– Молодец! – похвалил Гриффит.
– Это мой долг, – гордо ответствовал Билли. – Кроме того, не очень мне по душе эти чужаки с их странным наречием! Прошу прощения, милорд!
Гриффит припомнил вызывающие речи Билли в ту ночь, когда провожал Мэриан, и с любопытством осведомился:
– Ты не доверяешь Харботтлу и Гледуину, но веришь мне?
– Это трудный выбор для такого простого человека, как я, милорд, но… – Билли приосанился и осуждающе взглянул на Гриффита, – ни одному человеку в Уэнтхейвене нет до нее дела. Кроме вас… хотя мне не очень нравятся причины, по которым вы заботитесь о ней. Третесь возле леди Мэриан, словно один из кобелей-спаниелей лорда Уэнтхейвена вокруг суки.
– Этот кобель – именно тот, кто ей необходим сейчас, – вмещался Арт.
Заявление слуги не произвело на Гриффита ни малейшего впечатления, но Билли продолжал рассматривать Гриффита так же оценивающе, как любого призового спаниеля.
– Да, думаю, его намерения благородны… хоть он и ищет случая сунуть ложку в мед.
Раздраженный донельзя этими двумя слугами, которым следовало бы помнить свое место, Гриффит процедил сквозь зубы:
– Я собираюсь жениться на леди.
На хмуром лице Билли появилось явное облегчение, напоминающее Гриффиту о ленивом ветерке, медленно разгоняющем тучи.
– Это хорошо. Она не такая уж шальная, какой хочет казаться. Награждайте ее детьми, да почаще, чтобы по одному в год, и у нее не останется времени бегать по округе да искать беду на свою голову.
– Так я и сделаю.
Гриффит принес обет с полной серьезностью, словно Билли был его отцом, и тот принял клятву так же торжественно.
– И где же она? – потребовал ответа Арт.
Билли нервно зашаркал ногой по грязи. Вид при этом у него был крайне встревоженный.
– Не могу с точностью сказать. Я пришел за вами, и, думаю, вы сумеете ее перехватить. – Его лицо просветлело. – Зато могу объяснить, где начать поиски. Гледуин и Харботтл все утро ехали за ней в южном направлении, а я шел за ними. Но наконец она повернула на запад, к Уэльсу, и продолжала путь прямо в эту языческую страну… прошу прощения, милорд, а эти два негодяя, удостоверившись, что она не собьется с пути, отправились обратно.
– В Уэльс? – недоверчиво повторил Арт. – Но к чему ей это? Она не говорит по-валлийски, и Уэльс – наша родина. Это означает, что она будет в нашей власти и понимает это.
– Если вы ее догоните, – напомнил Билли.
Гриффит задумчиво погладил двухдневную щетину, покрывавшую подбородок и щеки.
– Безумие, но безумие расчетливое. Она считает, что нам и в голову не придет искать там, и так оно и было бы, не повстречай мы Билли. Кроме того, Мэриан удалось ускользнуть от Генриха, а в Англии, чтобы исчезнуть так бесследно, нужно идти на север, в Озерный край. Только так.
– Думаешь, она отправилась… – Арт, вздохнув, признался Гриффиту: – Знаешь, не ты один иногда не понимаешь женщин, и валлийские мужчины – не то что эти слюнтяи англичане, жалкие пресмыкающиеся, которые выползают полежать на солнышке…
Гриффит подавил улыбку: Арт старается отплатить Билли за нелестные отзывы о соотечественниках.
– Они воины и живут ради того, чтобы убивать англичан, – продолжал Арт.
– Но ты говорил ей совсем другое, – напомнил Гриффит. – В ночь ее побега ты сплетал волшебные сказки о прекрасной стране, гостеприимные люди которой будут рады приветствовать ее и сжимать в объятиях.
– Билли, ты уверен? – с неподдельным ужасом спросил Арт. – Мы нашли след, ведущий на юг.
– Гледуин и Харботтл несколько раз маскировали ее след, поскольку не желали, чтобы кто-то знал, куда она направляется.
– И создавали фальшивые метки, клянусь! Их коварство просто восхищения достойно! – подивился Арт.
– Неужели?
Гриффит был в бешенстве на себя за то, что не подумал проверить, где находится Гледуин сейчас, и не прикончил Харботтла, когда имел такую возможность.
– Скоро они станут пищей для червей!
– И правильно, милорд, – одобрил Билли. – Я два дня шел за леди Мэриан, и она держала путь прямо в Уэльс, только передвигалась очень медленно из-за малыша. Позвольте мне отвести вас в последнее место, где я их видел, и оттуда мы начнем поиски.
– Отведи, но дальше мы отправимся вдвоем с Артом, а ты вернешься к Уэнтхейвену. – Гриффит нагнулся поближе к Билли. – Возможно, он сумеет поставить препятствия на пути Гледуина и Харботтла.
Лицо Билли медленно осветилось широкой улыбкой.
– Возможно. Даже очень возможно.
– А, Билли! – Уэнтхейвен улыбнулся стражнику, маячившему на пороге спальни, и, погладив по голове Хани, приказал собаке лечь. – Заходи, Билли, добро пожаловать!
Граф не обратил внимания на нерешительность слуги, неловкими шагами пробиравшегося в комнату. Он совершенно игнорировал грязь, оставленную Билли на дорогом ковре, и шумное сопение, говорившее о явном волнении. Вместо этого Уэнтхейвен налил до краев две чаши с элем, прикрикнул на спаниеля и подошел к устланному подушками креслу, в котором обычно сидел.
