В последний день сентября 1857 года в Веймаре состоялась встреча Александра II и Франца Иосифа. Однако она ни к чему не привела[1424]. В отличие от своих министров, Наполеон III был спокоен, он полагал, что после Крымской войны Россия не протянет руку австрийцам. Австрийская империя еще не была в изоляции, но желавших драться за ее интересы становилось всё меньше.
Важнейшим фактором, от чего зависела французская политика в Италии, оставалась позиция Великобритании. Англичане были недовольны режимами, которые правили в итальянских государствах. Они не выражали особой радости от «дремучего» клерикализма в Папской области и в Королевстве обеих Сицилий. Тем не менее поддержка сложившегося status quo оставалась целью британской политики на Апеннинах. Чрезмерное ослабление Австрийской империи и, соответственно, усиление ее соседей (Франции и Пьемонта) могло привести к нарушению баланса сил не только в Италии, но и на континенте в целом.
Однако к этому времени внимание британской короны было обращено на Восток. В Индии бушевало восстание сипаев. Английские войска спешно перебрасывались в эту колонию. Европейская пресса была переполнена материалами об ужасах, которые творились в Индии. Ежедневно приходили новости о новых территориях, вышедших из-под контроля англичан. С каждой минутой положение британцев становилось все тревожней.
В октябре 1857 года Наполеон III предложил Лондону помощь — перебросить английские войска, направлявшиеся на Восток, через территорию Франции в порт Тулон[1425]. Это позволило бы значительно сократить время транспортировки войск до Индии. Палмерстон отклонил предложение императора, усмотрев в этом ущемление достоинства британской короны, которая не может справиться со своими внутренними проблемами без французской помощи.
Покушение Ф. Орсини на Наполеона III перед оперным театром 14 января 1858 года.
Художник В. Романо, 1862
На некоторое время наступила пауза. Приближался новый, 1858 год, и он начался с события, перевернувшего естественный ход истории. В четверг вечером, 14 января 1858 года, Наполеон III и императрица Евгения направлялись в оперу. Там должен был состояться прощальный благотворительный вечер известного французского оперного певца Эжена Массола[1426]. Императорская карета в окружении конного эскорта гвардейцев неспешно ехала по туманным сырым парижским улицам. Вскоре показалось здание театра, и карета приблизилась к главному входу.
Перед зданием собралась толпа любопытных, которые хотели посмотреть на прибытие императорской четы. В людской массе прокатилось радостное оживление. Неожиданно раздался оглушительный взрыв, и послышался звон разбитого стекла, крики обезумевших людей, ржание метавшихся, перепуганных лошадей — и улица погрузилась в темноту. Через несколько секунд еще два мощных взрыва потрясли все вокруг.
Паника и крики усилились и превратились на несколько минут во всеобщее безумие. На мостовой вперемежку лежали убитые и раненые люди и лошади.
Сильно досталось императорской карете. Две лошади были убиты, остальные ранены. Генерал-адъютант Кристоф Роге, сидевший напротив императора, был серьезно ранен в шею, и его кровь брызнула на роскошное белое платье Евгении. Осколки стекол пробили шляпу Наполеона III в нескольких местах и порезали нос. Императрица также пострадала: ее щеки были иссечены мелкими осколками, а в левый глаз попал кусочек стекла[1427]. Позже подсчитали, что карету поразило пятьдесят шесть осколков. Двое из трех лакеев были серьезно ранены. Из двадцати четырех гвардейцев, сопровождавших императорскую чету, девятнадцать было ранено, один убит. Пострадали двадцать лошадей конного эскорта[1428].
Несколько придя в себя, Наполеон III и императрица выбрались из изувеченной кареты. Евгения жестом остановила полицейских и солдат, бросившихся к ним, и попросила не волноваться за себя и императора, а оказать помощь раненым и пострадавшим[1429]. Осторожно ступая среди раненых и убитых, луж крови и фрагментов людских тел, чета направились ко входу в театр. Однако император остановился и пожелал помочь раненым. Евгения опасалась взрыва еще одной бомбы и со словами «Не будь глупцом!»[1430] потащила мужа к двери тетра.
Зрительный зал стоя, под звуки гимна Partant pour la Syrie, овацией встретил Наполеона III и Евгению, когда они появились в императорской ложе[1431]. Особый энтузиазм вызвал бледный, но величественный вид императрицы со следами крови на щеках и платье. Через несколько минут, когда в императорскую ложу вошли взволнованные министр внутренних дел Бийо и префект парижской полиции Пьер Пьетри, император ледяным голосом сказал им: «У вашей полиции все замечательно»[1432].
