устраивают между собой соревнование, чтобы стать дежурным пажом в этот день и сопровождать меня в Сен-Дени. Ха-ха!»
Император смеялся и потирал ладони, а потом тем же тоном повторял несколько раз «маленькие идиоты», затем он добавлял, припоминая какой-нибудь эпизод, который особенно привлек его внимание: «Я, Констан, был бы очень плохим пажом; мне бы никогда не пришла в голову подобная идея. Более того, все они — хорошие молодые люди; из них уже получились хорошие офицеры. Однажды подобная затея приведет к неплохому браку». На самом же деле очень редко подобная затея, хотя на вид и легкомысленная, не приводила императора к некоторым серьезным выводам.
Меневаль
Из Франкфурта поступили ложные предложения о заключении мира, переданные через г-на де Сент-Эньяна, содержавшегося в качестве пленника в Веймаре, где он занимал пост французского посла.
В то время как послы Австрии, России и Англии, с которыми г-н де Сент-Эньян установил деловой контакт, всем своим видом выражали желание приступить к переговорам, генералы вражеской коалиции вынашивали план вторжения во Францию. Однако император приказал ответить на предложения г-на де Сент-Эньяна в том смысле, что он согласен: территория Франции ограничивается ее естественными границами, Рейном, Альпами и Пиренейским полуостровом; в Испании реставрируется прежняя династия; Италия, Германия и Голландия восстанавливают свою независимость.
Наполеон предложил созвать в Мангейме конгресс с участием заинтересованных сторон для проведения переговоров на основе изложенных условий. Австрийский посол ответил, что два императора и король Пруссии удовлетворены согласием Наполеона на их предложения, что они передали своим союзникам эти условия, а также что они принимают выбор города Мангейма в качестве места проведения конгресса. Однако в то время, пока союзники позволяли австрийскому послу одурачивать Наполеона надеждой на умиротворение, которое совершенно не входило в их намерения, 1 декабря во Франкфурте они опубликовали декларацию, в которой публично признали, что воюют не с Францией, а только с одним Наполеоном.
Констан
Каждый день требовал новой расстановки сил, поскольку враг повсюду добивался успеха. Русские оккупировали Голландию, и обсуждался вопрос о скором возвращении в Амстердам наследника монархического дома Оранских; в Италии вице-король Евгений держался только посредством проявляемого им исключительного военного мастерства против намного превосходившей его в живой силе армии противника. Князь фон Шварценберг оккупировал границы Швейцарии; прусские войска и войска Конфедерации в некоторых местах переправились через Рейн. У императора не осталось ни одного союзника.
Далее, увы, за исключением немногих воспоминаний о прошлом, мне предстоит рассказывать только о важных и весьма печальных событиях. В последний раз мы отпраздновали в Париже годовщину коронации его величества.
Как обычно, во всех театрах Парижа давались бесплатные представления, но император на них не появлялся, как это он часто делал раньше; проводились увеселительные мероприятия, бесплатно раздавалось съестное, улицы и дома украшались иллюминацией; и двенадцать молодых девушек, кому город Париж пожаловал брачное приданое, сочетались браком с заслуженными солдатами. Теперь мы поселились в Тюильри, который император не покидал с 20 ноября, когда он вернулся из Сен-Клу, и который он не покинул до своего отъезда в армию.
Меневаль
Император открыл сессию Законодательного собрания 19 декабря 1813 года. Депутаты назначили комиссию для выработки официального обращения. Это обращение Законодательного собрания должно было основательно повлиять не только на общественное мнение, но также и на намерения союзников.
Наполеон, полагаясь на патриотические чувства большинства Законодательного собрания, хотел, чтобы в состав комиссии вошли также люди, независимые от правительства. И действительно, в комиссию были выбраны люди, чуждые деятельности общественных и государственных организаций, люди, преданные проблемам изучения литературы и законов, но они меньше думали о том, как лучше служить интересам страны, а больше стремились продемонстрировать свою независимость; среди них были и роялистски настроенные. Вместо того чтобы сплотить нацию вокруг главнокомандующего, комиссия занялась сбором жалоб, связанных с притеснением народа, запросила гарантий против деспотизма власти и призывала к утверждению законов, благоприятных для усиления свободы в стране и использования политических прав.
Когда проект доклада комиссии был доложен императору, он немедленно созвал Тайный совет, который, не мешкая, принял жесткие меры для роспуска Законодательного собрания. Поскольку никаких средств для того, чтобы достичь взаимопонимания, не существовало, то эти меры сработали сами по себе. Законодательное собрание подавляющим большинством голосов приняло доклад комиссии.
