Решение депутатов вызвало резкую реакцию населения во Франкфурте-на-Майне, которая завершилась беспорядками и столкновениями с австрийскими и прусскими войсками, расквартированными в городе.
В условиях мощного революционного подъема и разгула националистических настроений в Пруссии и других немецких государствах борьба за герцогства в следующем году продолжилась. Военные действия то начинались, то прекращались.
Вступление в должность президента Франции Луи Наполеона активизировало политику страны в данном вопросе. В ноябре 1849 года глава государства отправил Персиньи в Берлин[929]. В европейских дипломатических кругах считалось, что он предложит Пруссии союз против Австрии и России. В то же время в консервативных слоях французского общества возобладало мнение, что прусское правительство будет подталкивать французов пересечь Рейн и начать, в традиционном наполеоновском стиле, революционную войну за освобождение Шлезвиг-Гольштейна[930].
Однако никаких действий двух государств не последовало. Франция в конечном итоге склонилась к поддержанию довоенного status quo. Это выразилось в том, что, когда в 1850 году прусские войска опять вторглись в пределы герцогств, президент приказал французским войскам расположиться на Рейне, на границе с Пруссией[931]. Французская правительственная печать и общественное мнение осуждали Пруссию за ее действия, которые поставили мир в Европе на грань войны. В конце концов совместные усилия Великобритании, Франции и России вынудили Пруссию в июле 1850 года подписать в Берлине мирный договор с Данией.
В ходе конфликта за герцогства Луи Наполеон неоднократно заявлял о невмешательстве Франции в германские дела и мирном пути разрешения «проблемы Шлезвиг-Гольштейна». При этом действия французской дипломатии и демонстрация силы на Рейне, которые повлияли на стороны при заключении мирного договора в Берлине, были с восторгом восприняты во французском обществе. Авторитет Луи Наполеона значительно возрос.
С осени 1850 года в бонапартистских и правительственных газетах начали появляться материалы о необходимости пересмотра конституции 1848 года, чтобы президент имел возможность переизбираться на второй срок. По действующему законодательству глава государства избирался только на один срок, а изменения в конституцию мог внести исключительно парламент, решение которого должно быть поддержано квалифицированным большинством в три четвертых депутатского корпуса.
Срок полномочий Луи Наполеона истекал в мае 1852 года. До этого президент публично не заявлял о желании пересмотреть конституцию. Однако в ходе многочисленных встреч и выступлений он говорил, что стране необходим длительный период спокойствия, отсутствие революционных потрясений. Это было основой для подъема национальной экономики и роста благосостояния населения, поэтому результативность работы президента была бы гораздо выше, если бы он имел больше времени.
Однако бонапартисты, в том числе из ближайшего окружения президента, были более категоричны в своих суждениях. Они прямо говорили, что три с половиной года, которые фактически были у главы государства, недостаточно для выполнения предвыборных обещаний, поэтому требуется внесение изменений в конституцию.
Большинство депутатов Законодательного собрания воспринимали разговоры о пересмотре президентского срока и внесении изменений в конституцию с недоверием. Лидеры политических партий также отзывались негативно об этой идее бонапартистов. В то же время, как показывал опыт, для кардинальных изменений в политической конструкции государства инициировавшей стороне требовались наличие больших финансовых возможностей, преданные кадры на ключевых государственных постах (прежде всего, в правительстве, армии) и поддержка населения (по крайней мере, большей ее части).
Менее чем через четыре месяца пребывания Луи Наполеона на посту президента, в марте 1849 года, его содержание было увеличено с 600 тысяч франков до 1 миллиона 200 тысяч[932]. После событий 13 июня 1849 года аппарат главы государства обратился к правительству с просьбой снова инициировать в Законодательном собрании увеличение президентского содержания на представительские цели. Однако правительство О. Барро не поддержало требование главы государства. В начале июня 1850 года правительство генерала д’Опуля обратилось в Законодательное собрание с просьбой увеличить ежегодный цивильный лист президента до 3 миллионов франков. У большинства депутатов инициатива правительства вызвала недовольство, и они отклонили это предложение. Правда, после бурных обсуждений парламент принял решение одобрить единовременную выплату на сумму 2 миллиона 160 тысяч франков[933]. Перестановки в правительстве в октябре 1849 года обеспечили лояльность его членов главе государства.
