При неблагоприятных обстоятельствах Франция могла получить войну как на юге, в Северной Италии, так и на востоке, на Рейне. Этого нельзя было допустить никоим образом. Поэтому необходимо было вынудить Австрию первой объявить войну Пьемонту и выставить австрийцев нарушителями европейского покоя. При таких условиях члены Германского союза уже сами должны были решать, помогать Австрии или нет.
В последние годы, особенно со времен революции 1848–1849 годов, в Пруссии чрезвычайно усилились позиции тех, кто полагал, что «старый» Германский союз с австрийским преобладанием изжил себя и необходимо выстраивать новый порядок в Германии, вплоть до объединения всех немецких государств в единую страну под прусским верховенством. Для этих сил (одним из ярчайших представителей которых был Бисмарк) Австрия представлялась врагом на пути укрепления Пруссии и объединения Германии.
Национальный подъем конца 1840-х годов и надежды немцев на Берлин хорошо запомнились прусским политикам и военным. Но они также не забыли и горечь соглашения, подписанного с Австрией в ноябре 1850 года. Кроме того, в Пруссии постепенно происходила смена государственного курса и высшего чиновничьего аппарата, связанная с тем, что по состоянию здоровья король Фридрих Вильгельм IV не мог исполнять свои обязанности и бремя государственной власти перешло к его младшему брату, 69-летнему принцу Прусскому Вильгельму Фридриху Людвигу[1493]. Таким образом, Берлин мог занять нейтральную позицию в случае агрессии Австрии за пределами Германского союза.
Наполеон III с богатым заговорщическим опытом, и премьер Сардинии обсудили несколько вариантов решения данной проблемы. Можно было бы потребовать вывода австрийских войск из папских владений Романья и Марке. На это последние ни за что бы не согласились[1494]. Идея была плохая, поскольку в Риме находились французские войска, а папа Пий IX не пошел бы против австрийцев.
Наполеон III предложил организовать восстание в Герцогстве Модена, подавить которое обязательно взялись бы австрийцы, а это стало бы поводом для дипломатических демаршей Пьемонта и Франции[1495]. Этот вариант представлялся более разумным, но также имел свои минусы. В конечном итоге, не придя к общему решению, Наполеон III и Кавур оставили вопрос дипломатического обеспечения войны против Австрийской империи на будущее. На этом, по предложению императора, переговоры были на час прерваны[1496]. Дальше они должны были продолжиться в ходе вечерней поездки по окрестностям Пломбьера.
Через час Кавур опять появился у Grand Hotel. Прежде чем они отправились в путь, император с проницательной улыбкой сказал своему спутнику: «Мне принесли телеграмму от Валевского. Вы знаете, что в ней? Новости о Вашем присутствии в Пломбьере. Моя полиция хорошо информирована!»[1497]
По завершении основной части переговоров Наполеон III вернулся к теме брака между принцем Наполеоном и принцессой Марией Клотильдой. По мнению императора, это была отличная возможность укрепить отношения между царствовавшими династиями и в целом союз между Францией и Пьемонтом. Поэтому он придает большое значение этому браку[1498].
Кавур уклонился от прямых ответов, но возразил в том плане, что принцесса гораздо младше принца (ей только пятнадцать лет!) и к тому же ходят разные слухи о принце[1499]. Наполеон III уверил своего итальянского гостя, что принц Наполеон замечательный человек и распространяемые недоброжелателями слухи не соответствуют действительности. «Он лучше, чем его репутация! Конечно, он горяч, импульсивен, придирчив; любит противоречия и парадоксы. Мне часто приходилось жаловаться на него, но он добросердечен и по сути своей серьезен. Умение, с каким он руководил Выставкой 1855 года, как раз и свидетельствует об этой его черте. В то же время его верность своим друзьям и даже любовницам является доказательством его высоких качеств»[1500], — вступился за родственника Наполеон III. Это было последнее, что хотел обсудить император.
Следующим утром первым же поездом на Страсбург Кавур покинул Пломбьер[1501]. Утаить факт его пребывания в Пломбьере в тот момент, когда там находился император, не удалось. Слухи, поддержанные некоторыми газетами в Бельгии и Англии, имели широкое хождение[1502]. Австрийцы попросили разъяснения в Турине. Итальянцы отрицали факт пребывания премьер-министра во Франции.
