– Похоже, вы произвели на принца должное впечатление, – заметила Элейн. – Вы бы видели все те цветы, которые он вам прислал.
Боже правый, значит, это еще не все.
Блайт приподняла подол ночной рубашки и низко поклонилась.
– Должна ли я отныне делать реверанс, когда обращаюсь к тебе, кузина? Не хотелось бы обидеть принцессу.
– С каких это пор титул мешает тебе оскорблять кого-либо? – Сигна умолкла на полуслове, когда Элейн затянула шнуровку корсета с такой силой, что Сигна испугалась, как бы у нее не хрустнули ребра. Собираться по утрам было действительно непросто. К тому времени, когда она была одета и готова, Элейн вспотела, а Сигна едва дышала, потирая ноющие ребра, а Блайт наблюдала за происходящим со стула в углу.
– Лорд Уэйкфилд как-нибудь объяснил свой визит? – спросила Сигна, надевая туфли и направляясь к двери.
Элейн последовала за ней. Она была ниже ростом, и ей пришлось поторопиться, чтобы не отстать.
– Только сказал, что пришел поговорить с вами.
Последние две недели Сигна каждый день спрашивала, как дела у Эверетта. В отличие от своей кузины Элизы, он держался в тени и не покидал поместья. В противном случае до нее тут же долетели бы слухи. Так почему же, выехав впервые, из всех мест он выбрал именно Торн-Гров?
– Подожди! – прошипела Блайт, следуя за ними. Она все еще была в ночной рубашке и халате, с распущенными волосами. – Я тоже пойду!
Элейн повернулась и ахнула от ужаса.
– Определенно нет! Нужно одеть вас соответствующим образом, а времени нет…
Блайт отмахнулась.
– Я не собираюсь показываться. Просто послушаю. Говори громко, кузина. И четко.
Хотя Сигне больше всего на свете хотелось сказать Блайт, как глупо и раздражающе это звучит, но времени на споры не оставалось. Они добрались до лестницы, и Блайт тут же отступила на шаг, забившись в угол площадки. Элейн тоже осталась там, предоставив Сигне спускаться одной.
Горничная была права – цветы были повсюду. Гигантские букеты пионов и роз. Куст сирени. Бесконечные вистерии, свисающие с массивных мраморных ваз. Было бы преуменьшением сказать, что их слишком много. Сигна изо всех сил старалась не обращать внимания на цветы, пока направлялась в гостиную, и воспользовалась моментом, чтобы оценить ситуацию, оставаясь незамеченной.
Байрон и Эверетт сидели друг напротив друга, между ними стоял поднос с чаем и нетронутыми пирожными. Эверетт был с головы до ног одет в черное, а шляпу держал на коленях. Его смуглая кожа приобрела пепельный оттенок, а на лбу прорезались тонкие морщинки, которых Сигна не замечала прежде.
Хотя каждое его движение было вялым, Эверетт поддерживал вежливую беседу, а Байрон был таким же правильным, как Перси когда-то, придерживаясь нейтральных тем и стараясь не совать нос в чужие дела. Хотя Сигна была уверена – ему этого очень хотелось. Она не слышала никаких упоминаний об Элайдже или герцоге, и вскоре любопытство взяло верх. Она шагнула на порог гостиной и откашлялась.
Мужчины поднялись на ноги.
– Мисс Фэрроу! – Эверетт сделал крошечный шаг вперед, бросив взгляд на цветы у нее за спиной. – Простите, что я снова врываюсь без приглашения. Обещаю, это не войдет у меня в привычку. Я бы отправил письмо со временем своего визита, но…
Ему не нужно было больше ничего говорить. Сейчас люди напоминали скорее пираний, ожидающих появления Эверетта, чтобы наброситься на него. Сигна вошла в гостиную и направилась к нему. И хотя это было неприлично, она взяла Эверетта за руку.
– Не нужно извиняться. Пожалуйста, давайте присядем. Я сожалею о вашем отце, и хотя знаю, что это глупый вопрос, но не могу не задать его… Как ваши дела?
– Мисс Киллинджер была очень любезна и уделила мне время, – сказал он, усаживаясь и увлекая девушку за собой. – Она помогала все организовать. Похороны, погребение… церемонию присвоения титула. Честно говоря, именно поэтому я здесь. Я хотел пригласить вас и вашу семью. А еще извиниться за свое поведение в ту ночь. Не представляю, что на меня нашло, когда я свидетельствовал против ваших родных. – Его взгляд скользнул в сторону Байрона, который кивнул, внимательно наблюдая за Эвереттом. Казалось, они уже о чем-то поговорили.
– Я был не в себе, – продолжал Эверетт. – Хочу, чтобы вы знали, что я поговорил с констеблем, как только пришел в себя, и что попытался обелить Элайджу.
Сигна выпрямилась, не обращая внимания на тихий стук, донесшийся с лестницы, где подслушивала Блайт.
– Вы хотите сказать, что его освободят?
Долгая пауза стала исчерпывающим ответом. Эверетт осторожно высвободил руку из ее ладони.
– Я не верю, что у вашего дяди были какие-либо причины отравлять моего отца, но мистер Хоторн признался, что именно он передал ему бокал, а констебль считает, что у него был повод желать смерти моему отцу. Они держат его под арестом, несмотря на мои показания. Я просто подумал, что вы должны знать – я не хотел, чтобы это случилось.
