Далее он отметил, что народ Франции никогда не голосовал за отмену референдума 1804 года и что Жозеф Бонапарт был единственным законным правителем Франции. Луи Наполеон подчеркнул: не следует думать, будто он «хотел попытаться реставрировать империю во Франции» без одобрения народа на плебисците. «Относительно моего предприятия в Булони, — продолжал Луи Наполеон, — у меня не было сообщников. Я один несу ответственность… Сейчас перед вами я символизирую следующее — принцип, причину и поражение. Принцип — суверенитет народа, причина — наша Империя, поражение — Ватерлоо. Принцип — вы знаете. Причина — вы же сами служили, а поражение — вы сами желаете отомстить (Англии. — Прим. авт.). Поэтому ясно, что нет разногласий между вами и мною. Как представитель политического дела, я не могу принять вашей политической юрисдикции судить о моих желаниях и действиях… И если вы являетесь победителем народа, то я не могу ожидать от вас справедливости и не прошу вашего снисхождения»[441].
Произнося свою речь, Луи Наполеон в элегантном темном сюртуке с орденом Почетного легиона на груди, выглядел хорошо. На следующий день газеты отметили уверенность и убежденность, с какой говорил обвиняемый. Хотя от публики не скрылось, что в речи подсудимого слышался заметный иностранный акцент[442].
После выступления Луи Наполеона последовали вопросы от пэров и обвинения:
— Какова ваша профессия? — спросил Паскье.
— Французский принц в изгнании, — ответил Луи Наполеон.
— По какому праву вы носите орден Почетного легиона?
— Я нашел его в своей колыбели[443].
Смысл последовавших ответов Луи Наполеона сводился к тому, что он один задумал план восстания в Булони и его товарищи не знали о его намерениях. Если кого и обвинять, то только его одного. «Мотивы чести и предусмотрительности не позволяют мне раскрывать, — сказал гордо Луи Наполеон, — насколько далекоидущими и обоснованными были мои основания рассчитывать на успех»[444]. Он даже не стал произносить фамилий людей, которые были с ним в Булони или помогали в Англии. Все, кто был арестован в Булони, по мнению Луи Наполеона, должны быть отпущены на свободу, поскольку они невиновны, а их мысли и идеи созвучны с мыслями и идеями большинства французов. А в целом этот судебный процесс над ним и его товарищами неправедный.
Судебное разбирательство продолжалось в последующие дни. Пламенную обличительную речь произнес общественный обвинитель Франк-Карре, в ходе которой особо подчеркнул, что Луи Наполеон был совершенно неспособной личностью: «Шпага Аустерлица слишком тяжела для ваших слабеньких рук… И позвольте мне просто указать вам, что Франция имеет больше прав произносить имя императора, чем вы!»[445]
Не менее страстным было выступление адвоката Беррье, кто полностью отметал обвинения в «государственной измене» от своих подзащитных.
В конечном итоге 6 октября 1840 года суд признал, что 6 августа 1840 года Луи Наполеон сознательно и преднамеренно «вторгся во Францию» и вошел в Булонь, чтобы силой оружия свергнуть законное правительство. В этой связи суд постановил осудить Луи Наполеона Бонапарта к «бессрочному тюремному заключению в крепости, расположенной на континентальной территории королевства»[446]. Пьер Буре был оправдан за отсутствием доказательств его вины. Лейтенант Аладениз был приговорен к каторжным работам в колониях. Генерал Монтолон, Паркен, Ломбард и Персиньи получили по двадцать лет тюремного заключения, Дафф де Месано — пятнадцать лет, а Орси и Конно — по пять лет[447].
Приговоры зачитали заключенным в их камерах. Когда Луи Наполеону огласили, что он приговорен к «вечному заключению», то он с улыбкой переспросил: «Сколько длится вечность во Франции?»[448]. Естественно, ответа на такой вопрос не последовало, но настроение Луи Наполеона было не самым лучшим.
«Я не хочу покидать свою тюрьму здесь, в Париже, не поблагодарив Вас еще раз за все Ваши благородные услуги. Понятия не имею, что теперь меня ждет», — писал Луи Наполеон своему адвокату Беррье[449]. На следующий день, 7 октября 1840 года, Луи Наполеона перевезли в крепость Ам.
По иронии судьбы, в тот же день у острова Святой Елены бросили якорь La Belle Poule и La Favorite, а 15 октября на борт фрегата La Belle Poule подняли прах Наполеона I. 30 ноября корабли пришвартовались в порту Шербура. Далее «груз государственного значения» через Гавр по Сене отправился в столицу.