Крайне важное значение в ходе начавшегося противостояния президента и депутатов имела позиция армии и ее командования. Президент не упускал из виду положение дел в армии и Национальной гвардии. По его инициативе постоянно проходили смотры войск. Глава государства несколько раз инициировал повышение жалованья военнослужащим. Наиболее отличившихся отмечали наградами. Твердая позиция Луи Наполеона в вопросе о защите чести и достоинства армии в ходе римской операции, в австро-российско-турецком конфликте и в «Шлезвиг-Гольштейнском кризисе» заслужила одобрение в армейских кругах. Смена командования и роспуск некоторых батальонов Национальной гвардии привели к тому, что гвардия стала лояльно относиться к президенту.
Многое зависело и от позиции командующего парижским гарнизоном и столичной Национальной гвардии генерала Шангарнье. Луи Наполеона и Шангарнье часто видели вместе. Иногда командующий сопровождал президента в поездках по департаментам страны. Генерал удостоился теплых слов благодарности и ордена Почетного легиона от главы государства за подавление восстания 13 июня 1849 года[934].
Вместе с тем в узких кругах было известно, что Шангарнье не всегда был доволен Луи Наполеоном. Он несколько раз называл президента глупцом и обвинял в нерешительности[935]. В начале лета 1850 года президент распорядился организовать несколько дружеских вечеров для военнослужащих столичного гарнизона. Они проходили в парке дворца Тюильри, где располагался штаб гарнизона. Обстановка на этих мероприятиях была весьма демократична: за каждым столом сидело до двадцати гостей, причем вперемешку, без различия чинов. На одном из таких вечеров Луи Наполеон пригласил сержанта сесть за его стол, слева от него. Увидев эту картину, Шангарнье подумал, что это «социализм самого опасного вида»[936].
В августе 1850 года депутаты Законодательного собрания завершили сессию и ушли на каникулы до ноября. Вместо парламента в столице продолжала работать Постоянная комиссия, состоявшая из 28 депутатов.
В этом месяце Луи Наполеон совершил очередное большое турне по стране. Теперь он выбрал промышленные восточные и юго-восточные регионы, которые ориентировались на левых политиков и считались красными. Несмотря на советы своего окружения, президент первым делом отправился в Лион. Туда он прибыл на пароходе 15 августа 1850 года, в день рождения Наполеона I. Когда президент верхом на белой лошади проезжал к городской Ратуше, его встречали аплодисментами местные жители на улице. Вопреки предостережениям городских властей, Луи Наполеон посетил район Круа-Рус, где компактно проживали рабочие и беднота. К восторгу жителей Круа-Рус, президент удовлетворил ходатайство женщины, которая обратилась к нему на улице с просьбой освободить своего мужа, отбывавшего пятилетний тюремный срок за социалистическую деятельность[937]. В тот же вечер, вопреки мнению местного совета, состоявшего из социалистов, глава государства побывал на банкете, устроенном для двух тысяч рабочих.
В своих выступлениях в Лионе Луи Наполеон подчеркнул народное происхождение идеи бонапартизма как альтернативы привилегиям и беспорядкам. «Господин мэр! — сказал он на банкете в ратуше. — Я представляю не какую-либо партию, а порядок, который призван спасти великие принципы Французской революции, провозглашенные народом в 1804 и 1848 годах»[938].
Накануне отъезда из города, на другом банкете, Луи Наполеон, обращаясь к присутствовавшим, сказал: «Было бы самонадеянно с моей стороны говорить вам, как некогда сказал император: „Жители Лиона! Я люблю вас!“ Но вы, я надеюсь, позволите мне от всего сердца сказать: „Жители Лиона! Я прошу вас, любите меня“». «Да, да, мы тебя любим!» — ответила аудитория[939].
В Безансоне Луи Наполеон встретил теплый прием. Правда, здесь, на площади перед городским театром, ему пришлось выдержать напор нескольких республиканцев, которые пытались заставить его кричать «Vive la République!» Однако в целом его приезд вызвал прилив радостных чувств горожан, в том числе и рабочих.
В рамках поездки Луи Наполеон также посетил Эльзас и Лотарингию, Нормандию и Бретань. Турне по стране завершилось восторженной встречей президента на вокзале в Париже его сторонниками из «Общества 10 декабря», они кричали «Vive Napoléon!» и «Vive l’Empereur!»[940]. Несколько человек попытались крикнуть «Vive la République!», но их затолкали бонапартисты и арестовала полиция.
Оппозиционные политики и пресса возмутились столь вызывающими криками и поведением бонапартистов, а также действиями полиции. Они справедливо указывали на то, что столичной полицией руководит человек, который является председателем «Общества 10 декабря». Одновременно к министру внутренних дел обратилась Постоянная комиссия с просьбой расследовать деятельность «Общества 10 декабря»