Будь Сигна на месте Эверетта и потеряй отца, то, вероятно, возненавидела бы его. Расчетливая часть ее сознания сразу же обратилась к мыслям о возможных мотивах. Но затем она вспомнила о письме Рока судьбы и его намерении проявить себя. Могла ли перемена в поведении Эверетта быть подарком от него? Сожаление в глазах Эверетта было настолько искренним, что она почти позволила себе расслабиться. Почти, но не совсем, учитывая, что не знала наверняка, пришел ли Эверетт сюда по собственной воле, или Рок судьбы посеял семя раскаяния в его сознании.
– То, что вы вообще его защищаете, уже неоценимая помощь, – сумела выдавить она наконец. – Случившееся с вашим отцом просто ужасно, Эверетт. И я глубоко признательна за то, что вы даже сейчас думаете о моем дяде, но вам стоит позаботиться и о себе. Если я могу что-то для вас сделать, пожалуйста, дайте мне знать.
– На самом деле, у меня есть одна просьба. – Он отодвинулся ровно настолько, чтобы сунуть руку в карман пиджака и достать письмо. – Как я уже сказал, я должен занять место герцога Бернесского, и мне очень важно, чтобы вы и ваша семья присутствовали на церемонии.
Когда он вложил приглашение в ее ладонь, Сигна замерла. То, о чем он просил, было широким жестом, и Сигна сомневалась, что Эверетт сделал бы это, если бы не Рок судьбы. Хотя, если бы не он, Элайджу вряд ли обвинили первым. И все же, если она и ее семья явятся на церемонию с приглашением от человека, который назвал ее дядю преступником… Что может быть лучше для оправдания Элайджи?
– В тот вечер я поспешил с обвинениями. – Эверетт провел рукой по волосам, его кадык заходил ходуном. – И приношу свои извинения. Думаю, это самое малое, что я могу сделать, чтобы компенсировать вред, нанесенный вашей семье. – Байрон прочистил горло, и Сигна посмотрела на него ровно настолько, чтобы увидеть, как он кивнул.
Девушка положила приглашение на колени и одарила Эверетта улыбкой.
– Мы придем. – Она и не подозревала, как он напряжен, пока его плечи не расслабились после услышанного ответа.
– Замечательно, – сказал Эверетт, и Сигна поняла, что, даже если Рок судьбы подстроил все это, Эверетт был искренен в каждом своем слове. Он был гораздо добрее ее – и большинства людей. По-настоящему удивительно добрым.
Эверетт встал, и Байрон с Сигной последовали его примеру.
– Я должен идти, прежде чем мой экипаж заметят у входа. Еще раз приношу извинения и с нетерпением жду встречи со всеми вами на церемонии.
– Из вас получится прекрасный герцог, – сказал Байрон. – Отец гордился бы вами.
Этих пяти слов было достаточно, чтобы у Эверетта перехватило дыхание и в глазах погас последний огонек. Сигна смотрела на его бледные губы, чувствуя себя все более виноватой, наблюдая, как он пытается взять себя в руки.
– Спасибо. – Его голос звучал ровно, хотя он заставил себя улыбнуться. – Я очень на это надеюсь. А теперь, если позволите, я удалюсь. – Очевидно, не в силах больше притворяться невозмутимым, Эверетт надел шляпу и поспешил к экипажу.
Как только дверь за ним закрылась, Блайт практически слетела вниз по лестнице. Сорочка волочилось за ней, пока не застряла между двумя цветочными композициями, и ей пришлось остановиться, чтобы расправить подол.
– Как вы думаете, он говорил искренне? – спросила она, когда немного отдышалась.
– Похоже, что да, – призналась Сигна. – Хотя трудно сказать наверняка.
– Именно такого рода внимание нам и нужно. – Байрон выглянул за открытую дверь, где слуги все еще расставляли подарки Рока судьбы. – Придется действовать осторожно. Одно неверное движение, мисс Фэрроу, и все рухнет. Когда состоится церемония присвоения титула?
Сигна вскрыла конверт и вынула приглашение, пробежав глазами по изящному почерку, пока не увидела дату. – Двадцатого апреля.
– Осталось меньше недели. Не так много времени на подготовку. – Байрон погладил подбородок, и когда снова посмотрел на Сигну, его взгляд был не беспокойным, а скорее внимательным, каким осматривают лошадь перед заездом. – Все складывается лучше, чем я ожидал. Продолжайте в том же духе, и, возможно, Элайджа вернется к нам раньше, чем мы могли надеяться.
Однако надеялся ли он, вот в чем вопрос. И настало время это выяснить.
Глава 15
Ягоды белладонны совсем сморщились, когда Сигна вынула их из мешочка. Осталось всего десять ягод, и, глядя на них, она представляла голос Ангела смерти в голове, который просил ее не рисковать, подождать, пока они найдут другой способ.
В течение двух недель Байрон никак не выдал в себе преступника, но если это все же он, то нельзя было терять ни минуты. Она часами ждала, пока он покинет кабинет Элайджи. Байрон почти не выбирался из комнаты, даже чтобы поспать, а когда выходил, то всегда запирал дверь. Если она хотела узнать, чем он занимался там целыми днями, это был единственный способ.
Когда температура в спальне резко упала, Сигна поняла, что хотя она и не видела Ангела смерти, он был рядом, наблюдая, как девушка отбирает пять ягод. Окна распахнулись, стекла покрылись инеем, когда в комнату ворвался ветер и сдул одну из ягод с ее ладони. Сигна сердито обернулась туда, где, как надеялась, стоит Ангел смерти, прежде чем подняла ягоду и успокоила дрожащие руки, не желая, чтобы он видел, как сильно она напугана.