Поздно вечером 14 декабря 1840 года останки императора прибыли в Курбевуа. Более полугода король и правительство[450] готовились к торжественной церемонии перезахоронения императора в столице. И этот день настал. Вторник, 15 декабря 1840 года. Несмотря на холодную погоду (четырнадцать градусов ниже нуля), на улицах собралась огромная масса парижан, жителей других регионов Франции, иностранцев. По разным данным, от 400 до 500 тысяч человек[451].
Гроб с останками Наполеона I поставили на катафалк, накрыли толстой золотисто-пурпурной материей с императорским гербом и на огромной четырехколесной повозке повезли по Елисейским Полям и через мост к Дому инвалидов. По всему маршруту движения колесницы выстроились войска. Процессией командовал семидесятитрехлетний маршал Николя Удино. За повозкой, в своей овеянной боями и славой униформе, шли оставшиеся в живых солдаты императорской гвардии и вели белого скакуна, он был украшен малиновым бархатным седлом, декорированным золотом. Это было седло Наполеона, в котором он сидел в битве при Маренго.
В Доме инвалидов установили трибуну.
— Сир, — доложил принц де Жуанвиль, — передаю вам тело Наполеона.
— Принимаю его от имени Франции, — ответил Луи Филипп[452].
Прогремел артиллерийский залп, и гроб опустили в саркофаг, стоявший в крипте собора. В кристально чистом морозном воздухе столицы непрерывно разносилось многоголосое «Vive l’Empereur!».
Не все в Европе восприняли перезахоронение Наполеона I как восстановление «исторической справедливости». Австрийский канцлер Меттерних только сокрушенно покачивал головой, когда читал сообщения своих дипломатов из Парижа и газетные репортажи. Ни к чему хорошему, по его мнению, все эти наполеоновские почести не приведут.
В эти же дни Луи Наполеон в крепости Ам, мысленно обращаясь к духу императора, написал следующее: «Сир, Вы возвращаетесь в свою столицу, и народ приветствует Ваше возвращение. Но я, из глубины своей тюрьмы, не вижу ничего, кроме проблеска солнечного света, который освещает Ваши похороны… Из Вашего роскошного кортежа, презирающего почтение некоторых людей, Вы на мгновенье бросили взгляд на мое темное жилище и, вспомнив ласки, какие расточали мне в детстве, сказали: „Ты страдаешь за меня, друг, я доволен тобой!“»[453].
Глава 6Узник замка Ам
Городок Ам располагается на севере Франции в исторической области Пикардия, департамент Сомма. Ближайшие крупные города — Сен-Квентин, Амьен и Компьен. От Ама до Парижа — 130 километров, до границы c Бельгией — около 100 километров и до побережья — 180 километров. Первые упоминания о городе относятся к X веку. Многие годы достопримечательностью Ама были средневековый замок[454], возведенный и реконструированный в XIII–XV веках, и cобор Нотр-Дам XVI–XVII веков.
В конце XVII века под руководством знаменитого маршала Вобана были проведены фортификационные работы по укреплению замка. Потеряв со временем свое военно-стратегическое значение, замок превратился в государственную тюрьму. В нем содержались такие известные люди, как мореплаватель и пират Жак Кассар, деятель Великой французской революции граф Оноре Габриэль Мирабо, наполеоновский маршал Бон Жанно де Монсей, государственный деятель и бывший премьер-министр Франции Жюль де Полиньяк (принц де Полиньяк) и др.
Замок Ам представлял собой классический пример средневековой архитектуры. Это был вытянутый прямоугольник, по углам находились башни. Внутренние строения располагались таким образом, что в центре был большой, хорошо просматриваемый двор. Весь замковый комплекс по периметру окружало открытое пространство, которое было ограничено еще одной внешней широкой стеной и последующими рвами. Войти в тюрьму можно было только посредством двух разводных мостов, внутреннего и внешнего. Дорога от центрального входа уходила в город.
Замок-тюрьма Ам имел дурную славу из-за холодного влажного климата. Рядом протекала река Сомма. Глинистая почва способствовала образованию болот и ядовитых испарений. Поскольку тюрьма располагалась в низине, то здесь постоянно концентрировалась влага, которая в холодное время года превращалась в туман и иней.
В тот момент, когда Луи Наполеон[455] стал вынужденным «обитателем» замка, его гарнизон насчитывал 400 солдат и офицеров[456]. Считалось, что замок Ам — первоклассная тюрьма, откуда сбежать невозможно. Разделить место заточения вместе с Луи Наполеоном пожелали генерал де Монтолон и доктор Конно. В Ам также последовал и верный слуга Луи Наполеона — Телен, он не был осужден и мог по своему усмотрению свободно входить и выходить из замка