Столетие смерти Наполеона было отмечено не только многочисленными публикациями. Режиссер Абель Ганс (настоящее имя - Эжен Александр Перетон), один из родоначальников французского кино, решил создать фильм о Наполеоне250. При этом генералом Бонапартом он интересовался больше, чем императором Наполеоном. Генерал - это продолжатель Революции, отвергавший ее крайности; это харизматичный супергерой, восстановивший порядок и установивший сильную власть. Немой фильм «Наполеон» вышел на экраны в 1927 г., а в 1935 г. Ганс сделал звуковой вариант фильма.
С возникновением тоталитарных режимов в XX веке появился новый взгляд на Наполеона. Джордж Оруэлл в «Скотном дворе» вывел образ Наполеона-борова, устанавливающего тоталитарный порядок. То есть Оруэлл вписывает Наполеона в семью диктаторов XX века.
В 1927 г., когда на экраны вышел фильм Абеля Ганса, немецкий публицист Вернер Хегеман констатировал, что немцы очарованы Наполеоном. Неудивительно, что Наполеон как образец сильной личности был взят на вооружение идеологами фашизма и национализма. При этом у немцев Наполеон вызывал двойственные чувства: не только притяжение и очарование, но и ненависть. Наполеон - великий человек, объединивший свой народ, но нанесший поражения немцам и итальянцам. Но немцы его победили, и эта победа способствовала их национальному единению. В период между двумя мировыми войнами победа над Наполеоном в 1815 г. напоминала, что реванш над Францией за поражение в Первой мировой войне был возможен251.
С конца 1920-х гг. начинают выходить сравнительные биографии Наполеона и Гитлера252. В 1941 г. Филипп Бюлер, шеф партийной канцелярии, написал биографию Наполеона «Гениальный Наполеон - светящийся след кометы», в которой Гитлер рассматривался как продолжатель Наполеона. Однако вскоре книгу пришлось изъять из продажи по причине напрашивавшихся нежелательных параллелей: бесславное отступление Наполеона из России и роковое поражение253. В целом же, справедливо замечание Тьерри Ленца о том, что такие сравнения просто безумны254. Как пишет Анни Журдан, порой авторы таких работ доходят до абсурда в своих сравнениях: оба были иностранцами в своих странах; оба были небольшого роста (К. Модюи в заключении своей книги специально посвятил этому вопросу отдельный пассаж, отметив, что рост Наполеона, 168 см, был средним для того времени255); у обоих был холерический темперамент; как и Гитлер, Бонапарт не выносил противоречий и подчинил мир железом и кровью256. А Тьерри Ленц иронично добавляет, что авторы таких сравнительных биографий забыли указать, что Наполеон и Гитлер не любили холод и ненавидели показываться обнаженными!257
Поражение Франции в 1940 г. совпало со столетием перемещения останков Наполеона со Святой Елены. Нацисты использовали этот юбилей, чтобы организовать возвращение в Париж останков Орленка, погребенного в Вене258. Как в свое время Луи-Филипп, Гитлер тоже хотел совершить этот символический акт, дабы польстить самолюбию французов. Однако, как и Луи-Филиппу, ему это не особенно помогло. В условиях оккупации и поражения память о наполеонидах больше не прельщала французов. В народе говорили: «Вместо угля нам привезли пепел» (имеется в виду уголь для отопления, что было особенно актуально в условиях зимы); «Нам вернули мертвого узника вместо узников живых»259.
В целом, в период между 1940 и 1958 гг. французские власти регулярно использовали образ Наполеона-спасителя, дабы помочь французам пережить тяжелые моменты их истории. Режим Виши и маршал Петен проводили аналогии с 1799 годом: тогда Бонапарт положил конец Первой республике, чтобы спасти Францию. Маршал Петен упразднил Третью республику, чтобы облегчить положение Франции, оккупированной немцами260.
После окончания Второй мировой войны генерал де Голль не замедлил использовать в своих целях образ Наполеона. В своих работах довоенного периода, посвященных военным проблемам, генерал неоднократно цитировал Наполеона, даже восхищался Наполеоном-военным, сохраняя дистанцию по отношению к Наполеону-императору261.
