24 сентября 1848 года Луи Наполеон отправился в Бурбонский дворец, принял там присягу и занял место среди депутатов Учредительного собрания. В этот же день он впервые выступил с короткой речью, в которой сказал, что «спустя тридцать два года изгнания и ссылки я наконец возвращаюсь в свою страну и восстанавливаю все свои права в качестве гражданина Франции»[683]. Затем он еще раз обязался добросовестно исполнять депутатские обязанности и служить интересам республики.
Депутаты, большинство из которых долго и упорно сопротивлялись появлению в их рядах Луи Наполеона, молча выслушали слова новоизбранного депутата. Ни первая речь, ни сама фигура главы бонапартистов не впечатлили депутатов. Как точно подметил один из историков, у Луи Наполеона не было ни одного из тех качеств, какие были необходимы для политического успеха в Учредительном собрании Второй французской республики.
В этом эмоциональном органе, где вопросы решались не посредством партийной дисциплины и интриг лоббистов, а посредством ораторского искусства в стенах палаты, когда депутаты меняли свое мнение каждый час под влиянием очередного выступавшего, который мог в нужный момент поймать взгляд председателя и склонить своих коллег-депутатов при помощи искусно использованного резонировавшего голоса, театрального жеста и своевременной лжи. Такая тактика была отталкивающей и психологически невозможной для Луи Наполеона, и он был недееспособен в Учредительном собрании. С другой стороны, хотя он и не был парламентским оратором, производившим впечатление на французов, у него было имя — Наполеон Бонапарт[684].
Через два дня после прибытия в Париж Луи Наполеона посетили друг Ледрю-Роллена, радикальный депутат Жоли и лидеры социалистов Прудон и Шмельц. По словам Ридли, «Прудон был немного смущен, но успокоился, когда Жоли напомнил ему, что Луи Блан встречался с Луи Наполеоном в Лондоне три недели назад. Луи Наполеон был обаятелен, критиковал Кавеньяка и военное положение. Сказал Прудону, что не верит клевете, которая распространяется вокруг социалистов, но тот был насторожен и записал в свой дневник: „26 сентября. Посетил Луи Бонапарта. Человек кажется благонамеренным — голова и сердце рыцаря. Сильно одержим славой своего дяди, нежели какой-либо иной идеей. В противном случае — умеренные способности. Я очень сомневаюсь, что, как только его внимательно изучат и к нему придет широкая известность, он сможет достичь какого-либо успеха… Приписка: Не доверять ему. У каждого претендента есть привычка ухаживать за лидерами партий“»[685].
Следствием дискуссии в обществе, парламенте и правительстве о дальнейшем развитии республики стало формирование среди депутатов Учредительного собрания комитета, который начал работать над проектом конституции.
В конце сентября 1848 года, когда Луи Наполеон занял депутатское место, в парламенте шло активное обсуждение положений конституции. В проекте документа предусматривались следующие основополагающие принципы государственного устройства: верховная власть принадлежит народу; закреплялось всеобщее избирательное право; основами республики объявлялись семья, труд, собственность и общественный порядок; декларировались демократические права граждан; функционирование системы государственных органов должно было осуществляться на основе разделения властей.
Разработчики конституции отвергли революционные методы борьбы и объявили, что республика «стремится без новых потрясений, лишь последовательным и постоянным действием законов и учреждений поднять граждан на высшую ступень нравственности, просвещения и благосостояния»[686].
Большинство депутатов не поддержали предложение монархистов о создании двухпалатного парламента, который должен был состоять из нижней палаты (палаты депутатов), избираемой всеобщим прямым голосованием, и верхней палаты (сената), формируемой ограниченным кругом избирателей. Одобрение получило предложение о включении в конституцию статьи об однопалатном парламенте — Законодательном собрании, состоящем из 750 депутатов, избираемых на три года всеобщим тайным голосованием граждан старше 21 года[687].
