[582], все же смог провезти своих седоков таким образом, что они больше не встретили по пути уличные завалы.
Путешественники поселились в Hôtel des Princes на улице Ришелье. Луи Наполеон тотчас же установил контакты с местными бонапартистами. Они посоветовали принцу сообщить властям о своем появлении во Франции и в Париже. Следуя этому совету, Луи Наполеон написал Временному правительству следующее письмо[583]:
Господа! Парижане своим героизмом уничтожили последние следы иностранного нашествия. Я спешу обратно из своего изгнания, чтобы стать под флагом недавно провозглашенной Республики. Уменя нет никаких других амбиций, кроме как служить своей стране. Я объявляю Временному правительству о своем прибытии.
Тем временем новость о прибытии в столицу Луи Наполеона начала быстро распространяться среди бонапартистов. Они решили широко проинформировать парижан о своем лидере. Бонапартисты начали расклеивать на улицах города портреты принца с одним-единственным словом, написанным большими буквами: «Луи»[584]. Вечером перед входом в Hôtel des Princes собралась огромная толпа, но Луи Наполеон так и не показался в окнах гостиницы.
На следующий день, 29 февраля, в Hôtel des Princes пришли несколько депутатов и политиков различных партий, которые встретились с главой бонапартистской партии. Утром этого же дня в отеле появился генерал Монтолон, кого Луи Наполеон видел последний раз еще в замке Ам, и принес письмо от Временного правительства. В этом письме правительство просило принца немедленно покинуть Францию «во избежание обострения опасной ситуации»[585].
Не зная, что предпринять, Луи Наполеон собрал совещание своих сторонников. Некоторые из них посоветовали ему выполнить просьбу правительства и объявить, что он временно покидает Францию, чтобы своим присутствием не подвергать опасности внутриполитическую стабильность в стране. Однако Персиньи, только что освобожденный из тюрьмы, начал убеждать принца отказаться от этого намерения и таким образом заставить Временное правительство взять на себя ответственность за его депортацию[586].
Выслушав все мнения, принц принял окончательное решение. Он написал новое письмо в адрес правительства, в котором заявил, что с глубоким разочарованием узнал, что даже после тридцати трех лет изгнания он все еще не может жить на родине, но наилучшим доказательством его патриотизма станет отъезд из Франции, чтобы не ставить под сомнение безопасность республики[587]. 2 марта 1848 года Луи Наполеон покинул Париж. Его пребывание во Франции длилось всего пять дней.
Революция во Франции ускорила взрыв революций в других странах. Как только новость о провозглашении республики в Париже дошла до Рейна, 27 февраля начались народные демонстрации в Бадене и других небольших государствах Западной и Юго-Западной Германии.
В городе Кёльне (Пруссия) 3 марта демонстранты потребовали проведения демократических реформ. Вслед за рейнскими провинциями Пруссии с 6 марта начались массовые демонстрации в Берлине, которые в скором времени переросли в уличные бои с полицией и регулярными войсками.
13 марта 1848 года вспыхнула революция в Вене, заставившая австрийского императора Фердинанда I отправить в отставку всемогущего князя Меттерниха, в течение нескольких десятилетий проводившего политику крайней реакции, а также отменить цензуру и дать обещание созвать провинциальные сеймы (ландтаги) для выработки конституции[588]. В австрийское правительство были введены некоторые либеральные чиновники.
18 марта народное восстание в Берлине вынудило прусского короля Фридриха Вильгельма IV вывести войска из столицы, отменить в Пруссии цензуру и обещать введение конституционного строя[589].
22 марта восставшее население Милана в результате кровопролитных баррикадных боев изгнало из города австрийские войска. Ломбардия и Венеция отделились от Австрийской империи[590].
Революционное движение охватило все немецкие государства, всю Италию, распространилось на Венгрию, находившуюся под властью Австрийской империи, на Ирландию, добивавшуюся отделения от Англии, отозвалось и в Англии (новым подъемом чартистского движения), и в Бельгии, и в Испании, и в Дании, и в Швеции, и в дунайских княжествах (Молдавии и Валахии), стремившихся сбросить с себя власть турецкого султана. Впервые с момента окончания наполеоновских войн Европа снова была охвачена потрясениями, которые изменят ее политический и социальный ландшафт.
