Владелец мельницы на противоположной стороне реки, взяв его величество за руку, помог ему взобраться на берег и воспользовался этим случаем, чтобы объяснить императору, что его мельница, находившаяся как раз на линии проектируемого фортификационного сооружения, в силу этого будет снесена. После этого разговора император повернулся к инженерам и сказал: «Этому славному человеку следует возместить все убытки, которые он может понести». Затем он продолжил свой обход и не возвратился в карету до тех пор, пока не подверг все тщательному осмотру и не провел продолжительную беседу с гражданскими и военными властями Монтре.
По пути ему был представлен солдат, раненный в Регенсбурге; и его величество распорядился, чтобы ему тут же, на месте, вручили подарок и чтобы прошение солдата в письменном виде передали ему, когда он прибудет в Булонь 20 сентября.
Немедленно по прибытии в Булонь он взошел на борт корабля и провел смотр флотилии. Поскольку английский фрегат приготовился подплыть поближе, чтобы выяснить, что происходит на рейде, то его величество сразу же отправил под всеми парусами французский фрегат, чтобы встретить вражеский корабль, после чего последний немедленно исчез.
Амстердам, в котором император решил остаться на некоторое время, неожиданно оказался в затруднительном положении по следующей причине: в этом городе имелся огромный дворец, но при нем не было ни экипажей, ни конюшен, что для свиты Наполеона являлось первой необходимостью.
А конюшни короля Луи, кроме того, что они не отвечали необходимым требованиям, находились слишком далеко от дворца, чтобы их заняла хотя бы часть обслуживающего персонала императора. Соответственно весь город пришел в замешательство из-за массы трудностей, возникших с определением на постой императорских лошадей, поскольку устроить конюшни в кратчайший срок было просто невозможно, так же, как и построить сараи для карет посреди площадей. Но, к счастью, в этой трудной ситуации удачное решение нашел один из квартирмейстеров дворца, которому пришла в голову идея превратить цветочный рынок в конюшни и укрытие для карет, поставив императорские экипажи под огромные тенты.
Меневаль
Из Булони Наполеон в октябре 1811 года отправился в Остенде и в расположенный напротив Флиссингена порт Брескенс, где дал указание провести некоторые работы.
Погода стояла отвратительная, что не помешало императору часть пути проехать верхом на лошади. Он обследовал остров Кадзанд и подробно осмотрел его форты. Он планировал посетить один за другим тридцать кораблей флота в Антверпене. Ознакомление с кораблями пошло бы на пользу флоту в частности и всем военно-морским силам Франции в целом. С этой целью Наполеон поднялся на борт «Шарлеманя», корабля адмирала. Командующий флотом в присутствии морского министра поднял свой штандарт. Погода была терпимой, но ночью изменилась в худшую сторону, и с рассветом начался сильный шторм, бушевавший в течение трех дней.
Наконец буря успокоилась, волнение моря несколько поутихло, и император воспользовался этим обстоятельством, чтобы направиться во Флиссинген. Там он провел один день, выясняя состояние грандиозных работ, проводимых в соответствии с его приказом после ухода английского военно-морского десанта. Следующим местом назначения Наполеона был Антверпен, куда он отправился на корабле, плывшем вверх по течению реки. По пути Наполеон инспектировал различные форты, которые были сооружены на обоих берегах. Он прибыл в Антверпен ночью, и на следующий день к нему присоединилась императрица. За четыре года он превратил Антверпен в новый город с первоклассной крепостью и в самый важный порт своей империи.
В Утрехте во время военного смотра, проводившегося в дождливый день, Наполеон увидел нескольких генералов, которые укрылись от дождя, тщательно закутавшись в плащи. Сделав вид, что он не заметил их чрезмерной заботливости о собственной персоне, Наполеон, не мешкая, подошел к водосточной трубе и встал в непосредственной близости от нее, обрызгиваемый дождевой водой, тем самым преподав генералам урок дисциплины и самопожертвования.
Возвратившись в свою резиденцию, император, следуя собственной системе практического воспитания, настоял — не потратив времени на переодевание — на приеме городских властей, уже поджидавших его.
Их величества провели в Амстердаме две недели.
Голландцы были довольны приездом императрицы Марии Луизы. Ее простые и приятные манеры пришлись по душе добрым по характеру голландцам. Я не знаю, любовь к новизне или, скорее всего, громкое имя Наполеона так сильно повлияли на голландцев, но прием, который они повсюду оказывали императору и императрице, был таким, что заставлял думать: присоединение их ораны к Франции одобряется всеми ими без исключения.
Специальным декретом Наполеон решил вопрос о системе общественного образования в Голландии. В Лейдене и Гронингене были учреждены имперские университеты, в этих же городах и в Утрехте были открыты общественные школы; каждому городу Голландии было дано право открыть средние школы.
