– Это мисс Миллер? Мисс Миллер, вы меня не знаете, но я знаю, что вы близкая подруга моей дочери. Мою дочь зовут Абигейл Кларенс.
– Да. Здравствуйте, миссис Кларенс.
– Надеюсь, вы не против того, что я вам звоню. Однажды, когда мне нездоровилось, Абби дала мне ваш номер.
– Разумеется. Но…
– Мы несколько раз пытались дозвониться до Абби. Мы завтра приезжаем в Лондон и хотели бы с ней повидаться. Но она почему-то не берет трубку. Мы подумали: возможно, она у вас.
– Нет, – медленно ответила Барти. – У меня ее нет.
– В таком случае, если вы вечером ее увидите, передайте, пожалуйста, чтобы она нам позвонила. Хорошо?
– Да, конечно. Только…
– Благодарю вас. До свидания, мисс Миллер. Очень надеюсь вскоре с вами увидеться.
Барти опустила трубку и сказала вслух:
– Абби, что же ты затеяла?
Поздним вечером Барти сидела у окна и смотрела на темные окна квартиры Абби – не вспыхнет ли там свет. Эта ситуация одновременно вызывала у нее любопытство и чувство стыда. В одиннадцать Барти легла, но заснуть не могла. Ее удивляла собственная реакция на ложь Абби. А она-то думала, что они с Абби близкие подруги.
Была почти полночь, когда Барти услышала шум подъезжающей машины. Она встала и подошла к окну, но опоздала. Мигнув задними сигнальными огнями, машина скрылась за углом. Где-то через минуту в окнах квартиры Абби вспыхнул свет.
Единственное, в чем Барти была уверена, – это в размерах машины. Машина была большая. Очень большая.
– Селия, доброе утро, – сказал Бой, войдя в свою галерею на Корк-стрит и увидев шагнувшую ему навстречу Селию. – Идемте, выпьем по чашке кофе. У меня для вас есть подарок. Он вам очень понравится.
– Сомневаюсь, Бой, что мне захочется брать от тебя подарок, – холодно ответила Селия.
– Черт возьми, а почему бы нет? В чем я провинился? И наконец, что вас занесло в эту часть города? Уж не собрались ли вы навестить старину Банни? Ведь его логово где-то здесь, если не ошибаюсь?
– Представь себе, нет, – раздраженно отозвалась Селия. – А теперь, Бой, сделай паузу в своих инсинуациях и ответь: с кем это ты недавно был в опере? Кто эта женщина?
– Она работает в одной из благотворительных организаций моего отца. Он просил меня взять ее на «Гибель богов». Билет предназначался для Венеции, но она не ахти какая любительница оперы. К тому же она еще не оправилась после рождения Элспет. А мне не хотелось, чтобы билет пропал. Едва ли в этом моя вина?
– Формально нет. Но ты мог бы остаться дома, с Венецией.
– Что я и сделал. Я уехал после первого действия, вручив мою подопечную заботам одного из моих знакомых. Странно, что вы этого не заметили.
– Заметила, – сказала Селия, чувствуя себя довольно глупо.
– Ну вот, видите. Кстати, а вам понравилась опера?
– Очень понравилась.
– А много ли вам рассказал лорд Арден про свою новую забавную партию?
– Едва ли это его партия, – возразила Селия, благодарная за перемену темы. – А фактически он рассказал мне довольно много. Обещал познакомить меня с Томом Мосли [26] . Их идеи показались мне достаточно интересными.
– Селия, даже не думайте об этом. Эти люди очень опасны. Когда им выгодно, они верят в силу. Они расисты до мозга костей. Адольфа Гитлера они считают славным малым, хотя, по-моему, он просто психопат.
– Абсолютная чепуха. Гитлер – провидец, а умение прозревать будущее сейчас очень необходимо. Нам бы оно тоже не помешало. Сколько людей влачат жалкое существование, не находя себе работы? А «голодные марши»? Шахтеры вот-вот начнут есть уголь, но правительство способно предложить всего лишь жалкое, урезанное пособие по безработице. Никакого воображения.
– А что предлагает им сэр Освальд?
– Твердую власть, которая все поставит под контроль. Полное реформирование экономики и общества.
– Насколько я понимаю, в случае необходимости он готов применить силу?
– Силу убеждения. Думаю, ты знаешь, что с ним встречались представители двух основных партий и признали яркость и оригинальность его идей. Но он отказался от чьей-либо поддержки и мужественно решил идти собственным путем. Хочет действовать по-своему. Ты не поверишь, насколько его идеи способны волновать.
– Не поверю, это точно, – сухо ответил Бой. – И результатом ваших изысканий, леди Селия, будет новая книга?
– В общем… возможно, что и так, – сказала она. – Я считаю, что с этими идеями нужно познакомить самые широкие слои населения.
– А что об этом думает Оливер?
– Мы с ним пока это не обсуждали… Может, поговорим о чем-нибудь другом?
– Давайте. Откройте ваш подарок. Смелее.
Селия развернула бумагу и засмеялась:
– Бой, это просто чудо. Спасибо тебе огромное.
– Я же знал, что вам понравится.
Это была бумажная кукла с лицом Ноэля Кауарда, одетая в майку и длинные трусы. К кукле прилагался целый гардероб бумажных нарядов.
– Я просто влюбилась в эту игрушку. Поселю ее у себя в спальне.
– Очень подходящее место. У меня он живет в кабинете. Бумажный Ноэль вдохновляет и подбадривает меня.