Звуки разорвавшихся бомб потрясли несколько кварталов, вести о покушении быстро разнеслись по всей столице. На обратном пути императорскую карету восторженно приветствовали толпы парижан. Их опять поразил спокойный и мужественный вид императрицы, которая помахала собравшимся платком из открытого окна кареты[1433]. Однако как только Наполеон III и Евгения добрались до Тюильри, они пошли в комнату Принца империи и, опустившись на колени перед спящим малышом, разрыдались[1434].
Рано утром следующего дня император посетил Hôpital Lariboisière, где уже находилась основная часть пострадавших от террористического акта[1435]. Всю ночь семь хирургов боролись за жизни людей и оказывали помощь в импровизированной операционной, оборудованной в аптеке недалеко от театра. В результате взрыва трех бомб 14 января 1858 года на улице Лепелетье погибло 8 человек и 156 было ранено (в том числе дети)[1436]. Многие из них остались калеками на всю жизнь. Большей частью это были не виновные ни в чем люди, простые зеваки, столпившиеся около театра, чтобы посмотреть на Наполеона III и Евгению.
Сила взрывов оказалась настолько мощной, что пострадали близлежащие здания, до четвертого этажа включительно. Пять из шести дверей здания оперы были разворочены. Разорвало газовые трубы, проложенные вдоль фасада дома, и выбило все стекла[1437].
Днем 15 января 1857 года Наполеон III и Евгения выехали в город и проехались по центральным улицам. Их карету сопровождал только один офицер. У многих парижан вид императорской четы вызвал не только прилив радости, но и слезы на глазах. «От жизни одного человека сейчас зависит судьба всего общества»[1438], — записали в тот день в свой дневник братья-писатели Эдмон и Жюль де Гонкур.
Люди поговаривали, что император действительно неуязвим для террористов. Его помыслами и действиями управляет сам Господь Бог. Буквально за считаные часы популярность Наполеона III и Евгении стремительно возросла. Но главные итоги покушения на главу Франции были еще впереди.
Началось следствие. В течение суток полиция арестовала группу из четырех итальянцев-революционеров, внешний вид которых и вещественные улики (элементы бомб, взрывчатые вещества, пистолеты, холодное оружие, поддельные документы, литература, деньги), найденные при них, неопровержимо доказывали их вину. Это были Феличе Орсини, Джузеппе Пьери, Антонио Гомес и Карло ди Рудио[1439]. Следователи установили, что основную роль играли 38-летний Орсини и 49-летний Пьери[1440].
Орсини был родом из области Романья (Папское государство) и рано увлекся революционной деятельностью. Стал убежденным сторонником Мадзини и примкнул к движению «Молодая Италия». Впервые был арестован в 1844 году в связи с подготовкой революционных выступлений. Приговорен к пожизненному заключению. Однако новый папа Пий IX распорядился освободить его. Принял живейшее участие в революции 1848–1849 годов. Вошел в состав революционного Римского правительства Мадзини. После падения республики в Риме был арестован австрийцами и содержался в крепости Мантуя, откуда бежал в 1854 году и укрылся на Британских островах. В Англии продолжал заниматься революционной деятельностью и написал книгу о заключении в австрийской тюрьме. Горячий и деятельный характер Орсини не позволял сидеть сложа руки, в безопасности, и он начал готовить покушение на Наполеона III. По его мнению, именно император был ответственен за раздробленность и зависимое положение итальянских государств. Убийство Наполеона III, по мнению Орсини, должно было стать сигналом для взрыва на Апеннинах и освобождения Италии.
Джузеппе (Джованни) Пьери был выходцем из Лукки (Герцогство Лукка). После обвинения в краже покинул Италию и перебрался во Францию. Здесь поступил на службу в Иностранный легион. После поселился в Париже и завел семью. Увлекся революционными идеями Мадзини и поддерживал контакт с «Молодой Италией». Играл заметную роль в «Союзе итальянских рабочих», организованном во французской столице итальянскими эмигрантами. В 1848 году принял участие во Французской революции, а в 1849 году — в войне за независимость Италии. Вернулся во Францию. Несколько раз обвинялся в мошенничестве и вымогательстве. Преследовался полицией. После переворота 2 декабря 1852 года покинул Францию и поселился в Англии. В Лондоне познакомился с Орсини.