[2551]. И он решил себя проверить. Верхом на лошади бывший император отправился к сыну в Вулвич, но смог проехать несколько сотен метров и из-за жуткой боли вернулся домой, где слег на три дня[2552].
Трудно расставлять какие-либо окончательные оценки всему, что связано с планами возвращения Наполеона III во Францию. Его часто посещали на английской земле сторонники, а многое из их разговоров было окутано непроницаемой завесой секретности. Даже Евгения и Наполеон Эжен имели смутное представление о планах главы дома Бонапартов. Однако в истории так и остались пророческими слова Наполеона III, сказанные в этот период: «Худшее, что может случиться со мной — это быть расстрелянным, как бедный император Максимилиан. Но это лучше, чем умереть в постели в изгнании»[2553].
В июле 1872 года Наполеона III осмотрел известный хирург Генри Томпсон, который в 1863 году успешно провел операцию по удалению камня в мочевом пузыре у бельгийского короля Леопольда I[2554]. Томпсон подтвердил диагноз, ранее поставленный медиками, но посчитал, что особых оснований для излишнего беспокойства на данный момент не имеется. Он предложил пациенту провести более глубокое звуковое обследование под хлороформом. Однако Наполеон III отказался от этой процедуры и вместе с доктором Конно отправился на морской курорт Богнор[2555].
В это время Евгения с сыном поехали в путешествие по Шотландии. В августе они вернулись в Чизлхерст, где их уже ждал Наполеон III. Осенью Эжену предстояло поступать в военную академию, поэтому оставшиеся дни августа — начала сентября бывший император вместе с Лулу вначале провел в Брайтоне, а потом уже и с Евгенией отправился на остров Уайт[2556].
В сентябре самочувствие Наполеона III резко ухудшилось, и к концу месяца они вернулись в Кэмден-Плейс[2557]. Улучшение здоровья бывшего императора не наступало. В конце октября Наполеона III осмотрел знаменитый доктор Джеймс Педжет. По его мнению, состояние больного было весьма тревожным, и он вместе с Конно и Корвисаром настоял на повторном обследовании у Томпсона.
В канун Рождества Томпсон осмотрел пациента и решил, что звуковое обследование должно быть проведено как можно быстрее. Как пишет Ридли, на Рождество эта процедура под хлороформом была проделана «в присутствии Конно, Корвисара, Гуля, местного практикующего доктора Фостера и анестезиолога, доктора Кловера. Томпсон обнаружил, что камень очень большой, но предположил, что он достаточно рыхлый, поэтому посчитал возможным провести операцию по его дроблению, хотя понимал, что это будет нелегкая задача. Только тогда Евгения впервые призналась, что Наполеон сильно страдает от камня»[2558].
Обо всем, что было связано с самочувствием бывшего императора, Томпсон незамедлительно проинформировал английскую королевскую семью. Все, что происходило вокруг Наполеона III в эти дни, неожиданно вышло на первые полосы крупнейших английских изданий[2559]. Британцы проявили живейший интерес к судьбе этого человека.
Утром 2 января 1873 года Томпсон провел еще одно звуковое обследование под хлороформом, а днем — операцию по дроблению камня[2560]. Ее результаты были признаны успешными, а состояние больного — удовлетворительным. Проблема заключалась в том, что образовалось множество мелких кусочков. Поэтому 6 января была проведена вторая операция по их удалению[2561]. Врачи сошлись во мнении, что и это вмешательство прошло удачно, хотя состояние пациента, находившегося постоянно под воздействием хлороформа и опиума, вызывало беспокойство. Доктора, сменяя друг друга, сутками находились рядом с больным.
7 января была предпринята попытка сделать третью операцию, но она была прекращена из-за тревожного состояния бывшего императора[2562]. Все сходились во мнении, что надо будет провести еще одну операцию, так как оставалось много мелких фрагментов камня, но для этого требовалось, чтобы организм Наполеона III был достаточно крепким и мог перенести операцию.
8 января, казалось, наступило улучшение в состоянии больного[2563]. Он уже лучше спал и несколько раз приходил в сознание. Его осмотрели врачи. Они с оптимизмом отметили, что сердечный ритм стал более ровным.
