизабет повернулась и посмотрела на него.
— Я любила его, — сказала она. — Пока я все не вспомнила, пока Мартин не показал мне портрет Кристины. Я любила его, Джон. Любила сильнее, чем тогда, когда мы поженились. Тогда я была очень застенчивой, тосковала по дому и немного боялась его. В Пенхэллоу жизнь была настоящим раем.
— Хорошо, — произнес Джон. — И что ты собираешься делать дальше, Элизабет?
— Теперь я не могу выйти замуж за Манли, — ответила она. — Это абсолютно точно. Но я не могу разорвать помолвку. По крайней мере сейчас. Это самое неподходящее время. Он не заслуживает стать посмешищем. Я решила, что помолвка продлится еще месяц или два, а затем можно будет тихо расторгнуть ее, прежде чем вернуться домой, в Кингстон.
— С Мартином, — добавил Джон.
— Нет. — Элизабет нахмурилась. — Я больше не могу позволить ему жертвовать своей жизнью ради меня. Меня будет угнетать чувство вины. Нет, я должна сама распоряжаться своей жизнью. Мартин всегда готов прийти на помощь, но иногда мне кажется, что он слишком уж опекает меня. Наверное, это несправедливо, да?
— Нет, — ответил Джон. — А что заставило тебя изменить свое отношение к нему? Его появление в Пенхэллоу, когда он разрушил вашу идиллию, да, Элизабет?
— Возможно, и это тоже, — признала она. — Видишь ли, я совершенно не узнавала его, и сразу невзлюбила, и даже боялась. А когда однажды я пошла с ним прогуляться и он прикоснулся ко мне, как делал это раньше… О, Джон, это звучит просто ужасно, но у меня возникло такое чувство, будто он домогается меня. Я даже содрогнулась от ужаса. Бедный Мартин! Я чувствую себя такой виноватой перед ним. Но я не могу вернуться к нашей прежней дружбе.
— Возможно, этого и не следует делать, — ответил Джон. — Ты сама говорила, Элизабет, что хочешь стать совершенно самостоятельным человеком. Тебе и так многого удалось достичь в этом направлении за последние несколько лет.
— Ты так считаешь? — удивилась она.
— Ты сказала, что уже решила, что делать, — напомнил ей Джон. — Но сейчас ты уже не так уверена в этом?
— Кристина обрела отца, — заговорила Элизабет. — Рядом с ней всегда были папа и Мартин — и ты, когда ты был дома. Но я и сама вплоть до сегодняшнего дня. не осознавала, как ей не хватало отца. Того, который любил бы ее. Манли никогда не любил ее. Я была слишком эгоистичной, думая о своем браке с ним. А Кристофер души в ней не чает. Он даже заплакал, когда она наконец позволила ему сегодня взять себя на руки, после того как узнала правду. Это произошло как раз перед твоим появлением в отеле. Я думала, что у меня сердце разорвется. Джон кивнул.
— И нашему будущему ребенку тоже нужен отец, — добавила Элизабет.
Джон снова кивнул.
Элизабет сделала глубокий вдох.
— Я всегда считала, что вина за разрыв наших отношений и за развод лежала полностью на нем, — продолжила она. — Я всегда считала, что меня не в чем упрекнуть. Сейчас я знаю, что мои собственные поступки были такими же жестокими и неверными, как и его. Мы оба виноваты. Я утаила от него то, что у нас есть дочь. Теперь я верю, что он стал бы сражаться за меня и за наш брак, если бы знал про Кристину. Он мог бы попросить прощения у меня, и все бы наладилось. Я ужасно поступила тогда, Джон. А об этом ребенке он может знать с самого начала, если я так решу.
— А как ты решишь? — спросил Джон после небольшой паузы.
— Он никогда не просил у меня прощения, — сказала Элизабет, уставившись на свои руки. — Не признавал своей вины. Ведь это все, о чем я прошу, Джон. Неужели это слишком много? Теперь я вижу, что у меня больше нет того морального преимущества, что позволяло мне ненавидеть его. Я хочу, чтобы он рассказал мне правду, выказав при этом хоть какое-то сожаление. Не думаю, что смогу принять что-то другое.
— Неужели? — удивился Джон. — Кристофер всегда утверждал, что он невиновен, Элизабет. Разве ты никогда не допускала мысли о том, что он говорит правду? Я склонен думать, что так оно и есть.
Элизабет со страхом посмотрела на него.