Спецификой революции в Париже в 1848 году, в отличие от событий 1789 и 1830 годов, было то, что на этот раз международная обстановка действительно благоприятствовала французской революции. Более того, в некоторых сопредельных с Францией странах одновременно с подъемом в них революционного движения звучали (правда, на низовом уровне) призывы обратиться за помощью к революционной Французской республике. В этих условиях Временное правительство Франции 5 марта 1848 года выпустило манифест, в котором говорилось, что «провозглашение Французской республики не представляет акта агрессии против какой-нибудь существующей в мире формы правлении. Война не является принципом Французской республики; она ее примет, но сама ее не начнет»[591].
В этом документе Франция осуждала трактаты 1815 года, которые утратили в глазах нового правительства свое правовое значение. Однако территориальные границы, установленные этими трактатами, принимались Французской республикой как основа и исходная точка отношений с другими нациями. При этом, если «по воле Провидения пробил час переустройства угнетенных наций в Европе или в других частях света и если какое-либо враждебное вмешательство будет угрожать Швейцарии или Италии, а равно мешать их внутренним преобразованиям, Французская республика сочтет себя вправе в свою очередь прибегнуть к оружию для защиты этих законных движений»[592].
Кроме того, в документе говорилось о том, что «Французская республика исполнена решимости никогда не затушевывать во внешнем мире своего демократического принципа. Она не позволит скрыть от взора народов мирное сияние свободы. Она провозглашает себя интеллектуальной и сердечной союзницей всех прав, всякого прогресса, всякого развития учреждений тех наций, которые желают жить теми же принципами, что и она. Она не будет вести подпольную подрывную пропаганду среди своих соседей… Но сиянием своих идей, зрелищем порядка и мира, какое надеется дать всему свету, она будет осуществлять единственный и честный прозелитизм, прозелитизм уважения и симпатии. Это отнюдь не война, это — неизбежная сила вещей. Это вовсе не означает, что Франция собирается зажечь мировой пожар, это значит, что она намерена блистать со своего места на горизонте народов, чтобы идти впереди их и одновременно руководить ими»[593].
В долгосрочном плане это было исключительно важное заявление, которое, по сути, говорило о том, что республиканская Франция выходит из системы Венских договоренностей и, в отличие от прежних режимов, при необходимости готова начать активную внешнюю политику, в том числе с помощью оружия.
Тем временем в революционном Париже продолжали развиваться события. В период с 25 по 26 февраля 1848 года Временное правительство издало ряд декретов, наиболее важными из них были: решение о формировании в городе добровольческой «мобильной Национальной гвардии» из 24 батальонов по тысяче человек в каждом и решение о создании общественных работ для безработных, так называемых национальных мастерских[594].
Первое решение дало возможность Временному правительству в условиях распада старого государственного аппарата и давления вооруженных рабочих масс создать организованные вооруженные формирования, подчинявшиеся исключительно правительству. Кроме того, мобильная Национальная гвардия позволяла снизить уровень безработицы среди молодежи, поскольку предоставляла молодым людям достаточно высокое жалованье (превышало солдатское в 6 раз) и отличное обмундирование. В батальоны Национальной гвардии назначались офицеры, преданные Временному правительству. Сразу же нашлось много желающих вступить в ряды гвардии.
Второе решение удовлетворяло требованиям о социальных реформах и снижении уровня безработицы. В парижских национальных мастерских рабочие занимались планировкой улиц и площадей, посадкой деревьев на бульварах, земляными работами для железнодорожного и вокзального строительства. Часто выполнялась абсолютно ненужная работа, которая не приносила никакой реальной пользы городу. В мастерских был введен уравнительный принцип оплаты труда — по 2 франка в день, независимо от производительности труда того или иного рабочего. Рабочие были организованы по-военному — в бригады, батальоны, роты, взводы и т. д. Плохой организацией труда в этих мастерских руководство стремилось дискредитировать идею социализма и подорвать веру рабочих в его осуществимость. В то же время правительство рассчитывало организацией национальных мастерских расколоть ряды рабочего класса.
Экономический кризис и вызванная им огромная безработица привели к тому, что к середине апреля в парижских мастерских было уже 35 тысяч, а еще через месяц — свыше 100 тысяч человек