Вечером император, глубоко взволнованный тем духом оппозиции, которым воспользовались его противники, чтобы нанести ему удар как раз в тот момент, когда он так нуждался в поддержке, спросил меня, что думает императрица по поводу этой новой для нее борьбы и о мерах, ставших ее следствием.
Я должен упомянуть, что продолжал беседовать с императором в обстановке полной откровенности, как и раньше. Я нашел его чрезмерно измученным заботами, хотя он вовсю старался справиться со своим волнением и беспокойством. На публике его лицо выглядело спокойным и уверенным. Во время наших бесед он обычно жаловался на чувство усталости от войны и на то, что более был не в состоянии выдерживать конные прогулки. В шутку он упрекал меня в том, что я в свое удовольствие провожу время, в то время как он с трудом и даже до боли в одиночку тащит свой плуг — таково было его выражение; одним словом, он более не чувствовал себя счастливым человеком.
Констан
Сенат и Государственный совет в полном составе прибыли в зал Законодательного собрания, чтобы присутствовать на его сессии. После того как члены Сената и Государственного совета заняли указанные им места в зале, прибыла императрица и в окружении своих придворных дам и офицеров из числа ее обслуживающего персонала направилась на зарезервированную для нее галерею. Наконец, через пятнадцать минут после императрицы появился император, представленный собравшимся в соответствии с принятым церемониалом.
Когда новый президент Законодательного собрания герцог де Масса принял присягу из рук императора, его величество приступил к изложению своей тронной речи:
«Сенаторы, государственные советники, депутаты департаментов законодательного корпуса!
В этой военной кампании блестящие победы прославили французское оружие, но беспримерное предательское отступничество сделало эти победы бесполезными. Все обернулось против нас. Даже Франция оказалась бы в опасности, если бы не энергия и единство французского народа. В этих весьма важных условиях моей первой мыслью стала необходимость созвать вас всех. Мое сердце нуждается в присутствии и любви моих подданных.
Я никогда не был соблазнен блеском успеха; я не буду доступен атакам превратности судьбы. Я много раз протягивал руку мира нациям, когда они теряли все. Частью моих завоеваний стало то, что я воздвигнул троны для королей, которые сейчас покинули меня.
Я задумывал и выполнял грандиозные планы для счастья всего мира. Но, являясь монархом и отцом, я чувствую, что мир обеспечивает безопасность тронов и семей. Мы вступили в переговоры с конфедеративными державами. Я придерживался основных принципов, которые они предложили мне. Я тогда надеялся, что, еще до открытия этой сессии, конгресс в Мангейме будет собран; но повторяемые задержки, которые не могут быть приписаны Франции, отложили начало конгресса, которого с таким нетерпением жаждет весь мир. Я отдал приказ, чтобы все подлинники документов, содержащиеся в портфеле министра иностранных дел, были представлены на ваше рассмотрение. Вы будете ознакомлены с ними через созданную вами комиссию. Представители моего совета информируют вас о моих пожеланиях по этому вопросу.
Ничто с моей стороны не препятствует восстановлению мира; я знаю и разделяю чувства французов, я повторяю, французов, потому что нет из них ни одного, который желал бы получить мир ценой чести. С сожалением я требую от этого благородного народа новых жертв, но эти жертвы необходимы во имя их самых благородных и самых дорогих интересов. Я был принужден усилить свои армии многочисленными наборами рекрутов, ибо нации обеспечивают свою безопасность только тогда, когда демонстрируют всю свою мощь. Увеличение денежных поступлений стало обязательным. Предложения, которые мой министр финансов представит вам, находятся в полном соответствии с установленной мною финансовой системой. Мы удовлетворим все требования, не прибегая к одалживанию, которое использует ресурсы будущего, и не прибегая к выпуску бумажных денег, которые являются величайшим врагом социального порядка.
Я удовлетворен чувствами, проявленными по отношению ко мне при данных обстоятельствах моим народом Италии.
Только Дания и Неаполь остаются верными их союзническому долгу нам. Республика Соединенных Штатов успешно продолжает свою войну против Англии. Я признал нейтралитет девятнадцати кантонов Швейцарии.
Сенаторы, государственные советники, депутаты департаментов законодательного корпуса! В вашей компетенции находится проявление энергии, которая отстоит нашу страну, к полному восхищению всех будущих поколений. Пусть будущие поколения не скажут о нас: «Они пожертвовали первейшими интересами своей страны; они признали контроль, который Англия тщетно старалась навязать Франции на протяжении четырех веков».