Через несколько дней австрийское дипломатическое представительство в Париже запросило Министерство иностранных дел Франции о нахождении Кавура в Пломбьере и встрече с императором. Французы ответили весьма уклончиво[1503]. Тем не менее в европейских дипломатических кругах практически уже не сомневались, что Кавур действительно посетил Наполеона III и они о чем-то договорились.
3 августа 1858 года Наполеон III и Евгения прибыли в Шербур[1504]. Здесь они должны были открыть движение по новой железнодорожной ветке Париж — Шербур, участвовать в мероприятиях, посвященных вводу в действие нового глубоководного порта, и встретиться с королевой Викторией.
Император уделял большое внимание развитию Шербура. Он считал и публично говорил, что этот порт должен стать одним из важнейших в стране и будет способствовать развитию торговых связей с Англией и другими странами, а также морских коммуникаций. Железнодорожная линия по направлению к столице позволяла связывать этот приморский регион с остальной страной и способствовала значительному экономическому развитию.
Приезд императорской четы был восторженно встречен местными жителями и многочисленными туристами из других регионов Франции и Великобритании. В те дни в городе находилось около 80 тысяч человек, в то время как численность жителей Шербура не превышала 20 тысяч[1505].
В превосходный солнечный день 4 августа 1858 года королева Виктория, принц Альберт, принц Уэльский (Эдуард), члены правительства прибыли в сопровождении множества частных британских яхт в Шербур. Акватория порта заполнилась множеством кораблей и яхт. Наполеон III на шлюпке отправился к кораблю королевы, чтобы доставить высоких гостей на французский берег. В этот момент раздавались многочисленные залпы орудий, которые были установлены в крепости Fort du Roule и на берегу. Английских гостей встречало множество людей, выстроившиеся войска, восторженно кричавшие в честь императора французов и британской королевы.
Наполеон III принимает королеву Викторию на борту французского флагмана «Бретань» в Шербуре, 5 августа 1858 года.
Художник Ж. Ноэль, 1859
Два дня прошли в посещении местных достопримечательностей (гости в сопровождении Наполеона III с интересом осмотрели цитадели крепости Fort du Roule[1506]), банкетах и переговорах. На торжественных мероприятиях много говорилось о единых интересах и поднимались тосты за «франко-британскую дружбу».
При этом откровенный разговор между британцами и французами не совсем получился. Королева и ее министры хотели услышать о дальнейших намерениях Наполеона III и развеять слухи, активно муссировавшиеся уже не только на уровне дипломатов. Однако на этот раз император был более сдержан в своих высказываниях и мыслях вслух.
Королева и принц Альберт, указывая рукой на многочисленные французские военные корабли в заливе Шербура, настойчиво интересовались у Дизраэли, Малмсбери и военных: к чему готовятся французы и кто будет их следующий враг[1507].
5 августа 1858 года королева Виктория, принц Альберт и сопровождавшие их лица покинули Францию[1508].
Через несколько дней под радостные крики толпы и войск Наполеон III и Евгения открыли в Шербуре памятник Наполеону I[1509], который также в свое время придавал огромное значение развитию этого города-порта. Из Шербура императорская чета по морю отправилась на запад, в Бретань. Это было начало большого турне по северо-западным и западным регионам Франции. 10 августа они были в Бресте.
Бретань не была избалована посещениями первых лиц. Исторически регион стоял особняком и всегда придерживался патриархально-монархических настроений и поддерживал католическую веру. Часто местные жители восставали и боролись против центральной власти, а антиреволюционное движение в Вандее в конце XVIII века вошло навсегда в историю Франции.
С Бреста и начался визит Наполеона III и императрицы Евгении. Этот город был одним из крупнейших портов страны, а наряду с Тулоном — и важнейшей военно-морской базой. Здесь императорская чета провела два дня. Они осмотрели порт и морскую школу, проявили большой интерес к коммерческой стороне функционирования порта и перевалки грузов[1510].
После западной оконечности Франции они посетили Ландерно и Шатолен (12 августа), Кемпер и Лорьян (13–14 августа), Оре и Ван (15 августа), Понтиви и Сен-Бриё (16–17 августа), Сен-Мало и Рен (18–20 августа), Витре и Лаваль (21 августа). Везде Наполеона III и Евгению встречали радушные толпы людей. Император интересовался особенностями жизни, развития торговли и промышленности, сельского хозяйства. Несколько раз они становились участниками народных праздников и местных обрядов