[1297]. Итальянец сделал выстрел из пистолета и, увидев, что промахнулся, попытался сделать еще один, но подоспевший полицейский скрутил его. Подбежавшая толпа наверняка расправилась бы с террористом на месте, но полицейские спасли Пьянори от самосуда.
Как выяснилось впоследствии, итальянец был связан с Мадзини и в составе отрядов Гарибальди сражался против французов в 1849 году. Его попытка убийства императора была местью за интервенцию французов в Италию и удушение Римской республики. В мае 1855 года Пьянори был отправлен на гильотину.
Евгения испытала огромное потрясение, но Наполеон III сохранил присутствие духа и казался спокойным. Когда в Тюильри пришли сенаторы и выразили свою поддержку, император ответил, что не боится покушений, поскольку «есть люди, которые являются проводниками воли Всевышнего. Поэтому пока я не выполню свою миссию, я буду находиться в безопасности»[1298].
В тот же вечер, как и было запланировано, императорская чета отправилась в театр. Парижане овациями встречали на улицах проезд императорского экипажа[1299].
15 мая 1855 года Наполеон III в Париже торжественно открыл Всемирную выставку. Хотя день выдался дождливым и холодным, на открытии собралась огромная толпа парижан и иностранных гостей. Изначально предполагалось, что парижская выставка будет более масштабной, чем лондонская 1851 года. И действительно, в ней приняли участие 27 стран (Австрия, Бавария, Великобритания, Испания, Неаполитанское королевство, Папское государство, Перу, Португалия, Пруссия, Сардиния, США и другие). Было выставлено 20 839 экспонатов по сравнению с 13 937 в Лондоне. Организаторы парижской выставки потратили 11 миллионов франков, ее посетило 5162 тысячи человек. Британцы же потратили 7,5 миллиона франков, но на их выставке было более 6 миллионов посетителей[1300].
Несмотря на то что в Европе шла война, Всемирная выставка проходила под знаком экономического и социального развития Франции и других государств и символизировала устремление к прогрессу на континенте, в мире в целом. В это время столицу Франции посетило много иностранных гостей и туристов. В свете дружеских отношений между Францией и Великобританией наблюдался большой наплыв британцев, ради которых во многих общественных заведениях (кафе, рестораны, магазины, театры и т. д.) специально подбирали персонал, владевший английским языком.
Побывать на выставке было позволено даже пленным офицерам русской армии, которые содержались на территории Франции. Единственное, что требовалось от пленных, это дать честное слово, что после посещения экспозиций они вернутся в места содержания военнопленных[1301].
Тем временем на другом конце Европы продолжалась кровавая драма. Несгибаемый Севастополь все больше превращался в символ войны, от успеха борьбы за который зависел конечный итог противостояния. Одни стремились всеми силами удержать город-порт, а другие — не менее храбрые и целеустремленные — овладеть им.
Недовольный действиями своих войск, Наполеон III в мае 1855 года заменил Канробера генералом Жан-Жаком Пелисье на посту командующего французской армией[1302].
Несколько раз за весну и лето 1855 года союзники подвергали город мощным бомбардировкам и проводили решительные атаки на его укрепления. В годовщину битвы при Ватерлоо, 18 июня 1855 года, после мощнейшего артиллерийского обстрела союзные войска устремились на штурм Малахова кургана, ключевого пункта обороны города. Ценой огромных жертв русским удалось отстоять свои позиции[1303]. Союзники продолжали осыпать защитников города смертоносными артиллерийскими снарядами.
28 июня 1855 года от холеры умер фельдмаршал лорд Рэглан, и командование над английскими войсками принял генерал Джеймс Симпсон[1304]. Британские и французские корабли в очередной раз подступили к Санкт-Петербургу и блокировали Белое море.
Российская правящая верхушка и общество находились в гнетущем состоянии. Тяжелая война наложила свой отпечаток на всё. Недовольство при дворе вылилось в требование к командующему действующей армией Михаилу Горчакову предпринять действенные меры, чтобы облегчить положение осажденных в Севастополе и добиться изменений в ходе войны[1305]. Горчакову пришлось 16 августа 1855 года предпринять наступление на позиции французов и сардинцев у Черной речки, но сражение окончилось поражением русских. Потери русских были огромны — более 8 тысяч человек, из них более двух тысяч убитыми, в то время как союзники потеряли до 2 тысяч человек, из них около трех сотен убитыми[1306]. Результаты сражения у Черной речки были восприняты в российской армии и в стране крайне тяжело. Надежды на удержание Севастополя угасали.