Принимая во внимание опыт деятельности генерала Кавеньяка в качестве диктатора в период летнего противостояния, депутатский корпус после горячих дебатов пришел к решению ввести пост президента страны (на манер США), кто обладал бы широкими правами формирования правительства, назначения и смещения министров, чиновников, должностных лиц и руководства вооруженных сил. В конституции закреплялась норма, в соответствии с которой президент должен избираться на четыре года и не может быть переизбран на второй срок. Кто мог стать президентом? Это должен был быть француз по рождению не моложе 30 лет. Законодатели также предусмотрели, что заработная плата главы государства будет составлять 600 тысяч франков в год[688]. Президент не имел права распускать Законодательное собрание.
Учреждался Государственный совет, назначаемый на шесть лет Законодательным собранием, который должен был предварительно рассматривать законопроекты, исходившие как от правительства, так и от Законодательного собрания[689].
Важнейшей нормой жизнедеятельности республики становилась реализация принципа разделения властей. Государственная власть делилась на законодательную и исполнительную ветви, которые должны были выражать волю народа, уравновешивать друг друга и не допускать перекосов в государственной политике. В то же время в предложенном государственном устройстве имелся элемент риска и нестабильности в виде бесконтрольности Законодательного собрания и сильной, независимой от Законодательного собрания исполнительной власти в лице президента. Президент имел право налагать вето на законы, принятые Законодательным собранием, но этим правом он мог воспользоваться только с согласия Государственного совета[690].
Предполагалось, что при необходимости смещение главы государства должен осуществлять Конституционный суд, избранный Верховным судом. Президент должен был представить на выбор депутатов список из трех кандидатов на пост вице-президента республики, кто осуществлял бы президентские полномочия в случае отставки президента, его смерти или невозможности исполнять свои обязанности[691].
Президент назначал министров, которые были ответственны перед парламентом, но не указывалось, каким образом депутаты могли сместить нерадивых министров. В конституцию можно было внести изменения большинством в три четверти голосов депутатов Законодательного собрания, но только в последний год работы парламента[692].
Особо жаркими были дискуссии относительно формулы выбора президента республики. По республиканской логике, какая долго культивировалась в сознании общества, выбор главы государства должен был осуществляться посредством всенародного голосования. Однако результаты выборов в июне, августе и сентябре показали, что исход такого голосования может быть весьма неожиданным. Множество кандидатов, среди них были яркие личности, могли разделить голоса избирателей, что значительно повышало шансы тех кандидатов, которые не были ставленниками власти.
Уверенная победа Луи Наполеона в Париже на сентябрьских выборах только укрепила республиканское большинство в Учредительном собрании в этом мнении. Поэтому уже осенью 1848 года успех кандидата от правых республиканцев генерала Кавеньяка не представлялся столь уж безоговорочным. С учетом этого в комитете по разработке конституции и в стенах парламента высказывались различные мнения относительно механизма президентских выборов.
В комитете по разработке конституции Марраст предложил проводить выборы всенародным голосованием, но из пяти кандидатов, одобренных парламентом. Комитет отклонил это предложение, но согласился с другим, суть его заключалась в том, что если ни один кандидат на президентских выборах не получит абсолютного большинства по сравнению с другими кандидатами, которое должно составить не менее чем два миллиона голосов, то выборы президента передаются в Законодательное собрание[693]. Более того, поступило предложение поднять планку «абсолютного большинства» с двух до трех миллионов голосов. Это предложение не прошло, поскольку при таком условии на практике ни один кандидат не мог бы быть избран всенародным голосованием.
5 октября 1848 года Учредительное собрание рассмотрело предложение о том, чтобы президент был избран самим собранием, а не всенародным голосованием[694]. Положительное решение привело бы к тому, что депутаты — правые республиканцы могли бы спокойно провести на президентский пост своего кандидата — генерала Кавеньяка.
С пламенной речью против этого выступил Ламартин, который рассчитывал сам вступить в борьбу за президентское кресло. В начале революции он был признанным лидером и пользовался огромной популярностью. На апрельских выборах Ламартин победил в Париже с большим преимуществом, набрав более 259 тысяч голосов. Однако с тех пор потерял свое влияние и в дни июньского восстания был в тени генерала Кавеньяка. «При этом, — как полагает Ридли, — он не понимал, что его акции резко упали как в стране, так и в Учредительном собрании»[695]. Несмотря на это, речь Ламартина возымела свое действие, и депутаты большинством голосов проголосовали против предложения избирать президента в стенах парламента.