– Садись, Билли, отдохни. Давай выпьем вместе.
– Милорд… – Только вновь принятые служанки вели себя так застенчиво и сконфуженно. – Я не могу пить с вами.
– Но почему?
– Не полагается.
Уэнтхейвен благосклонно хмыкнул и опустился в кресло. Хани легла у его ног.
– Думаю, мне решать, что полагается, а что нет. В конце концов, если мне захотелось выпить эля с одним из старейших и самых доверенных солдат, кто может запретить это?
Билли промямлил что-то неразборчивое.
– Ну а теперь садись… – Уэнтхейвен носком сапога подвинул свое кресло поближе. – И потолкуем.
Он пропустил мимо ушей стон Билли, улыбаясь с натянутым доброжелательством, пока стражник крался вперед и опускал свой немалый вес в низкое кресло.
– Тебе удобно, Билли?
Билли, очевидно, чувствовал себя крайне неловко, но послушно кивнул.
– Вот твой эль, Билли.
Билли взял чашку сильно дрожащей рукой.
– Ну, Билли, сколько лет ты прослужил у меня?
– Э… – Край чашки мелко задребезжал о зубы стражника. – Э… сколько лет?
Уэнтхейвен прикрыл глаза, словно от боли. Ему не хватало Мэриан. Не хватало человека, с которым можно было помериться остроумием. Единственного из всех окружающих его дураков, кто не был совершенно и полностью глуп.
Открыв глаза, он молча наблюдал, как Хани поднялась и начала принюхиваться, словно собираясь бежать по следу.
– Вот именно – лет, – повторил он Билли.
– Э-э… я стал солдатом уже в одиннадцать, милорд, а теперь мне… – Билли поморщился, словно стараясь вспомнить. – По-моему, тридцать два… значит, это составляет шестнадцать лет, милорд…
Граф почти обмяк в кресле. Глупец, глупец, глупец.
– Прекрасно, Билли.
Хани добралась до портьер, задрапированных в складки, и снова принюхалась, громко фыркая.
– И как часто ты покидал Уэнтхейвен за эти шестнадцать лет?
– Никогда! То есть… – Билли неловко заерзал, только сейчас поняв цель допроса. – Только на два дня.
– Вчера и позавчера?
Хани сунула голову за портьеру и завиляла хвостом.
– Д-да, именно так.
– Пей, Билли. Мне не по душе видеть тебя таким скованным. Это заставляет чувствовать себя негостеприимным хозяином. – Полный подозрения и любопытства, Уэнтхейвен подошел к портьерам. – Ты дрожишь. Это из-за сквозняков? Хочешь, чтобы я прикрыл портьеры?
Занавеси закачались, собака отскочила, и Уэнтхейвен едва не рассмеялся вслух, поняв наконец, что происходит.
– Нет, милорд, мне тепло. Совсем тепло, – заверил Билли. Уэнтхейвен постучал пальцем по портьере и кивнул:
– Как скажешь. Я не раздвину их… пока. Пойдем, Хани. – Он вернулся к креслу. – Подушка достаточно мягкая?
– Да, милорд, – выпалил Билли, – моему заду еще никогда не было так удобно.
– Превосходно, Билли. Превосходно. Значит, мы почти старые друзья…
– Да… то есть нет… э-э… милорд, я не зря уходил из замка, поверьте.
– И ты… – Граф помедлил, внимательно рассматривая ногти – Ты пришел сказать мне об этом?
– Я хотел защитить вашу дочь, – упрямо объявил Билли.
– Насколько я понял, она уехала совсем рано? И не сегодня?
На лице стражника отразилось изумление, смешанное с недоверием.
– Да, милорд. Но кто сказал вам?
Манера Билли требовать ответа с таким видом, будто он имел на это право, заставила Уэнтхейвена улыбнуться. Мэриан хорошо усвоила преподанные им уроки: она приковала к себе этого болвана цепями доброты, и Билли был предан ей, как верный пес.
– Последние дни из замка все время кто-нибудь исчезает без объяснений, – продолжал граф, – и я просто не смог сдержать любопытства. Пришлось позвать молодого Харботтла… Ты знаешь Харботтла?
– Он недостоин чистить мне сапоги.
Невольно восхищенный, Уэнтхейвен кивнул.
– Вижу, ты действительно его знаешь. Когда я в последний раз говорил с ним, то невольно заметил, что с ним, по-видимому, приключился несчастный случай. Вывих плеча. И случай этот носит имя Гриффита ап Пауэла.
Билли освоился ровно настолько, чтобы признаться:
– По-моему, он человек хороший.
– Ты и его знаешь? – с деланным удивлением спросил Уэнтхейвен. – По-моему, он исчез в то же время, что и моя дочь.
Билли, нахмурившись, пытался все обдумать. Он, по всей очевидности, не доверял хозяину и в то же время старался не выдать Гриффита и Мэриан.
– Сэр Гриффит был послан в мое скромное жилище не кем иным, как королем Генрихом.
На Билли это, очевидно, произвело огромное впечатление, и лицо его мгновенно просветлело.
– Но я не знаю, почему король послал сэра Гриффита, и это меня беспокоит. – Уэнтхейвен прижал ладонь ко лбу. – Хотел бы я знать, в чем состоит миссия сэра Гриффита и не может ли он нанести бесчестье нашему дому.
– Нет! – с полной уверенностью объявил Билли. – Сэр Гриффит так же заботится о безопасности леди Мэриан, как вы или… я.
– Крайне интересно. Но откуда ты это знаешь?
– Потому что он принес мне клятву.