По мнению Э. Керна, в 1960-е гг. Наполеон постоянно страдал от конкуренции со стороны генерала де Голля, ставшего тогда национальным героем Франции. Опросы, проведенные в 2005 г. французским телевидением, показали, что французы оценивали де Голля как «человека века» и «самого великого француза всех времен». Однако, по словам Керна, популярность де Голля распространялась и на Наполеона, пусть временно и потесненного с пьедестала262. Между ними есть много общего, как есть много общего между голлистской сагой и императорской легендой. Это несомненная важность внешней политики для обоих глав государств; это внутренние реформы, проводимые Первым консулом, а потом и генералом де Голлем (между 1958 и 1969 гг.). Идея национального величия, столь дорогая сердцу генерала де Голля, в начале XIX века была воплощена Наполеоном в жизнь так, как никогда ни до, ни после в истории Франции. Опять-таки, оба являются «спасителями» Франции, есть и дата «спасения нации»: 1799 г. у Наполеона и 1940 г. у де Голля. Сближает их и историческая память. Несмотря на неоднозначное отношение властей к Наполеону, «наполеоновская легенда» жива до сих пор. Голлизм, по сути, сошел со сцены, но политические элиты продолжают его мифологизировать и идеализировать263.
С. Хазарисингх, сравнивая Наполеона и де Голля, отмечает, что, несмотря на несомненную общность их идей, между ними было и много различного. Один любил, даже слишком, войну; другой ее ненавидел; один -циник с очень пессимистичным взглядом на природу человека, другой - глубоко религиозный человек. Очень по-разному их воспринимают французы. Если генерал вызывает восхищение и уважение, то император - самые противоречивые чувства. Из воспоминаний сына де Голля, Филиппа, известно, что генерал часто думал о Наполеоне, говорил о нем со своими близкими. Особенно он видел в Наполеоне «отца современного французского государства»264. Неслучайно в историографии появился ряд сравнительных биографий Наполеона и Шарля де Голля. Последняя - Патриса Генифе, опубликованная в 2017 г.
Известный французский политик и интеллектуал, единомышленник де Голля, Андре Мальро в своей книге «Сброшенные цепи» рассказывает, что в 1970 г., уже после отставки, генерал де Голль, рассматривая номер ежемесячника «Le Journal de la France» с портретом Наполеона на обложке, задал ему ставший знаменитым вопрос: «Что для вас значит император?» «Очень великий ум и очень маленькая душа», - ответил Мальро. Генерал на это возразил: «Для души у него не было времени...»265 По словам Э. Керна, уже в этих словах прослеживается уважение де Голля к человеку, обеспечившему Франции «вечную славу», даже если в итоге он, скорее, ослабил ее. Наполеон не был любимым историческим деятелем де Голля, это так, но первый президент Пятой республики - это, прежде всего, военный, который не мог оставаться равнодушным к многочисленным военным победам Наполеона и к непреходящей славе, которой он покрыл Францию.
Что касается ошибок Наполеона, то де Голль полагал, что все великие люди их допускают. По его мнению, большая ошибка Наполеона заключалась в том, что «он не смог выбрать между генералиссимусом и императором»266. В любом случае, де Голль полагал, что Наполеон продолжал оставаться символом славы Франции во всем мире, а его ошибки и поражения не вредили его посмертному величию267.
Наполеон оставался героем для французов все годы нахождения де Голля у власти. На его легенду работали учебники истории и историки, писатели и телевидение268. Однако празднование столетнего юбилея со дня рождения Наполеона в 1969 г. пришлось уже на президентство Жоржа Помпиду. Ирония судьбы заключалась в том, что де Голль, этот новый национальный герой Франции, покинул Олимп власти в тот самый год, когда должны были вспоминать рождение другого героя, Наполеона!
«Год Наполеона» официально начался 28 апреля: это был одновременно день отставки де Голля и день, когда Наполеон на пакетботе «Франция» прибыл в порт Аяччо. Закончился юбилейный год церемонией перемещения останков Орленка в крипту Инвалидов 19 декабря. В соответствии с пожеланиями де Голля правительство использовало все средства для прославления памяти победителя Аустерлица. В рамках «года Наполеона» было организовано 14 мероприятий в Париже, 26 - в Аяччо и, помимо этого, множество мероприятий по всей Франции269. В Париже и провинции проходили различные акции. Самым значительным из этих событий стало выступление президента Помпиду в Аяччо 15 августа, в день рождения Наполеона. Это было первое официальное путешествие Помпиду в должности Президента республики, и он выбрал Корсику. Он произнес две речи; одну - в мэрии, вторую - на площади Шарля де Голля, перед статуей Наполеона и его братьев.