Констан
Во время пребывания их величеств в Амстердаме в апартаментах императрицы оказалось пианино, выглядевшее как секретер, на верхней крышке которого в середине было небольшое отделение. В это отделение был поставлен маленький бюст императора России. Вскоре Наполеон пожелал сам убедиться, удобны ли апартаменты, предназначенные для императрицы, и, осматривая их, заметил бюст, который, не сказав ни слова, сунул под мышку. Потом он заявил одной из придворных дам императрицы, что хочет, чтобы этот бюст убрали; указание Наполеона было выполнено, хотя вызвало большое удивление, так как тогда еще не знали, что между двумя императорами возникли прохладные отношения.
Император совершил несколько экскурсий по стране, сопровождаемый многочисленной свитой. В Саардаме он посетил крытый соломой домик, который служил прибежищем для Петра Великого, когда он приезжал в Голландию под именем Петра Михайлова для того, чтобы изучать судостроение. Пробыв в домике полчаса, император, покидая его, сказал обер-гофмаршалу императорского двора Дюроку: «Это самый прекрасный памятник в Голландии».
Меневаль
Император покинул Амстердам, удовлетворенный приемом, который ему был оказан. Он приехал в Голландию, не испытывая симпатий к ее жителям, — возможно, потому, что ему сказали, что они враждебно относятся к нему. Его отношение изменилось после того, как он стал общаться с ними. Он даже почувствовал определенную симпатию, причем до такой степени, что почти простил своего брата Луи за то, что последний демонстрировал к ним явное пристрастие. Голландский дух порядка нравился Наполеону, который искренне желал процветания этой стране.
Его заинтересовал Роттердам. Там он провел два дня в долгих и частых беседах с местными функционерами; он посетил арсеналы и гавань Роттердама, самую удобную в Голландии.
Констан
Во время поездки по Голландии их величества получили известие о том, что у короля Рима появился первый зуб и что, таким образом, здоровье августейшего ребенка находится в полном порядке.
В одном из маленьких городов на севере Голландии местные власти попросили разрешения у императора представить ему старого человека в возрасте ста одного года. Император приказал привести его. Этот более чем столетний человек был по-прежнему бодрым. Некогда он служил в губернаторской гвардии. Старик вручил императору прошение, умоляя освободить от воинской повинности одного из его внуков, который служил ему опорой в столь почтенном возрасте. Через переводчика император заверил старика, что тот не лишится своего внука. Маршалу Дюроку было приказано выдать старому человеку свидетельство об императорском великодушии.
В другом маленьком городе в провинции Фрисландия местные власти обратились к императору со следующим необычным приветствием: «Сир, мы боялись, что вы прибудете к нам со всеми своими придворными; вы же приехали почти в одиночестве, и в связи с этим мы лучше рассмотрим вас, да и почувствуем себя посвободнее». Император аплодисментами встретил этот лояльный комплимент и удостоил оратора самыми трогательными благодарностями.
Меневаль
Такт и достоинство, проявляемые Марией Луизой в необходимых случаях, привлекали всеобщее внимание. Наполеон, казалось, был счастлив. Дома он был приветлив и нежен с императрицей. Когда он находил ее в плохом настроении, то старался развлечь шутками или пытался вывести ее из этого состояния самыми теплыми и сердечными объятиями. В присутствии других лиц он относился к ней с большим уважением и с достоинством, которые не исключали некой величавой фамильярности.
Его отношение к ней в целом выражало любовь, основанную на полном доверии. В то же самое время, желая сохранить в первозданной чистоте ее целомудрие, которое так очаровывало его, и отвести от нее подозрения, которые обычно допускает французское легкомыслие, Наполеон установил для обслуживающего императрицу персонала порядок, при котором она настолько была ограждена от всего, что можно было подумать, что он очень ревнив. Скромность Марии Луизы, ее привязанность к семейной жизни, ее недоверие к самой себе и предвзятое мнение, с которым она относилась к большинству лиц императорского двора и к духу насмешливости, столь характерному для французов, удерживали императрицу от связей, которые могли бы не понравиться императору.
Когда, благодаря Наполеону, она стала наездницей, уроки иногда продолжались на дороге частного парка Сен-Клу, ведущей от той стороны дворца, где находилась семейная гостиная, названная так потому, что была украшена портретами всех членов императорской семьи. Наполеон, когда у него выдавалось несколько свободных минут после второго завтрака, посылал за своей лошадью, садился на нее верхом, надев шелковые чулки и туфли с пряжками, и ехал рядом с императрицей. Он обычно заставлял лошадь императрицы скакать галопом, смеясь от всего сердца, когда она кричала от страха, боясь свалиться. На самом деле такой опасности не было, так как вдоль всей дороги стояли конюхи, которые в любую минуту могли остановить лошадь и помешать падению.