ервые были представлены экспозиции ее колоний) во всем великолепии.
Несмотря на все старания организаторов, развернуть экспозиционные стенды к намеченной дате открытия не удалось. Полностью смонтированы были экспозиции только четырех стран — Великобритании, России, Швеции и Дании[1929]. В этой связи многие требовали отложить официальное открытие мероприятия на более поздний срок, но члены комиссии во главе с Пьером Ле Пле настаивали на открытии выставки в установленные сроки[1930]. Наполеон III принял сторону членов комиссии.
1 апреля 1867 года Наполеон III на Марсовом поле в присутствии 100 тысяч парижан и иностранных гостей торжественно объявил об открытии Парижской всемирной выставки. Несмотря на то что многие национальные выставочные стенды все еще находились в процессе подготовки, императорская чета около часа осматривала экспонаты и осталась весьма довольна[1931].
Парижская выставка 1867 года стала самой крупной из всех имевших место ранее. На ее подготовку и проведение ушло более 20 миллионов франков, что на 5 миллионов больше, чем на предыдущую выставку в Лондоне в 1862 году. Несмотря на эти гигантские расходы, организаторы в конечном итоге получили прибыль, составившую 2,88 миллиона франков[1932]. В выставке приняли участие 42 страны (экспозиции представили 32 страны) и было выставлено более 52 тысяч экспонатов (из них 12 тысяч — французских). Ее посетили около 11 миллионов человек[1933].
Наполеон III оказался прав, когда замыслил показать Францию и Париж во всем блеске. Самую большую площадь занимала экспозиция Французской империи. Отдельный павильон был отведен для ее колоний — Западная Африка, Алжир, Индокитай, Новая Каледония[1934]. Талантливые архитекторы, инженеры, строители, бизнесмены, писатели и композиторы постарались сделать экспозицию Франции лучшей. И это им удалось. «Над всей этой промышленной феерией, — утверждает Алистер Хорн, — парил привязанный воздушный шар, из которого известный фотограф Надар показывал гостям территорию выставки с воздуха. А вверх и вниз по Сене совершали свои первые прогулки новые экскурсионные лодки, способные принять на борт до 150 пассажиров. Их окрестили bateaux-mouches — „речными трамваями“. На выставке каждый находил, чем себя занять»[1935].
Участники и гости выставки с удовольствием проводили время не только в местах расположения экспозиций, но и в городе, наслаждаясь прекрасным видом отстроенного мегаполиса, чарующими ароматами французской кухни и звуками музыки, доносившимися со стороны многочисленных ресторанов и café-chantans.
Париж по праву стал столицей мира и музыки. Театры были переполнены. Признанный мастер оперетт Жак Оффенбах специально к выставке создал оперетту «Великая герцогиня Герольштейнская», премьеру которой посетили Наполеон III и императрица Евгения[1936]. Произведение имело ошеломляющий успех и не сходило со сцены летом и осенью 1867 года. Практически все европейские монархи, посетившие Париж, желали получить удовольствие от этой и других оперетт Оффенбаха.
Итальянец Джоаккино Россини, проживавший последние годы во Франции, написал новый гимн, который был исполнен 1 июля 1867 года в ходе церемонии вручения наград победителям всемирной выставки[1937].
Каждый вечер в саду Тюильри играл австрийский оркестр. В Париж приехал Иоганн Штраус, который лично руководил оркестром при исполнении его произведений[1938].
Посольства иностранных государств в Париже распахивали свои двери для раутов и банкетов. Под неспешный разговор элегантных дам и господ бокалы наполнялись превосходным вином, а воздух был пропитан чарующими звуками вальсов. Веселье продолжалось не только днем, но и ночью. Великолепное газовое освещение делало столицу Франции в ночное время еще более привлекательной и, может, даже более желанной в своей таинственности. Не раз небо над Парижем расцвечивали разноцветные огни и превосходные фейерверки, которые так блестяще умели устраивать французские пиротехники.
На время выставки в Париж приехали практически все наиболее значимые и заметные фигуры середины века — двенадцать императоров и королей, шесть правящих принцев, девять престолонаследников. Среди них были, в частности, прусский король Вильгельм I и Бисмарк, российский император Александр II, король Бельгии Леопольд II, султан Османской империи Абдул-Азиз, королева-консорт Португалии Мария Пиа Савойская, король Баварии Людвиг II, принц Уэльский. Единственное, что омрачило праздник, это сообщение из Мексики о гибели эрцгерцога Максимилиана[1939], а также покушение на царя Александра II.