– Бой, неужели тебя нужно подбадривать? – удивилась Селия.
Она говорила непринужденным тоном, однако глаза оставались жесткими.
– Иногда нужно.
Джайлз решил поговорить с нею. Раз и навсегда узнать о ее чувствах к нему. Наверное, она и не догадывалась о его чувствах к ней. Возможно, их чувства взаимны. И тогда… Что ж, тогда все будет хорошо. Даже более чем хорошо. Удивительно…
– Барти, привет! Как насчет ужина со мною сегодня?
– Я бы с удовольствием. Но мне нужно отвезти Себастьяну гранки и узнать его комментарии по поводу исправлений. Мы можем встретиться чуть позже?
– Конечно. Почему бы нам не встретиться… ну, скажем, в половине девятого? Куда ты хочешь пойти?
– Даже не знаю. Может, опять в «Лайонс-Корнер-хаус»?
Ответ шокировал Джайлза.
– Барти, я имел в виду не закусочную, а более уютное место. Мне хотелось бы с тобой кое о чем поговорить. Мы могли бы съездить в «Риц».
Барти с некоторым беспокойством посмотрела на него:
– Нет, Джайлз. Только не в «Риц». В таких местах я чувствую себя неуютно. А как насчет ресторанчика на Уолтон-стрит, где мы были несколько месяцев назад? Мне там очень понравилось.
– Договорились. Жду тебя там.
Она опоздала на четверть часа. Вид у нее был расстроенный.
– Джайлз, прости за опоздание. Мне всегда так грустно там бывать. Иззи – милейшее создание. Вылитая Пандора. С каждым днем это проявляется все сильнее. Везде лазает, болтает без умолку. Как только видит Себастьяна, спешит к нему, тянет ручонки, просит, чтобы он взял ее на руки. А Себастьян ее просто игнорирует. Проходит мимо, словно она мебель. Иззи смотрит ему вслед, и ее личико грустнеет. Джайлз, это так ужасно. Не знаю, чем мы можем помочь малышке.
– Возможно, она могла бы пожить некоторое время у Венеции, – сказал Джайлз. – Одним малышом больше – для них это не станет обузой.
– А ты знаешь, что она это уже предлагала? Я говорю о Венеции.
– Она предлагала? Себастьяну?
– Еще несколько дней назад. Он и слышать не захотел. Стал кричать на Венецию. Сказал, что Иззи – это его ответственность и останется с ним. Я удивлена, что Венеция тебе ничего не рассказала.
– Вот тебе еще один пример того, что моя семья не принимает всерьез ни меня, ни мои мнения, – горестно произнес Джайлз. Потом, увидев ее лицо, испугался и торопливо пробормотал: – Прости, Барти.
– Ты, случайно, не с Боем ходил на ланч? – спросила Барти, пытаясь переменить тему.
– Он хотел соблазнить меня партией в гольф и убеждал отпроситься с работы.
– Джайлз, это уму непостижимо! Он жуткий человек. Его жизнь совершенно бессмысленна. Когда мы встречаемся у вас дома, за столом, и он говорит со мной, я понимаю, почему он так всем нравится. Обаяния у него не отнимешь. Кажется, он всегда с таким интересом слушает то, что ему говорят. Это подкупает.
– Бой не твой тип мужчины, да?
Барти ошеломленно поглядела на него:
– Джайлз, я вообще не знаю, какой тип мужчины мой.
– Наверное, ты пока просто не встретила такого мужчину.
– Как видишь, – со смехом ответила она.
Джайлз не знал, считать ли ее слова ободряющими или наоборот. Боже, как все это ужасно.
– Давай что-нибудь закажем. Почему бы нам не выпить шампанского?
– По какому поводу, Джайлз?
– Мы не так уж часто куда-то ходим с тобой.
– В общем-то, да. Не так уж часто.
– Бой, что это?
– Новый столик. Нравится? Лакированное папье-маше. Крышка наклоняется, и тогда лучше виден ее рисунок. Вот так… Такие столики были популярны в середине девятнадцатого века.
– Неужели? – спросила Венеция. Голос у нее был довольно отрешенный.
– Я так обрадовался, когда сегодня увидел его на аукционе в Челси. Я хочу купить еще несколько таких столиков. Японский стиль сейчас в моде.
– Да?
– Очень. На следующей неделе я собираюсь съездить на большую ярмарку. Интересно, что я сумею там выловить. Хочешь поехать со мной?
– Нет, – быстро ответила Венеция. – Я все равно ничего не пойму в этих стилях и направлениях.
– Ты могла бы попытаться, что-нибудь почитать на эту тему.
– Нет, Бой, не буду. Меня подобные вещи совсем не интересуют.
– Да, – пробормотал он. – Похоже, что так… Послушай, Венеция…
– Что, Бой?
Его глаза были задумчивыми.
– Тогда назови мне, что́ могло бы тебя заинтересовать. Глядишь, у нас появились бы общие интересы.
– Если честно, сама не знаю, – беззаботно ответила Венеция. – Я хотела сказать, у нас всегда было мало общего. Согласен? С самого начала. И общих интересов у нас нет. Наши вкусы не совпадают ни в музыке, ни в фильмах, ни в пьесах. Практически ни в чем, кроме детей и наших друзей… Вот, сказала и вспомнила, что в конце лета хотела бы устроить большое торжество на открытом воздухе. Хочу отпраздновать рождение Элспет и мое возвращение к нормальной комплекции. Что ты думаешь?