В середине августа 1855 года Наполеон III и Евгения вернулись из Биаррица в Париж[1307]. На курорте они вместе провели немногим более двух недель. Эти дни были наполнены радостью и приятными предвкушениями. Прежде всего императрица почувствовала, что она снова беременна, а во-вторых, через несколько дней ожидался визит королевы Виктории и принца Альберта во Францию. Императорская чета была полностью поглощена приготовлениями к приезду высоких гостей.
Два дня спустя, оставив Евгению в Париже, Наполеон III отправился к Ла-Маншу. 18 августа 1855 года он поднялся на борт королевской яхты, которая пришвартовалась к пирсу Булони, и помог королеве Виктории спуститься по мостику, убранному красным ковром, на французский берег. Галантность императора не осталась незамеченной среди прибывших англичан.
На берегу в парадной форме выстроились французские гренадеры, собралась огромная толпа изысканно одетых женщин и мужчин, которые хотели своими глазами увидеть и стать участниками исторического приезда английской королевы во Францию.
Через несколько часов специальный железнодорожный состав доставил императора, королеву Викторию, принца Альберта, принцессу Викторию и принца Уэльского (Эдуарда) на Страсбургскую платформу Восточного вокзала Парижа[1308].
Визит Виктории действительно заслуживал самых громких эпитетов, поскольку британские монархи очень давно не посещали французскую столицу. Прошло уже более четырехсот лет с того момента, когда последний английский король (Генрих VI в декабре 1431 года) был в Париже с официальным визитом. К этому событию хозяева подготовились со всей тщательностью, и зрелище действительно оказалось потрясающим.
Английских гостей провезли по центральным улицам Парижа. На всем пути движения императора и королевского семейства их приветствовали толпы парижан (по некоторым данным, до 800 тысяч человек[1309]). Вдоль дороги выстроились шеренги солдат в парадной форме. Город был украшен флагами двух государств и баннерами, приветствовавшими королеву и членов ее семейства. При подъезде к Дому инвалидов в честь Виктории был произведен артиллерийский салют, следом, уже в честь императора, прозвучал еще сто один выстрел[1310]. Конечным пунктом поездки по улицам и бульварам столицы стал загородный Сен-Клу, где гостей встречала уже императрица Евгения.
Англичане были поражены размахом города, его широкими улицами, чистым воздухом, яркими красками, превосходно одетыми людьми и жизнью, буквально искрившейся под палящим августовским солнцем. Биограф королевы Виктории Хибберт утверждает, что королева «воспринимала все как „сказочный сон, в котором все кажется прекрасным“. Ее отвезли в королевский дворец Сен-Клу, где для гостей уже были подготовлены апартаменты, а все комнаты перекрашены в бело-золотистый цвет. Даже ножки стола, за ним сидела еще королева Мария Антуанетта, подрезали, чтобы королеве Англии было удобнее за ним сидеть. Стены комнаты украшали гобелены, а под балконом в королевском саду весело журчали многочисленные фонтаны. Королева Виктория была очень довольна таким приемом, а Париж показался ей самым прекрасным городом из всех, какие ей доводилось видеть»[1311].
Королева проявляла завидное любопытство ко всем сторонам жизни во Франции. Она пыталась увидеть и запомнить как можно больше, что временами вызывало недовольство придворных. За несколько дней она посетила Всемирную выставку и гробницу Наполеона I в Доме инвалидов, собор Парижской Богоматери, Лувр, Мальмезон, городскую ратушу, Сен-Жерменский дворец, где жил и умер в 1701 году в изгнании английский король Яков II.
Королева Виктория у гробницы Наполеона I, 24 августа 1855 года.
Художник Э. Уорд, 1860
Примечательно, что во время посещения Дома инвалидов, как утверждает Хибберт, неожиданно начался сильный дождь и прогремел гром. Все присутствовавшие были поражены этим совпадением. Королева приказала принцу Уэльскому опуститься на колено перед гробом Наполеона Бонапарта, и когда мальчик склонил голову перед прахом некогда самого могущественного врага Англии, королева расчувствовалась и чуть было не заплакала под звуки гимна «Боже, храни королеву». Даже на глазах прославленных французских генералов появились слезы. «Странно и замечательно в одно и то же время, — заметила королева. — Кажется, что, отдавая дань уважения покойному врагу, мы тем самым устраняем последние остатки вражды и соперничества между нашими странами. А новый союз между двумя самыми могущественными странами мира скреплен самими небесами»