После осмотра в 9.45 на следующий день было решено, что пациент может перенести очередную операцию, и она была назначена на полдень[2564]. Однако через пятьдесят минут Томпсона срочно вызвали в комнату больного, поскольку состояние бывшего императора начало резко меняться в худшую сторону. В 10.45 Наполеон III, испустив тихо последний вздох, отошел в мир иной[2565].
С согласия вдовы 10 января 1873 года было проведено патологоанатомическое вскрытие, по результатам которого установлено, что «смерть произошла из-за нарушения кровообращения и была связана с общим конституциональным состоянием пациента»[2566]. Кроме того, врачи определили, что бывший император страдал от болезни почек и это могло бы стать в скором времени причиной смерти.
Позднее доктор Гуль, который присутствовал на аутопси́и, но сразу же покинул Кэмден-Плейс, не подписав протокол вскрытия, высказал мнение, что коллеги в целом правы, но мочекаменная болезнь протекала гораздо дольше, чем они предполагали[2567]. В любом случае, в медицинском сообществе началась активная дискуссия на предмет правильности и методов лечения такого рода болезней. Высказывались самые различные мнения: кто-то поддержал и оправдывал тех, кто лечил бывшего императора; кто-то высказывался решительно против.
14 января 1873 года гроб с забальзамированным телом Наполеона III был выставлен в холле дома в Чизлхерсте[2568]. Он был одет в форму генерал-лейтенанта со шпагой на левой стороне. В его скрещенных на груди руках было распятие, орденская лента Почетного легиона, Военная медаль и несколько других наград. На пальцах виднелись обручальное кольцо и кольцо Наполеона I. Ближе к ногам находились шляпа и букет желтых бессмертников, цветов столь любимых его матерью, королевой Гортензией[2569].
Более 17 тысяч человек прошли рядом с гробом покойного бывшего императора в Чизлхерсте[2570]. Многие прибыли из Франции и других стран. Из центра Лондона специально курсировали составы, которые доставляли людей в Кэмден-Плейс. Власти распорядились усилить меры охраны, и более 800 полицейских следили за порядком[2571].
Британский королевский дом выразил самые глубокие соболезнования. На пятнадцать дней королевский двор погрузился в траур, были приспущены флаги[2572] (то же самое сделали царственные дворы в Австро-Венгрии и Италии[2573]). Королева Виктория была потрясена, но пожелала не обсуждать публично подробности болезни и смерти Наполеона III[2574]. На прощании и похоронах королевы Виктории и принца Уэльского не было, но присутствовали их представители[2575].
Бывшая императрица получила соболезнования от императоров Австро-Венгрии, Германии и России[2576], королей Бельгии, Греции, Дании, Испании, Италии, Нидерландов, Швеции и глав других стран. Со словами скорби в Кэмден-Плейс прибыли послы практически всех европейских государств. Не было только посла от Франции…
Во Франции этому событию уделили гораздо меньше внимания. Правительство не посчитало нужным высказать официальное соболезнование. Республиканская пресса продолжала проводить политику обвинений в адрес бывшего режима и его главы[2577].
Другое дело, как к этому отнеслись в обществе в целом и простые граждане в частности. Через Ла-Манш потянулись тысячи людей, среди которых были члены семьи Бонапартов и Мюратов, политики (прежде всего, бонапартистского толка), депутаты Национальной ассамблеи (31 человек), государственные чиновники, префекты (40 человек), военные, бизнесмены. Присутствовали депутации от рабочих, крестьян, трудовых ассоциаций[2578].
В Чизлхерсте были замечены маршалы Мак-Магон, Канробер и Лебёф, вдовы маршалов Сент-Арно и Пелисье, генералы Бурбаки, Ней, Галифе и Флери, граф Паликао, Оливье, Руэр, Шнейдер, Осман, Грамон, Бенедетти, Марианна Валевская и другие. Французский историк Ансо утверждает, что, «по различным оценкам, в эти дни в Чизлхерсте побывало от 20 до 200 тысяч человек. Хотя в реальности цифра близка к 60 тысячам, из которых одну десятую составляли французы»[2579].
Утром в среду, 15 января 1873 года, тело для отпевания и погребения было перевезено в католическую церковь Святой Марии. Гроб был размещен в стеклянном саркофаге, который везли четыре пары лошадей. Саркофаг по бокам был декорирован пурпурным бархатом и имперскими золотыми гербами, а крышка покрыта венками из фиалок и белых роз. Длинную процессию за катафалком возглавляли Наполеон Эжен и принц Наполеон