Наполеон III прилагал максимум усилий, чтобы высоким монаршим гостям было удобно и комфортно. Специально к приезду Александра II и Вильгельма I император устроил 6 июня 1867 года на ипподроме Лоншан (под Парижем) грандиозный парад 30-тысячного войска, который должны были принимать главы Франции, России и Пруссии[1940].
В тот же день, после полудня, по дороге в Париж было совершено покушение на Александра II, который ехал в одном экипаже с Наполеоном III и своими двумя сыновьями. По счастливому стечению обстоятельств российский монарх не пострадал. Покушался двадцатилетний польский эмигрант Антон Березовский. Это была его месть за подавление Польского восстания 1863 года[1941]. Березовский был осужден на пожизненные каторжные работы в Новой Каледонии.
Впечатление от посещения Франции у Александра II и у всей российской делегации было испорчено, несмотря на все последующие старания французской стороны. Французско-российские отношения не продвинулись. Факт покушения вызвал возмущение у представителей прусского королевского дома, однако он сыграл на руку политике, проводимой главой прусского правительства Бисмарком.
Всемирная выставка завершилась 31 октября 1867 года и стала своеобразной вершиной Второй империи, ее блеском и ярким праздником (fête impériale), огонь которого постепенно начал угасать. Мир был поражен размахом и шиком Парижской всемирной выставки. Представлялось, что мрачные события предыдущего года в Европе остались позади, а стремление человечества к прогрессу может в конечном итоге взять вверх над жестокостью и войной.
Мирное урегулирование «люксембургского вопроса» в первой половине 1867 года, казалось, подтверждало это. Венский конгресс 1815 года определил, что формально независимое государство Герцогство Люксембург является частной собственностью голландского короля Виллема I. На территории герцогства был расквартирован прусский гарнизон[1942]. В 1830 году Люксембург поддержал бельгийское восстание против Виллема I, и в октябре того же года было объявлено, что Люксембург — это часть Бельгии, хотя Виллем I не отказывался от своих прав на территорию. В 1831 году на конференции в Лондоне Австрия, Англия, Франция, Пруссия и Россия решили, что Люксембург должен остаться у Виллема I и войти в Германский союз. В 1839 году, в соответствии с Лондонским договором, часть территории государства (франкоязычная) вошла в состав Бельгии (современная провинция Люксембург).
В 1842 году голландский король Виллем II подписал договор с Пруссией, по которому Люксембург стал участником немецкого Таможенного союза[1943]. Этот шаг значительно улучшил экономическое и сельскохозяйственное развитие герцогства, была восстановлена инфраструктура, появились железные дороги. В 1841 году Люксембургу была дарована конституция, которая, правда, не соответствовала желаниям населения. На дальнейшую автономию герцогства повлияла революция 1848 года во Франции, поскольку Виллем II был вынужден предоставить более либеральную конституцию. С момента упразднения в августе 1866 года Германского союза Люксембург стал суверенным государством.
Не скрывая своих планов по округлению границ Франции на Рейне, с момента завершения войны 1866 года Наполеон III заметно активизировал свою политику в этом вопросе. За нейтралитет во время войны он требовал от Пруссии компенсацию. Бисмарк всячески уходил от прямого ответа на этот вопрос, но давал понять, что для него уступка немецких земель неприемлема. В Париже не дождались ответа и на вопрос об аннексии Бельгии и Люксембурга. Более того, глава прусского правительства умело «информировал» германское общество об «экспансионистских устремлениях Франции». В немецких государствах стремительно росли антифранцузские настроения. Французское общество было разочаровано, а император и его правительство в очередной раз попали под шквал критики.
В феврале 1867 года французское правительство тайно предложило Виллему III уступить Люксембург, обещая взамен военный союз против Пруссии и денежную компенсацию[1944]. 19 марта 1867 года Виллем III согласился отдать Люксембург. 26 марта король Нидерландов сообщил прусскому королю Вильгельму I подробности по «люксембургскому вопросу»[1945].
Бисмарк внимательно следил за всеми контактами между Францией, Бельгией и Нидерландами. Возможно, из конфиденциальных источников он был заранее хорошо осведомлен о предложении французов. В любом случае, канцлер Северогерманского союза и глава прусского правительства затевал очередную длинную дипломатическую партию, в ходе которой будущий противник (а то, что этот противник именно Франция, сомнений у него не было, поскольку она добровольно никогда не согласится на усиление Пруссии и объединение всей Германии под скипетром прусского короля) должен был лишиться всех союзников и стать агрессором. В то же время Пруссия и Северогерманский союз, по мнению Бисмарка, должны были выглядеть в глазах всей Европы потерпевшей стороной, неизменно стремившейся к мирному решению. Именно так все и было обставлено.