— Не говори так, — сказала она. — Я страстно верила в это многие годы, но сейчас не могу смириться с этим. Это будет означать, что все произошло по моей вине, что наш брак закончился так ужасно из-за моего недоверия. Это будет означать, что это я разлучила его с Кристиной без всяких на то причин. Я просто не смогу жить с таким чувством вины.
— Возможно, со временем ты убедишься как в его невиновности, так и в своей огромной неправоте, Элизабет, — заметил Джон. — Так ты действительно приняла новое решение, да?
— Что ответить? — сказала Элизабет. — Полагаю, что приняла. У нас есть дочь, которой нужны мы оба, и будет еще один ребенок, который тоже будет нуждаться в нас обоих. Он хочет снова жениться на мне ради блага Кристины, и он будет настроен более решительно, когда узнает, что я жду еще одного ребенка.
— Ну? — полюбопытствовал Джон.
Элизабет взглянула на него светящимися от радости глазами.
— Да, конечно, я люблю его. Я не переставала его любить даже тогда, когда от всего сердца ненавидела его. Джон подошел к ней, обнял и поцеловал в щеку.
— Я знаю, — ответил он. — Я всегда это знал. Позволь мне повторить тебе то, что я недавно сказал Кристине. Пусть этот наш секрет пока останется между нами. А чтобы ты не спрашивала почему, я поясню: потому что иметь секреты очень весело.
— Ты боишься, что папа рассердится, а Мартин попытается снова повлиять на меня? — спросила она.
— Что-то вроде этого, — сказал Джон. — Ты пришла к этому решению сама, Элизабет. Я не оказывал на тебя давления. По крайней мере я пытался, хотя ты можешь заметить, что я одобряю это решение. А если ты снова начнешь прислушиваться к папе и особенно к Мартину, то только запутаешься.
— Ты не любишь Мартина, да? — спросила она, глядя в глаза брату.
— Не думай о моих чувствах к Мартину. Сейчас для меня важнее всего ты, Элизабет, — сказал Джон. — Ты приняла решение и следуй ему. А пока сохрани его в секрете.
Элизабет улыбнулась брату.
— Спасибо, Джон, — произнесла она, — за то, что ты выслушал меня и был так терпелив, не пытаясь давить на меня. Может, все вышло бы совсем иначе, если бы семь лет назад я обратилась за советом к тебе, а не к Мартину и папе.
— Об этом мы никогда не узнаем, — ответил Джон. — Но это уже в прошлом, Элизабет. Нужно жить настоящим и думать, каким будет наше будущее.
— И твое, и мое, — уточнила она. — Я рада, что ты снова с Нэнси, Джон.
— Мы оба вновь обрели друг друга, — добавил он. — Скажи, а когда Мартин приехал в Пенхэллоу, Нэнси тоже была там?
— Да, конечно, — ответила Элизабет. — Она все время была там.
Джон стиснул зубы.
— Не сердись на нее, — заговорила Элизабет. — Она не раскрыла ложь Кристофера, но она была очень добра ко мне. И сейчас я понимаю, какой сильной может быть любовь к брату.
Джон улыбнулся и крепко обнял сестру.
Нэнси отправилась за покупками с одной из своих новых знакомых. Немного раньше русский царь и великая княгиня уехали вместе в экипаже, их приветствовали громкие восторженные крики вновь собравшихся людей. Похоже, царь по каким-то соображениям решил остановиться в “Палтни”, вместо того чтобы обосноваться в приготовленных для него королевских апартаментах.
Выглянув в окно, Кристофер увидел, что люди все еще продолжали толпиться у входа. Ближе к полудню они с Джоном опять договорились встретиться со знакомым торговцем Джона, и Кристофер просто не знал, чем заняться до этого времени. Но вдруг он увидел, что из экипажа, остановившегося возле отеля, выходит Элизабет. Портье ее может задержать, подумал Кристофер, быстро вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице. Его сердце замерло в приятном ожидании.
Кристины с ней не было, заметил Кристофер, спустившись в холл и убедив портье, что эта девушка — не наемный убийца, ожидавший возвращения царя. Кристофер был немного разочарован — ему так хотелось услышать, что его дочь опять назовет его папой. Ему хотелось, чтобы ее ручонки обвились вокруг его шеи. Но в то же время он был счастлив: хоть немного они побудут наедине с Элизабет, даже если она пришла ссориться с ним, умолять его оставить их в покое. Элизабет была бледна и выглядела немного грустной.
— Как Кристина? — спросил он, входя за Элизабет в гостиную.
— Спасибо, хорошо, — ответила она, снимая шляпку. Подойдя к окну, она остановилась, не поворачивая головы. — Ты все еще хочешь жениться на мне, Кристофер?